И Мигель Кастильо, бредя по выжженной солнцем пустыне, цеплялся за жизнь, как мог.
Вначале он проклинал Рэтта Батлера, выкрикивал в бесцветное выжженное небо самые страшные ругательства, на какие был способен и какие только знал.
Но в конце концов он понял, что ругательствами себя не спасти и стал экономить силы.
Он вспомнил совет Рэтта Батлера, когда тот сказал: «Если ты, Кастильо, будешь дышать экономно, то сможешь добраться до ближайшего городка, сможешь пройти семьдесят миль».
И Мигель Кастильо стал дышать экономно и не делать лишних движений. Он смотрел на свою тень, копошащуюся на желтом песке, и хоть медленно, но все же двигался — вперед, к западу, туда, где должно было быть жилье, туда, где должны были быть люди.
А самое главное — туда, где была вода.
Он изнывал от жажды, его рубашка была мокрая от пота, но потом пот высох.
И Мигель Кастильо уже забыл о Рэтте Батлере, забыл обо всем.
Он думал только о воде.
Он бросал взгляды на горизонт, где должно было появиться жилье, где должна была быть вода.
В его воображении плыли широкие реки, полные воды. Он сейчас был готов отдать все, даже часть своей жизни за несколько глотков влаги.
Он уже едва шел.
А солнце еще стояло высоко и его лучи немилосердно жгли землю, по которой двигался Мигель Кастильо.
— Воды, воды, — шептали растрескавшиеся губы преступника, — я готов отдать за воду все.
Но воды нигде не было.
Редкие клочки сухой травы торчали из растрескавшейся земли.
Ноги Мигеля Кастильо подгибались, в глазах плыли цветные пятна. Он уже не мог сосредоточиться на чем-нибудь одном, мысли разбегались, перескакивали с одного на другое.
Только одна мысль была ясной и понятной: воды, глоток воды — и тогда я смогу жить.
Казалось, его тело потеряло жизненную силу, а ведь Мигель Кастильо был очень крепким мужчиной.
Он не потел, потому что в организме почти не было влаги.
У него начались галлюцинации. Он видел, как на горизонте встает голубое очертание города, видел маленькие фигурки людей, видел колодцы, лошадей. Но город был как бы оторван от земли, он парил в воздухе.
— Чертовщина! Чертовщина! — шептал Мигель Кастильо. — Лошади пьют воду, а я не могу напиться. Скорее туда! Скорее!
И Мигель Кастильо, спотыкаясь, падая, брел к голубому миражу, будучи абсолютно уверенным, что город реален.
Но когда он поднялся на холм, город исчез. Перед ним вновь простиралась выжженная солнцем, растрескавшаяся земля. Она была твердой, как панцирь черепахи.
— Дьявол! Дьявол! — шептал Мигель Кастильо. — Где же город? Я только что его видел, — и он испуганно озирался по сторонам.
Но города не было.
Как-будто чья-то жестокая рука стерла изображение города, уничтожила его.
И осталась только желтая выжженная земля и такое же бесцветное небо над ней.
И Мигель Кастильо, как маленький муравей, брел по этой проклятой Богом земле.
Путник смотрел только себе под ноги, на свою маленькую тень. Он не мог оторвать от нее взгляда, делая один тяжелый шаг за другим.
Ноги уже не слушались, то и дело подкашивались, и Мигель Кастильо опускался на колени, потом полз на четвереньках, наконец вновь вставал и брел.
Когда он поднял голову, то увидел в полумиле от себя какое-то темное пятно.
— Человек! Человек! — закричал Мигель Кастильо и тяжело взмахнул руками.
Он покачнулся и рухнул на горячую землю, но сразу же поднялся на колени и стал всматриваться.
Темное пятно было неподвижно.
«Наверное, это не человек, а лошадь. Скорее туда, скорее!»
Мигель Кастильо вновь поднялся на ноги и ускорил шаг. Он брел, спотыкаясь и радостно повторял:
— Человек. Лошадь. Человек. Лошадь. Там мое спасение.
Но подойдя ближе, он увидел, что это не человек и не лошадь, это большой камень, который торчал из земли, как одинокий почерневший зуб в челюсти старухи.
— Проклятие! Будь ты проклят, Рэтт Батлер! Я из-за тебя умираю под палящим солнцем.
Он добрел до камня и, привалясь к нему спиной, закрыл глаза.
Перед ними проплывали цветные круги, какие-то странные полосы, вспыхивали и гасли пронзительно яркие огни.
«Наверное, я умираю, пришел мой смертный час», — подумал он и прошептал:
— Будь ты проклят, Рэтт Батлер.
И Мигель Кастильо потерял сознание.
Когда он очнулся, сияющий диск солнца склонился за далекие холмы.
Мигелю Кастильо привиделось нечто отвратительное. Он сам не мог понять, явь это была или бред больного измученного человека…
…Он лежал на спине, закрыв глаза. В темноте перед ним заплясали несколько крохотных светящихся точек.
Сначала Мигель принял эти точки за светлячков, которых множество в здешних местах.
Но потом они закружились перед его глазами. Огоньков становилось все больше и больше. Теперь их было не меньше сотни, Самое удивительное, что они двигались парами.
— Нет, это не светлячки! — выкрикнул Мигель Кастильо.
Он испугался, он почувствовал, что эти движущиеся рядом с ним огненные точки таят в себе опасность. Но что это было? Он не мог понять…
И тут до него дошло, что эти светящиеся точки — глаза! Каждая пара светящихся точек — глаза! Он понял, что это глаза крыс.
Светящиеся точки надвигались на него и уже кружились рядом с его лицом.
Мигель Кастильо даже слышал дыхание этих омерзительных созданий, ощущал прикосновение их лапок с острыми коготками к своему телу, к своему лицу.
А руки и ноги были налиты свинцом и не двигались, как ни заставлял себя Мигель Кастильо, он не мог напугать мерзких животных.
«Вот это уж точно моя смерть, — подумал Мигель, — ну, конечно… Или это мне снится?
Но какой ужасный и отвратительный сон.
Проснуться бы поскорей, выбраться бы из этого кошмара.
О, если бы я мог пошевелить хоть одним пальцем…
Господи, помоги, дай мне силы».
Мысли мелькали в его мозгу, такого состояния у него никогда не бывало раньше.
Он всецело находился во власти кошмара. Это мучительное страшное видение не уходило от него, пугало.
Мигелю казалось, что его сердце сейчас остановится.
Он продолжал вглядываться в темноту и отметил, что количество светящихся точек увеличивается, и они приближаются к нему довольно быстро.
Вот он уже различает их туловища, покрытые бурой шерстью.
Крысы заполняют все кругом.
Казалось, что весь мир кишит ими. Они колыхались, как волны, гонимые ветром. Это было страшное омерзительное зрелище.
Крысы подступали все ближе. Теперь он видел их серые длинные мордочки с щетинистыми усами, их острые зубы, их злобные колючие глазки.
Все ближе, ближе…
Вот они взбираются на него, шныряют по его телу, гоняются друг за другом в складках его одежды, грызут сапоги…
«Ужас! Ужас! Они хотят сожрать меня. Их миллионы».
Мигель видел, что крысы надвигаются слева и справа, он слышал их пронзительный писк, а воздух казалось был пропитан запахом этих гнусных тварей. Он чувствовал, что уже задыхается.
«Ужас! Ужас! О, милосердный Боже, спаси меня!» — он прилагал нечеловеческие усилия, чтобы пошевельнуть рукой или ногой, но все было тщетно.
Ни один мускул не повиновался ему. Каждый нерв его существа буквально оцепенел, кровь застыла в жилах.
Ему казалось, что эта пытка длится уже целую вечность. Он леденел при мысли, что они съедят его живьем.
Правда, кровожадные животные пока накинулись только на его сапоги, но ужас не отпускал Мигеля. Он ждал, что они вот-вот вопьются ему в горло.
Но что-то отпугивало их от лица.
«Может, они испугались моего пристального взгляда? Может, это удерживает их от нападения?»
Крысы копошились вокруг него, взбирались на грудь, но к лицу приблизиться не решались.
Неожиданно мучения кончились.
Омерзительные животные, испуганные внезапным переходом от тьмы к свету со страшным писком бросились врассыпную.
Мигель Кастильо слышал только торопливый топот лапок по черному камню и по твердой земле. Можно было подумать, что именно свет магически подействовал на крыс…
Он почувствовал, что весь в холодном липком поту, волосы все еще стояли дыбом, он еще не был уверен, что все кончилось.
Из-за холмов медленно всходило солнце, и свет бил ему прямо в лицо.
Мигель зажмурился…
Он не знал, что лучше — умереть во сне от кошмара или умереть днем от пронзительных горячих лучей солнца без капли воды.
Постепенно к Мигелю вернулись силы, он встал на ноги.
— Нужно идти, нужно бороться за свою жизнь, — прошептал он.
Солнце уже нещадно палило, и он пожалел, что провел ночь в таком кошмарном забытьи. Лучше бы он шел, полз, ночью было бы легче идти.
Но теперь ему вновь предстоял долгий, бесконечно долгий день под испепеляющим солнцем.
Мигель пошел к холму.
Его вершина казалась такой недосягаемо высокой, что он сомневался, сможет ли до нее добраться. Ему казалось, вершина отдаляется с каждым его шагом.
Он старался не смотреть вверх, только себе под ноги, сухая земля рассыпалась под подошвами его сапог, он спотыкался на маленьких камешках, но упрямо карабкался вверх.
«Если с этой вершины я ничего не увижу, то, наверное, не смогу идти дальше».
Мигелю Кастильо казалось, что за вершиной холма вообще ничего нет — там конец мира.
Он упал, потом пополз и уже абсолютно не обращал внимания на то, что царапает себе руки в кровь об острые камни.
Наконец он дополз и опустил голову на руки. Мигелю было страшно поднять свой взгляд. Он боялся увидеть перед собой раскаленную равнину, растрескавшуюся землю и редкие серые камни, разбросанные по ней.
И ни капли воды.
Камешки под его руками были горячими как угли, а пыль была похожа на пепел.
Мигелю показалось, что он лежит на догорающем костре.
Наконец он поднял голову.
И не поверил своим глазам — всего в полумиле от него за пересохшим руслом реки раскинулся небольшой поселок.
Мигель знал этот поселок: несколько раз проезжал через него. И, слава Богу, никогда здесь не пытались его повесить.
Так что появиться в нем он мог спокойно.
И откуда только взялись силы.
Мигель поднялся на колени и воздел руки к небу.
— Ты спас меня, Господи. Благодарю тебя, — прокричал он и кубарем скатился к подножию холма.
Внизу он поднялся, отряхнулся.
Теперь Мигель Кастильо был согласен и на то, чтобы его в этом небольшом городке повесили.
Лишь перед смертью дали вдоволь напиться.
Он подошел к поскрипывающему и раскачивающемуся подвесному мосту и ступил на его помост. Доски под ногами заходили ходуном, канаты скрипели, Казалось, мост вот-вот обрушится в пересохшее русло.
Мигель Кастильо широко ставил ноги, держался двумя руками за шершавые джутовые канаты.
Перед его глазами была цель, к которой он стремился — большой колодец на площади, городок казался вымершим, ветер гонял по его улицам тучи желтой пыли.
Мигель Кастильо ступал, боясь, что не хватит сил добрести до другого конца моста. Ветер как-будто поставил себе целью сбросить его в каменистое ложе пересохшей реки.
Но тяга к жизни была сильнее любой усталости. Мигель подтягивался на руках, волочил за собой непослушные ноги.
Вот мост кончился.
Мигель постоял на дощатой площадке, перевел дыхание и пошатываясь побрел к колодцу.
Он пожалел, что позволил себе расслабиться, когда выбрался с этого чертова моста, он боялся, что сил не хватит и он испустит дух возле самого колодца, так и не припав к живительной влаге.
Мигель не понимал, откуда в его истощенном, изможденном теле берутся силы двигаться.
Но в конце концов его руки легли на шершавые камни колодца, и он заглянул внутрь.
В лицо Мигелю дохнуло прохладой, свежестью воды. Но вода была так далеко, что ему подумалось, проще не вытаскивать ведро, а прыгнуть туда.
К ней, к воде!
Дрожащими руками Мигель принялся опускать бадью в черное жерло колодца. Он услышал далекий всплеск и увидел, как качнулось далеко в глубине отраженное небо.
— Скорее, скорее, — шептал он, выбирая веревку, — скорее.
Ведро, ударяясь о стенки и расплескиваясь, медленно ползло вверх. Руки Мигеля дрожали, ему было жаль каждой расплесканной капли влаги.
Наконец бадья показалась из жерла.
И Мигель Кастильо, боясь, что выпустит веревку, перехватил ее рукой. Теперь уже никакие силы на свете на заставили бы его выпустить ручку бадьи из пальцев. Он поставил ее на край колодца и, обливаясь, принялся пить.
"Тайна Ретта Батлера" отзывы
Отзывы читателей о книге "Тайна Ретта Батлера". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Тайна Ретта Батлера" друзьям в соцсетях.