Сола Рэйн - Тафгай

Когда Эш отошел, чтобы уладить вопрос с музыкой, Калеб грубо схватил меня за локоть и развернул к себе:

– Почему он, Мерфи? – Его серые глаза горели безумием.

– Ты делаешь мне больно.

– Строила из себя недотрогу, а сама раздвинула ноги перед первым встречным?

Я замахнулась и влепила ему звонкую пощечину. Калеб отшатнулся, отпуская мою руку. На его лице отразился шок.

– Мерфи? – раздался сзади напряженный голос Эша. – Все в порядке?

– Да, – я быстро заморгала, прогоняя проклятые слезы.

Эш подошел к нам и взял меня за руку. Этот собственнический жест заполнил меня странным теплом изнутри, и я мгновенно почувствовала себя в безопасности. Я была под его защитой. Именно так это ощущалось. Мрачный взгляд Калеба задержался на наших сплетенных пальцах, а взгляд Эша – на его красной щеке.

– Мы еще не договорили. – Мой чертов бывший выглядел раздраженным.

– Вы договорили, – произнес Эш таким тоном, от которого у меня перехватило дыхание, а кожа покрылась мурашками, и повел меня в церемониальный зал.

– Не делай того, о чем пожалеешь, Мерфи, – бросил мне вслед Калеб.

Я завела руку за спину и показала ему средний палец.

* * *

Внутри часовня оказалась очень маленькой, примерно на сорок человек. Единственное окно было покрыто толстым слоем придорожной пыли, поэтому основным источником света служила большая старинная люстра. Из скрытых динамиков лилась мягкая инструментальная музыка. Куполообразный полоток украшали фрески с розовощекими ангелами, а в дальнем конце помещения располагался утопающий в цветах алтарь, за которым стоял пожилой священник.

– Вы обмениваетесь кольцами? – тихо спросил он, когда мы с Эшем подошли к алтарю.

Наш отрицательный ответ ни капли не смутил священника, он попросил фотографа закрыть двери и начал свадебную церемонию.

Мой пульс так громко стучал в ушах, что заглушал все звуки вокруг, включая монотонную речь священника, поэтому ему трижды пришлось повторить свой главный вопрос.

Услышав его, я подняла голову и испуганно посмотрела на Эша. На красивом мужественном лице не было никаких признаков неуверенности или сомнения. Скорее наоборот, в ярко-голубых глазах блестел интерес. Его взгляд медленно опустился на мои губы, и Эш задумчиво улыбнулся.

Мое сердце пропустило удар.

Проклятье, Эш определенно был самым красивым и сексуальным парнем из всех, кого я когда-либо встречала в своей жизни…

Так какого черта?

Живем один раз.

– Да, – ответила я священнику, едва не теряя сознание от переполняющих эмоций.

На глаза тут же навернулись слезы, и я тихо рассмеялась, смахивая их свободной рукой.

Черт возьми, я вышла замуж!

ЗАМУЖ!

Господи Иисусе… Это все не взаправду.

– …а теперь можешь поцеловать свою прекрасную невесту, сынок, – торжественно произнес священник, захлопывая свою черную Библию.

СТОП, ЧТО?!

– О, нет, – я смущенно замотала головой. – Это ведь необязательно? Знаете, мы как-нибудь в другой…

Эш не дал мне закончить предложение. Он положил свою руку мне на затылок и прижался к моим губам своими.

Этот поцелуй был похож на остановку сердца. Он был жарче, чем солнце Невады, и головокружительнее прыжка с парашютом. Когда наши языки переплелись, я почувствовала, как по телу разносится жар. Мы словно стали единым целым. Делили один воздух на двоих. Это было настолько хорошо и странно, что больше походило на затянувшуюся галлюцинацию.

Знаете, я никогда не верила в любовь с первого взгляда, но в том, что можно влюбиться после первого поцелуя, теперь не сомневалась.

– В Кодексе США меньше законов, чем в этой твоей книжке, – фыркнула Табита, листая мой блокнот, который и в самом деле больше походил на пособие по выживанию во время апокалипсиса, чем на простую инструкцию для няни.

В нем была заключена вся жизнь Джо: ее подробное расписание и привычки, наши с ней правила и запреты, контактные телефоны моих родителей, живущих в Вегасе, а также некоторые медицинские данные дочери.

Двенадцать страниц, исписанных мелким шрифтом…

Проклятье. Надеюсь, Тэбби не решит, что я одна из тех чокнутых фанатичных мамаш, которые страдают гиперопекой.

– Наверное, я немного увлеклась, – смущенно улыбнулась я, ставя перед женщиной чашку с дымящимся кофе.

Табита запустила руку в вазочку с шоколадным печеньем и внимательно огляделась по сторонам.

– А вы уже неплохо обжились на новом месте, – ее строгий взгляд метнулся в сторону двух небольших картонных коробок с логотипом службы курьерской доставки, которые стояли на столешнице.

Я кивнула, собирая шелковистые волосы Джо в высокий хвост и скрепляя их заколкой в форме радуги.

Этим утром мне пришлось заказать продукты на дом, потому что шататься по незнакомому городу с больной ногой было бы дерьмовым приключением. Конечно, доставка стоила сумасшедших денег, но, к счастью, теперь я могла себе это позволить. После подписания контракта, Сандерс выплатил мне аванс в размере двадцати тысяч долларов.

Двадцать. Гребаных. Штук.

Стоит ли говорить, что это самая крупная сумма денег, которая когда-либо лежала на моем банковском счету?

Поэтому сегодня, впервые за долгое время, мне не нужно было подсчитывать в уме каждый цент, орудуя мышкой на сайте онлайн-магазина. И я была удивлена, с какой легкостью мне удалось выбросить из головы свои финансовые проблемы. Пусть даже на короткое время.

Сказать по правде, я бы согласилась разрисовать даже чертову самовлюбленную задницу Эша, лишь бы моя крошка ни в чем не нуждалась. Хотя, судя по количеству его новых татуировок, задница этого недоумка наверняка и так уже смахивает на Национальную галерею искусства[13].

– Мне нравится этот дом, – объявила Джо, вылавливая из тарелки фруктовых хлопьев голубые колечки. Они, по ее мнению, были самыми вкусными.

– Я тоже от него в восторге, – призналась я. – Здесь есть все необходимое – современная техника, мебель, посуда…

– Привлекательные соседи, – как бы невзначай добавила Табита, косясь в сторону огромной корзины роз, которая стояла на подоконнике.

– Правда? – Кристально-голубые глаза Джо зажглись интересом. – А когда мы с ними познакомимся?

– Нам не нужно ни с кем знакомиться, Пчелка. Мы скоро вернемся домой, – я наклонилась и поцеловала ее в теплую румяную щечку. – Мне уже пора идти на работу, милая. Тетушка Тэбби присмотрит за тобой.

– Постой, Мерфи! – окликнула меня Табита, когда я уже надевала куртку в прихожей.

Она надвигалась на меня, как грозовая туча, сжимая в руках злополучный блокнот. Глаза женщины были такими же темными, как и ее кожа, которая вблизи напоминала загрубевшую замшу.

– Какие еще частные уроки по видеосвязи? – она ткнула пальцем в один из пунктов и непонимающе моргнула.

– Не беспокойтесь об этом, Тэбби. Я заскочу в обед и сама все настрою. – Я сняла очки и спрятала их в карман. – Мне пришлось оплатить жутко дорогой месячный курс занятий, чтобы за время нашего отъезда Джо не отстала по школьной программе.

– Понятно, – кивнула Табита, зябко кутаясь в старое вишневое пончо.

Я присела на корточки и вытащила из коробки подаренные Эшем сапоги. Мои губы дернулись в улыбке. Чертовы розовые штуки одним своим сумасшедшим видом ухитрялись поднимать мне настроение. Что уж говорить о Джо, которая провозилась с ними все утро и взяла с меня слово, что однажды я куплю ей такие же.

– Он ничего не знает о дочери?

Этот неожиданный вопрос поверг меня в шок.

Дрожащими пальцами я кое-как застегнула молнию на сапогах, а затем медленно поднялась на ноги.

– Что вы имеете в виду? – спросила я чужим голосом.

– Брось, дочка, – усмехнулась Табита. – Старую черепаху не так-то просто одурачить. Девчонка – точная копия Сандерса. Ты ведь поэтому запретила нам с Джо выходить на улицу? Боишься, что он ее увидит и все поймет?

Я закрыла лицо руками и судорожно вдохнула воздух, который застрял в легких, как цементное облако. Зрение помутнело от слез.

Сбывался мой самый страшный кошмар.

– Господи…

Я вздрогнула, когда рука Табиты опустилась мне на плечо.

– Успокойся, Мерфи. Разумеется, я не стану болтать. В конце концов, мне платят не за то, чтобы я вмешивалась в чужие дела, так ведь?

Мне удалось кивнуть. Я должна была что-то сказать, но не могла. Сердце так бешено билось в груди, что казалось, еще немного и я отключусь.

– Но если хочешь знать мое мнение, ты не имеешь права лишать Джо отца, – жестко произнесла Табита. – К тому же этот парень далеко не самый худший кандидат на эту роль.

– Вы ничего не знаете, – покачала я головой.

– Каждый мужчина имеет право знать, что он стал отцом.

– Но не каждый мужчина хочет им стать! – взорвалась я.

– Мамочка? – донесся из гостиной взволнованный голос Джо.

Я успела стереть с лица слезы раньше, чем ее маленькая фигурка показалась в дверном проеме.

– Кажется, Мэдисон заболела, – она с печальным видимо протянула мне свою любимую куклу, у которой треснула левая нога. – Ты отвезешь ее в больницу?

– Конечно, милая, – я осторожно взяла в руки потрепанную рыжеволосую куклу, которая выглядела как обдолбанная хиппи, и положила ее в свою сумку. – Только не грусти, ладно?

Она пожала плечиками и тяжело вздохнула:

– Ну не знаю…

Этот ответ означал лишь одно – если я не вернусь домой с новой куклой, у меня будут большие неприятности.

К огромному удивлению, разговор с Табитой принес мне настоящее облегчение. Я закрутила целый ураган из притворства и лжи и теперь искренне радовалась тому, что эта женщина не будет в нем вращаться.

Надеюсь, Тэбби сдержит свое слово и сохранит мой секрет.

Иначе мне конец.

Я вышла из дома и осторожно спустилась вниз по скользким ступеням крыльца. Подойдя к черному Форду Табиты, я вытащила из кармана телефон и сфотографировала автомобильные номера. Просто на всякий случай. В конце концов я доверяю этой дамочке самое дорогое, что есть в моей жизни.

Мимо меня по заснеженной дороге медленно проехал небольшой фургон, со всех сторон обклеенный флаерами о низких ценах и праздничных скидках, и я проводила его грустным взглядом.

Приближался День Святого Валентина.

Стоило только подумать об этом, как в голове включился проектор и принялся транслировать слайды моего будущего праздничного вечера: незнакомый город, чужой дом, я укладываю Джо спать, а затем ложусь в свою кровать, прижимая к груди ведерко клубничного мороженого, включаю «Бриджит Джонс»[14] и вместе с ней тихонько завываю: «Одна, совершенно одна»[15]…

Это официально самый отстойный день в году.

Интересно, Билл пришлет мне хотя бы сраную электронную валентинку?

С тех пор, как наш самолет приземлился в Чикаго, мы с ним созванивались всего один раз. Уиллис вежливо поинтересовался, как прошел перелет, спросил, в самом ли деле со мной подписали бумаги, а когда я озвучила ему новую сумму контракта, прочитал мне лекцию о вреде наркотиков, которые, к слову, я никогда не употребляла, и отключился.

Этот тупой разговор продлился не больше двух минут.

И никаких тебе: «Поздравляю с крутым заказом, Мерфи!» или «Я горжусь тобой, детка!».

Поэтому лучше бы этому мужчине подготовить для меня треклятую валентинку…

* * *

Издалека дом Сандерса напоминал окаменевшего атланта, который держал на своих плечах низкое серое небо. Приблизившись к нему, я замедлила шаг и глубоко вздохнула. В лицо дул пронзительный ветер с озера, и легкие горели при каждом морозном вдохе, но меня это не слишком раздражало.

Я обожала снежную зиму и могла многое ей простить.

Хотя бы потому, что крайне редко сталкивалась с этим фантастическим природным явлением. За девятнадцать лет жизни в Лас-Вегасе я видела снег лишь однажды. Тогда вид заснеженной пустыни произвел на меня ошеломляющее впечатление. Поэтому, когда я выбирала город, в котором начну новую жизнь, я даже не рассматривала южные штаты.

Джо разделяет мою любовь к зиме. Она считает, что снег – это пыльца фей, и мне кажется, ее детские рассуждения не так уж далеки от истины. Есть в этих легких пушистых белых хлопьях что-то волшебное.

Я не удержалась, высунула язык, чтобы поймать несколько снежинок, и едва не прикусила его, когда краем глаза заметила какое-то движение в окне первого этажа.

Проклятье.

Мистер Вселенная стоял у окна гостиной, держа в руках красную кружку, которая была размером с промышленную цистерну, и пялился прямо на меня. Мое сердце ускорило ритм. Я закрыла глаза и мысленно приказала себе быть профессионалкой.