— Вайолет! — вдруг вспомнила она, бегом вернулась в кухню, выключила огонь под кастрюлей с кипящими ягодами, застелила посудным полотенцем стеклянную полку в холодильнике и поставила на него горячую кастрюлю. По пути к входной двери она прихватила ключи от машины и через пятнадцать минут уже была на пути к дому недавней знакомой.

Вайолет сидела на веранде запрокинув голову и дремала. Тратить время на церемонии Бейли не стала.

— Кто эти люди? — спросила она, сунув снимок под нос Вайолет.

Та мгновенно встрепенулась, но не испугалась, а посмотрела на Бейли так, словно ждала ее.

— И тебе доброго дня. — Она взяла снимок. — Сходи-ка за моими очками. Они где-то там, — добавила она, кивнув в сторону двери.

Бейли понадобилось минут десять, чтобы разыскать очки Вайолет для чтения, и еще пять — чтобы отмыть их. К тому времени как она вернулась на веранду, Вайолет снова дремала, уронив снимок на колени.

— Ну, рассказывай, — потребовала Бейли, протягивая ей очки.

Вайолет неторопливо водрузила их на нос и уставилась на фотографию, а Бейли уселась напротив.

— Этих двух, которые впереди, я не знаю. Может, это…

— Зато я знаю. Лучше расскажи про тех, что стоят за ними.

Вайолет вскинула брови.

— Знаешь? Стало быть, ведешь поиски? И этот парень с заячьей губой — тот, кого ты ищешь?

— Не важно. Кто стоит за ним?

— А что я за это получу?

Бейли многозначительно прищурилась.

Вайолет рассмеялась.

— Ладно, сейчас поглядим. Женщину я не знаю, но вот этот парень — Родди, а вот этот, кажется, Кайл.

— Из «Золотой шестерки»! — выдохнула Бейли. — Значит, он все-таки имел к ним отношение…

Вайолет впилась в нее взглядом, потом поднесла снимок поближе к глазам и присмотрелась.

— Знаешь, этот длинный — наверняка тот человек, о котором рассказывала моя подруга, тот самый, который повесился у тебя в сарае. Вот это здоровенное дерево — оно ведь растет у тебя за домом?

— Да, — рассеянно подтвердила Бейли. — Это мое тутовое дерево.

— Если ты хочешь разузнать насчет этого парнишки, почему не расспросишь его самого?

— Он умер, — не подумав, ответила Бейли, испугалась и уставилась на Вайолет широко открытыми глазами.

— Ты поосторожнее, а не то привыкнешь выдавать информацию, вместо того чтобы вытягивать ее из каждого, кто попадется, — засмеялась Вайолет, а Бейли отвернулась, пряча лицо. — Я хотела сказать, почему бы тебе не расспросить его? — И она ткнула пальцем в снимок.

— Кого?

— Родни.

— А разве он жив?

— Дорогуша, шестьдесят восьмой год для тебя — давняя история, а на самом деле это было совсем недавно. Родди еще жив и женат на девчонке, которая ему в дочки годится. Мало того — Родди до сих пор строгает малышню. Дженис не говорила тебе, что у нее уже полдюжины сводных братьев и сестер?

— Все ясно: самые любопытные подробности своей биографии в Кэлберне принято скрывать, — негромко подытожила Бейли.

— Да, только ты одна, честная душа, выкладываешь всю подноготную каждому, кто пожелает.

Бейли поднялась, забрала у Вайолет снимок и собралась домой.

— Кстати, что это вы с девчонками затеяли, да еще в строжайшем секрете?

У Бейли перехватило дыхание. Неужели в Кэлберне и вправду ничего не утаишь?

— Да не смотри ты на меня так! В городе про ваш секрет ничего не знают, просто мне известно больше, чем многим другим. У меня в округе полно друзей.

Бейли смерила Вайолет задумчивым взглядом. Насколько она поняла, в молодости Вайолет была местной проституткой. А теперь торговала наркотиками — по крайней мере, марихуаной. Бейли хорошо знала ровесников Вайолет, чтобы понимать: старые хиппи не считают травку наркотиком.

— Ты, случайно, в кино не работала?

Вайолет усмехнулась.

— До приезда сюда я шестнадцать лет прожила в Лос-Анджелесе. И работала помощником продюсера на киностудии.

— И что это значит? Ты сидела за пишущей машинкой или моталась по съемочной площадке?

— Скажем так: когда режиссер был слишком пьян или слишком занят личной жизнью, чтобы снимать кино, я заменяла его. А какой фильм вы надумали снимать? Порнушку?

— Да, и пригласить на главную роль тебя, — не осталась в долгу Бейли.

Вайолет рассмеялась.

— В молодости я бы не отказалась… Ладно, почесали языки — и хватит. Что тебе нужно?

— Рекламный ролик для телевидения. Какой-нибудь попроще. Мы знаем, что могли бы продавать, но не представляем, как преподнести наш товар.

— Тогда выкладывай все по порядку. Я столько раз переписывала чужие сценарии, что собственный на одну минуту худо-бедно напишу.

— Думаешь, между вами с Дженис и Пэтси не вспыхнет война?

— Надеюсь. Смотря по тому, насколько тебе нужен сценарий.

Бейли не собиралась признаваться, что чуть было не отчаялась и теперь ищет людей, умеющих делать хоть что-нибудь. Она пожала плечами, делая вид, что помощь Вайолет для нее — вовсе не вопрос жизни и смерти.

— Ты умеешь рисовать карты или схемы?

Вайолет задумалась.

— Схему проезда к дому Родди в горах?

— Да, — кивнула Бейли.

— Тебе туда лучше не ездить. Сразу видно, что у тебя есть деньги, — значит, он попытается их вытянуть у тебя. И потом, ты слишком симпатичная, чтобы приближаться к нему.

— А я все-таки попробую. Так сколько я тебе должна за помощь?

— У меня в огороде сорняки вымахали выше овощей.

Бейли поджала губы.

— Но не выше марихуаны. Нелегальные наркотики для меня табу.

Вайолет рассмеялась, тяжело поднимаясь со своего места.

— Идем. Ты приготовишь нам лимонаду, мы переведем дух и поговорим о том, что вы там собираетесь продавать. Заодно расскажешь, как там Мэтт.

Бейли вскинула голову.

— Вы с Мэттом, случайно, не…

— Ни с ним, ни с его отцом, — перебила Вайолет и вошла в дом, опередив Бейли. — Но ни за что не отказалась бы!


Глава 17


Бейли вела машину по усыпанной мелким гравием дороге к дому Родни и мучилась чувством вины перед Мэттом. Она не умела лгать и была никудышной актрисой. Вчера вечером она изнервничалась, планируя сегодняшние дела, и вдруг поняла, что слишком многое держит в секрете от Мэтта. Не то чтобы она была обязана докладывать ему обо всем, но лжи и уклончивых ответов он не заслуживал.

Накануне за ужином она пыталась вести себя беспечно, как ни в чем не бывало и поддерживать разговор ни о чем. И при этом продолжала незаметно вытягивать из Мэтта обрывки сведений. Ей хотелось выяснить все, что ему известно о Родни Йейтсе, особенно о том, как он живет сейчас.

— Почему же ты не сказал мне, что один из «Золотой шестерки» еще жив? — спросила она, наполняя тарелку Мэтта картофельным пюре. — Когда Дженис упомянула про своего отца, я испытала шок. Мне до сих пор стыдно за то, что я не знала, что он еще жив.

— Столько я не съем, — предупредил Мэтт.

— Ох, извини! — спохватилась Бейли, обнаружив, что успела возвести на тарелке Мэтта целую гору из пюре. Она отвернулась к плите.

— Дженис никогда и ни с кем не говорила о своем отце. И с тобой в том числе, — уверенно сказал Мэтт.

Бейли пришлось на миг прикрыть глаза. Попалась! Она принялась торопливо перекладывать в миску фасоль и миндаль. Будем все отрицать, решила она.

— Да просто я сегодня заезжала к Вайолет, от нее и узнала, что Родни еще жив.

— Мне говорили, что сегодня ты на полной скорости пронеслась через Кэлберн и весь день проторчала у Вайолет.

Бейли поняла: сейчас любой ее ответ прозвучит раздраженно, а если она разозлится, то скажет больше, чем хотела. Она присела к столу, взяла вилку и посмотрела на Мэтта.

— Теперь я живу в этом городе, потому и хочу знать его историю. Однажды я уже оскорбила Дженис и не могу допустить, чтобы такое повторилось. Ты не мог бы рассказать мне про ее отца?

Некоторое время Мэтт сидел с опущенной головой, потом взглянул на собеседницу.

— Не хочешь сказать мне правду? Зачем ты так подробно выспрашиваешь всех подряд?

Бейли не ответила: ей было нечего сказать.

— Ну хорошо, — продолжил Мэтт, увидев, что ответа не до­ждется. — Твоя взяла. Дженис презирает своего отца и не желает иметь с ним ничего общего. Он старый развратник и пьяница. Деньги у него когда-то были, но он их пропил. Матери Дженис и Пэтси были близнецами, дочерьми здешнего врача. Мать Пэтси вышла за дантиста, поэтому Пэтси жила в прекрасном доме и могла красиво одеваться. А мать Дженис влюбилась в симпатягу Родни и вышла за него. Родни растранжирил все деньги, которые оставил ей отец, изменял жене и превратил ее жизнь в ад.

Бейли уловила в голосе Мэтта гнев.

— А Скотт? — тихо спросила она.

Мэтт откинулся на спинку стула и отодвинул свою полупустую тарелку.

— Ты уверена, что хочешь знать все тайны Кэлберна?

Бейли в этом сомневалась, но не удержалась и кивнула.

— Дженис поклялась, что ни в коем случае не повторит судьбу матери, поэтому сразу после окончания школы уехала в Чикаго и нашла работу в магазине эксклюзивной мужской одежды, рассчитывая познакомиться там с каким-нибудь богачом. За два года, проведенных там, она дважды была помолвлена, но оба раза расторгла помолвку: избранники не оправдали ее ожиданий. Потом однажды в магазин занесло Скотта Несбитта, младшего сына самого богатого человека в небольшом городке в двадцати милях отсюда. Скотт был молод, обаятелен, хорош собой и главное — покладист. Ему не дали ни единого шанса на спасение: Дженис увлекла его, через шесть месяцев вышла за него замуж, а потом убедила вернуться в Виргинию. В действительности ей самой хотелось вернуться в Кэлберн, похвастаться только что обретенным богатством и утереть всем носы.

Мэтт вздохнул и обвел комнату взглядом.

— Благодаря Дженис Скотт стал таким, каков он сейчас. Она работала по двадцать часов в день, круто взяла в оборот избалованного молодого лентяя и превратила его… словом, сделала тем человеком, какого ты знаешь. — Мэтт нахмурился, глядя на Бейли в упор. — Это все, что ты хотела услышать?

Его враждебность застала Бейли врасплох.

— Да… то есть нет. Я думала, что…

Не давая ей договорить, Мэтт вышел из-за стола.

— У меня дела, — процедил он и направился к лестнице в мансарду, но на полпути остановился. — И кстати, мой брат отметил день рождения полгода назад.

Бейли уронила голову на руки, сложенные на столе. Все надежды сохранить тайну оказались напрасными.

Теперь, сидя в машине, она посмотрела на схему, которую нарисовала для нее Вайолет, и поняла, что если случайно не заплутала, то скоро доберется до дома Родни. На горных дорогах не было указателей, дважды она ошибалась поворотом и была вынуждена вернуться назад. Ей пришлось переезжать через мелкий ручей и поваленное дерево. Уроки вождения не подготовили ее к езде по такой местности.

К тому времени как Бейли подъехала к дому в горах, она чувствовала себя, как после продолжительного сафари. Припарковавшись под деревом, она посмотрела на дом, стоящий на холме. «Приготовься испытать шок, — предупредила ее Вайолет. — Этот дом — грязная развалюха, до такого состояния его довел Родни».

Отхлебнув воды из бутылки, Бейли направилась к дому. Было трудно поверить, что этот сарай и особняки Джимми находятся на одной планете. Обиталище Родни покосилось, столбы с одной стороны веранды рухнули вместе с навесом, в крыше зияла дыра.

Земля перед домом была утоптана множеством ног до асфальтовой твердости. Несколько чахлых цыплят бродило по двору, на виду у изумленной Бейли двое чумазых ребятишек выскочили из-под веранды и помчались через весь двор, стуча пятками по твердой земле.

Третий мальчик, постарше, выбрался из-под веранды, заметил машину Бейли и остановился. Она задумалась, почему никто не слышал, как она подъехала, но когда выключила двигатель, то поняла, что его заглушили вопли, несущиеся из дома.

— Кажется, я не вовремя, — рассудила она вслух. — Может, стоило бы вернуться и попросить Мэтта…

Но ничего добавить или подумать она не успела: на веранде возник незнакомец с дробовиком, целясь в нее.

— Хочешь вылететь ко всем чертям с моей земли? — прорычал он.

— Конечно! — крикнула Бейли в окно, схватила ключи, только что брошенные на пассажирское сиденье, добавила: — Уже уезжаю! — и, попытавшись вставить ключ в замок трясущимися руками, уронила всю связку на пол.

Даже самые яростные бранные слова не выразили бы досаду, которую она ощутила, нырнув под приборную доску в поисках ключей.

Но найти их не успела: дверца машины с ее стороны распахнулась.