А когда преследователи подъехали к пирамиде, они, конечно же, заметили лошадь без седока.

Словно в попытке поддержать ее, он сжал руку еще сильнее.

— Что вам угодно? — спросил лорд Стрэткарн, повернувшись к незваным гостям.

— Его светлость приказал нам, милорд, найти эту леди и привезти назад в замок.

— Я забираю мисс Гренвилл в свой замок, — ответил лорд Стрэткарн.

— У нас приказ, милорд.

Повисла напряженная тишина. Леона знала, что в этот момент лорд Стрэткарн размышляет о том, каковы его шансы в противостоянии пяти решительно настроенным мужчинам.

Но не успел он снова заговорить, как позади раздался шорох, и, оглянувшись, Леона увидела еще одного человека, появившегося на границе. Он вел под уздцы одного из пони герцога, которых обычно брали гости для охоты в полях.

На пони было дамское седло, и она поняла, что герцог почти уверен в том, что его люди непременно найдут ее и вернут назад.

Внезапно ее охватил страх, что сейчас лорд Стрэткарн сделает что-нибудь необдуманное, и торопливо, еще прежде, чем он начал говорить, она прошептала:

— Я должна… поехать с ними.

— Думаю, что другого выбора у нас нет, — тихо сказал он, — но мы поедем вместе.

Он увидел облегчение в ее глазах. Когда пони приблизился, он поднял ее на руки и посадил с седло.

— Постарайтесь не бояться, — проговорил он негромко. — Я позабочусь о вас.

Сердце Леоны радостно подпрыгнуло. Затем она вспомнила, что он не сможет ее защитить, не сможет предложить ей выйти за него замуж.

Он может нарушить планы герцога, может попытаться доказать, что нельзя заставлять ее делать что-либо против воли, но, подумала она печально, герцог все равно одержит верх.

«Ведь он фактически является моим опекуном, — сказала она себе, — а Торквил — совершенно посторонний человек, который не имеет на меня никаких прав».

Но все равно, несмотря на свои грустные мысли, Леона интуитивно чувствовала, что может довериться ему.

Ведь в действительности она любила его так, что иначе думать и не могла.

Что бы он ни сделал когда-то, что бы ни случилось в прошлом, она любила его так сильно, что остальное не имело никакого значения.

Человек, который вел пони Леоны, шел впереди, позади нее ехал на своей лошади лорд Стрэткарн, пятеро остальных следовали за ним.

Когда они начали долгий спуск с холма, Леона подумала о том, что герцог, наверное, смотрит сейчас в одно из своих огромных окон и ликует оттого, что ему удалось вернуть ее назад. Она понимала, что теперь смягчить его гнев будет совершенно невозможно.

Спуститься с холма оказалось не так-то просто, а ведь Леона так быстро взобралась на него этой ночью!

Даже пони, привыкший к гористой местности, то и дело поскальзывался на плоских камнях, и, несмотря на то что Леону везли назад как пленницу, она в глубине души была благодарна человеку, который вел под уздцы ее лошадь.

Спустившись в горную долину, они не поехали через сад — по пути, которым спасалась Леона, — а выбрали дорогу по подъездной аллее и в конце концов оказались у огромной, обитой железом двери. Она была открыта. Мажордом стоял, ожидая их у входа, позади него толпилось еще несколько слуг.

Мажордом удивленно посмотрел на лорда Стрэткарна и, не произнося ни слова, повел их через холл, а потом вверх по лестнице.

Теперь Леона и лорд Стрэткарн могли идти рядом. Он нежно взял ее руку и легонько сжал.

Ее пальцы были холодными, и он чувствовал, как они дрожат.

— Все в порядке, любовь моя, — произнес он так тихо, что слышать могла только Леона, — не бойтесь. Знайте, я смогу защитить вас.

Она хотела ему ответить, но голос не слушался ее, а во рту пересохло.

Внезапно она осознала, как, должно быть, странно выглядит в своем простом розовом платье, в котором, по словам матери, она походила на розовый бутон. Светлые волосы свободно падали ей на плечи, а ее большие глаза на бледном лице от испуга казались еще больше.

Мажордом поднялся впереди них вверх по лестнице и открыл дверь в комнату герцога.

— Мисс Гренвилл, ваша светлость, и лорд Стрэткарн! Его голос, казалось, звенел.

Герцог стоял на коврике перед камином, ожидая их появления. В этот момент, подумала Леона, он выглядел еще более аристократично и еще больше, чем обычно, внушал страх.

Одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы понять: герцог чрезвычайно зол. Через лоб его легла глубокая складка, глаза зловеще сверкали из-под бровей.

Он посмотрел на Леону, а затем на лорда Стрэткарна.

— Я не приглашал вас сюда, Стрэткарн, — сказал он после небольшой паузы.

— Вы прекрасно понимаете, почему я приехал сюда, — ответил лорд Стрэткарн.

— Я ничего не понимаю! — бросил герцог. — Я уже не раз говорил вам, что все, что происходит в моем графстве, на моей земле, вас совершенно не касается!

— Теперь это меня касается, — ответил лорд Стрэткарн. — И мне хотелось бы обсудить это с вашей светлостью по-дружески. Я предлагаю вам забыть все наши былые разногласия, поскольку они не имеют никакого отношения к делу, которое в данный момент беспокоит нас обоих.

— Во время последнего нашего разговора я сказал вам, — напомнил герцог, — что больше нам не о чем говорить. И так будет до тех пор, пока ваш клан, который не идет ни в какое сравнение с моим, не перестанет существовать. Не вижу причин менять свое решение.

— Но причина есть, ваша светлость, — возразил лорд Стрэткарн. — Ведь сейчас нас обоих беспокоит судьба Леоны Гренвилл.

— Леона Гренвилл не имеет к вам никакого отношения, — резко произнес герцог.

— Это неправда, — ответил лорд Стрэткарн, — и поскольку, как я уже говорил, мы ничего не сможем добиться, вспоминая споры и разногласия, разве только навредить Леоне, я хочу высказать вам свое мнение тихо и без злости.

Он помолчал, а затем спросил более спокойным светским тоном:

— Могу я присесть?

— Нет! — взорвался герцог. — Вы явились сюда без моего разрешения. Я не намерен оказывать вам гостеприимство, и если вы не покинете замок по первому моему требованию, я прикажу слугам, чтобы они вас вышвырнули силой!

Леона задрожала — такая ненависть звучала в голосе герцога.

Лорд Стрэткарн, чувствуя ее испуг, отпустил руку Леоны и подошел ближе к герцогу.

— Я пытаюсь поговорить с вами, ваша светлость, как с человеком разумным, — сказал он. — Вы выслушаете то, что я собираюсь сказать? Пусть Леона сама выразит свою точку зрения, тогда, возможно, вы поймете, что все задуманное вами совершенно невозможно осуществить!

— Как смеете вы нарушать мои права? — бушевал герцог. Он не сводил с лорда Стрэткарна ненавидящего взгляда. Пока двое мужчин дерзко смотрели друг другу в лицо, Леона услышала позади какой-то шум.

Она подумала, что скорее всего это слуга, и повернула голову. Затем, увидев, кто приближается к ней, негромко вскрикнула и инстинктивно протянула руку к лорду Стрэткарну.

Но было уже слишком поздно!

Это был маркиз, который вошел в комнату и двигался совершенно бесшумно. Никто не замечал его до тех пор, пока он не подошел к Леоне сбоку.

— Леона… красивая… Леона, — сказал он.

В следующее мгновение безумец подхватил ее на руки. Леона отчаянно закричала, но он уже уносил ее прочь.

Оба, и лорд Стрэткарн и герцог, бросились вперед, но маркиз успел выбежать из комнаты.

Она продолжала кричать, а сумасшедший бежал с ней на руках по коридору. Несмотря на свою неуклюжую походку, передвигался он невероятно быстро.

Пробежав мимо лестницы, маркиз направился на другую половину замка, при этом так крепко сжимая Леону в своих руках, что она с трудом могла дышать и теперь лишь изредка издавала крики.

Девушка пыталась сопротивляться, но маркиз держал ее мертвой хваткой, и она знала, что в приступе безумия он обладает дьявольской силой.

Они уже достигли конца коридора, когда она наконец услышала голоса и шаги бегущих за ними людей.

Маркиз толкнул дверь, ведущую в башню, и Леона краем глаза увидела каменные ступеньки поднимающейся вверх лестницы, но он прижал ее к себе еще крепче, и больше она ничего не могла видеть, потому что лицо ее было скрыто его одеждой.

Все выше и выше поднимался он по лестнице, и Леона снова попыталась бороться с ним, но тщетно.

Они достигли площадки на самом верху.

Там маркиз на секунду задержался, чтобы снять со стены старинный палаш, который покоился под щитом.

Когда Леона в первый раз была в башне с герцогом, он рассказывал ей, что это оружие держали здесь для сторожевых на башне, следивших за приближением врагов.

Маркиз протащил Леону на крышу и захлопнул за собой дверь.

— Отпусти… меня! — неистово упрашивала его Леона, но потом поняла, что с сумасшедшими так разговаривать бесполезно.

Она посмотрела маркизу в лицо и увидела дикий блеск его глаз, слюну на влажных губах и поняла, что у него приступ буйного помешательства.

— Поставь меня… Эван, — нежно сказала она.

— Леона… моя! — яростно проговорил он. — Моя… жена… я… хочу… тебя!

— Ты делаешь мне больно, — сказала Леона, — так нельзя. Спокойствие в ее голосе, казалось, немножко подействовало на него.

— Красивая… Леона, — сказал он. — Красивая… красивая… Леона.

Но в глазах его было все то же дикое выражение, которое сильно пугало ее.

— Пожалуйста, поставь меня, — умоляла Леона. — Я хочу поправить волосы, чтобы выглядеть еще красивее.

Он был силен и огромен, и она сознавала, что ему ничего не стоит держать ее одной рукой, не позволяя пошевелиться.

В другой руке у него был старинный палаш.

Медленно и неохотно безумец опустил ее на землю.

Сделав над собой нечеловеческое усилие, Леона заставила себя улыбнуться.

— Спасибо, — сказала она. — Ты добрый, Эван.

— Добрый… к Леоне, — медленно выговорил он. — Моя жена… моя!

Она попыталась отступить в сторону, опасаясь, что, если сделает какое-нибудь резкое движение, безумец схватит ее опять.

В этот момент, когда он стоял и смотрел на нее, Леона почувствовала, что в его внимательном взгляде, в его сияющих глазах есть нечто, не поддающееся определению. И тут дверь из башни позади них распахнулась. Там стоял герцог.

— Сейчас же иди сюда, Эван! — скомандовал он. — Ты меня слышишь? Иди сюда!

Маркиз повернул к нему голову, и Леона с облегчением подумала, что герцогу он подчинится!

Эван сделал еще шаг — и резким ударом вогнал палаш в грудь собственного отца!

Герцог даже не вскрикнул, только рот его открылся как-то нелепо, а сила удара заставила откинуться назад. Затем до них донесся звук тела, катящегося вниз по лестнице.

Маркиз засмеялся и снова закрыл дверь.

Леона не могла поверить в реальность произошедшего у нее на глазах.

Ужас при виде палаша, входящего в грудь герцога, кровь на клинке, то, как старик покатился по лестнице, — все это было настолько невероятным!

Не обращая на нее внимания, безумный отцеубийца закрыл дверь.

— Наедине… с… красивой Леоной, — произнес он голосом, полным счастья.

Теперь выражение его глаз пугало ее еще больше. Никогда еще он не смотрел на нее так, как сейчас.

Леона попыталась было мыслить логически, но у нее ничего не вышло.

Она посмотрела на меч, на кровь герцога, стекающую по нему, и почувствовала, что вот-вот потеряет сознание.

— Выброси меч, Эван… выброси его… выброси! — умоляла она. — Он уродливый! Выброси его!

Ей показалось, что молодой человек понял, о чем она говорит, потому что через какое-то время он произнес:

— Уродливый… слишком… уродливый… для… красивой… Леоны.

— Да, правильно, — ответила Леона. — Уродливый!

Казалось, маркиз хочет сделать ей приятное. Он пошел по крыше и остановился у зубчатой стены, глядя вниз на внутренний двор.

Леона не шелохнулась, но теперь она слышала голоса, один из которых принадлежал доктору Бронсону.

— Спускайтесь вниз, милорд! Мне нужно поговорить с вами, — кричал доктор Бронсон. — Сейчас уже пора завтракать. Спускайтесь ко мне, и мы вместе позавтракаем.

Маркиз по-прежнему смотрел вниз, и Леона тоже подошла к зубчатой стене башни.

Далеко внизу, рядом с башней, она разглядела доктора Бронсона и еще несколько слуг, стоявших рядом. Среди них был и мажордом.

Она надеялась увидеть лорда Стрэткарна, но его там не оказалось.

— Спускайтесь, милорд! Вы же знаете, что поступаете неправильно. Спускайтесь вниз!

Доктор Бронсон продолжал уговаривать своего пациента, а Леона повернула голову, чтобы посмотреть, реагирует ли маркиз на его слова.

Она увидела на его полных губах озорную улыбку непослушного мальчишки. Маркиз свесился через край и бросил палаш вниз, нацелившись прямо на доктора!

Доктор Бронсон успел вовремя отскочить в сторону. Меч вонзился в землю совсем рядом с ним. Увидев, как он подпрыгнул, маркиз рассмеялся громким, безудержным смехом сумасшедшего человека.