Диана Чемберлен - Тайная жизнь, или Дневник моей матери

К нам в класс пришел новенький, зовут его Мэтт Райли. Ему, как и Кайлу, семнадцать. Они с матерью переехали сюда из Ричмонда, чтобы ухаживать за больной бабушкой. В классе сейчас ни о ком больше не говорят, кроме как о нем. Так всегда бывает, когда у нас появляется кто-то новый. Кайлу этот парень так понравился, что они провели вместе всю субботу: ловили рыбу, пока я писала у себя в пещере.

16 ноября 1943 г.

Сегодня случилось нечто ужасное.

Я, по своему обыкновению, сидела в главной зале пещеры, где у меня есть матрас, диванчик, старое кресло-качалка и пара стульев с прямыми спинками. Размером эта комната с маленькую церковь, однако повсюду встречаются скальные выступы, а еще полно сталактитов и сталагмитов. Потолок возле входа довольно низкий, но чем ближе продвигаешься к озерку, тем выше и красивее он становится.

От задней стены этой комнаты отходит небольшой туннель. За все то время, что я провела в своей пещере, я никогда не заходила в него больше чем на пару метров. Но сегодня я писала историю о девочке, которая обследует пещеру. Она проползает по узкому туннелю и оказывается в месте, которое превратили в некое подобие гробницы.

И тут мне пришло в голову: а почему я пишу обо всем этом, если сама так и не удосужилась заглянуть в свой туннель? Тогда я взяла лампу и нырнула во тьму. Поначалу мне было как-то не по себе. Не то чтобы я боялась темноты, просто коридор оказался слишком узким, а потолок нависал над самой головой. Первые несколько метров я прошла прямо, а потом мне пришлось согнуться. Лампа освещала лишь небольшой пятачок, и мне казалось, что я шагаю в черную пустоту.

Наконец туннель закончился, но никакой величественной гробницы там не было. Вместо этого я оказалась в просторной пещере с низким потолком, из которого свисали длинные, как копья, сталактиты, а из пола им навстречу устремлялись такие же длинные и узкие сталагмиты. Встречались они примерно на уровне моей груди, образуя причудливые каменные колонны, и мне приходилось петлять между ними, как между стенками лабиринта. Я старалась запомнить направление, чтобы найти потом путь назад.

Лабиринт внезапно закончился, и я увидела пустое пространство, без сталактитов и сталагмитов. А на полу лежал – я уж было решила, что мне померещилось! – человеческий скелет. При виде его я заорала так громко, что даже стены загудели от эха. Я рванула назад, выискивая путь в каменном лабиринте. Через несколько минут мне удалось добраться до туннеля. Я безудержно всхлипывала и смеялась, а руки у меня были покрыты ссадинами и царапинами. Я поспешила добраться до своей пещеры, а затем, не останавливаясь, устремилась к дальнему концу ручья, где Кайл с Мэттом ловили рыбу.

– Идем со мной! – выпалила я, хватая Кайла за руку.

– Зачем ты притащила сюда лампу? – спросил он.

Я по-прежнему держала в руке лампу, хотя на улице ярко светило солнце.

– Идем же, – повторила я.

Кайл тяжко вздохнул и начал сворачивать леску.

– Пошли посмотрим, что ей от нас надо, – сказал он Мэтту.

– Ему нельзя с нами! – возразила я.

Кайл в изумлении воззрился на меня. Было видно, что он не ожидал от меня подобной грубости, но мне было плевать.

– Кайл, – шепнула я так, чтобы Мэтт не услышал. – Это в пещере.

Кайл повернулся к Мэтту, который делал вид, будто его все это ничуть не интересует.

– Я скоро вернусь. Если хочешь, можешь взять и мою удочку.

Мэтт кивнул, даже не взглянув в нашу сторону. Он вообще странный, но о нем я напишу как-нибудь потом.

На обратном пути я объяснила Кайлу, что случилось, и он был готов к тому, что ему предстояло увидеть в каменном лабиринте. На этот раз мы оба несли по лампе, и я вся тряслась – то ли от нервов, то ли от холода.

В какой-то момент я даже решила, что никакого скелета мы там не увидим, что все это было моим воображением. Но нет, он по-прежнему лежал на месте, и, судя по позе, можно было решить, что обладатель его умер когда-то во сне.

Кайл с побледневшим лицом опустился рядом на колени.

– Боже мой, – сказал он, осматривая скелет с головы до ног.

– Когда я увидела это, то заорала, как девчонка, – призналась я.

– Ты и есть девчонка, – ответил Кайл, продолжая разглядывать кости. – И Мэтт это заметил. Ты ему нравишься.

– Зато он мне не нравится, – возразила я.

– Смотри, какой он маленький. – Кайл растянулся на земле рядом со скелетом, который едва доставал ему до пояса. – Должно быть, это ребенок.

Мне вдруг стало очень и очень грустно.

– Но как он попал сюда? – спросила я. – А главное, когда?

Кайл лишь покачал головой.

– Надо рассказать о нем, – промолвил он, поднимаясь на ноги.

– Ты с ума сошел! Это же моя пещера.

– Кейт, это не просто скелет, а человеческий скелет. И мы не можем делать вид, будто никогда его не видели.

– Мы ничего никому не скажем, – заявила я. – Это моя пещера, и мне тут решать.

20 ноября 1943 г.

Я назвала скелет Рози. Я не возвращалась больше в каменный лабиринт, чтобы еще раз взглянуть на нее. И даже в пещере я чувствовала себя поначалу не слишком уютно, поскольку знала о ее присутствии. Но потом, когда она получила имя, мне стало как-то легче в ее обществе. Порой я размышляю над тем, что свело ее на тот свет. Несчастный случай? Болезнь? А может, убийца? Полагаю, этого мне никогда не узнать.

В последние дни я больше завидую Мэтту Райли, чем Саре Джейн, ведь Кайл проводит с ним столько времени. Они почти как братья. Даже шутки у них стали общими. Когда они видят, что я перестаю понимать их, кто-нибудь объясняет мне суть шутки, но к этому времени она перестает быть смешной.

Бабушка Мэтта умерла на прошлой неделе. Несколько дней после этого я видела его с покрасневшими глазами. Я уже давно поняла, что Мэтт – очень чувствительный мальчик. Он выглядит по-девически юным на фоне Кайла, который в свои семнадцать вполне может сойти за мужчину.

Кайл выпрашивает у меня разрешения пустить Мэтта в пещеру, и я все больше склоняюсь к тому, чтобы согласиться. Не потому, что мне нравится Мэтт. Просто Кайл в последнее время бывает здесь так редко, что это единственный способ вернуть его обратно.

Нужно было рассказать Бену про скелет. По крайней мере, это стало тем поводом, который позволил Иден напроситься к нему в гости. По голосу Бена чувствовалось, что он рад ее звонку.

– Мой домик не так-то просто найти после захода солнца, – заметил он, описывая ей дорогу. – Может, встретимся где-нибудь еще?

Иден вспомнился их унылый ужин в «Шугар-Хилл».

– Да нет, я найду дорогу.

Стоило ей повесить трубку, как позвонил Майкл. Прошло лишь несколько дней с момента их последней беседы, но Иден казалось, будто они не разговаривали месяцами. Нина вся на нервах, сказал Майкл. Хочет знать, что Иден думает по поводу последнего сценария.

– Пока что даже не заглядывала, – призналась Иден.

– Она просила передать, что у нее есть еще несколько на выбор, если этот вдруг тебе не понравится. Ей хотелось бы знать, намереваешься ли ты вообще вернуться к работе?

– Скажи ей, пусть расслабится.

– Она не в восторге от того, что ты находишься за три тысячи миль от Голливуда. Так сказать, вне ее контроля.

– Что ж, – улыбнулась Иден, – зато мне это нравится.

В трубке повисло молчание.

– И за три тысячи миль от меня, – промолвил наконец Майкл. – Это тебе тоже нравится?

– Мне просто нужно было сменить обстановку. Оказаться подальше от Лос-Анджелеса и всего, что там есть. Так что не принимай это на свой счет.

– Такое чувство, что у тебя прорезался деревенский акцент.

В самом деле?

– Видимо, вживаюсь в роль.

Иден глянула в окно, на темнеющий лес. Ей бы хотелось попасть к Бену до заката.

– Прости, Майкл, но мне нужно бежать.

– Куда это, позволь узнать? – спросил он, как обиженный ребенок.

– У меня назначена встреча с другом Кайла.

– Позвони мне, когда вернешься, хорошо?

– Я даже не знаю, в каком часу это будет.

– Да неважно. Я все равно никуда не собираюсь. Вечеринки утратили для меня былую прелесть. Тебя там нет, да и не оторвешься как следует. Ты, кстати, можешь мною гордиться: три недели без всякой дури.

В свое время Иден сказала Майклу, что его пристрастие к кокаину – одна из причин, по которым она не спешит завязывать с ним отношения.

– Ты просто умничка, Майкл.

– Накопала уже что-нибудь про Мэттью Райли?

– Мать пишет в своем дневнике, что он слишком чувствителен. Еще говорит, что он похож на девочку.

– Да ну? Тебе придется слегка подправить образ, чтобы я мог его сыграть!

– Там видно будет. Ладно, я пойду.

– Иден? Не забывай обо мне, хорошо? Я люблю тебя.

Она поморщилась.

– Пока, Майкл. Спасибо, что позвонил.

* * *

Ей пришлось помучиться, прежде чем удалось подобрать нужный наряд. В конце концов она остановилась на брюках в стиле хаки и простой белой рубашке. Распустив волосы, Иден тихонько выскользнула из дома. На самом деле Кайл и Лу знали, куда она собирается, но ей не хотелось привлекать внимание своей внешностью. Они бы без труда догадались по ее наряду, что эта встреча значит для Иден достаточно много.

Вначале она заехала в Колбрук, чтобы купить жареную курицу и печенье, а затем, миновав Линч-Холлоу, углубилась в холмы. Домик Бена находился милях в семи над долиной. Никаких указателей тут не было, и Иден приходилось ориентироваться прямо на местности. Так она миновала большой дуб, затем ферму у ручья. Машина понемногу наполнилась запахом жареной курицы.

Да что с ней такое? Она была исключительно холодна, едва ли не груба, с мужчиной, с которым ее связывали месяцы знакомства. И все потому, что ей не терпелось увидеть парня, которого она практически не знала. Парня, который спасает омаров из южноамериканских ресторанов. Но ей и правда нужно было рассказать ему про скелет. Да ладно! Не будь этого скелета, она бы все равно выдумала причину, чтобы повидаться с ним сегодня. Иден не видела Бена уже два дня. Вчера она просидела весь день в архивах Винчестера, а сегодня утром ездила в Ричмонд, на встречу с добровольцами из Детского фонда. Затем она пообедала с Фредом Дженкинсом, слепым, но оттого не менее энергичным директором Виргинского детского фонда. И вот теперь она уже не помнила отчетливо ни руки Бена, ни то, какого цвета у него глаза – серого или голубого. А это, по какой-то причине, представлялось ей необычайно важным.

Она едва не проехала его домик. Маленький и аккуратный, он практически целиком прятался за деревьями, так что с дороги видно было только два освещенных окна.

– Мне нравится, – промолвил Бен, даже не дождавшись, пока Иден выберется из машины. – Это я про вашу прическу.

– Спасибо. – Иден передала ему пакет с курицей. – А вы, смотрю, постриглись. Тоже неплохо.

– Что это? – кивнул он на тетрадь, которую Иден держала в руке.

– Часть дневника. Хочу показать вам тут кое-что.

Бен распахнул перед ней дверь. Сам он был одет в джинсы и футболку. Некогда фиолетовая, она успела выгореть до бледно-розового и теперь выгодно оттеняла его загорелые руки.

– Прошу прощения, но внутри очень жарко.

Внутри и правда было жарко. Домик, не превышавший размерами ее спальни в Санта-Монике, отличался чистой функциональностью. Простой деревянный пол. В одном углу примостилась крохотная кухня, состоявшая из маленькой двухконфорочной плиты, маленького же холодильника и раковины. В соседнем углу расположились стул и софа, обитые унылой коричневой тканью. Кофейный столик прятался под грудой книг и газет, а в окне над плитой жужжал вентилятор, гнавший по комнате потоки горячего воздуха. Третий угол был отгорожен под туалет или, что вероятнее, под ванную. В четвертом углу, напротив двух окон, примостилась кровать Бена – просторная, без передней и задней спинок. В атмосфере чистой функциональности ее бело-голубое покрывало выделялось своей рукотворной красотой. По центру комнаты располагался круглый стол, к которому были придвинуты четыре простых деревянных стула.

– Прошу прощения, но у меня тут тесновато. – Бен огляделся вокруг, будто впервые заметил размеры домика. – И не слишком уютно.

– Да нет, дом по-своему привлекателен, – возразила Иден. Внимательно взглянув на Бена, она подумала, что тот как-то не вписывается в это примитивное окружение.

– На улице чуть прохладнее, – заметил Бен. – Может, вынесем стол туда?

Так они и сделали. Поставили стол и два стула на маленькой полянке перед домом.

– Какое уединенное место, – сказала Иден. – По ночам тут, должно быть, страшновато.

– Не то чтобы страшновато. Просто одиноко. – Бен принес из домика вино и разлил его в пластиковые стаканы. – Прошу прощения за одноразовые чашки.

– Если вы еще раз за что-нибудь извинитесь, я встану и уйду. – Иден взяла стакан в надежде на то, что вино немного развяжет Бену язык. Она вспомнила, как Кайл, перепив, просил Кейт помочь в его ухаживаниях за Сарой Джейн. Не в силах сдержаться, Иден невольно расхохоталась.