Новая секретарша решила навести свои порядки с первого дня, и к моменту появления Виктора Михайловича уже считала себя хозяйкой. Но босс не разделял её мнение.

Первый промах у Полины случился уже через полчаса после их знакомства. Девушка принесла начальнику кофе в красивой черной кружке и замерла, ожидая похвалы — вещь была куплена в дорогом парижском магазине по совету дальновидной бабушки.

— А где моя кружка? — посмотрел на помощницу Стеклов строгими синими глазами.

— Да она же совсем страшная была! А эта стильная и очень подходит к интерьеру, — слова девушки должны были вызвать восторг в душе мужчины, но не вызвали.

— Я пью кофе или чай для собственного удовольствия, а не в соответствии с интерьером. И привык видеть нормальный цвет напитка. И вообще это подарок. Несите её.

— Да она… разбилась! Уткина её разбила! Ну что мне теперь делать? — быстро нашла выход Зеленова.

Мужчина поднялся, подошел к шкафу и вытащил из него большую прозрачную кружку.

— Тогда я буду пить из этой.

«Дмитрий Петрович — кадровик ценный. Да и работал тут без меня и Сереги один. С делами, в основном, справился. И отец хороший, за красавицу свою переживает. Но девка у него — стерва. Долго не продержится в приемной», — решил для себя директор.

В следующий раз Полина дала «дельный» совет по поводу заставки на мониторе — не понравилась ей фотография разноцветной собаки. Третьего раза Стеклов ждать не стал — отправил на повышение в отдел маркетинга, а довольная Уткина вернулась на свое законное место.


Дома, как мазохист со стажем, Виктор рассматривал бесчисленные фото Лены, которые сделал в тайге… Лена в осеннем лесу, Лена с собаками, Лена на рыбалке, Лена, Лена…

Набрался мужества и позвонил Никите. Поговорили о деле Сергея; о том, что суд отложили, пока подельники Сережины в розыске; о здоровье Веры, деда и новорожденного. Ленкин отец все ждал, когда собеседник спросит о Лене. Не дождался, сам сказал кратко, что у дочери дела в норме, вся в семейных заботах, но и с друзьями общаться успевает. Попрощались.

Оба думали. Кромину было подозрительно, что Стеклов не интересуется делами дочки. Ведь они все равно виделись часто, там, в тайге. Звонить приходили всегда вместе, были веселыми, а тут Виктор говорит сдержанно и слишком вежливо. Да и Лена ничего про тайгу не рассказывает. Ясное дело, что матери и деду нельзя. Но неужели, ничего интересного, о чем можно поговорить, за столько месяцев не случилось?

Никита не знал, стоит говорить Лене о звонке Стеклова или нет. Но через пару недель тот позвонил снова и опять про Лену не спросил. Кромин решил, что взрослого нормального мужика интересуют дела. Ну чего ему интересоваться девчонкой? И Никита промолчал в очередной раз. У него была забота поважнее. Нужно было придумать, как рассказать отцу и жене о том, что Сергей под следствием и рано или поздно будет суд. Ведь они до сих пор об этом не знали…


Виктора почти добила фраза про друзей. Значит, с друзьями видится. И, конечно же, не только про девчонок речь идет… А разве могло быть иначе? Она из другого поколения, из другой жизни и другой судьбы. Так, залетела случайно к нему, а потом упорхнула… И вот он один.

С прежними подругами видеться желания не было. Но у Ирэны хватило ума приехать в офис после того, как Виктор отказался встретиться с ней. Самого Стеклова она не застала. Но отсюда её выставили моментально, потому что Ирэна, к своему несчастью, напоролась на Зеленову, и охрана вывела шумную гостью после пламенной речи Полины Дмитриевны.

Ещё одна подруга пригласила Виктора к себе домой, но его хватило только на ужин, а ночевать он отказался, оставив обиженную девушку в слезах и недоумении…

Глава 13

Лена с отцом решили поговорить с дедом о семейных тайнах. Однако, приехав на дачу, обнаружили двух изрядно выпивших плачущих стариков. И Петр Никанорович, и его друг Василий Данилович ничего вразумительного сказать не могли, оба твердили, что дачи у них пропали… После чайника мятного чая сознание и речь прояснились, а гости узнали причину печали.

Оказалось, что на соседнем участке один из местных дельцов построил дом, и чтобы выгодно продать его, хотел присоединить пару других участков. Пугал дедов, нашел общий язык с участковым милиционером, и тот стал уговаривать пожилых друзей согласиться, чтобы не иметь проблем.


— Дед! Так нужно заявление писать в прокуратуру! — решительно заявила Лена.

— Да разве поможет?

— Пап, а у тебя пару лет назад оперировался какой-то адвокат. Он ещё недавно коньяк привозил… Давай у него узнаем, что делать?

— Неудобно, — Никита был недоволен. — Это не просто адвокат, это огого!

— Вот, тем более нужно ему позвонить, — настаивала девушка.

Господин, которого Никита назвал «огого», обрадовался возможности помочь доктору, вытащившему его с того света. В результате, после вмешательства адвоката семья Кроминых оказалась перед выбором: дорого продать дачу или купить дом по вполне разумной цене.

— И на что мы его покупать будем? — возмущенно спрашивал глава семейства своих домочадцев.

— Продадим нашу квартиру, дедову однушку, — загибала пальцы Лена. — Может часть акций продать?

— Я подумаю! И про акции тоже, — сдался Кромин-сын, глядя на похудевшее лицо отца.


Никита позвонил Стеклову, но тот запретил даже думать о продаже акций.

— Вы с ума сошли? Зачем вам такие деньги? Заболел кто-то? Что у вас случилось? — сердился Виктор Михайлович. — Никита, ну говори же, что там у вас? С Леной все в порядке?

Ошарашенный вопросом о Лене её отец не очень доходчиво стал объяснять про соседей, дачу и продажу квартир. Но собеседник быстро понял суть дела:

— Денег на дом не хватает? Сколько? — услышал ответ и облегченно вздохнул. — И из-за десятка миллионов вы хотели продать акции? Ты хоть понимаешь, сколько они стоят? Это же будущее всей вашей семьи! Да найду я вам эти деньги, и…

— А чем я отдавать буду? — не дослушал его Никита.

— Сергей не все ваши дивиденды вам отправлял. Так что я долг верну, и все будет справедливо. И не спорь! Ждите деньги на Ленину карточку.


Никита Петрович выпивал редко, но после такой беседы достал бутылку дареного коньяка и уполовинил её. Жена с дочкой едва смогли уловить из его рассказа, что с финансами у них все нормально, и они переезжают.

Деньги на счет пришли быстро, дед и Вера поверили, что произошло изменение цены акций, и обрадовались. Опять хвалили Сергея за заботу. Но Лена и Никита понимали, что Сергей здесь не причем. Лена догадывалась, кто мог так щедро пополнить счет на её карточке. Стеклов обещал, что обязательно вернет им все дивиденды. Позже она услышала, что отец говорит про Виктора деду и обрадовалась. Значит, точно вернулся…

Девушка вдруг захотела позвонить и просто поблагодарить. Ну что в этом особенного? Да мало ли людей в мире, которые жили вместе, а потом перестали, но продолжают работать рядом, видятся и даже дружат? Некоторые вообще расходятся, а потом опять встречаются! Во время звонка он не увидит, что лицо у неё красное и руки трясутся, а говорить кратко и спокойно она умеет. А так получится, что Стеклов старался, а она даже «спасибо» не сказала… О том, что Виктора уже поблагодарил отец, Лена не подумала. Это же её карточка и её счет! Она должна сама…

Позвонила в офис и нарвалась на тираду о том, что нормальные женщины не обращаются к генеральным директорам по личным вопросам. Откуда Ленке было знать, что именно в этот день Уткина отсутствовала на работе по важным семейным обстоятельствам, и в приемной сидела Полина? А Светочка обязательно доложила бы шефу, что его просит к телефону девушка… Не судьба…

«Интересно, какая у него секретарша? По голосу не понять, сколько ей лет. Так стервозно отвечает… Как он её терпит? Хотя она с ним может нормально разговаривает. И спать с секретаршей он точно не будет. Сам говорил: или работница, или любовница…» — немного успокоилась, вспомнив стекловские принципы устройства конторы.

Но вечером стало так муторно на душе, что хотелось завыть. Опять ревела, только теперь потихоньку и недолго, чтобы не услышали. Вот ведь, даже поплакать нельзя.

А отец Лены все думал о том, почему Виктор спросил о ней. Но в суматохе переезда, оформления справок и прочих документов так и не нашел времени поговорить с дочерью. В этой же самой суматохе никто не заметил, что Лена сняла со счета не все деньги…


Апрель пролетел в обустройстве на новом месте. Никита с Леной решились и постарались как можно спокойнее рассказать Вере и Петру Никаноровичу о делах Сергея. Деду пришлось ставить капельницы, чтобы сбить давление, а Вера перенесла все стоически. Её интересовал только один вопрос: где была Лена?

— Мама, я же училась. Это без меня произошло, мне уже потом папа и Лера все рассказали, — врала дочь, стараясь не отводить взгляда.

Мама сделала вид, что верит, но позже чуть не вывернула мужа наизнанку, пытаясь установить истину. Муж тоже врал, хотя не так убедительно. Теперь Лена чувствовала, что мать к ней присматривается, словно пытается что-то понять. И девушка стала чаще уходить гулять с подругами, да ещё купила абонемент в бассейн. Вода действовала положительно на расшатанные нервы, и потом спалось лучше. Кроме того, можно было запросто отказаться от ужина, сославшись на то, что после тренировки есть вредно. Перед майскими праздниками Лена заявила, что поедет в Нижневартовск.

— Мне нужно в институт, пора заявление писать на восстановление. А там и суд должен состояться, — объясняла девушка родителям причины своего отъезда. — Я Лере звонила.

И родители согласились, тем более что про суд и Стеклов упоминал.


В тот день Лена собралась ехать за билетом, но сначала набрала знакомый номер и попросила соединить её с Виктором Михайловичем. Она была уверена, что не соединят. Настолько уверена, что даже не придумала, что скажет, если услышит его. Но услышала совсем иную новость:

— Сколько можно звонить? Я уже не первый раз ваш голос слышу! Нет его для вас! И вообще сейчас нет!

— Он в командировке или в отпуске? — рискнула спросить Лена.

— Он в тайге! Живет он там и не имеет возможности общаться со всякими дурочками! Так что не звоните больше!

Хорошо, что она сидела. Стало жарко, потом холодно, руки затряслись противной дрожью. Сразу не поняла даже, правильно ли она все услышала.

«В тайге, живет там и не имеет возможности… Не может быть! Он же должен жить в городе… Папа говорил что-то про проблемы. А может он деньги на наш дом взял на фирме? — целая лавина мыслей унесла остатки спокойствия, но на помощь откуда-то пришла трезвая мысль: — Да не мог он так глупо поступить! Что с ним случилось? Может эти, которые в розыске, что-то задумали?»

Лена с трудом взяла себя в руки, сходила в ванную, умылась и попила воды. Решение пришло само собой, только боялась, что кто-нибудь может помешать его исполнить.


— А Лена где? Она билет купила? — первым делом поинтересовался Никита вечером.

— Она обещала позвонить, — ответила жена. — И поговори с ней. Она совсем посадила желудок в своем колледже, пусть хоть на обследование сходит.

Дочь действительно позвонила:

— Пап! Ты не волнуйся, но я улетаю сегодня. У меня пересадка будет, так что доберусь нескоро и обязательно позвоню. Я вас люблю!

— Почему сегодня? Ты же ещё ничего не собрала? — кричал в трубку отец, пытаясь разобраться в происходящем.

— Всё, уже посадку объявили, пока!

— Она улетела! — сообщил потрясенный Никита жене.

— Лена? — не поверила Вера. — А вещи?

Родители дружно пошли в комнату дочери и в очередной раз оказались потрясены: даже в день переезда это помещение выглядело приличнее.

— Я же днем здесь была! — оправдывалась женщина, поднимая с пола разбросанную одежду.

Мужчина молча закрыл дверцы шкафа и поднял стул.

— Что-то случилось, — вдруг заявила Вера. — Только мы почему-то об этом не знаем.

— Верочка, она же сказала, что позвонит, подождем, — постарался успокоить жену Никита. — Пойдем, убраться ещё успеем.

Весь вечер провели в ожидании, спали плохо, субботнее утро оказалось хмурым и дождливым, как и настроение Кроминых. К обеду не вынесли и позвонили Лере, но та удивилась и сказала, что с Леной не говорила и про её приезд слышит впервые…

Благодаря тому, что главврача знал весь город, знакомые в аэропорту проверили списки пассажиров и сообщили, что Кромина Елена Никитична приобрела билет до Новосибирска и благополучно улетела.