Марина Агекян - Тайная встреча

Тони ругнулся про себя. Черт побери, когда он увидел, как Алекс покидает комнату, он испытал такой страх, что все разумные мысли вылетели у него из головы. Он ведь собирался поговорить с мистером Уинстедом. С виконтом Клифтоном. С кем только было необходимо, чтобы попросить руки Алекс. Но все обернулось настоящей катастрофой. Прочистив горло, Тони официально обратился к дядюшке Алекс.

- Когда я говорил о том, чтобы забрать ее отсюда, я не думал ни о чем другом, как только жениться на ней. Мистер Уинстед, я прошу у вас руки вашей племянницы. - Тони повернулся к хмуро стоявшему чуть дальше от дяди молодому виконту и добавил: - А у вас, Габриел, я прошу руки вашей сестры.

Уинстед и молодой виконт переглянулись. И Бернард сказал, только после того, как получил медленный кивок племянника.

- Ну что ж, если Алекс согласиться, я не стану возражать.

Тони ощутил безумное облегчение, но когда посмотрел на дверь, понял, какая трудная задача ждала его впереди.

- Я прошу у вас разрешение поговорить с ней. Наедине.

***

Алекс стояла под высоким лимонником в оранжерее и пыталась успокоиться, когда услышала тяжелые шаги. Она тут же поняла, кто приближается к ней. У нее быстрее застучало сердце, когда Тони приблизился и встал позади нее. Она так боялась увидеть его сегодня, потому что это могло произойти только по одной причине: он должен будет попрощаться с ней. А он заявил, что хочет забрать ее с собой! И только тогда она поняла, как сильно хочет этого. Почти до потери сознания.

И теперь он пришел сюда в оранжерею, чтобы сообщить о своем окончательном решении.

Она вдруг ощутила, как он медленно обнял ее и зарылся лицом ей в волосы. Алекс застыла, перестав даже дышать. И услышала его глухой шепот.

- Алекс, я не был дома целых два года… с тех пор, как… как умер мой отец… - Тони едва мог говорить об этом. Он никогда ни с одной душой не говорил о своем отце. И теперь ему предстояло вернуться туда, где он совершил самое страшное преступление своей жизни. - Я не смогу поехать туда без тебя. Я не могу уехать отсюда без тебя, Алекс. Я ведь говорил тебе об этом, но ты бессовестно позабыла об этом. Как позабыла о том, что я говорил тебе тогда в коттедже. Что я не отпущу тебя. - Он теснее прижался к ней и едва слышно молвил: - Я не хочу больше обкрадывать у жизни времени быть с тобой. Я хочу иметь права на каждую секунду твоей жизни. Боже, Алекс, ты нужна мне больше всего на свете, и я не представляю, как жить, когда тебя нет рядом!

Алекс закрыла глаза, чувствуя, как сердце разрывается на части от любви к нему. Боже, она не могла поверить в это, но он действительно только что сделал признание, которое привязало ее к нему навечно! И как она могла отпустить его? Особенно сейчас. Она вдруг подумала, что возможно поехала бы за ним, если бы даже он не предложил ей уехать вместе с ним. Как же долго она запрещала себе надеяться на это, а теперь… Теперь она не смогла бы расстаться с ним даже на секунду. И знала совершенно точно, как будет нужна ему, когда он окажется дома. Там, где он почти потерял себя.

Тони ждал ее ответа так долго, что снова решил, что она хочет отказать ему. И тогда он бессовестно прибегнул к самому настоящему шантажу, зная, как сильно она любит цветы.

- Алекс, ты должна поехать со мной, - прошептал он, ощущая, как она дрожит. - Если я скажу тебе, что в Пембертоне есть огромный сад, за которым никто не ухаживает, ты поедешь со мной? Ты поможешь возродить мой сад? Ты поможешь возродить мою душу?

Алекс не могла больше стоять вот так. Повернувшись в его руках, она подняла к нему свое лицо и посмотрела на него. И увидела в золотистых глазах такую грусть и муку, что у нее больно сжалось сердце.

- Если твой сад очень большой, мне придётся потратить на него очень много времени.

Она обвила его шею руками, и, услышав это, Тони замер, не смея верить пока в чудо.

- В Пембертоне есть еще большая оранжерея, - глухо молвил он, прислонившись лбом о ее лоб, чувствуя ее дыхание. Чувствуя силу ее пронзительного взгляда. - За ней тоже никто не ухаживал.

Алекс прижалась к нему.

- Придется начать с оранжереи, потому что от ее состояния зависит благополучие сада. На это уйдут годы.

Господи, такого ответа он и ждал! У него так сильно билось сердце, что он едва мог дышать. Едва мог позволить счастью, которое начало заполнять его, поглотить себя целиком.

- В доме есть еще зимний сад. - Он не смог удержаться и быстро прижался к ее губам. - Я никогда не поливал там ни одного цветка, - солгал он, покрывая поцелуями всё ее лицо.

- Придется прочитать тебе лекцию по уходу за твоими бедными цветами, - дрожащим голосом проговорила она, зарывшись пальцами ему в волосы.

Он вдруг поднял голову и хмуро посмотрел на нее.

- Сколько времени потребуется, чтобы выучить названия всех цветов и растений?

И она ответила с покоряющей искренностью.

- Если учесть, что только у одних роз существует сотня видов и подвидов… На это уйдет почти вся жизнь.

Он издал глухой стон.

- Хвала Богу!

И только тогда позволил себя поцеловать ее, ощущая в груди не только беспредельную нежность к ней. Алекс вызывала в нем столько чувств, что сложно было выразить какое-то одно. Он притянул ее к себе еще ближе, сминая обожаемые губы. И только тогда Тони позволил себе надеяться на благополучный исход того, что ждало его впереди.

Алекс прижалась к нему и ответила на поцелуй, не веря, что так горестно начавшийся день закончился так непредсказуемо. Именно так и должна была продолжиться ночь, которую они разделили вместе. Алекс умирала от любви к нему. И была благодарна небесам за то, что они позволили ей быть с ним. И благодарила Тони за храбрость, с которой он исполнил этот завет.

Когда он медленно отпустил ее, Алекс заглянула ему в глаза.

- Когда Марк рассказал тебе о письме?

Осторожно брошенный вопрос разоблачил лгунью. Тони вскинул брови и удивленно посмотрел на нее.

- Ты знала про письмо? Но… откуда?

- Марк рассказал мне об этом вчера, когда я забежала в дом за ридикюлем.

Он ошеломленно смотрел на нее, а потом глаза его сузились.

- Так вот что заставило свет в твоих глазах потухнуть вчера? Из-за этого ты плакала, сидя у фонтана? - Его взгляд потемнел. - Ты знала, что на этот раз уйти придется мне, поэтому ты плакала в моих объятиях? - Когда она медленно кивнула, Тони почувствовал, как что-то обрывается в груди. - Ты не хотела, чтобы я уехал?

Алекс обвила его шею и встала на цыпочки, зная теперь, что не может больше сдерживать свои чувства. Свои признания. И сделала самое первое из них.

- Я никогда не хотела, чтобы ты ушел, Тони. Никогда не хотела остаться одной, без тебя.

Он был так сильно потрясен, что не смог произнести ни слова. Тогда прикоснувшись к его застывшим губам, Алекс сделала второе признание.

- Я поеду с тобой, милый. Я поеду с тобой и помогу твоей матери вылечиться.

Ее готовность пойти за ним, куда бы только он ни повёл ее, ее слова и желание помочь ему медленно убивали Тони. Она каким-то образом поняла, что он не вынесет, если потеряет и мать, которую собственноручно сделал вдовой и перед которой он был виноват настолько, что никогда бы не смог искупить свою вину. Но больше всего на свете он был виноват перед Алекс, которую собирался протащить по прожженной дорожке, которую он некогда прошел сам. Но, боже, он не мог вернуться туда без Алекс!

Это было больше того, на что он мог надеяться. Больше того, что он заслуживал. И он не смог сдержать свое собственное признание.

- До встречи с тобой, я не знал, что живу без сердца. А теперь у меня в груди что-то бьется. Я ощущаю биение. Биение сердца. Но только тогда, когда твое сердце бьется рядом со мной.

***

Через два часа, когда все формальности были улажены, а вещи Алекс и ее брата, который заявил, что поедет с ними, были уложены и загружены в поджидавшем их экипаже, который должен был отвезти их в родовое имение герцога Пембертона в Линкольншир, Тони стоял на улице и прощался со всеми Хадсонами. С теми, которые изменили его представления о сплочённости, верности и искренности.

Он обнял миссис Уинстед, которая поцеловала его в щеку и незаметно смахнула слёзы. Обнял Кейт, которая тоже поцеловала его в щеку и внезапно сказала:

- Признайтесь, вы ведь целовали Алекс тогда в лавке аптекаря.

Тони был так изумлен ее неожиданным вопросом, что не смог найтись с ответом.

- Я…

Кейт милосердно улыбнулась ему и махнула рукой.

- Мне не нужен ответ. Всё ведь и так ясно. - Она подошла ближе и шепнула ему на ухо: - Но скажу вам одно: именно так и начинается история самой настоящей любви. Только смелым достаётся лучшее. Если вы сумеете сделать Алекс счастливой, она подарит вам взамен нечто значительно больше.

- Я сделаю все возможное, прежде всего ради самой Алекс.

Кейт улыбнулась ему в последний раз и отошла. После этого Тони пожал руку мистеру Уинстеду и повернулся к графине Соулгрейв. Порывисто обняв его, Тори тихо шепнула:

- Берегите Алекс. Она хоть и кажется сильной, внутри, она такая же хрупкая, как ее любимые цветы.

Тони улыбнулся, ощутив безграничную признательность к женщине, которая так много сделала для него.

- Знаете, Тори, - сказал он медленно. - Я нашел девушку, с которой не просто можно жить. Я нашел девушку, без которой невозможно прожить и минуты.

В ее серых глазах заблестели слезы. Она быстро пожала ему руку.

- Как же повезло нашей Алекс, что она встретила в тот день именно вас! Я желаю вам самого большого счастья.

Когда она отошла, к Тони подошёл ее хмурый супруг. И сказал без предисловий.

- Я знаю, что вы не были в Лондоне в тот день, когда я приходил к вам, - прямо заявил он. - Я не забрал Алекс тогда только потому, что она сама пожелала остаться у вас. Если бы она решила убежать, то давно бы сделала это, потому что для нее не было ничего важнее ее сада. Но не теперь. И если вы обидите ее или причините боль, я не оставляю вас в живых, потому что она часть моей семьи, а моя семья самое главное в моей жизни.

Тони не мог не уважать его за прямоту, честность и желание защитить то, что было дорого ему. Но граф забывал, что теперь право на заботу Алекс полностью принадлежало ему, и он не собирался ни с кем делиться этим. Он лишь поражался тому, что граф был готов помочь ему, даже зная всю правду о похищении Алекс.

- Алекс давно стала частью моей жизни, поэтому обидеть ее намного страшнее, чем обидеть самого себя.

Только после этих слов Себастьян пожал ему руку.

- Если вам хоть когда-нибудь что-то потребуется, дайте мне только знать об этом.

И Тони понял, что навеки заручился поддержкой человека, который никогда не поступиться своими словами. Какое счастье, что у Алекс были такие родные!

Самым последним к нему подошел граф Бьюмонт, который весело улыбнулся ему, обнял и похлопал по плечу. А потом сказал голосом заговорщика:

- Знаете, в Клифтоне сложилась негласная традиция обручаться в Гретна-Грин. И я, и Себастьян возили туда своих будущих жён, и у каждого из нас была своя дорога туда. Если вы вдруг решите не ждать назначенной даты свадьбы, обещаю не выдавать вас до тех пор, пока вы не вернётесь из Шотландии. Поверьте, иногда прогулка до границ этой страны может быть весьма бодрящей.

Дорогая предстояла долгая и тяжёлая. Алекс поняла это, как только увидела хмурое, посуровевшее лицо Тони, который сидел напротив неё, рядом с Габби и пристально смотрел в окно. Она боялась представить, через что ему придётся пройти на этот раз. Два года он скрывался от мира. Два года он скитался по стране, разыскивая женщину, которая сломала ему жизнь. Два года он переносил невыносимые страдания от того, что его заставили сделать. И теперь ему предстояло вернуться туда, где хранились самые тёмные и опасные для него воспоминания. Если одно слово “отец” превращало его в тень, как он сможет побороть себя и переступить порог дома, где произошла такая трагедия?

У Алекс холодело в груди, едва она думала об этом. Она должна была помочь ему справиться с этим. Но как она найдёт слова, чтобы сделать это? Что ей следует должна предпринять, чтобы облегчить его муки? Он держался так отчуждённо и замкнуто, будто даже обычный взгляд, направленный в его сторону, причинял ему боль. Алекс посмотрела в окно, разглядывая удаляющиеся вересковые холмы, которые постепенно скрывались за высокими каштановыми деревьями. Пока они не добрались до Пембертона, она должна была найти способ помочь Тони справиться с оцепенением и напряжением. Иначе он доведет себя настолько, что просто не справиться, когда наступит время. Стоило только представить его осунувшееся непроницаемое лицо, когда он отказывался от лекарств, чтобы понять, как жестоко он может наказывать себя. Алекс не могла изменить его прошлого или того, что его заставили сделать, но она могла помочь ему примериться с самим собой и попытаться жить дальше. С ней.