Сола Рэйн - Тафгай

Другим путем.

Я хорошо понимала, о чем он говорит.

Органы опеки, суды, дорогие адвокаты…

Против него у меня нет ни единого шанса. Я не имею постоянной работы, мои доходы нестабильны, а директор школы, в которой учится Джо, считает меня отстойной матерью…

Звонкий голос Джо вернул меня в реальность.

– Ты тоже полетишь с нами на самолете? – обратилась она к Эшу, дергая завязки на своей шапке в виде львиной головы.

В моем горле сформировался узел размером с Небраску.

– Милая, – я старалась сохранять голос ровным, несмотря на колокол тревоги, который настойчиво звенел в голове. – Наверное, мы не полетим на самолете…

– Вы поедете на машине, – быстро добавил Эш. – Я приглашаю вас к себе в гости.

В ГОСТИ?!

– В гости? – глаза Джо расширились. – А у тебя есть «Отвечай – не зевай»?

Эш задумчиво сдвинул брови и сконцентрировано сузил глаза. Эта задачка явно была ему не по силам, но Мистер Упрямая Задница не спешил признавать поражение. Я прикусила губу, чтобы не улыбнуться.

– Это видеоигра, – шепотом подсказала я.

– Я куплю тебе любую видеоигру, которую ты только захочешь, – ответил он дочери.

– Тогда я не против, – просияла маленькая предательница.

Иисусе, когда она подрастет, точно попадет в неприятности.

– Вегас, вы наваляете завтра детройцам? – снова выкрикнул чей-то голос.

– Пора уходить, – напряженно сказал Эш, перехватывая у меня ручку чемодана. – Пока сюда не слетелись журналисты.

Я с волнением оглядела увеличивающуюся вокруг нас толпу, которую контролировала охрана аэропорта, и кивнула.

– Окей, я возьму Джо на руки. Так будет быстрее и безопаснее.

– Может, лучше я? – неожиданно предложил Эш.

Отрицательный ответ уже был готов сорваться с моего языка, но я вовремя сдержалась, напоминая себе, что он ее отец и имеет такие же права.

– Ладно, – вздохнула я и обратилась к Джо: – Ты не против, милая?

– Это будет весело, – захихикала она, а потом прошептала мне: – Он похож на Хагрида[20], только симпатичнее.

– Эй, я все слышал! – притворно возмутился Эш, и Пчелка захохотала еще громче.

Вспышка страха промелькнула в его глазах, когда он наклонился, поднял Джо на руки и осторожно, так, словно она была сделана из хрупкого стекла, прижал к себе. Трогательно, бережно, нежно. Когда ее маленькие ручки доверчиво обвились вокруг его шеи, глаза Эша заблестели от слез.

Боже правый…

Я миллион раз представляла себе эту сцену сотнями различных сценариев, но никогда это не было так… сентиментально. Эмоции пронзили мое сердце словно тысячи острых иголок.

Если бы я отразила сцену на холсте, то мои мазки были бы робкими и пугливыми, как птицы, клюющие хлебные крошки, а в палитре оказалось бы всего два цвета: желтый – символизирующий доверие и тепло, которым обменялись родные души, и красный – как отражение их расцветающей любви…

Эш на миг зажмурился, вдыхая запах дочери, и тут же отстранился, чтобы не смущать малышку. Чувства захлестнули меня. Я опустила голову и быстро вытерла слезы, чтобы никто ничего не заметил.

– А у тебя дома есть «Твинки»[21]? – поинтересовалась Джо, когда мы уже спустились на парковку.

– Всегда, – широко улыбнулся Сандерс, наслаждаясь ее вниманием. – Ты с какой начинкой любишь?

Джо задумчиво постучала пальчиками по подбородку и выпалила:

– С клубничной!

Эш бросил на меня быстрый взгляд, который чуть не заставил мое сердце выпрыгнуть из груди, и ответил:

– Мой любимый вкус.

В течение последних нескольких часов я нервничал больше, чем за весь прошлогодний плей-офф, в котором наша команда под девизом сделай-или-умри сражалась за Кубок Стэнли.

Наверняка в мире существует какая-нибудь научная статистика, которая доказывает, что мужчины, имеющие детей, седеют раньше остальных. Не то, чтобы я жаловался, но…

Святые угодники! Сколько же энергии в этой маленькой фрикадельке!

За тот крошечный период времени, который Джо провела в моем доме, она успела: поплакать, посмеяться, едва не грохнуться с барного стула, пролить сок на мой новенький авангардный ковер, который летел ко мне частным самолетом из Новой Зеландии, оторвать голову соломенному Будде, и измазать шоколадом коллекционную виниловую пластинку «Space oddity» Дэвида Боуи. Подумаешь, их всего несколько на планете… Но кто считает.

К счастью, Бреннан все же удалось найти на моем Xbox[22] какую-то детскую видеоигру и увлечь ею малышку. Теперь Джо спокойно сидела на кухонном полу и сражалась с какими-то космическими сорняками, а мы с Мерфи доедали гавайскую пиццу, которую доставил курьер.

Я поставил перед Бреннан чашку дымящегося кофе, развернул стул и уселся на него верхом, сложив руки на спинке.

– Значит, Джо.

Мерфи крепко обхватила пальцами чашку, словно от нее зависела ее жизнь, и кивнула в ответ.

– Джо, то есть Джозефина? – уточнил я, чувствуя себя при этом полным идиотом, который не знает имени собственной пятилетней дочери.

– Джослин.

– Джослин, – задумчиво повторил я, пробуя имя на вкус. – Джослин Сандерс. Мне нравится.

Мерфи подняла на меня взгляд своих больших и карих, как у лани, глаз, и я увидел в них раскаяние.

Но знаете что?

Меня это не впечатлило.

Я был дьявольски разочарован поступками этой женщины.

Нет, даже не так.

Я был чертовски зол на нее! А когда увидел в аэропорту, то разозлился еще больше. Сейчас в моей душе царило полное смятение. Тупое тело все еще рвалось к ней, но мозг и сердце уже сопротивлялись.

Хотите правду?

У меня никогда и ни с кем не было такого чувства близости, как с Бреннан.

Я трахал сотни женщин, но ни с одной из них не занимался любовью. Кроме нее. Даже когда наш секс становился по-настоящему диким, я брал ее сзади или она сосала мой член, – мы все равно занимались гребаной любовью.

Поверьте, мое тело остро ощущало эти различия.

А теперь представьте, что ее огромная многолетняя ложь – это ножницы, которые перерезали нашу эмоциональную связь.

Именно так это сейчас ощущалось.

– Эш, только прошу тебя, не говори ей пока ничего, – взмолилась Мерфи. – Джо очень впечатлительная. Ее хрупкому внутреннему миру не нужны землетрясения. Пусть она немного привыкнет к тебе, и тогда мы ей обо всем расскажем.

Я посмотрел на дочь, которая что-то возбужденно бормотала себе под нос, глядя на экран большого телевизора, и кивнул.

– Только Джо должна жить здесь. Это ее дом.

– Исключено, – отрезала Бреннан. – Она будет жить со мной.

Мои руки, которые еще совсем недавно ласкали совершенное тело Мерфи, сжались в кулаки.

– С тобой. В этом доме.

– Эш, ради всего святого! Здесь даже кровати нет.

– Вообще-то есть, в моей спальне.

Мерфи фыркнула.

– Ты предлагаешь нам спать с тобой?

– Я предлагаю вам спать на ней, а я сегодня посплю на мате в тренажерном зале.

– Это самоубийство, Сандерс, – она уставилась на меня, как на слабоумного. – Тебя завтра ни один массажист не восстановит. Хочешь двигаться на льду, как терминатор?

– Я хочу, чтобы вы с Джо были в безопасности, пока твой гребаный насильник тусуется поблизости! – рявкнул я.

– Билл? – Мерфи побледнела. – Он все еще в Чикаго?

– Думаю, да. Ублюдок хочет денег за разбитое лицо.

– Сколько?

– Пять миллионов.

– Пять миллионов долларов?! – Мерфи едва не подавилась глотком кофе. – Мудак вообще в курсе, что услуги профессионального киллера стоят дешевле?

Я не сдержал улыбку.

– Ты готова в случае чего на него заявить?

– Конечно. Я сделаю что угодно, лишь бы у тебя не было проблем, Эш.

Наши взгляды встретились и что-то шевельнулось внутри меня. Мерфи робко накрыла своей маленькой ладонью мой все еще сжатый кулак, но я тут же выдернул руку и отвел глаза в сторону.

– Ладно, – она встала из-за стола и начала быстро убирать грязную посуду. Ее щеки были красными, а руки слегка дрожали. – Надеюсь, ты не против, если я воспользуюсь твоим душем?

– Весь дом в твоем распоряжении, Мерфи, – ответил я и тут же почувствовал, как меня охватывает паника. – Постой.

Я вскочил на ноги, едва не уронив стул, и схватил ее за локоть.

– Ты что, идешь в душ прямо сейчас?

– Эм… – Мерфи нахмурилась. – Ну да.

– Ты спятила? – теперь я испытывал настоящий ужас. – Хочешь сказать, что я останусь с Джо наедине?

Выражение растерянности на ее лице быстро сменилось широкой улыбкой.

– Ох, хотела бы я сказать, что она не кусается, но…

– Это ни хрена не смешно, Бреннан.

– Просто усади свою трусливую задницу рядом с ней и просиди так минут двадцать, окей?

– Двадцать минут?! – вскрикнул я.

Мерфи закатила глаза.

Затем она подошла к Джо, прошептала ей что-то на ухо и, даже не взглянув на меня, вышла из кухни.

Стерва.

Ладно, черт бы ее побрал. Я справлюсь с этим. И вообще со всем.

Я стану самым лучшим в мире отцом.

Закрыв глаза, я протяжно вздохнул и медленно опустился на пол рядом с дочерью. Ярко-голубые глаза, обрамленные светлыми пушистыми ресницами, оторвались от экрана и уставились на меня с любопытством.

– Тебе нравится моя мама?

– Что? Нет! – ошарашенно воскликнул я, застигнутый врасплох ее вопросом. – То есть да. Но не в том смысле. – Хотя в каком же еще, придурок? – То есть, конечно, нравится.

Святое дерьмо, что я несу?

Джо расхохоталась.

– А ты смешной!

Смешной?

Смешной в смысле – классный, веселый парнишка, или смешной, как дебил?

– Хочешь поиграть со мной? – она протянула мне второй джойстик.

– С удовольствием. Расскажешь правила?

– Фу, – поморщилась Джо. – Кому нужны эти скучные правила?

Ее слова моментально вызвали влагу в моих глазах, и я буквально почувствовал, как мое сердце увеличилось в размерах от переполняющей его любви.

Святой Иисус, это реально моя дочь!

Моя маленькая генетическая копия.

Охренительно больно осознавать, что я пропустил ее первые шаги, первое слово и первый день рождения, но ничего уже не исправить. Я никогда не смогу вернуть себе это, зато в моих силах подарить Джо лучшего отца, который только возможен.

И будь я проклят, если облажаюсь.

Шесть лет назад

Нет.

Нет, нет, нет.

Я не могла отвести взгляд от белой пластиковой палочки, которую сжимала дрожащими от нервов пальцами. Должно быть, это какая-то нелепая ошибка. Я зажмурилась, затем снова взглянула на нее.

О, нет. Черт.

Этого не может быть.

Господи, мы ведь всегда предохранялись!

Я схватила листочек с инструкцией и в тысячный раз перечитала ее. Две полоски – тест положительный.

Я беременна.

У нас с Эшем будет ребенок.

Мой желудок сжался. Я упала на колени перед унитазом, и меня снова вырвало. Из груди вылетел жалкий стон, а глаза наполнились слезами. Не припомню, когда в последний раз мне было так дерьмово. Я вытерла рот бумажным полотенцем и смыла воду.

Поднявшись на дрожащих ногах, я схватилась за края раковины, чтобы не упасть, и уставилась на себя в зеркало. Под огромными испуганными глазами залегли черные тени, щеки впали, а побледневшая кожа шеи и лица покрылась мелкими бисеринками пота.

Иисусе, мне ведь всего девятнадцать…

Я только закончила школу и начала строить профессиональную теннисную карьеру. Сегодня я должна была подписывать один из самых важных контрактов в моей жизни, но вместо этого – торчу здесь, в нашей треклятой ванной, и сжимаю в руках маленький кусок пластика, который указывает на то, что внутри меня растет человек.

Я инстинктивно положила руку на живот и снова почувствовала дрожь в коленях.

Боже, что я скажу родителям?

Они ненавидят Эша.

За те полгода, что длится наш брак, мои родители видели Эша лишь однажды, но этого оказалось достаточно, чтобы навешать на него кучу ярлыков. По мнению моей религиозной матери, Сандерс – дьявол, который явился из неоткуда, чтобы сбить меня с жизненного пути.

У Эша же прекрасная большая семья, но она разбросана по всему материку и вряд ли кто-то из его родственников поможет нам с воспитанием ребенка. Его родители, Шон и Ронда, владельцы крупнейшей в Штатах сети итальянских ресторанов. Это семейный бизнес, которому они посвящают каждую минуту своей жизни. Пока я с ними виделась только по видеосвязи, но они всегда очень милы со мной и постоянно зовут в гости во Флориду.