Джуд Деверо - Тайна в наследство

Даже когда Алекс попробовал поддразнить его: «Повезло тебе, старина, — совсем нет аппетита. В твоем возрасте набрать лишний вес — раз плюнуть», Мэтт пропустил его слова мимо ушей.

— Что это с ним? — спросил Алекс, когда Мэтт уехал на работу.

— Да так… взрослые заботы, — неопределенно отозвалась Бейли, словно разговаривала с пятилетним ребенком.

— А-а, секс, — улыбнулся парень. — Ты права: где уж мне разбираться в сексе, при таком-то отце!

— Секс тут ни при чем, — усмехнулась Бейли. — Тем более между мной и Мэтью Лонгейкром. Можешь мне поверить.

— Да? — Алекс свернул в трубочку еще один блинчик и наполнил его соусом из сыра рикотта и апельсинов. — А в чем же дело? У старины Мэтта ничего не выходит? Потому что других причин я не вижу.

— О чем ты вообще говоришь?

— О страсти, старой доброй страсти. Вроде той, из-за которой вспыхивали войны. Он пылает к тебе такой страстью, что того и гляди лопнет.

— Ты с ума сошел! Ешь скорее, в школу опоздаешь!

— Можешь мне не верить, но если ты подойдешь к нему и положишь руку на…

— Вон! Убирайся из-за стола! Иди лучше учись, а то станешь таким, как твой отец!

Алекс подхватил учебники и поспешил к двери. Бейли услышала, как перед домом остановился школьный автобус.

— Не стану, я все равно симпатичнее! — отозвался Алекс, обернувшись у самой двери, усмехнулся, и Бейли рассмеялась.

Рекламный ролик имел огромный успех. Смотреть его в доме Бейли собрались все, и ей пришлось признать, что мужчины, убедившись, что их жены и подруги твердо намерены вести свой бизнес, нашли в себе силы порадоваться за них.

— Я так завелась, что у нас с Риком случился лучший секс за всю нашу жизнь! — призналась Пэтси. — Теперь он мечтает, чтобы я основала вторую компанию. А что у вас с Мэттом?

— Ждем третьей, — выпалила Бейли под хихиканье Пэтси.

Бейли накрыла стол на свежем воздухе, но все так нервничали, что в ожидании рекламы не смогли проглотить ни крошки. На минуту Бейли отступила в сторону, исподтишка наблюдая за всеми. Мать Тереза однажды сказала, что больнее всего людей ранит не бедность или болезнь, а чувство, что они никому не нужны. И теперь, глядя на людей, собравшихся у нее под тутовым деревом, Бейли понимала: мать Тереза права. Все присутствующие здесь женщины, в том числе и сама Бейли, за последние несколько недель изменились до неузнаваемости, и все потому, что в их жизни появилась цель.

Самые заметные перемены произошли в Арлин. Пока Арлин увивалась вокруг Джимми, Бейли терпеть ее не могла, втайне считая нахлебницей и паразиткой. Но для компании Арлин оказалась ценным приобретением. Благодаря бесконечным дегустациям за последние несколько недель она прибавила в весе. Арлин отвергла половину предложенных Карлой вариантов дизайна, заявив, что все это — «шик для голытьбы». «Осторожнее, — предостерегла Бейли, — не то выдашь свое происхождение». В конце концов благодаря Арлин они остановились на простом варианте этикетки, которая придавала их продукции элегантный и стильный вид и вместе с тем говорила о ее доступности.

Кэрол положительно повлияла на Вайолет, которая сбросила фунтов двадцать. Бейли уже несколько недель не видела ее с косячком в руке.

— Пора! — объявила Кэрол, все на долю секунды замерли, а потом бросились к дому.

Сыновья Пэтси и Алекс застряли в дверях, точно рассчитав время, когда между ними окажется Карла.

— А ну, прекратите! — прикрикнула Пэтси, шлепнув ближайшего из сыновей свернутым в трубку каталогом.

Захохотав, мальчишки попятились, пропуская Карлу вперед.

Бейли присела на диван рядом с Мэттом, все затаили дыхание: трансляция матча прервалась на время рекламного блока. Машинальным жестом Бейли взяла Мэтта за руку.

В рекламном ролике женщина и двое детей (Кэрол, ее младшая дочь и Карла) уныло сидели в гостиной, уставившись в телевизор. Комната выглядела запущенной, одежда на всех троих — некрасивой и неряшливой. Внезапно в гостиную врывался отец семейства (Алекс с приклеенными усами) и объявлял, что пригласил на ужин своего босса с женой. «Ты извини, дорогая, — продолжал он, обращаясь к жене, — но я сказал ему, что ты отлично готовишь».

Кэрол отвечала, что на ужин у нее тушеное мясо.

— Но что же мне подать сначала, а что — после главного блюда? — расстраивалась она.

Появившись в кадре, Карла объявляла:

— А я знаю, мама! Те самые консервы, которые ты недавно купила!

Следующие кадры показывали в ускоренном темпе: пока Карла одевала мать (особенно смешно натягивая на нее колготки), сама Кэрол вскрывала банки продуктов компании «Тутовое дерево» и красиво раскладывала закуски на блюдах. Не сидела без дела и младшая дочка: вытащив из морозилки покупной фунтовый кекс, она поливала его сиропом с целыми ягодами черешни.

Камера медленно показывала панораму комнаты, в которой красиво причесанная и принаряженная Кэрол (три часа в салоне «Опал» под неусыпным руководством Арлин) подавала закуски мужу своего босса и его жене (мистеру Шелби и Арлин, разодетой в «Шанель»). В последней сцене две пары сидели за столом, с аппетитом уплетая кекс. Босс поворачивался к Алексу и говорил: «Поздравляю с продвижением по службе и повышением зарплаты!»

Как только ролик кончился, Пэтси схватила пульт, выключила телевизор и обвела всех взглядом.

— Ну как? — дрожащим голосом спросила она.

Аплодировать первым начал Рик, его поддержали все. Мэтт принес из холодильника шампанское и наполнил бокалы.

— За компанию «Тутовое дерево»! — объявил он, и все поддержали тост.

Смеясь, собравшиеся поспешили к столам с едой, обсуждая каждую мелочь увиденного ролика. Бейли задержалась в доме, заглянула на кухню и увидела, что там в одиночестве сидит Мэтт.

— Тебе понравилось? — спросила она. — Только честно.

— Да, — негромко ответил он. — Было здорово. И забавно, и сразу понятно, в чем суть. О большем и мечтать нельзя.

— Может, ты хотел бы что-нибудь изменить?

— Нет, ничего, — покачал головой Мэтт. — Я не стал бы ничего менять.

Они были одни во всем доме.

— Мэтт, прости за все, что случилось в последнее время. Просто…

Наклонившись, он поцеловал ее в нос.

— Все хорошо. Ты ничем мне не обязана. — Он вернулся в гостиную и взялся за пульт. Бейли вышла следом. — Не возражаешь, если я посмотрю новости?

— Ты хотел сказать — узнаю, чем кончился матч?

Мэтт улыбнулся.

— По-моему, ты слишком хорошо меня знаешь.

— Еще недостаточно. — Бейли многозначительно взглянула ему в глаза.

Улыбка Мэтта потеплела.

— Может, еще по бокалу, и…

— Посидим в обнимку и посмотрим какое-нибудь старое кино? — продолжила она.

— В обнимку — это обязательно, — подтвердил он.

— Сейчас принесу два бокала, — пообещала Бейли и скрылась в кухне.

Когда она вернулась, уже начались новости. Внезапно услышав фамилию «Мэнвилл», Бейли замерла у дивана, держа в каждой руке по бокалу шампанского.

Женщина на экране с плачем объясняла:

— Завод закрыли, а у меня трое детей, и никакой другой работы нет…

Репортер, берущий у нее интервью, продолжал, глядя в камеру:

— И это лишь один из множества заводов и фабрик, которые Рей и Атланта Мэнвилл закрыли за последние несколько недель…

Бейли ахнула, Мэтт привстал, не сводя с нее глаз, но ее взгляд был прикован к экрану.

— Действия брата и сестры Мэнвилл вызвали переполох на Уолл-стрит: они сбывают ценные бумаги по демпинговым ценам, распродают все, что когда-то составляло империю миллиардера Джеймса Мэнвилла, и обращают имущество в деньги.

На экране появился Рей в окружении репортеров и разъяренной толпы людей, потерявших работу. Плотным кольцом его обступили три телохранителя и четыре юриста, с трудом проталкивающихся сквозь толпу. Перед одним из протянутых микрофонов Рей остановился.

— Мой младший брат знал, как управлять всеми этими предприятиями, а мы с сестрой не знаем. Мы простые провинциалы, вот мы и распродаем все сразу, чтобы выйти из игры, — объяснил Рей и стал проталкиваться дальше.

— А как же быть всем, кто по вашей милости лишился работы?

— Они так или иначе лишились бы ее, если бы мы разорились, — отрезал Рей.

Рей уселся в ждущий лимузин, в кадре вновь появился ведущий сюжета.

— По оценкам, на данный момент Атланта и Рей Мэнвилл собрали один и четыре, то есть почти полтора миллиарда долларов наличными. И куда же они вкладывают эти доллары? Нет, не в американский банк. С тех пор как в результате несчастного случая вчера утонул бывший юрист Джеймса Мэнвилла Филипп Уотермен…

Бокалы с шампанским, которые держала Бейли, упали на пол. Она застыла в ледяном молчании, уставившись на экран широко раскрытыми глазами. Мэтт вскочил, подвел ее к дивану и помог сесть, продолжая слушать телевизор, но смотрел при этом только на Бейли.

— …темпы ликвидации компаний выросли вдвое, — продолжал репортер. — Никто не знает, чем вызваны эти продажи, особенно их поспешность. И мы возвращаемся в студию, Нэнси.

В студии над головами двух ведущих красовался большой снимок покойного Джеймса Мэнвилла и его жены, а журналист строил догадки, где сейчас может быть вдова известного миллиардера.

— Вы считаете, она могла бы предотвратить такое развитие событий, Чак? — спрашивала телеведущая. — Если бы жена, которая прожила с ним шестнадцать лет, не сдалась без боя, ничего этого могло бы и не быть?

Внезапно перед глазами Бейли все завертелось, стены будто начали смыкаться вокруг нее. Она обмякла и повалилась бы на пол, если бы Мэтт не подхватил ее. Подняв на руки, он понес ее по коридору в спальню.

— Что с ней? — услышала Бейли за спиной тревожный голос Кэрол.

— Ничего страшного, — стараясь говорить спокойно, отозвался Мэтт. — Уронила бокалы, порезала руку, вот голова и закружилась. Сейчас мы вернемся.

— Я пока приберу тут, а если вам что-нибудь понадобится — зовите. — Кэрол заглянула в спальню и ушла.

Мэтт уложил Бейли на постель, сбегал в ванную за полотенцем, смоченным холодной водой, и приложил его ко лбу Бейли. Она сразу попыталась сесть, но Мэтт удержал ее.

— Сначала возьми себя в руки. Успокойся. Не показывай остальным, что переживаешь, иначе тебя замучают вопросами.

— Я… не понимаю, о чем ты. Я просто…

Мэтт обтер ее лицо холодным полотенцем.

— Джеймс Мэнвилл — это и есть твой Джимми, да? Я узнал тебя на снимке. Ты похудела, у тебя изменилась форма носа, но все-таки это ты.

Бейли медлила с ответом, а Мэтт продолжал:

— Даже не надейся обмануть меня! Слишком много у тебя странностей: ты не знаешь простейших вещей, не умеешь заказывать одежду по каталогу, хотя объездила весь мир. А еще ты… в общем, я давно понял, что тебя либо держали взаперти в богатой тюрьме, либо… Честно говоря, я так и не смог понять, как ты жила раньше. Я знаю только одно: у тебя есть какая-то важная тайна.

— И как ты теперь собираешься поступить? — тревожно спросила Бейли.

— Выпросить у тебя денег взаймы.

— Но у меня нет… а, понятно. Ты шутишь.

— И довольно глупо. А Филипп, который утонул, — тот самый человек, который заплатил за уборку дома и расчистку сада?

Воспоминания нахлынули на Бейли волной, она зажала рот ладонью.

— Филипп!.. Он муж Кэрол. Отец ее дочерей. Ох, Мэтт, она еще ничего не знает. Она разозлилась на него за то, что он работал день и ночь, наверное, даже не предупредила его, что уезжает, и он не знает, что она здесь… То есть не знал, — поправилась Бейли, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

— Перестань! — потребовал Мэтт, обнимая ее за плечи. — Плакать сейчас нельзя. Скажи, кто звонил тебе среди ночи?

— Филипп, — призналась Бейли, глотая слезы. — Он предупреждал… я так и не поняла о чем или просто не могу вспомнить.

— С тех пор как ты здесь поселилась, ты постоянно всех о чем-нибудь расспрашиваешь. Зачем?

— Джимми просил меня… точнее, оставил мне письмо. И в нем просил меня выяснить, что случилось.

— О чем именно?

— Сама не знаю. Вот… — Она вынула из ящика тумбочки телефонную книжку, между страницами которой хранила последнюю записку, переданную ей Филиппом.

Мэтт взял записку и прочел ее.

— Что это значит? Какую правду он просил тебя выяснить?

— Не знаю! — почти выкрикнула Бейли. — Не знаю, — повторила она и откинулась на подушки. — Что же мне теперь сказать Кэрол? Не знаю, как это объяснить, но, по-моему, в смерти Филиппа виновата я. Может, если бы я решила докопаться до истины или послушалась Филиппа, сейчас он был бы…