Интересно, почему же он пригласил ее на танец, если на самом деле заметил, что ей это совсем не нравится? Может, испытывает своего рода извращенное удовольствие, ставя ее в неловкое положение? Она посмотрела на булавку из тигрового глаза, которая пряталась в глубоких черных складках его шелкового галстука.

– Я не обижусь, если вы не предпримете попыток разговаривать со мной.

Что ж, в это она охотно поверила. Всякий раз, как они разговаривали, дело оканчивалось ссорой, а последние два дня он так же старается избегать ее, как прежде она – его.

Однако его следующие слова повергли ее в замешательство:

– Не желаю, чтобы танец стал для вас большим испытанием, чем это необходимо.

По-прежнему в подавленном молчании Эстер с трудом закончила первую фигуру.

– У вас неплохо получается, – заметил маркиз, беря ее за руку и кружа. – Я часто замечал, что выполнение скучных, монотонных обязанностей способно восстановить самообладание, когда меня жестоко оскорблял тот или иной идиот.

Эстер вскинула на него ошеломленный взгляд. Неужели он хочет сказать, что заметил, как ужасно действует на нее Лайонел, и помогает ей вновь обрести равновесие? Может ли быть, что перед ней тот же человек, который осыпал ее градом ругательств меньше недели назад, когда она случайно попалась ему на пути?

В ответ маркиз сокрушенно улыбнулся:

– Я умею вести себя пристойно, хотя до сих пор не давал вам повода так считать.

О небо, неужели он читает ее мысли?! Эстер не успела ответить – они разошлись в танце.

– По крайней мере, теперь я знаю, что танец со мной предпочтительнее тет-а-тет с этим вашим неотесанным поклонником.

– Ему я предпочту все, что угодно, – не успев подумать, отрезала она.

Лорд Ленсборо отрывисто и удивленно рассмеялся, и Эстер показалось, что его смех настолько поразил присутствующих, что все взгляды устремились на них. Эстер удивленно вскинула голову – и нечаянно сделала одно открытие: его губы дернулись вверх в искренней улыбке и вся суровость покинула его лицо.

– Прошу прощения, – извинилась она, чувствуя, как краснеет.

Как могла она ответить так грубо? И неужели его это забавляет? Наверное, все дело в новизне, ведь он не привык, чтобы окружающие, тем более женщины, осмеливались вести себя с ним так, как это делает она.

Может, он не любит условностей? И именно поэтому носит булавку для галстука не с бриллиантом, а с полудрагоценным камнем, узоры на котором так хорошо оттеняют искорки в его глазах?

Он не ответил на ее извинение: их снова разделили. Более того, ей неудобно было поддерживать разговор во время танца. Фигуры разделяли их в самые неподходящие моменты.

– Ничего страшного. – Он улыбнулся ей, когда они в очередной раз оказались друг против друга. – По-моему, мы с вами сравнялись в количестве извинений, которые должны друг другу. Может, будем считать, что мы квиты?

Эстер кивнула, покружилась, сделала шаг в сторону и подумала: может быть, ей и не придется жалеть кузин. В конце концов, обе они только и твердят о том, что хотят выйти замуж. Может быть, для одной из них лорд Ленсборо окажется таким мужем, каким всю жизнь был дядя Томас для тети Сьюзен. Прямолинейный, грубоватый, но добрый и глубоко порядочный.

К своему удивлению, она поняла, что танец закончился, и лорд Ленсборо подвел ее к своему другу мистеру Фаррару.

– Вверяю вас заботе мистера Фаррара. – Уверяю вас, – продолжал он, – его вам нечего бояться.

Она ошеломленно покосилась на него, прежде чем подать руку мистеру Фаррару и кротко последовать за ним, чтобы перейти к следующей фигуре.

Ей пришлось признать, что и мистер Фаррар ведет себя достойно. Как только он заметил, что его игривые замечания ее смущают, тут же сменил тактику и начал делать самые изысканные комплименты Джулии и Фиби.

Интересно, зачем он вообще возится с ней? По своему, пусть и небольшому, опыту Эстер знала: мужчины вроде мистера Фаррара или лорда Ленсборо получают гораздо больше удовольствия, насмехаясь над застенчивыми, неуклюжими созданиями вроде нее. Однако они оба демонстрировали такую же терпимость к ее нескладности, как ее дядя и муж кузины, Питер.

Лорд Ленсборо танцевал медленный менуэт с располневшей Генриеттой и смешил ее какими-то рассказами. Совершенно озадаченная, она покачала головой. Она считала лорда Ленсборо и Стивена Фаррара бесчувственными грубиянами. Но теперь Стивен был с ней сама доброта, а маркиз…

Кажется, в разговоре он назвал Лайонела идиотом… После того как маркиз познакомился со Снелгроувом, Эстер показалось, что лорд Ленсборо нашел родственную душу и именно поэтому проводит с Лайонелом столько времени. Неужели он пытался оградить ее от нежеланного внимания Лайонела?

В это мгновение, как будто угадав, что она думает о нем, он повернул голову, и их взгляды встретились. На миг, на долю секунды ей показалось, будто, кроме них, в зале больше никого нет. Разделявшее их расстояние исчезло; они сообщались способом, далеким от разумного объяснения.

Эстер поморгала, желая стряхнуть с себя чары, и споткнулась, мистер Фаррар мягко поддержал ее, и контакт с лордом Ленсборо прервался. Она снова обрела способность слышать музыку и гул голосов.


– Мама, – трелью рассыпалась Джулия, когда закончился изысканный танец, – будет очень неприлично, если следующим танцем сделать вальс?

Эстер почувствовала, как рассыпается в прах ее самообладание, обретенное с таким трудом. Она еще могла вынести контрданс, когда с партнером соприкасаешься только руками, да и то недолго. Но вальс, когда мужчина держит женщину в объятиях и заставляет подчиняться каждому его движению?

– Не вижу препятствий, – ответила леди Сьюзен, – у нас всего лишь скромный семейный вечер, поэтому в вальсе нет ничего неприличного.

Заметив ошеломленное выражение лица Эстер, Эм встала и отошла от фортепиано.

– Миледи, прошу вас заменить танец. Не все присутствующие – члены одной семьи. Среди нас три холостых джентльмена, которые не являются родственниками ни вашим дочерям, ни вашей племяннице.

– Эмили, не будь такой ханжой, – протянул Лайонел.

– Можешь вальсировать со мной, ведь мы с тобой родня. Леди Эстер займет мое место за фортепиано. Несправедливо ставить ее в такое положение, когда она вынуждена будет отказать кому-то из гостей в доме ее тетушки.

Когда две девушки поменялись местами, лорд Ленсборо выгнул бровь – к этому его жесту Эстер уже начала привыкать.

– Вы не танцуете вальс, леди Эстер?

Метнув на него вызывающий взгляд, она покачала головой.

Что ж, сейчас она увидит, каковы его истинные намерения. Он наверняка презрительно ухмыльнется, и порядочность, которая мелькнула за его надменным фасадом, окажется всего лишь миражом.

– А я тоже не вижу в вальсе ничего плохого, – объявила Джулия. – Когда я была в Лондоне, вальсировала с самыми разными джентльменами, с которыми не состою ни в каком родстве!

– Тогда вы, конечно, должны повальсировать со мной. – Лорд Ленсборо отвел задумчивый взгляд от леди Эстер и подошел к Джулии. Но затем мягко заметил: – И мы получим удовольствие от игры леди Эстер – впервые за все время моего пребывания.

Эстер опустилась на табурет за фортепиано. Стивен пригласил на вальс Фиби, и у каждой дамы, желающей танцевать вальс, появился партнер. Эстер заиграла. Глядя в ноты, она нежно касалась клавиш пальцами. Она не фальшивила и чувствовала себя довольно уверенно. Поддержав ее решение играть, лорд Ленсборо позволил ей не танцевать и не выглядеть при этом нелепо.

Зато бедняжке Эм пришлось страдать за великодушный порыв спасти ее. Судя по всему, вальсировала она не слишком хорошо. Время от времени она слышала, как Лайонел ругается себе под нос – должно быть, Эм наступала ему на ногу. А однажды, когда они кружили рядом с фортепиано, Эстер услышала:

– Эм, ты танцуешь с грацией слонихи.

– А я и не утверждала, что тебе понравится танцевать со мной, – парировала Эмили. – Ты не можешь ожидать, что в доме священника у меня было много возможностей практиковаться в такого рода танцах!

Когда Лайонел повернулся к Эстер спиной, она вдруг заметила, как Эм подмигнула ей через его плечо. Подавив желание хихикнуть, Эстер взяла завершающий аккорд. Танцоры зааплодировали ее игре и стали выбирать партнеров для следующего танца. Как и следовало ожидать, лорд Ленсборо пригласил на следующий танец Фиби. Эстер решила сыграть вещь, которую она знала наизусть. Почему-то теперь, после того, как ее мнение о лорде Ленсборо изменилось, ей хотелось посмотреть, как он поведет себя с Фиби.

Он не слишком старался поддерживать беседу. Более того, ей показалось, что ему скучно. Эстер нахмурилась, даже с Генриеттой он держался куда оживленнее! И только с Фиби и Джулией он выглядит напряженным. Конечно! Он должен сделать важный шаг, который повлияет на все его будущее.

Он как будто тщательно взвешивает все «за» и «против». Может быть, он подходит к браку куда серьезнее, чем ей казалось вначале?

Наблюдая за тем, как пары кружат по большому залу, она заметила, что Эм, танцуя со своим следующим партнером, мистером Фарраром, не наступает ему на ноги, и он кружит ее по залу с грацией, которая дается ему без всяких усилий. Их движения были совершенно синхронными.

И все же Эм нисколько не радовалась. Лицо у нее раскраснелось. Эстер хорошо знала свою подругу и понимала: Эм вот-вот выйдет из себя. Ах, как она надеялась, что мистер Фаррар не поддразнивает ее в той же манере, какую усвоил в общении с ее кузинами! Джулия и Фиби находили такие разговоры милыми, а Эм терпеть не могла флиртовать почти так же, как Эстер.

Вальс окончился, но, так как юные кузины хотели танцевать еще и леди Грегори дала свое согласие, Эстер заиграла третий вальс. Лорд Ленсборо стал партнером Эм и, усилив замешательство Эстер, быстро успокоил ее, в то время как Лайонелу удалось вызвать улыбку на губах Фиби, которая вышла из объятий Ленсборо совершенно подавленной. Вальс, как решила Эстер, – такой танец, который обладает способностью переворачивать чувства человека с головы на ноги.

Сэр Томас объявил, что три вальса после нескольких довольно энергичных контрдансов, – достаточное упражнение для одного вечера и что пора всем перейти в гостиную, где приготовлена легкая закуска.

Эстер начала убирать ноты. И только когда рядом с ней словно ниоткуда возник Лайонел, она поняла, как была беспечна. Все направились к выходу, и она предоставила ему идеальную возможность застать ее одну.

– Хетти, избегать меня нет смысла, – прошептал Лайонел. – Вы прекрасно знаете, зачем я приехал. Я говорил вам, когда настанет время, я вернусь и женюсь на вас.

Он положил одну руку на крышку фортепиано и склонился над ней, как стервятник над добычей.

– И вот вы по-прежнему не замужем и ждете меня!

– Прошу вас, отойдите от меня, – с трудом проговорила Эстер.

Лайонел рассмеялся:

– Что такое, Хетти? Не знай я вас лучше, я подумал бы, что не нравлюсь вам!

– Нет, не нравитесь, – с трудом процедила она. – И замуж за вас я не пойду.

На миг, когда он резко выпрямился и выругался, Эстер испугалась, что он ее ударит. Однако в то же мгновение поняла, он отреагировал на то, что не далее чем в пяти шагах от них стояли лорд Ленсборо об руку с Эм.

– Мистер Снелгроув, мисс Дин хочет уйти домой. – Голос маркиза был исполнен ледяной вежливости. – Ей не по себе оттого, что пришлось оставить ее отца так надолго в одиночестве.

– Идти по парку довольно далеко, – подхватила Эмили чуть выше обычного и громче, чем необходимо. – Папа будет беспокоиться, если я вернусь слишком поздно. – Эстер поняла, что слова Эмили предназначались не столько ей, сколько мистеру Фаррару, который стоял за парой и выглядел таким же разгневанным, как и мистер Снелгроув.

– Ну разумеется, – ответил Лайонел, сухо кланяясь Эстер.

Он вывел Эм из зала, Стивен Фаррар мрачно плелся за ними.

И тут Эстер задрожала всем телом. Она не могла встать и отойти от фортепиано, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Опустив голову, она ждала, пока дрожь пройдет; не сразу она поняла, что лорд Ленсборо терпеливо ждет ее.

– Я… – Она вспыхнула. Она поняла, что должна как-то объясниться, но он перебил ее, покачав головой, и с сокрушенной улыбкой протянул ей руку.

– Объяснения не требуются. Позвольте сопроводить вас в гостиную. Вид у вас такой, что вам не помешает освежиться бокалом лимонада.

– Спасибо, милорд. – Она приняла предложенную руку и встала. – С удовольствием.

Лорд Ленсборо вел Эстер по коридору в сочувственном молчании. Не хотел смущать ее, ссылаясь на подслушанный им разговор, но и говорить о чем-то другом, как будто он не замечает ее состояния, не стоило.

Они остановились на пороге, и маркиз пытливо заглянул ей в лицо, пока она обводила взглядом собравшихся в зале. Эстер смотрела на хихикающих в углу Джулию и Фиби, они ликовали, потому что каждая протанцевала вальс со своим потенциальным женихом. Как мало нужно для того, чтобы они пришли в приподнятое настроение! А вон Генриетта, она преданно смотрит на мужа и вся словно светится от предвкушения скорого материнства.