Джо Беверли - Таинственный герцог

Белла нашла в себе силы снять шаль и бросить обратно на скамью.

— После нашего короткого развлечения, раб, я должна вернуться к более возвышенному обществу.

— Не доверяйте сенаторам и богам. Несмотря на весь их величественный блеск, они такие же мужчины, как и я. Вы полагаете, что можете так и остаться неузнанной?

— Постараюсь.

— Вы же понимаете, что я все выясню.

Его губы, чувственные губы, растянулись в искренней улыбке, создав морщинки на худых щеках.

— Сомневаюсь.

Белле хотелось бы ответить такой же улыбкой, но она дерзко вздернула подбородок.

— Это просто вопрос времени. Я уже чувствую, что знаю вас.

— А я в этом сомневаюсь.

— Значит, вы из провинции?

— Больше вы не вытащите из меня сведений, раб.

Чем дольше она кокетничала, тем большая опасность ей угрожала, поэтому Белла сказала:

— А теперь прощайте, — и проскользнула обратно в бальный зал.

Молясь, чтобы он не последовал за ней, Белла быстро разбила ряд танцоров, не обращая внимания на недовольство, а оказавшись у дальней двери, оглянулась.

Белла почувствовала горькое разочарование, увидев, что он остался на пороге террасы и, совершенно потеряв интерес к ней, разговаривает с седым мужчиной в простой одежде.

«Вот видишь, идиотка, эта короткая встреча, этот поцелуй ничего для него не значат». Озадаченная его сдержанным, напряженным поведением, Белла решила ненадолго задержаться.

А затем он с противоположного конца комнаты посмотрел прямо на нее, и Белла могла поклясться, что глаза у него под маской округлились от изумления. Испугавшись теперь совсем другого, Белла отвернулась, решив уйти из зала, но в дверь как раз входила группа гостей и ей пришлось отступить в сторону.

Оглянувшись, Белла бросила быстрый взгляд на пастуха: он не сдвинулся с места и не отвел от нее глаз. Белла сделала шаг к двери, но теперь заметила, что кое-кто из гостей внимательно смотрит на нее — прямо на нее. Маски скрывали выражения лиц, но пристальные взгляды казались почти алчными.

Неужели в ней узнали самозванку? Ее собираются разоблачить?

Одна из женщин, скривив губы, окинула ее взглядом с головы до пят. Черт, неужели этот паршивец нарушил ее наряд и теперь у нее неприличный вид? Белла взглянула вниз — все в порядке, даже звезды на ногах. Однако что-то было не так, только она не понимала что. Почти ослепленная паникой, Белла, воспользовавшись промежутком в толпе, быстро пошла направо. Она понятия не имела, куда направляется, и мечтала только найти укромное место, чтобы прийти в себя.

— Какой скандал! — услышала она негодующее шипение.

Белла вздрогнула, словно ее ударили, но, оглянувшись по сторонам, поняла, что на нее никто не смотрит. Три греческие богини разговаривали почти шепотом, как разговаривают сплетницы, и торжествующе улыбались, готовясь уничтожить чью-то репутацию.

Белла еще раз оглянулась по сторонам, но поблизости больше никого не было.

Ее сердце забилось спокойнее, мысли прояснились.

Нагнувшись, словно ей нужно поправить ремешок сандалии, Белла прислушалась к шепоту.

— На месте преступления, дорогие. Совершенно точно!

— И кто?

— Как я слышала, Грандистон. Хихиканье.

— Тогда неудивительно. Невероятно мужественный в этой старинной кольчуге…

Грандистон? Имя было смутно знакомым, но Белла не могла вспомнить того, кому оно принадлежало. Был ли он достаточно знатным, чтобы служить мишенью для посланий леди Фаулер? И кто была женщина?

Одна из беседовавших, очевидно, задала тот же вопрос.

— Психея Джессингем.

Это имя Белле было знакомо, потому что у леди Фаулер говорили о греховной любовной связи леди Джессингем с Айторном, но в список леди Фаулер она не входила. Леди Фаулер в юности заставили выти замуж за отвратительного старика, и она сочувствовала другим женщинам, страдавшим от такой же участи, даже если они грешили.

Теперь леди Джессингем была вдовой, но леди Фаулер оставалась верной своей политике, хотя и хотела бы обвинить Айторна в том, что он не женится на женщине, чью репутацию опорочил.

— Психея и Грандистон?

Дамы заговорили тише, и Белла напрягла слух. Неужели леди Фаулер опять откажется использовать скандал, в котором замешана Психея?

— Она так и не научилась осмотрительности, — сказала одна из сплетниц. — Ну и что именно они увидели?

Раздалось бормотание, а затем та, что все знала, выразительно сообщила:

— Совершенно растрепанная, платье спереди разорвано…

Внезапно осознав, что три богини неприветливо смотрят на нее, Белла слегка улыбнулась и поспешила прочь, поймав на ходу еще лишь одно слово:

— Ротгар…

Черт! Неужели великий маркиз тоже причастен к этому? За время, проведенное следи Фаулер, Белла познакомилась с некоторыми скандальными фактами и теперь знала, что иногда мужчины делят одну и ту же несчастную женщину. Это определенно может быть темой для послания. Но бедная жена лорда Ротгара носит ребенка, а ее уже и так заставили принять в свой дом незаконнорожденную дочь мужа.

Нужно узнать больше. Где состоялось это скандальное свидание Грандистона?

Торн как мог быстро пробирался через толпу, не показывая своего нетерпения, так как большинство присутствующих узнали его, а он не хотел вызывать у гостей беспокойства. Свое раздражение он тоже скрывал, но сердился на самого себя. Он не успел предупредить скандал, потому что пренебрег своим долгом. Вместо того чтобы наблюдать за происходящим и не спускать глаз с короля, он выскользнул на террасу, чтобы поразвлечься с очаровательной нимфой-амазонкой.

Проклятие, ему пришлось отпустить Келено неузнанной, но обнаружилось осиное гнездо, которое нельзя оставить без внимания. Кристиана застали в одной из дальних комнат особняка с какой-то женщиной, и застал их не кто иной, как Психея Джессингем. Она рассчитывала заполучить Кристиана в мужья, и поэтому подняла крик до небес.

О чем только думал Кристиан? Он уже был замешан в историях с тремя назойливыми женщинами, не говоря уже о том, что имел глупость в шестнадцать лет жениться на йоркширской девушке, которая проходила под зловещим именем Доркас Фроггат. Он считал ее умершей, но не так давно узнал, что она жива. Разыскивая ее в надежде аннулировать брак, он влюбился в миссис Хантер, которая, узнав, что он женат, бросила его.

Торн был готов схватить с ближайшего столика китайскую вазу и швырнуть ее в стену.

— Сэр.

Резко обернувшись, Торн увидел римского воина.

— Вас приглашают, — сурово сообщил воин.

Торн выругался, правда, про себя, и повернул обратно к празднующим — не мог же он не подчиниться желанию короля.

Георг выбрал своим нарядом простую тогу, чтобы не выделяться среди других, но, конечно, из этого ничего не получилось. Все были осмотрительны и остерегались кланяться, делать реверансы или любым другим способом демонстрировать, что узнали его.

—Я узнал, что произошло небольшое недоразумение, сэр, — сказал Торн, сам едва удержавшись, чтобы не поклониться. — Прошу простить меня.

— Очень скверно, — отозвался король, но явно с добродушным юмором. — Это супруги, да?

Супруги? Торн скрыл удивление и склонил голову в подтверждение житейской мудрости.

— Сила супружеской любви, сэр.

— Которую я понимаю, потому что сам ею осчастливлен, да? Могу я надеяться, что вы тоже скоро станете счастливым, Айторн? Благородный род, а вы единственный, кто остался, да?

Привычка короля ставить «да?» в конце почти каждой произнесенной фразы вызывала у Торна желание задушить его, но в данный момент ему просто хотелось положить конец этому разговору, прояснив суть проблемы.

— Я стремлюсь стать таким же счастливым, как вы, сэр, и поэтому тщательно выбираю.

— Позвольте своим друзьям сделать выбор, да? Как сделал я.

А потом жаловался на внешность и характер Шарлотты Мекленбург-Стрелиц, вспомнил Торн. Когда-то Георга застали с хорошенькой Сарой Леннокс, но теперь король и королева выглядели по-настоящему влюбленной парой, и это укрепляло намерение Торна заключить разумный брак.

— Я последую вашему совету, сэр. А сейчас, если вы позволите…

Отпущенный мановением руки, Торн продолжил размышлять над подтекстом предупреждения, полученного от Ротгара. Маркиз подстроил этот скандал, а потом, сделал так, чтобы королю стало все известно, надеясь, что монарх возложит вину на хозяина?

Торн считал свое соперничество с Ротгаром чисто политическим, но, быть может, Мрачный маркиз намерен использовать любые способы, чтобы уменьшить его влияние?

Торн увидел своего помощника Оверстоуна, которому в тоге было явно не по себе, и остановился в ожидании других новостей.

— По слухам, сэр, лорд Ротгар погасил скандал, объявив пару женатой. Некоторые поверили, но леди Джессингем решительно это отрицала, будучи, как говорят, чрезвычайно низкого мнения о той даме. Должен ли я поддерживать версию о супружеской паре, сэр?

— Пока нет, но и не отрицайте, — быстро решил Торн. — Ведите себя уклончиво.

Торн торопливо зашагал по пустому коридору, готовый к любой возможной неприятности.

Но то, что он узнал, привело его в крайнее изумление. Кристиана на самом деле застали во время страстного свидания, но женщиной была его жена, Доркас Фроггат, которую он разыскивал, чтобы добиться признания брака недействительным. Компрометирующей ситуации, в которую попал Кристиан, придавало своеобразие то, что Доркас оказалась также той миссис Кэт Хантер, в которую Кристиан был влюблен.

Любовь! Ничто не могло так катастрофически разрушить жизнь мужчины, особенно когда Доркас, Кэт и кем бы еще она ни была обвинила Кристиана в том, что он скомпрометировал ее, принуждая признать их брак.

Каким бы образом в конце длинной ночи ни распуталась эта запутанная паутина, Торн считал себя обязанным отправиться на следующий день в Маллорен-Хаус, чтобы встретиться с Ротгаром и защитить честь своего молочного брата.

Как оказалось, Ротгар, черт бы его побрал, находился в самом центре всего произошедшего: жена Кристиана, как выяснилось, была подругой маркизы и гостила в Маллорен-Хаусе, а Ротгар, зная всю правду, привел ее на пирушку. Он заявил о добрых намерениях, но Торн в них очень сомневался.

Если Ротгар специально использовал Кристиана в качестве орудия, политическое соперничество могло превратиться ц неприкрытую личную вражду.

И только когда небо озарилось предутренним светом и Торн наконец добрался до своей постели, его мысли вернулись к Келено.

Белла вернулась в свой небольшой дом в портшезе, когда часы пробили три. Обе юные служанки встретили ее так, словно она только что спаслась от укуса змей.

— О, мисс! — воскликнула Энни Йелланд, все еще худенькая, несмотря на несколько месяцев хорошего питания. — Мы так боялись за вас.

— Вся эта безнравственность! — поддержала ее сестра Китти, которая на той же диете пополнела и превратилась в пышущую здоровьем красавицу.

Когда Белла встретила их, они казались очень похожими — обе худые, бледные и напуганные. Китти, старшая из сестер, была на дюйм выше Энни, а ее волосы, рыжие как беличий мех, резко отличались от светло-каштановых волос сестры, но у Энни были большие карие глаза.

— Это было страшно неприятно? — не скрывая любопытства, спросила Китти.

— В общем-то нет, — призналась Белла.

Белла вместе с Китти поднялась по лестнице в спальню, а Энни побежала на кухню за теплой водой для умывания. Китти настояла на том, чтобы помочь Белле раздеться, хотя, чтобы снять свободное платье и сорочку, вряд ли требовалась помощь. Принеся кувшин с водой, Энни наполнила фарфоровую миску, стоявшую за ширмой для переодевания.

Белле очень повезло: сестры оказались настоящим сокровищем.

Приехав в Лондон только вдвоем с Пег, Белла сняла этот дом. Пег могла быть и поваром, и экономкой, но ей была нужна помощница на кухне, по крайней мере одна служанка, а также кто-нибудь, кто делал бы более тяжелую работу, мужчина или мальчик. Белла решила совершить доброе дело.

Работный дом вывернул ее душу наизнанку, поскольку большинство его обитателей были стариками или малолетками, потому что здоровых детей отправляли на работы, как только им исполнялось шесть лет. Однако Белла заметила одного крепкого на вид парнишку, который лежал на матраце.

— Он не подойдет вам, мадам, — сказал ей надзиратель, стягивая грязное одеяло с мальчика, которому на вид было лет десять. — Мы нашли ему хорошую работу в конюшне, но он поранился и заболел. Нагноение будет усиливаться и рано или поздно убьет его.