Мы с девчонкой с рецепции отстраняемся друг от друга, и смотрим на мокрую Мышку. С ее пальто стекает водопад, мгновенно организовывая лужу там, где она стоит. Волосы закрученными паклями облепили лицо, а под глазами видны отчетливые потёки туши. И я напрочь забываю о флирте минутной давности с другой, потому что мое сердце начинает безумные скачки.

Мышка пока не замечает меня, она кидает небольшую коричневую сумку себе под ноги, присаживается прямо посреди отполированного холла и начинает в ней рыться. Она не замечает, что все на нее пялятся и что под ней уже растеклось озеро Байкал, а уборщица с тряпкой несётся к ней наперерез. Она не видит и то, как люди вокруг перешептываются. Ей вообще не до этого, судя по ее злому лицу.

Когда нужный предмет находится в недрах вещей, она резко вскакивает и не сделав и шага, врезается в уборщицу. Ведро с водой под ногами растекается мыльной пеной, частично заливая и сумку мелкой. Она шипит что-то нецензурное, а потом начинает неистово извиняться, сетуя на неудачный день.


Я наблюдаю за всем этим со стороны и поражаюсь, насколько другой мне сейчас кажется Мышка. Без привычного апломба и равнодушия на лице. Без маски хладнокровной тихони. Простая, беззащитная, настоящая. И самое сильное желание сейчас — просто спасти ее. Схватить под руку и увести отогреваться: горячим чаем и моими объятиями. Раздеть ее и уложить под многослойное одеяло, прижимая к обнаженному телу.

Но пока я размышляю об этом, все решается само собой. Мелкая достигает стойки регистрации и протягивает паспорт. Ещё раз приносит извинение за свое эффектное появление и недовольно косится на меня.

— Нечего так ухмыляться, — зло бросает мне.

А я и не заметил, что все еще улыбаюсь от пришедших мне в голову картинок.

— Я не… — начинаю оправдываться, но меня прерывают.

— Мария Сергеевна, Ваш номер 206. По лестнице направо, второй этаж, спа-зона находится на цокольном этаже, ресторан на первом, вход со стороны улицы, конференц-зал на четвертом. Режим работы вы найдете в буклете на столе в номере. Там же пароль от вай-фай. Приятного отдыха! — рапортует стандартное девчонка за стойкой, но от былой доброжелательности не осталось и следа.

Мышка подхватывает сумку и, оставляя за собой мокрый след, гордо удаляется в сторону лестницы. Я иду за ней, раздираемый мыслью: стукнет она меня, если я помогу с сумкой или нет? Ответ становится очевидным, когда она, резко развернувшись на ступенях, огревает меня мокрым подолом пальто по лицу.

— Ты с какого прешься за мной? — злится.

— Нравится твой вид сзади, — шучу я.

— Ты о харассменте что-нибудь слышал?

— Отличная идея! Давно пора было оставить на тебя жалобу, — подкалываю.

— Вали куда шел, а? — старается не сорваться на меня, но вижу, как вздулась жилка на ее шее. Ужасно сексуальная жилка.

— Я туда и иду.

— Прошу, — отходит она в сторону. — Не буду Вам мешать, господин Че.

Будешь, дорогая. Ещё как будешь, ведь мы в соседних номерах.


*Харассмент — дословный перевод — домогательства. Термин пришел из США и обрел специфический налет, обозначающий конкретно домогательство на работе.

Глава 22

Лучший способ протрезветь — попасть под проливной дождь. Доказано, подписано, утверждено мной.

Стою под струями горячего душа и все никак не прогреюсь. Кожа уже раскраснелась, пар заполнил прозрачную кабинку, а я все так же не шевелюсь, позволяя потоку воды смыть этот ужасный вечер. Не нужно было слушать Юльку, нельзя было поддаваться на ее "ну, один бокальчик!". Тогда я не опоздала бы на электричку, не поехала бы на автобусе, не отказалась бы от такси, не попала под проливной дождь и не опозорилась бы перед носом ненавистного Че.

Из груди вырывается жалостливый стон. Какое позорище. Мой план быть великолепной и загадочной с треском провалился в первые же секунды появления здесь. Никакое платье теперь не спасет меня. Все запомнят меня как девчонку с лужей под ногами. Нелепую, мокрую, странную.

Блин. Локоны, так тщательно накрученные Юлькой на втором бокале портвейна, распустились, едва я сделала шаг из автобуса. Ультрамодный макияж продержался чуть дольше, но и он не выдержал стихии, красочно растекаясь по лицу пятнами Роршаха. А платье, которое должно было сегодня вечером сразить весь мужской пол с Че впридачу, насквозь мокрое и отдает лимонным средством для мытья пола. Да, из того самого ведра.

Останусь в номере. Закажу ужин, включу телек и лягу пораньше. Ну его это знакомство. Делать большую карьеру в маркетинге я все равно не собираюсь, а одного представителя в лице моего извечного мучителя вполне достаточно, чтобы фирма была на слуху. Точно. Так и представляю, как Че ослепительно лыбится, пожимая руку очередному представителю рекламного гиганта. А еще представляю, как позже он угощает бокалом игристого какую-нибудь хорошенькую блондинку, имя которой он даже не собирается запоминать. И посреди ночи меня разбудят громкие стоны из-за соседней стены.

Озноб неприязни и какого-то липкого отвращения пробирает меня похуже холодного ливня. Я не смогу снова наблюдать, как он с другой. Одно дело жить с осознанием, что он неизвестно где, непонятно с кем и не ясно чем занимается, и совсем другое — видеть и слышать это.

Черт побрал того, кто поселил нас с ним рядом!

Гневно выключаю душ, резко открываю дверцу кабинки и с остервенением вытираюсь пушистым гостиничным полотенцем. Ну, уж нет. Никаких номеров. Я глаз с тебя, Че, не спущу. Пока ты здесь со мной, никаких баб в номере, никаких громких стонов за стенкой, никаких…

Никакого удовольствия! Только работа.

Тянусь к чемодану и выискиваю там не пострадавшие вещи. Хорошо, что Юлька уговорила меня закинуть с собой побольше вещей. Например, этот кружевной топ. Как она сама говорит: не просто топ, а магнит для мужиков. Именно в нем она познакомилась с Кириллом. И джинсы совсем не пострадали. И пиджак, огромный, по типу мужского, который я не собираюсь застегивать…

Сушу волосы феном, придавая им легкую небрежность, глаза подвожу поярче, встаю на единственные в моем арсенале каблуки и готово. Выгляжу в меру распущенно. Привлекательно. Не похожей на себя.


Когда спускаюсь вниз, народ уже вовсю веселится. При входе в патио, где, собственно и проходит вечер знакомств, расположен столик с бейджиками, которые нужно нацепить на себя и пакеты с материалами конференции. Выискиваю бейдж со своим именем и мимоходом проверяю, пришел ли уже мой недруг. Нет. Его пока нет.

Пластиковый прямоугольник с моим именем раскачивается на пиджаке, пока я пробираюсь к бару. На стойке выставлены легкие закуски и бокалы с разноцветными напитками. Я тянусь к соку, но на полпути передумываю, меняю вектор, и беру бокал с шампанским.

— Хороший выбор, — звучит за моей спиной.

Я оборачиваюсь на низкий приятный голос и встречаюсь взглядом с красивыми голубыми глазами. Надо сказать, что и все что к ним прилагается тоже весьма ничего. Высокий брюнет смотрит мне в глаза, а затем его взгляд сползает к моему вырезу. Все понятно. Магнит для мужиков в действии.

— Считаете без алкоголя здесь не обойтись? — вырываю его из грез по моим прелестям и отпиваю шампанское.

— Причем ударной дозы, — возвращает он взгляд выше, наблюдая теперь за моими губами.

— Все так плохо? — начинаю нагло изучать его в ответ.

Хорошо сложен, одет в стильный костюм, дорогие часы, модная стрижка с еще более модной бородкой. Наглая улыбка. Ему нравится, как я его изучаю, он знает, что я не найду изъянов. Интересный персонаж и идеально подходит под мой план. Главная задача — продержать его возле себя достаточно долго, чтобы это увидел Че.

Брюнет становится справа от меня, опираясь локтем о барную стойку и взяв второй бокал шампанского, говорит:

— Уже не так. За знакомство, Маша? — хитро улыбается он, поднимая бокал. Считает себя таким крутым просто потому, что увидел имя на бейджике? У меня такой форы нет, брюнет не озаботился пластиковым прямоугольником. Мистер инкогнито.

— Знакомство пока не состоялось, — игнорирую его поднятый бокал.

Он низко смеётся и выдает:

— Александр. Теперь считается?

— Допустим, — прищуриваюсь я. Поднимаю руку, и наши бокалы встречаются в громком звоне. Мы молча пригубляем искрящуюся жидкость, смотря друг другу в глаза.

Кого-то мне этот человек напоминает. Самоуверенного, наглого, красивого мерзавца. У него на лбу так и написано: берегись, девочка. И я не могу не усмехнуться иронии судьбы, которая упорно подбрасывает мне определенный типаж мужчин.

— Впервые на таком сборище? — интересуется Александр.

— Ага, — тянусь за ломтиком яблока и стараюсь надкусить его аккуратно, не как всегда.

— Здесь все всегда по одному и тому же сценарию, — не отрывает взгляда от моих действий мужчина. — Старые знакомые объединились по группкам, — кивает он на людей, стоящих кружочком. — Они проведут так всю конференцию, не пуская в свой круг чужаков. Одиночки потихоньку тоже собьются в стаю, но не сегодня, сегодня их цель — бар, — переводит он взгляд на меня. — А самая красивая девушка, традиционно, уйдет со мной.


От такого заявления моя рука с бокалом застывает на полпути ко рту. Вот это подкат. Непонятно, то ли радоваться, что я красивая, то ли расстроиться, что меня считают такой доступной. Хотя тут дело, скорее в самоуверенности объекта.

— Фу, какой банальный подкат, Александр Германович, — раздается возле нас.

Поворачиваю голову в сторону знакомого голоса и невольно улыбаюсь. Даже не думала, что так жду его прихода.

Руслан проходит мне за спину, одной рукой берет шампанское, а вторую закидывает мне на плечо.

— Мышка, тебя вообще никуда нельзя одну отпускать! — нагло заявляет он, а я задыхаюсь от такого собственнического действия, ужасно хочу скинуть эту наглую клешню и одновременно прижаться к нему поближе, помечая территорию.

— Руслан Адамович, видел твое имя в списке, надеялся, ошибка, — расплывается в улыбке Александр.

— Конечно, надеялся, — фыркает Че.

— И не один… — брюнет снова кидает масленый взгляд на меня.

— Один, — скидываю я с себя руку наглого Че.

— Не один, — рука Руслана теперь оказывается на моей талии, прижимая ближе к нему.

— О, а сборище становится интереснее, — ухмыляется Александр, забирает свой бокал и растворяется в толпе.

Я тут же скидываю с себя руку чертова Че, и отхожу от него на метр.

— Это что такое было?

— Всего лишь спасаю глупую Мышку от хитрого кота, — пожимает плечами Руслан и отводит от меня взгляд, равнодушно осматривая толпу.

— Я и сама справлюсь, спасибо, — язвительно отвечаю я.

— Не справишься, — говорит он в сторону, все ещё не смотря на меня. — Не твой уровень.

— Откуда ты знаешь его? — вспоминаю о своей главной задаче.

— Пересекались на предыдущем месте работы, — пространно отвечает он.

— Где? — не отстаю я.

— С чего такой интерес ко мне? — теперь внимательный темный взгляд прикован ко мне, но надо отдать ему должное, не опускается ниже положенного.

— Ты хочешь продолжить нашу ни к чему не ведущую войну? — достаю я свой козырь.

— А что предлагаешь ты? — он подходит ближе. Мне приходится задрать голову, чтобы по-прежнему смотреть ему в глаза.

— Мировую? — сглатываю комок, образовавшийся в горле.

— И как ты себе это представляешь после всего, что было?

— Я прощаю тебя, — мне тяжело произнести эти слова, но сказав их, становится легче. "Я прощаю тебя. Я отпускаю свою боль. Я готова идти дальше" — звучит бегущей строкой в моей голове. И мне действительно становится лучше.

Взгляд Че вмиг становится черным, холодным, злым.

— Ты? Ты прощаешь меня? — гремит он.

Вокруг нас вновь собирается грозовая туча. Сгущается воздух, электризуется пространство, и бокал в руке Руслана разлетается на осколки.

Глава 23

Смотрю на темный силуэт, отражающийся в стекле панорамного окна. Там, в черноте ночи, ветер гнет деревья до самой земли, обрушивая стихию на мирный загородный комплекс. Природа не знает, что внутри ничуть не безопаснее.

Капли крови тянутся дорожкой по мягкому паласу номера, осколки зеркала разбросаны по всей ванной комнате, то тут, то там можно наткнуться на вещи, еще недавно стоящие на поверхности, а теперь сваленные грудой на пол. Это была длинная, напряженная ночь. Это был ураган.

Как же я оказалась в центре этой стихии?

Накануне.

— Ты? Ты прощаешь меня? — гремит Че.

Он выделяет слово "ты", словно не веря, что я это произнесла. Его черные глаза полны ярости, негодования, неверия. Клянусь, его ноздри раздуваются, как у быка перед нападением.