Мэри Рэдклифф - Тайна Ретта Батлера

Солнце уже опустилось за горизонт. И в наступившей прохладной тишине дышалось намного легче, чем днем.

— Я люблю сумерки, — уже совсем размягчился Мигель Кастильо, — они всегда такие спокойные, что даже начинаешь думать о собственной смерти.

— Тебе бы, Мигель, не мешало почаще так задумываться.

— А ты меня не учи. Я сам знаю, что мне делать. О смерти иногда нужно подумать. Она ждет каждого, сколько от нее ни убегай.

— Ты, Мигель, подумаешь, подумаешь о смерти, а потом снова берешься за старое.

— Нет, Рэтт, теперь я остановлюсь. Когда у Мигеля Кастильо будут такие деньги, ему уже незачем будет воровать лошадей, грабить одиноких путников. Жизнь в богатстве куда веселей таких вот странствий.

— Так куда мы едем? — вновь спросил Рэтт Батлер.

На этот раз его вопрос прозвучал более требовательно.

Мигель Кастильо нехотя остановил своего коня.

— Знаешь что, Рэтт, если ты будешь надоедать мне с расспросами, то я никогда не скажу тебе, как называется кладбище.

— Если тебе от этого делается легче, Мигель, то можешь тешить себя иллюзиями. Я всего лишь хотел узнать, не сбились ли мы с дороги.

— Сейчас выясним, — Мигель вытащил из кармана помятую, затертую до дыр карту, прихваченную им со стола в комнате, где отдыхал Гарри Купер и его подручные.

Косясь одним глазом на Рэтта, она развернул карту и принялся водить по ней грязным ногтем.

— Так, Рэтт, могу тебя обрадовать. Мы скоро будем у цели. И даже могу сказать тебе больше — впереди река, а за ней, правда, я тебе не скажу справа или слева, а может быть впереди — цель нашего путешествия. Через реку перекинут подвесной мост и, преодолев его, мы станем с тобой сказочно богатыми.

— А ты, Мигель, разбираешься в картах?

— Это не сложно. Во всяком случае, не самое сложное из того, что я умею делать.

— Надеюсь, на этот раз ты меня не обманываешь.

Ущербная луна тускло освещала дорогу. Темнота подступала к путникам со всех сторон.

Где-то вдали звучали странные звуки, словно кто-то бил камнем о камень.

Рэтт Батлер остановил коня и показал Мигелю знаком, чтобы тот молчал.

— Что это? — спросил он.

— Рэтт, сразу видно, что тебе не часто приходилось ночевать в пустыне. Когда днем стоит такая жара, а вечером на раскаленные камни опускается прохлада, то некоторые из них раскалываются с таким вот звуком. Это совсем как люди, одни выдерживают пустынное солнце, а другие — умирают. И мне не хотелось бы, Рэтт, чтобы кто-нибудь из нас принадлежал к той, ко второй категории. Лучше умереть от выстрела или от пьянства, чем от страшной жары.

— Скоро будет твоя река? — раздраженно спросил Рэтт, — а то во мне уже не осталось ни капли влаги.

— Ты слишком спешишь, утоляя жажду, Рэтт. Это плохая привычка. Воду нужно расходовать экономно. Я всегда, когда добираюсь до колодца, открываю свою флягу и выливаю из нее не меньше пинты оставшейся с предыдущего привала воды.

Рэтт Батлер снова прислушался. Где-то недалеко за холмами, почти невидимыми в этой темени, раздавалось журчание воды.

— Вот мы и приехали, впереди — река. Чувствуешь, Рэтт, как веет от нее свежестью.

Усталые лошади брели по пологому склону холма. Чем выше они поднимались, тем более явственным становился звук льющейся воды.

А когда всадники оказались на вершине холма, то их взору открылась блестящая серебряная лента реки. Она единственная существовала в темноте ночи, она казалась лишенной опоры, словно вода струилась в воздухе, обозначая собой плавные изгибы долины.

Рэтт Батлер набрал полные легкие воздуха и с шумом выдохнул.

— Мигель, тебе не хочется сейчас помыть ноги?

— Я думаю о другом, — ответил мексиканец.

— Если не секрет, о чем же?

— Помнишь, я тебе говорил, что на карте обозначен мост, а где он теперь?

— Мигель, ведь ты же ведешь меня к кладбищу, а не я тебя. Это твои проблемы, тебе и решать.

— Но если моста нету, — продолжал Мигель, — то это означает одно из двух — или мы с тобой сбились с дороги, а это абсолютно исключено, или мост исчез.

— Мне больше нравится второй вариант, — сказал Рэтт Батлер, поправляя шляпу, — поскольку сбиться с дороги было бы слишком глупо. Я бы перестал тебя уважать, Мигель.

— Что-то я и раньше не очень замечал твое уважение. Хотя… К черту, поскакали. Ведь если есть река, где-то должен существовать мост.

Мигель припустил своего коня галопом по склону холма к отливающей серебром во мраке реке.

Вскоре все выяснилось. Они не сбились с дороги. Подвесной мост кто-то уничтожил.

На долю Рэтта Батлера и Мигеля Кастильо достались дощатая площадка, да два каната, упавшие в реку.

На другом берегу ярдах в ста виднелись бревенчатые арки портала и обрезанные концы каната.

— О, дьявол, — выругался Мигель Кастильо, — не иначе Гарри Купер.

— Да, он на верном пути, — сказал Рэтт Батлер, — ведь ты же выболтал ему название кладбища, выболтал своему страшному врагу, а мне не хочешь сказать.

— Он потому и враг, что знает, — скривился в улыбке Мигель Кастильо.

— Ничего не поделаешь, придется переправляться на тот берег каким-нибудь другим способом.

— Мне эта затея не очень нравится, — заметил Рэтт Батлер.

— А плавать ты умеешь? — осторожно поинтересовался Мигель Кастильо.

Рэтт Батлер, выросший в портовом городе на берегу реки, конечно же отлично умел плавать.

Но преодолевать ночную реку вплавь ему совсем не хотелось. Уж слишком бурной и неспокойной она была.

Поэтому Рэтт, пожав плечами, ответил:

— Нет, Мигель, плавать я не умею.

— Так что же мы с тобой будем делать? Вернее, что будешь делать ты? — осведомился Мигель Кастильо.

— Не знаю, — ответил Рэтт Батлер, — не идти же пешком по дну.

— Но ведь ты как-то собираешься попасть на тот берег?

— Слушай, Мигель, наступит рассвет, и мы найдем выход. А сейчас давай сделаем передышку.

— Нет, Рэтт, так нельзя. Ведь Гарри Купер, скорее всего, уже на той стороне. Это он перерезал канаты моста.

— Неужели ты думаешь, что он за ночь перероет все могилы на кладбище?

— Нет, я обязательно найду выход, придумаю, как переправить тебя на тот берег. Можно было бы попробовать на лошадях, но река настолько бурная, что я боюсь, они не выдержат седока.

— Делай, как знаешь, а я устраиваюсь спать.

Рэтт Батлер бросил свой плащ на землю и улегся на еще не остывший от жаркого солнца песок.

— Я кое-что видел с вершины холма, — сказал Мигель, — и поверь мне, мы скоро будем на том берегу.

— Иди, постарайся провозиться подольше, — буркнул Рэтт Батлер, закрывая глаза.

Он лежал, прикрытый полой плаща, сжимая в руке револьвер. Ухом Рэтт припал к земле и слышал шаги удаляющегося Мигеля Кастильо.

Рэтт спокойно уснул. Если бы кто-то вздумал подкрасться к нему, то он бы это сразу почуял.

Рэтта трудно было провести, за время, проведенное им на Западе, он научился всяческим уловкам, которые практически не нужны в нормальной жизни.

Но здесь мир был устроен по-другому. Умение убивать считалось достоинством, а умение обмануть ближнего ценилось чуть ли не выше всего.

Не было ничего зазорного в том, что ты предавал, обманывал, пытаясь разбогатеть.

Запад ломал человека, еще не окрепшего душой.

Но Рэтт Батлер уже давно не был юношей, несмотря на свой возраст.

Он прекрасно знал, что такое благородство, честь, достоинство.

И если ему иногда приходилось кривить душой, он отдавал себе отчет, что делает.

… Люди делятся на тех, кто должен копать и тех, у кого в руках револьвер…

Рэтт Батлер проснулся внезапно. Вокруг все еще было темно, даже не брезжила тонкая полоска восхода на горизонте.

Над Рэттом расстилалось бескрайнее небо, глубокое и черное.

Казалось, за ним существует яркий свет, будто кто-то проколол черноту во многих местах — и в дырочках светились звезды.

Рэтт вспомнил, как забирался на чердак их дома в Чарльстоне и подолгу лежал на соломе, задрав голову кверху.

Солнечный свет, падавший на крышу, пробивался сквозь маленькие щелки, и тогда Рэтт представлял себе, что над ним звездное небо.

Он вслушался в ночную тишину. Мирно шумела река, было слышно, как где-то осыпается песок.

В отдалении раздались шаги. Человек не прятался, он шел уверенно.

«Его походка очень усталая, — подумал Рэтт Батлер, — вон как волочит ноги. Наверное, это Мигель Кастильо».

И Рэтт не ошибся. Вскоре к нему подошел мексиканец и опустился на землю, поджав под себя ноги.

— Эй, Рэтт, — обратился он к лежащему попутчику, — пора вставать, я нашел кое-что. Ты даже не поверишь в такую удачу.

— Что же тебе удалось отыскать? — Рэтт Батлер сделал вид, будто только что проснулся.

Он сел на плаще, пригладил ладонями растрепавшиеся волосы и провел тыльной стороной руки по небритой щеке.

— Там есть лодка, — глаза Мигеля Кастильо сверкали, — Рэтт, представь себе, лодка. На ней мы переберемся на тот берег, даже не замочив одежды. Представляешь, какая удача.

— И далеко она отсюда?

— Нет, я нашел ее на обратной дороге, когда уже отчаялся что-либо отыскать. Она лежит на берегу.

— И что, нельзя подождать до утра? — спросил Рэтт.

— Ни в коем случае. Мы должны как можно раньше отыскать золото. Ведь если мы задержимся, то Гарри Купер успеет найти себе новых помощников.

— Ты, Мигель, рассуждаешь за Гарри так, как будто сам находишься на его месте. А ты попробуй представить, что сделает сам Гарри Купер.

— Я бы на его месте… — начал Мигель.

— Нет, именно он сам, не ты, а именно Гарри Купер.

Мигель задумался, но так и не нашел ответа.

— А я знаю, — сказал Рэтт Батлер, — он не станет никого искать…

— Но ведь взял же он с собой пятерых молодцов, которых мы с тобой так ловко укокошили.

— Мы их потому и укокошили, что они плохие помощники. Ведь я знаю, что думал Гарри Купер, подбирая себе людей.

— Что же?

— А то, амиго, что он нарочно брал самых неумелых.

— Зачем же? Ведь Гарри не идиот. Я его знаю прекрасно.

— Плохо ты его знаешь, Мигель. Он собирался с их помощью расправиться с нами, а потом этих неумелых бандитов он бы с легкостью прикончил один.

— Да, ты опасный человек, — вздохнул Мигель, — я бы до такого не додумался. И самое интересное, что ты по-видимому прав.

— Ладно, Мигель, сон ты мне перебил, теперь уже не заснуть. Пойдем, посмотрим твою лодку.

Рэтт Батлер тяжело поднялся, отряхнул плащ и, свернув его в трубку, двинулся вслед за Мигелем Кастильо.

Тому не терпелось показать свою находку. Он все время забегал вперед, оборачивался и нетерпеливо подгонял Рэтта.

— Ну, скорее.

— Что ты подгоняешь меня, боишься, что лодку украдут?

— Рэтт, если на реке разрушен мост, то первое, что будет делать человек, которому нужно перебраться на тот берег, это искать лодку. И я не хочу остаться ни с чем.

Мужчины спустились к самой воде.

И Рэтт увидел перед собой перевернутую лодку. Он заметил ее раньше, но она показалась в ночи одиноко стоящим деревом.

— Это наша с тобой лодка, — сказал Мигель, — вот только раздобудем шест и можно отправляться. Река здесь, наверное, неглубокая. Вспомни, как давно не было дождя.

Рэтт Батлер подошел к перевернутой лодке и похлопал рукой по ее днищу.

— Мигель, да она вся рассохлась. Здесь такие щели, что мы пойдем ко дну, еще не успев отплыть от берега.

— Ну, щели можно заделать, — сказать Мигель Кастильо.

— Ты умеешь делать многое, но не умеешь делать одного — работать, — предупредил своего спутника Рэтт Батлер. Ты считаешь работу унизительной для себя.

— Это точно, — ответил Мигель, — работают только дураки. Ведь заработанное всегда можно отнять.

Мигель Кастильо сладко зевнул, ему страшно хотелось спать.

— Пощажу тебя, — сказал Рэтт Батлер, — займусь починкой лодки, а ты можешь вздремнуть часок.

— Что-то ты слишком быстро согласился перебираться ночью на другой берег, — усомнился в искренности слов своего спутника Мигель Кастильо.

— Чего ты боишься? — спросил Рэтт. — Не убегу же я от тебя.

— И в самом деле, — согласился с ним Мигель. — Ладно, Рэтт, ты часок поработай, а я вздремну.

И он устроился на земле, подложив под голову руки.

А Рэтт Батлер недолго занимался починкой лодки. Честно говоря, она была почти целой. Он законопатил обрывками подкладки лишь две щели.