Марина Агекян - Тайная встреча

Алекс перевела взгляд на фикус, а потом снова посмотрела на него. И улыбнулась. Улыбнулась ему! Тони показалось, что его ударили в солнечное сплетение. Без очков, с обворожительной и тёплой улыбкой она казалась ему волшебным видением. Боже, она была прекрасна! Прекрасна до боли.

- Да, и теперь это не чахлый куст, а вполне здоровый и способный на рост фикус.

В ее голосе прозвучало столько нежности и ласки, будто она говорила о человеческом существе. И снова ее любовь к цветам и растениям удивила Тони. Она словно пряталась за этой привязанностью, не позволяя видеть настоящую Алекс.

- Вечнозелёное растение семейства тутовых… Неужели у него есть надежда?

Алекс была поражена тем, что он запомнил ее слова о фикусе. Он действительно хотел знать об этом и спросил вовсе не из вежливого любопытства. Никто никогда не хотел понимать её любви к растениям и цветам. Никто не допускал и мысли о том, что это важно для нее. Но Тони сейчас смотрел на нее так, словно понимал нечто большее. Нечто сокровенное. Видел в ней то, что не удавалось увидеть другим. Это почему-то напугало её. Ей стало казаться, что он может с лёгкостью заглянуть ей в душу. И увидеть там то, что ему не следовало видеть.

- Надежда есть всегда, - тихо прошептала она.

“А для меня есть надежда?” - хотел спросить Тони, но не смог. Какой-то непонятный ком, подступивший к горлу, помешал ему задать этот вопрос.

- А… - Он прочистил горло и снова заговорил. - А сколько лет этому бедолаге?

- О, - глаза Алекс загорелись, когда она снова посмотрела на своего подопечного. - Ему чуть больше двух лет. Фикусы очень стойкие к болезням и бедам, поэтому этот и не погиб. Но они очень чувствительны к солнечным лучам, от которых могут получить ожоги. Габби питал особую любовь к фикусам, вернее, антипатию. И когда я занималась ними, он любил повторять: “Алекс, в них нет жизни. Они не помогут тебя в трудные минуты. Заведи лучше весёлых друзей”.

- Мне кажется, он был прав, - осторожно заметил Тони, чувствуя странное беспокойство от этого разговора. Потому что, чем больше он узнавал о ней, тем больше вопросов у него возникало. - Люди могут быть лучшей компанией, нежели растения и цветы.

- Нет, Габби не прав, - со спокойной убеждённостью возразила Алекс, покачав головой. Улыбка сбежала с милого личика, и она совсем тихо добавила: - Растения не обидят и не предадут. И никогда не причинят боли.

Тони вдруг замер, глядя ей в глаза. Он не мог дышать, потому что в синих очах увидел такую затаённую боль, что у него сдавило в груди. Боже, кто причинил ей такую безмерную боль? Её кто-то ранил, очень глубоко. “Предал и обидел”. Тони почувствовал, как у него сжимается сердце. От ответной боли. И гнева на тех, кто это сделал. Ему было невыносимо думать о том, что какой-то негодяй мог обмануть её. Он хотел встать и подойти к ней. Он хотел наклониться и крепко обнять её. Заверить, что её больше никто никогда не посмеет обидеть…

Но в этот момент в дом вошёл Марк, сжимая в руке плетёную корзину. Не замечая молодых людей, сидящих в гостиной, он заговорил, поставив корзину на пол и снимая сюртук:

- Алекс, я еле сумел достать сушёные листья тысячелистника. Я даже не представлял, что они такая большая редкость, потому что аптекарь продал мне последний мешочек. - Наконец он обернулся и увидел Тони и Алекс, сидящих в гостиной. На приличном расстоянии, отметил Марк про себя. И как-то странно смотрящих друг на друга. Он нахмурился, чувствуя неладное, и притворно весело добавил: - Вот вы где. Алекс, вы мне покажете, как нужно варить тот чудодейственный отвар из сушёных листьев тысячелистника?

Вздохнув, Алекс взяла свои очки со стола и медленно надела их, закрываясь от всего мира. Пряча себя. А потом встала и посмотрела на Марка.

- Конечно, помогу, - кивнула она, а потом перевела взгляд на сидящего на диване мужчину, который задумчиво-прищуренно смотрел на неё. - Простите, но мне нужно идти.

Она как раз проходила мимо него, когда он мягко взял её за руку и заставил посмотреть на себя.

- Меня зовут Тони, - мягко напомнил он, глядя в эти поистине невероятные сини глаза. Такие грустные. И такие бездонные.

Алекс встрепенулась от прикосновения его руки и повернулась к нему. Он даже не представлял, что для неё значило называть его по имени. Алекс видела в этом упрямое желание склонить её к своей воле. Но, Боже, он понятия не имел, что этим ещё крепче привязывал её к себе.

- Я знаю, - тихо проговорила она. - Я знаю, Тони.

И тогда он отпустил её. Отпустил, не подозревая, что взамен получил нечто большее. Нечто бесценное.

***

Никогда прежде мытьё головы не доставляло такого удовольствия, как сегодня. Откинув назад голову, Тони сидел на стуле, приставленного к столу, на котором стоял небольшой тазик, и в который лилась вода. Тони закрыл глаза и издал тихий стон, когда Марк в последний раз намылил ему голову и сполоснул тёплой водой. Из-за раненого бока он не мог принять ванну как обычно, но тешил себя надеждой, что заветное мгновение наступит совсем скоро. А пока и этого было достаточно.

- Какое облегчение, - проговорил Тони, взяв полотенце, и накинул себе на голову.

- Ты на удивление быстро идёшь на поправку, - заметил Марк, выливая грязную воду из тазика в ведро.

Тони медленно встал и побрёл к камину. За своё выздоровление он должен был благодарить Алекс. Как и за бритье. Какое счастье, что на сей раз голову ему мыла не она. Тогда он бы точно не прошёл это испытание.

- Рад это слышать.

Марк посмотрел на него.

- Алекс постаралась на славу. Твоя рана уже затягивается.

- И это тоже я рад слышать, - бесстрастно произнес Тони, не чувствуя ничего.

Марк задумчиво скрестил руки на груди.

- Мне почему-то кажется, что ты торопишься вылечиться вовсе не из соображений здоровья.

Тони присел в кресле перед камином и стал вытирать влажные волосы.

- Ты о чем? - устало спросил он.

В комнате воцарилась какая-то зловещая тишина. Марк хранил молчание, словно не решаясь произнести то, что должен был сказать. Но знал, что рано или поздно Тони это узнает.

- Ливи здесь нет, - наконец, сообщил он, пристально следя за реакцией Тони. - Она уехала и один Бог знает, куда.

Тони выпрямил спину.

- О, это… - Он вдруг нахмурился, поразившись тому, что с тех пор как проснулся и увидел Алекс, он совершенно забыл о Ливи, и даже ни разу не вспоминал о ней.

- Да, - кивнул удивлённый Марк, опустив руки. - А ты не ради этого пытался так быстро поправиться?

- И ради этого тоже, - совсем тихо признался Тони, убрав полотенце.

- А что ещё тебя занимает? - спросил Марк, подходя к нему.

И снова между друзьями возникла напряженное молчание, прежде чем Тони ответил:

- Я должен сделать кое-что ещё.

Марк встал рядом с ним.

- Это как-то связано с Алекс?

Тони резко вскинул голову.

- Почему ты так говоришь?

- Потому что я вижу, как ты смотришь на неё. И я вижу, как она смотрит на тебя. - Марк грустно вздохнул. - Тони, она хорошая девушка. И ты… Тебе будет очень больно, когда придёт время отпустить её домой. И ты причинишь боль не только себе.

Тони отвернулся от друга, пытаясь утаить от него боль, которая вдруг сжала ему сердце. Он уже думал об этом. И не раз. Стоило только вспомнить, как в прошлый раз он решил, что Алекс ушла отсюда, как волна новой паники медленно овладевала им. Так сильно, что даже руки начинали дрожать. Но теперь это был похож на безотчетный ужас, который ничем нельзя было побороть.

Он не представлял, что станется с ним, когда придётся отпустить Алекс. Что будет с ней? Кто защитит её от предательства и боли?

Не дождавшись ответа, Марк тихо спросил:

- Что будем делать с Ливи?

Тони вздрогнул и выпрямил спину, чувствуя резкие удары своего сердца.

- Поспрашивай о ней в деревне. Возможно, кто-то видел, в какую сторону она уехала.

- Ты всё ещё хочешь найти её?

Теперь Тони ни в чём не был уверен. Весь его мир катился в пропасть, и он даже не представлял, как всё исправить. Единственная, о ком он мог думать сейчас, была Алекс. И впервые в жизни ему захотелось послать Ливи ко всем чертям. Навсегда.

- Просто наведи о ней справки, - наконец ответил он, вставая. - А я уж потом решу, что с этим делать.

Марк сокрушённо покачал головой.

- Ох, и в опасную игру ты играешь, парень.

Сказав это, он взял тазик, ведро и вышел из комнаты.

Бросив на стол мокрое полотенце, Тони подошёл к кровати и медленно присел, держась за больной бок. Это не было игрой. Это была жизнь. Жизнь, которую он уже не мог понять. И которая вела его в совершенно другой мир.

Несмотря на своё мрачное настроение, утешало хоть одно: от него сейчас приятно пахло.

Следующим днём, спустившись в гостиную, Алекс протянула записку Марку, который должен был отнести её в Клифтон-холл, а потом пойти в деревню за продуктами.

- Вы уверены? - дрожащим голосом переспросила Алекс, пристально глядя на Марка. - Рана действительно затягивается?

- Да, - улыбнулся Марк. - Когда я менял повязку, рана была почти сухой.

- А корка вокруг не была красной?

- Нет, мне кажется, наш парень стал поправляться раньше времени.

Алекс почувствовала, как холодеет в груди.

- Я… я так рада, - проговорила она бесцветным голосом и отвернулась от Марка. Значит, больной почти поправился. Почему это известие причинило ей ужасную боль? Алекс сжалась и хрипло выдавила: - Нужно… нужно сделать ещё компресс… или порошок, чтобы рана окончательно…

- Алекс, - Марк мягко положил ладонь на поникшее плечо девушки, - думаю, вы сумеете сделать всё возможное, чтобы поскорее вылечить его.

Алекс была готова расплакаться. Грудь сжала холодная обречённость. Как же Марк не понимал, что ей было невыносимо слышать о скорейшем выздоровлении Тони! Ведь это была единственная причина, по которой она всё ещё находилась здесь! Алекс прикусила нижнюю губу, пытаясь из последних сил сдержать себя в руках.

И неожиданно в этот момент кто-то громко постучался в дверь. Алекс вздрогнула и резко повернулась к Марку, ощутив неприятный холодок.

- Вы кого-то ждете?

Марк хмуро покачал головой.

- Нет…

Незваный гость ещё раз громко постучал, а затем раздался его голос. Невероятно знакомый.

- Есть кто дома? Это граф Соулгрейв. Я хотел бы увидеть вашего хозяина.

Алекс замерла, побледнев, как полотно. Когда стук повторился, оцепенение сменилось сильнейшей паникой.

- Боже, это Себастьян! - в ужасе застонала она, схватив большую руку Марка. Боже, всё происходило слишком быстро! - Не пускайте его в дом. Ради Бога не пускайте его сюда! Умоляю…

Марк изумлённо посмотрел на неё.

- Конечно, не пущу, - пообещал он, осторожно накрыв её дрожащую руку своей. - Успокойтесь…

- Боже, он нашёл меня! - выдохнула Алекс, чувствуя, как задыхается. - Он нашёл меня и теперь уведёт домой!

- Алекс… - позвал её Марк, но она не слышала его.

Неожиданно отпустив его руку, она грозно посмотрела на него:

- Марк, если вы впустите его сюда, я… я вас убью!

Марк мог бы улыбнуться, если бы не видел, как она напугана.

Развернувшись, Алекс стремительно побежала в комнату больного, который в этот момент, спокойно сидя в кресле, и, ни о чём не подозревая, читал какую-то книгу.

Услышав шаги, Тони поднял голову и увидел влетевшую в комнату девушку. Она была неестественно бледна и что-то лихорадочно нашептывала себе под нос. Отложив книгу, он медленно встал, с изумлением отметив, что она напугана. Чуть ли не до смерти! Тони беспокойно нахмурился.

- Алекс, что с тобой?

- Молчите! - взмолилась она, подлетая к окнам, и резкими движениями зашторила их, погрузив комнату в полумрак так, что даже лучик солнца не проникал внутрь. Затем снова подбежала к двери, плотно закрыла её и прижалась к ней всем телом, пытаясь хоть что-то расслышать через деревянную преграду.

Дурное предчувствие охватило Тони.

- Алекс, - снова позвал он её. - Что происходит? - И только тут он услышал в гостиной голос Марка. И кого-то ещё. У них гости? - Кто к нам пришёл?

- Умоляю, Тони, ничего не говорите, - прошептала она, прислушиваясь к голосам в гостиной. - Только бы он ушёл, - молвила она. - Только бы не нашёл меня! Себастьян, умоляю, уходи домой…

Она не видела, как поразился Себастьян, увидев у порога дядю её предполагаемой больной подруги.