Ее учащенное дыхание и зардевшиеся щеки подсказали ему, что это ощущение испытывает не он один.

Она чувствовала то же самое.

Это было видно по ее блестящим глазам. Ему захотелось протянуть к ней руку, но что сказать ил и сделать дальше, он не знал.

Потом она вдруг отвела взгляд, расправила плечи и принялась за уборку. Она явно не хотела видеть, что происходит. Не желала признавать эту связь.

Может быть, она просто испугалась?

— Мне нужно сходить в офис Скипа, — сказала она, не поворачиваясь к нему. — До открытия бара я смогу еще пару часиков поработать за компьютером. А вам сегодня надо отдохнуть. Завтра, если будете в состоянии, сможете приступить к работе.

— Хорошо.

Мысль о том, чтобы валяться без дела в квартире Джози, была ему не по душе, однако в отношении его отдыха она была непреклонна. Он устал, и в голове у него шумело, как будто там работала парочка молотобойцев.

Она закончила уборку.

— Увидимся позднее, — сказала она и, достав из ящика стола связку ключей, направилась к двери.

Он обратил внимание на то, что она избегает смотреть на него.

- До встречи, — сказал он в ответ, когда она уже закрывала дверь. Придвинув к себе стопку газет, он улегся на кушетку, подложив под голову подушку. Он был твердо намерен впитать в себя каждое слово.

Ему было нужно узнать миллион подробностей о своей жизни в Нью-Йорке.

Но почему в таком случае он продолжал, думать о Джози?


Глава 6

— Поисковые группы, занимавшиеся в круглосуточном режиме поисками пропавшего магната Джона Гарримана, прекратили сегодня свои операции, — сообщил диктор с экрана телевизора, установленного над баром.

— Ох, как это все печально! — вздохнула Бекки, притащившая поднос с пустыми стаканами. — Наверное, надеяться больше не на что. Должно быть, он утонул.

Джози смотрела на экран, где без конца прокручивали кадры прибытия Джона Гарримана в аэропорт. Она видела толпу ожидавших его женщин и ту женщину, которая упала в обморок. Раньше Джози не понимала, почему женщины вешаются ему на шею, но теперь она это поняла.

Он был невероятно сексуален. Она понимала, почему женщины, находясь рядом с ним, ведут себя словно безмозглые существа. Теперь ей самой угрожала серьезная опасность поглупеть. Она отнесла на кухню принесенные Бекки стаканы. Надо ей постараться держаться от него по возможности подальше. И все.

Она отнесла ему еду из «Голубой рыбы» на обед и ужин, а больше не виделась с ним в течение всего дня.

Оба раза, когда она заходила в квартиру, он был с головой погружен в изучение газет. Она была уверена, что он уже прочел каждую из них от корки до корки не менее двадцати раз.

Он явно трудился изо всех сил, чтобы восстановить память. Ему не терпелось поскорее вернуться к своей настоящей жизни.

Почему бы и нет? ^

Джози остановилась перед большой двойной раковиной и принялась мыть посуду, размышляя над своей проблемой.

Она была здоровой двадцатипятилетней женщиной. У нее были свои потребности, требовали своего гормоны, тем более что уже более года она даже не целовалась с мужчиной. Она изголодалась по сексу. Ей нужен был мужчина, любой мужчина, а Гарри был такой большой, красивый и невероятно сексуальный.

А в довершение всего он жил в ее квартире!

Да, она теперь знала, в чем ее проблема. Плохо только, что она не имела понятия, как ее решить.

Когда Джози вернулась с работы, Гарри все еще штудировал газеты. Он оставил включенной единственную лампу, стоявшую в так называемой гостиной. Когда он взглянул на нее, сосредоточенное, напряженное выражение исчезло с его физиономии.

— Привет,— сказал он. — Вы выглядите усталой.

Джози была уверена, что выглядит не просто усталой. У нее ныли ноги, она пропахла дымом, а тот легкий макияж, который она нанесла утром, давно испарился. Как-никак шел второй час ночи.

Но стоило ей взглянуть на Гарри, на его широкую грудь, переходящую в подтянутую талию, посмотреть в его волнующие глаза, как усталость у нее словно рукой сняло.

Трудно было поверить, что человек, переживший то, что пережил Гарри всего двадцать четыре часа назад, мог выглядеть таким красивым, что дух захватывало.

— Я думала, что вы уже в постели, — сказала она.

— Я ждал вас.

— Не следовало этого делать. Вам нужен отдых. — Подойдя к шкафу, она взяла легкий свитер, — Я собираюсь прогуляться.

— Не возражаете, если я присоединюсь к вам? — спросил Гарри, откладывая в сторону газеты. — Если я буду все время отдыхать, то покроюсь ржавчиной. Мне уже гораздо лучше, и пребывание в четырех стенах начинает утомлять меня.

— Хорошо, — сказала Джози, натягивая свитер.

Гарри пересек комнату и присоединился к ней у двери. Он пропустил ее в дверь и, положив руку ей на спину, последовал за ней по коридору.

Она чувствовала прикосновение его пальцев сквозь тонкий свитер, но решила, что это бессознательный жест с его стороны. Он ничего не значил. Незачем ее сердцу так бурно колотиться из-за этого.

Как только они вышли через заднюю дверь наружу, он опустил руку. Они бок о бок спустились по дорожке на пляж. Как только он снял с ее спины свою руку, она почему-то почувствовала себя брошенной.

 — Я люблю прогуляться после того, как целый вечер работала в баре, — сказала Джози, чтобы нарушить молчание.

— Мне повезло, — сказал Гарри.

Джози знала, что он подумал о том, как она нашла его прошлой ночью. Что было бы, если бы не она, а кто-нибудь другой наткнулся на него на пляже? Эта мысль неизвестно почему испугала ее. Все равно, если бы не особые обстоятельства, их жизни никогда не пересеклись бы.

Они взглянули друг на друга. У нее перехватило дыхание, и она споткнулась, ступив нечаянно в какое-то углубление в песке.

Чтобы скрыть смущение, она принялась болтать о всяких пустяках.

— Я люблю пляж, — сказала она. — Мне повезло, что я здесь росла. Знаете, ведь мы не всегда жили со Скипом. Мы с мамой жили одни, пока мне не исполнилось восемь лет. А когда она вышла замуж за Скипа, мы переехали сюда, на Кристал-Ки.

— Что случилось с вашим отцом? — спросил Гарри.

Джози посмотрела на лунную дорожку на воде.

— Моего отца никогда не было рядом с нами, — сказала она. — Я, конечно, знаю, кто он такой. И несколько раз видела его. Но он не был для меня отцом.

Она пожала плечами, стараясь отогнать охватившее ее горькое чувство.

— Его семья так и не приняла мою мать, — продолжала она. — Они были состоятельными людьми, а она была из бедной семьи. Мне кажется, женитьба на ней была с его стороны своего рода актом неподчинения. Они в то время были очень молоды.

— Что произошло дальше? — спросил Гарри.

— Он устал от неподчинения и вернулся в семью и в колледж. Мама никогда не просила у него никакой помощи, даже когда мы в ней очень нуждались. Она была слишком гордой. Правда, он никогда и не предлагал помощи. Я уже много лет ничего не слышала о нем. Моим отцом, моим настоящим отцом является Скип. Я так это понимаю. Он даже удочерил меня, так что считается моим отцом на законных основаниях.

Она вдруг смутилась из-за того, что слишком многое рассказала о своем прошлом.

— А вот здесь я вас нашла, — сказала она, меняя тему разговора и указывая место на береговой линии.

Гарри смотрел на профиль Джози, а совсем не на то место, где его вынесло волной на берег. На ее лице почти не было косметики, но оно выглядело красивым и без ее помощи. Она выглядела моложе своих лет, была хрупкой, но одновременно сильной.

Теперь он понимал, где был источник этой силы: в нелегком детстве, которое закалило ее, сделав, словно сталь, несгибаемой, но гибкой.

Ему хотелось узнать ее получше, хотелось пробиться сквозь защитный панцирь, которым она себя окружила. Необъяснимая связь между ними, которую он почувствовал раньше, стала еще сильнее.

— Мне жаль вашего отца, — сказал он. — Он не понимает, как много теряет, не зная вас.

Рокот океана, казалось, стал глуше, и он мог слышать, как учащалось тихое дыхание Джози, когда она поворачивала голову и смотрела на него. У него появилось почти непреодолимое желание поцеловать ее. Ему хотелось узнать, каковы на вкус ее губы и насколько выпуклости и впадины ее тела соответствуют его телу.

Достаточно было сделать одно движение.

Один шаг.

Только самодисциплина удерживала его от этого шага. В его жизни сейчас все находилось в самом неопределенном состоянии.

Ему надо сосредоточиться на возвращении памяти, а не отвлекаться, целуя Джози.

— Вы намерены позволить своей матери представить вас этому ветеринару из Форт-Лодердейла? — спросил он, сам себя удивив тем, что задал такой вопрос. Но он хотел получить ответ.

Джози вздрогнула.

- Нет, — сказала она. Ей было странно обсуждать свою личную жизнь с Гарри. — Меня это всегда приводит в замешательство. Мама пытается устроить мою жизнь. Сама она нашла свою настоящую любовь со Скипом, а поэтому думает, что каждый должен сделать то же самое.

- А вы так не думаете? — спросил Гарри. — Не думаете, что каждый должен найти свою настоящую любовь?

— Возможно. Но не каждого ждет такая настоящая любовь.

Говоря это, она взглянула на Гарри и почувствовала какой-то странный трепет. Чтобы отвлечься, она пошла дальше.

— Почему вы так говорите?

Она с наигранной беззаботностью пожала плечами.

— Должно быть, я становлюсь циником, — сказала она. — После двух расторгнутых помолвок это неудивительно.

— Двух?

Она видела, что удивила его.

— Все правильно. Меня дважды бросили. Думаю, что я свою квоту уже выбрала. Я перецеловала достаточно лягушек, которые так и не превратились в принцев, — небрежным тоном закончила она.

— Может быть, вы целовали не тех лягушек, — решительно заявил он.

— Так и знала, что вы это скажете, — сказала она. — Или, возможно, я плохо разбираюсь в людях, когда речь идет о мужчинах. Я импульсивна, Я влюбляюсь слишком быстро и слишком пылко, причем выбираю не тех мужчин. Я делаю ошибки. Или, вернее, я делала ошибки и была импульсивной и обычно влюблялась слишком быстро и слишком пылко. Все это в прошедшем времени. Теперь я стала гораздо более осторожной.

— Похоже, что вы слишком сильно вините во всем себя, — сказал Гарри.

Джози промолчала. Несколько минут они шли молча.

— Вы знаете, ваша мать права: вам следует почаще выходить из дома, — сказал Гарри. — Вы слишком молоды и красивы, чтобы перестать радоваться жизни из-за каких-то двух тупых кретинов, которые даже не поняли, что за бриллиант был у них в руках.

У Джози дыхание перехватило, когда она услышала эти слова Гарри.

Она глотнула комок, образовавшийся в горле. Разговор слишком быстро принимал серьезный оборот.

— Вот я и вышла из дома! — сказала она, шагая впереди Гарри. — Вот я и вышла из дома! — крикнула она, обводя руками просторы.

Когда она была с Гарри, она чувствовала прилив какой-то энергии, каких-то незнакомых чувств, которые она не умела остановить.

Едва дыша, она оглянулась на него.

— А теперь перестаньте вести себя как моя мама. Я ее очень люблю, но одной матери с меня хватает!

— Не беспокойтесь, уж меньше всего я чувствую себя вашей матерью, — сказал он у нее за спиной.

Она круто повернулась, привлеченная какой-то интонацией в его голосе, которая нашла отклик в тайном уголке ее сердца.

— Что вы хотите этим сказать?

Гарри остановился перед ней. Глаза его потемнели, во взгляде — неприкрытый голод.

Она поняла, что могла бы влюбиться в него. В два счета.

Но она уже ходила по этой дорожке, она влюблялась в неподходящего мужчину. Она не могла рисковать снова, не могла позволить, чтобы ее бросили, как только разум восторжествует над эмоциями.

Но перед соблазном, который представляло его великолепное тело, находившееся на расстоянии одного шага от нее, было слишком трудно устоять.

— Я хочу сказать, что вы очень красивы, — сказал он проникновенным, волнующим голосом, который, как она уже знача, заставлял учащенно биться ее сердце. — И сексуальны. И добросердечны. Если я не остерегусь, то могу по уши влюбиться в вас, Джози Райли.

В глазах Джози он прочел те же чувства, которые неожиданно переполнили его самого. Смущение, тревога. Надежда.

Ее сердце билось в таком же бешеном ритме, как и его сердце.

— Не говорите этого, — прошептала она. — Прошу вас, не говорите этого.


Глава 7

— Это почему же? — поинтересовался Гарри, не сводя глаз с Джози.