– Вы еще скажите, что я сама виновата! – возмутилась Вера.

– Конечно, виновата. Вы своим забором несознательным элементам прямо так и говорите «Грабь сюда». У вас и охрана-то безоружная. Лицензии, разумеется, нет. Это хорошо еще воры эти пугливые попались, да утекли. А ну как дали бы вам обоим по башке, когда вы тут погоню учудили? И вам, и охраннику вашему. Чтоб вы делали? Так что повезло вам, легко отделались.

– Да уж, спасибо.

– Вы хоть поставьте сигнализацию, датчики. У нас, вон, охрана вневедомственная моментально приезжает. У них и лицензия, и оружие. Ну, и связи само собой.

– Куда я датчики поставлю, если я тут живу? Они ж при мне лезли! Какие датчики? Я сама себе сирена и сигнал тревоги.

– И то верно. Ну, не знаю. – Полицейский явно иссяк.

– А вдруг они не воровать лезли, а меня убивать? Покушение. – Вера сама испугалась собственной мысли.

– Ну, вы скажете, дамочка! И кому это надо вас убивать? – усмехнулся полицейский.

Вера на секунду задумалась, потом хлопнула себя по лбу и сказала:

– Да вот хотя бы мужу бывшему. У меня пятьдесят процентов акций его предприятия. Только представьте, каково это каждый квартал прибылью делиться, да еще с бывшей женой? И не просто делиться, а половину отдавать.

– Согласен. Это неприятно. Но у вас же наследники, наверняка, есть. Ему ведь с ними тогда делиться придется. Так что скорее вас угробить наследники ваши захотят, чем бывший муж. А кто у вас наследники?

Вера представила лицо Петруши и замотала головой.

– Наследники исключаются, – сказала она.

– Значит, и бывший муж тоже. – Полицейский опять развел руками.

– А могу я связаться с младшим лейтенантом Петровым, – поинтересовалась Вера.

«Может, он хоть из любви к Шуре и гибискусу чего-нибудь сделает. Повлияет как-то на ситуацию» – подумала она. – «Вроде бы не посторонний и не совсем пропащий».

Полицейские переглянулись.

– Не-а, – сказали они оба и синхронно помотали головами.

– Петров сейчас в отпуску, – пояснил один из них. – В Турции зажигает. Урвал путевку по дешевке. «Олл инклюзив»! Сезон-то почти закончился. Во, дурак. – В голосе полицейского, однако, сквозила неприкрытая зависть.

– Так, а позвонить ему нельзя? На трубку?

– Не, он телефон выключил. Там же роуминг. Это дорого.

– Понятно.

Полицейские еще немного потоптались и отбыли восвояси. Вера набрала номер своей подруги подполковника милиции Лены Штукиной.

– Ничем не могу помочь, – категорически заявила Штукина. – Я ж в управлении сижу, по экономическим преступлениям специализируюсь. Желательно на транспорте. С ментовкой обычной, да еще областной, у меня никаких связей нет. И по сути менты правы. Все живы, ничего не покрадено. Ты забор там, действительно, поставь нормальный.

На Верино предположение, что это дело рук Сельдерея Жеребова, Штукина долго хохотала. В результате Вера обиделась и холодно распрощалась со Штукиной. Ни фига себе подполковник! Вечно она ничего не может сделать. Ни от рейдеров защитить, ни от местных злодеев. Только и умеет, что чужих мужей на чистую воду выводить. Хотя это тоже умение весьма важное и полезное.

Вера слегка успокоилась и набрала телефон олигарха Ивана Тропилина. Кому еще она могла позвонить в такой ситуации?

– Еду, – сразу же объявил тот, как только она рассказала ему о своих ночных приключениях.

И, действительно, Тропилин примчался буквально через несколько минут, а потом весь день путался у нее под ногами, пытаясь помочь ей в работе. К вечеру он объявил, что будет лично охранять Веру в ее коттедже. Вера, конечно, не возражала. С Тропилиным ей было уютно – это раз, а во-вторых, в глубине души Вера надеялась, что их отношения уже как-то сдвинутся с мертвой точки. Сколько можно уже ходить вокруг да около? Как справедливо заметила Эльвира Викентьевна: «Летом на мотоцикле с озера, осенью на квадрацикле из леса!» Вера еще могла бы добавить – зимой на снегоходе со всех сторон: и с озера, и с леса. А толку ноль!

Вечером она приготовила скромный ужин на двоих. Ужин Тропилину, разумеется, понравился, он ел и нахваливал Верину стряпню, а после еды они сидели у камина в гостиной Вериного коттеджа и пили замечательное вино, привезенное Тропилиным.

– Наконец-то мне ваш Ашраф в затылок не дышит, – радостно сказал Тропилин, подкладывая в камин дрова. – И как он ухитряется всегда появляться там, где не надо, причем совершенно внезапно? Как черт из коробки выскакивает, только что без зловещего хохота.

– Ну, что вы! Ашраф всегда появляется именно там, где надо! Как он говорит, как джинн из бутылки. Уж не знаю, что бы я без него делала? Как же мне его сейчас не хватает. Его и Акбара.

– Да уж! Акбар бы посреди этих идиотов провел разъяснительную работу. Ну, до чего же хорошая псина! Я, кстати, его совершенно не боюсь. Верите?

– Верю, он как-то к вам уважительно относится. Я это заметила. И Ашраф, между прочим, тоже хороший. Хотя, уж его-то вы точно не боитесь.

– Нет, не боюсь, – Тропилин рассмеялся, и Вере очень понравилось в этот момент его лицо. Открытое, доброе с замечательными лучиками морщинок вокруг глаз. Хорошее мужское лицо.

– Ашраф вас в принципе одобряет, вот только осуждает за пьянку. – Вера щелкнула себя по шее под подбородком. – А особенно за езду на мототехнике в нетрезвом состоянии.

– Ха! – фыркнул Иван. – Нашел алкаша! Тоже мне. Да, я выпиваю иногда, но пьяным же под забором не валяюсь. И на снегоходе всего-то только один раз пьяный ездил. Но мне тогда уж очень плохо было. Я ж вам объяснял. А вы? Вы сама… – Тропилин подошел к Вере и взял её за руку. – Вы тоже считаете, что я пропащий ни на что не годный забулдыга?

– Нет. – Вера встала, обняла Тропилина за плечи и заглянула в его лукавые синие глаза. – Я считаю, что вы очень долго ходите вокруг да около. Неужели олигарха городского масштаба Ивана Тропилина может смутить наличие у дамы сподвижника и собаки?

Тропилин как-то очень бережно обнял Веру и нежно поцеловал её.

«Ну, наконец-то!» – подумала Вера. Больше ничего подумать она не успела, потому что некоторое время ушло у них на лихорадочное срывание одежды друг с друга, а потом было просто хорошо. Вот хорошо и все. Вера попыталась вспомнить, как оно было с бывшим мужем Сельдереем, сравнить что ли. Но ничего не вспоминалось, как будто и не было до этого момента никакой Веры Тихоновой. Вернее была, но какая-то не настоящая. Как заводная кукла. А вот теперь кожа к коже Ивана Тропилина появилась Вера новая. И не просто новая. Настоящая.

– Вера, зачем ты живешь на работе? – спросил Иван, когда они, наконец, отлепились друг от друга. – Это же вредно! Никакой личной жизни. Всюду Ашраф. Он хоть и сподвижник, как ты говоришь, но это хорошо с девяти до шести, а не круглосуточно.

– Угу, – согласилась Вера, уткнувшись носом ему в плечо. – Только мне больше жить негде. Я все деньги в клинику вбухала.

– Давай ко мне, – вдруг предложил Иван, но в голосе его Вера почувствовала легкий испуг. – И к работе близко, и места у меня больше.

Вера засмеялась. Это его предложение было настолько неожиданным, что не могло быть серьезным.

– А ты чего испугался-то, что я соглашусь, или откажусь? – поинтересовалась она.

– Ты поняла, что я испугался?

– Ну, да! У тебя глаза такие круглые, круглые стали.

– Точно, испугался малость. От неожиданности. В смысле, сам от себя такого не ожидал. Просто с языка само собой сорвалось. Я к себе домой людей не то, что жить, в гости пускать боюсь. Мне кажется, что вот придет человек и разрушит мою атмосферу. У меня там атмосфера особая. Хорошая такая, Тропилинская.

– Понимаю. Очень понимаю. Атмосфера в доме штука очень важная. Я вот в клинике тоже боюсь создавшуюся атмосферу нарушить. У нас там атмосфера тоже хорошая сложилась. Думаю, вдруг приедет ведьма какая-нибудь типа личной помощницы депутата Ромашина и всё нам испортит, – согласилась Вера.

– Вот! А у тебя в доме атмосфера моей не хуже. Еще и лучше. Вот я и подумал, что твоя атмосфера мою Тропилинскую только улучшит.

– Это не повод, чтобы один раз с женщиной переспав, сразу ее к себе в дом приглашать. А вдруг это случайно так все хорошо получилось? – резонно заметила Вера. – Вот мы сейчас это и проверим? – Тропилин притянул Веру к себе, и они опять любили друг друга. И было не просто хорошо, а еще лучше.

– Соглашайся, Вер, ты ж видишь, тебе теперь без меня никуда, – заявил Иван, ненадолго оторвавшись от Веры.

Вера захихикала.

– Вот Ашраф вернется, там поглядим.

– Ну, до приезда Ашрафа я могу и у тебя тут пока пожить. Места маловато, конечно, но мне ведь без тебя уже тоже никуда.

На следующий день в клинику приехали рабочие нанятые Иваном Тропилиным. Они тут же приступили к установке мощного забора из металлических прутьев. Забор был высоким и мелкоячеистым, однако вид на окружающий лес не закрывал.

– Хороший забор. Немецкий, – сказал Тропилин. – Такой никакими кусачками не перекусишь. И не перелезешь. Во-первых, высокий, во-вторых, прутья вверху в сторону загнуты. На такой прутик напорешься, на всю жизнь инвалидом станешь. Как при встрече с Акбаром, когда он не в духе.

Вера не стала возражать против установки такого замечательного забора. Ей было приятно. Это ж не лежаки какие-нибудь пляжные. Вроде не забор даже Тропилин устанавливал, а просто окружал Веру своим вниманием.

Следующей ночью охранники Ивана Тропилина из засады у нового забора поймали двоих. Мужика и бабу с грузовой тележкой. Приехала парочка на микроавтобусе «Газель». При задержании оба оказали яростное сопротивление, особенно баба. Брыкалась, пиналась и обзывалась гадостно. Пришлось, прежде чем доставить задержанных в полицию, их слегка побить.

Полиция, однако, долго парочку задерживать не стала, а за отсутствием состава преступления отпустила по домам. Тут даже связи Ивана Тропилина не помогли. Ведь не сперли же злодеи ничего. Нет ущерба, а на нет, как говорится, и суда нет. Правда, полицейские в приватной беседе посоветовали охране в следующий раз не стесняться, а отметелить попавшихся воров, как следует, чтоб не повадно было. Ну, да эти воры уж теперь больше в клинику не полезут. Через такой заборище-то?

* * *

Ашраф с Акбаром, как и обещали, вернулись до холодов. Вера незамедлительно объявила Ашрафа своим соратником и сподвижником, выделила ему долю в прибыли и назначила управляющим клиники, а сама перебралась на постоянное место жительства к Ивану Тропилину. Так и живут. И хорошо ведь живут. Там у них в доме очень особая атмосфера. Вера опять помолодела. Такая вот вечная молодость с ней приключилась! Шура Животова говорит, что от секса, но Вера знает, таблетка от старости находится в восхищенных глазах Ивана Тропилина. Вера изо всех сил держит себя в руках, чтобы не раствориться в домохозяйстве, как раньше. Это зачем же человеку опять на одни и те же грабли наступать? Поэтому Вера ездит к себе на соседний участок в клинику на работу. Ездит она то на квадрацикле, то на снегоходе, а то и на водном мотоцикле с озера. В клинике, конечно, всем уже полностью заправляет Ашраф, но хозяйский глаз, как говорят в народе, увеличивает надои. Опять же с дамочками душевно про целлюлит поговорить, да продемонстрировать на своем примере достижения косметологической науки Ашрафу не по силам. Однако целлюлит целлюлитом, а об Иване Тропилине Вера никогда не забывает как следует заботиться. Тут уж она с собой ничего поделать не может. Любовь. Вот Иван Вериными заботами и стал по-настоящему холеный и дымчатый. Спокойный такой и мягкий, а главное здоровый. На сердце больше не жалуется и на голову чугунную тоже. На мототехнике, опять же, в нетрезвом виде больше не гоняет, да и вообще в нетрезвом виде его никто уже давно не видел. Конечно, иногда вечерком Иван и Вера пропускают по рюмочке-другой хорошего коньяка, так сказать, попивают, но как тут удержаться, когда с террасы открывается такой живописный вид на озеро.

Иван Тропилин подумывает сделать Вере предложение, и адвокат Миша Зальцман его в этом намерении сильно поддерживает. Говорит, что такую Веру надо хватать и держать крепко-крепко. Можно даже и безо всяких брачных договоров, но лучше все-таки на всякий случай оформить. Ну, чего с него взять с адвоката? Работа у него такая. Уже у Ивана и кольцо куплено с бриллиантом. С очень даже приличным бриллиантом. Иван Тропилин никому таких колец никогда не дарил. Вот хочет отвезти Веру куда-нибудь за границу, да там и выступить со своим предложением. Может быть, даже и на одно колено при этом встать. Вера про намерения Ивана только догадывается. Ну, до чего же, согласитесь, это приятные догадки! Тоже как-то омоложению организма способствуют.

Шура Животова, как второй соратник и сподвижник Веры, работает в клинике «Вечная молодость» главным врачом. Руководящая работа ей очень идет. Можно сказать даже, что Шура царит в клинике, как в свое время Эльвира Викентьевна царила в секции мужской одежды универмага «Пассаж». В свободное от работы время Шура пишет картины под псевдонимом Аруш. Она теперь стараниями Евгении очень модная художница. Правда, Евгения взяла с Шуры клятвенное обещание никогда не бросать косметологическую практику. И это естественно, потому что, кто ж еще так будет Евгению безукоризненно колоть. Без гематом. Только Шурочка, своими золотыми ручками.