Она еле заметно улыбнулась:

– Потому что я, кажется, наконец поняла его и потому что у нас с ним, возможно, много общего. – Она подняла руку, когда Кэм попытался было возразить. – Я пытаюсь исправить свой характер, но колючки мои не исчезли и, вероятно, останутся, даже когда я стану седовласой старой леди. Ты прощаешь их мне. Почему же ты не можешь простить Дэймона?

– Я могу простить почти все, кроме того… – он остановился.

– Кроме того, что имеет отношение ко мне? – закончила она за него. – Потому что ты любишь меня?

– Потому что я люблю тебя, – сказал он хрипло. – Ты ни на кого не похожее, самое яркое существо, которое когда-либо встречалось в моей жизни. Он не имел права подвергать меня опасности потерять тебя.

Дамита сглотнула.

– Я рада, что так дорога тебе. – Она робко улыбнулась. – Даже если это подтверждает старую пословицу о том, что любовь слепа. – Внезапно ее глаза широко раскрылись, ее словно озарило. – Или не слепа. Возможно, я нужна тебе именно потому, что я не такая, как все, и Дэймон нужен тебе потому, что он – не такой, как все.

– Ты говоришь бессмысленные вещи.

– Нет, вполне осмысленные. – Она шагнула ближе к нему и твердо встретила его взгляд. – Я сейчас кое-что поняла. Ты, Кэм, – человек уникальный. Тихая гавань в шторм, защитник, миротворец. Люди вроде Лолы, Дэймона, меня, мы не можем спастись сами и хватаемся за спасательный круг, который ты бросаешь. Как бы само собой разумеется, что ты просто не можешь поступать иначе. Такова твоя природа. Тебе нравилось помогать Дэймону в школе, не так ли?

– Ну, это было в каком-то смысле вызовом, – сухо сказал Кэм.

– Нет, тебе действительно это нравилось. Доставляло тебе удовольствие, не так ли?

– Пожалуй, – медленно сказал он. – Я никогда не думал об этом.

– Вы с Лолой были друзьями, но ближе всего стали, когда ей понадобилась твоя помощь. И мне нужен был ты, чтобы выбраться из всех этих колючих кустов, которые я насажала. – Она улыбнулась ему. – О боже, я, кажется, освободилась. Ты не представляешь, как трудно такой, как я, любить такого, как ты. Ты настолько хорош, что у меня существовало опасение провести остаток жизни, смиренно благодаря небеса за то, что ты полюбил меня.

Кэм улыбнулся.

– Ты – и смиренно?

Она крепко обняла его.

– Но теперь я не опасаюсь. Я нужна тебе.

– Я думал, ты знаешь, – мягко сказал он. – В этом же суть любви.

– Нет, я действительно нужна тебе, чтобы тебя дополнять. Разве это не чудесно? И Дэймон тебе тоже нужен.

Он посмотрел на нее:

– Да, нужен.

Легкая улыбка тронула его губы.

– Есть некоторая разница, но Дэймона я знаю дольше.

– Ты знаешь, что я имею в виду. Тебе нравится разбираться с проблемами, которые создает Дэймон. Если бы ты был там сегодня утром, ты бы получил удовольствие, разбирая странный инцидент с главной медсестрой и кадинами.

– Кадины? В больнице?

– Две. И еще там может возникнуть шумиха с охраной Дэймона в холле. Дэймон пригрозил медсестре, что они вынесут ее… – Она замолчала и улыбнулась, удовлетворенная.

Кэм беззлобно тихо выругался.

– Боже мой, он же там всего два дня. Дайте ему еще день, и там все рухнет.

– Его подключили к капельнице. При этом он пообещал, что вызовет своих охранников, когда сестра будет делать ему очередной укол.

– Хватит! – рявкнул Кэм. Он прыгнул к телефону и поднял трубку. – Какой номер его палаты? Если Дэймон вызвал охрану, то будет удивительно, если больница еще стоит на месте.

– Почему бы нам не пойти и не посмотреть? – мягко спросила она. – Посещения разрешены до трех.

Кэм медленно положил трубку на рычаг и застыл, глядя на Дамиту. Затем улыбнулся:

– Ты хорошо умеешь управлять людьми.

Она покачала головой:

– Только когда это нужно тебе. А Дэймон так же, как я, нужен тебе.

– Если я правильно понимаю, мы не едем на прогулку?

– У меня морская болезнь. И визит в больницу тебе понравится больше.

– А тебе?

– О да. – Дамита ласково улыбнулась ему. Счастье – как солнечный свет над миром. Лучезарные обещания, и тайные сады, и уверенность в том, что она так же необходима Кэму, как и он ей. – Да, мне это тоже понравится, любимый.