Диана Чемберлен - Тайная жизнь

Внизу было полно народу, и я поднялась наверх. Здесь мне было гораздо легче дышать, вообще, стояла чудесная тишина и темнота, как в пещере. Я хотела было войти в одну из комнат, но внезапно услышала чьи-то голоса. Я вгляделась в темноту и различила юношу и девушку, было так темно, что я не могла разобрать, чем они занимались. Мелькнула лишь голая спина парня. Мне стало не по себе, я отошла от дверей в надежде что они меня не заметили.

Я стояла в темной комнате, где двое молодых людей занимались любовью, но выйти боялась, так как думала, что нарвусь на большие неприятности, если меня заметят. Болтали они теперь громче, смеялись и выглядели мило и счастливо. Когда они проходили мимо меня, я пригляделась и – не может быть – девушкой была Сара Джейн!

Я ее ненавижу! Лучше бы она всадила мне нож в сердце, чем поступать вот так по отношению к моему брату. Он там, на фронте, рискует жизнью, борется за нашу страну, а она так нагло его обманывает.

Я выскочила из комнаты и побежала за ними.

– Сара Джейн! – заорала я вне себя от гнева. Она обернулась, но было слишком темно, и я не видела выражения ее лица, а жаль.

– Кэт? Это ты?

– Я видела тебя.

– Кто это такая? – спросил парень. Я узнала его, это Томми Миллер, его отец – владелец пекарни в Колбруке.

– Никто, – сказала Сара Джейн с полнейшим безразличием, в эту минуту я ненавидела ее еще больше обычного:

– Не понимаю, о чем ты говоришь, Кэт.

– Я видела, как вы трахались.

Впервые в жизни я произнесла это слово. Мне понравилось, как оно прозвучало, какой ужас отразился на лице Сары Джейн, когда я произнесла его! У нее лицо теперь толстое, словно тыква.

– Это плод твоего воспаленного воображения, Кэт, – совершенно спокойно отреагировала Сара Джейн. Она повернулась к Тому:

– Кэт пишет рассказы. У нее очень живое воображение.

– А-а, – протянул Томми, будто этим все было сказано, и проблема решена.

– Пойдемте к гостям, нас уже, наверное, ждут, – предположила Сара Джейн. И я поковыляла за ними вниз по лестнице.

Внизу Мэтт развлекал группу кузин Присциллы, они были очарованы его карими глазами. Меня знобило, и было плохо, как во время простуды. Я хотела попросить Мэтта поехать домой, но было так приятно смотреть на него и просто жалко отрывать от развлечения. Я собиралась сказать ему, что подожду его на улице, но он, должно быть, раньше увидел, что я чем-то огорчена, извинился перед девушками и подошел ко мне. Он взял меня за руку:

– Едем, если ты готова.

Когда мы сели в машину, я рассказала Мэтту все, что видела наверху.

– Ты должна написать Кайлу. Будь я на его месте, мне было бы интересно узнать, чем она занимается у меня за спиной, – посоветовал Мэтт.

Я не знала, и до сих пор не знаю, стоит ли писать Кайлу об этом, может быть, лучше будет, если он сам обо всем узнает, когда вернется домой. Ведь ему гораздо легче будет пережить эту неприятность, когда рядом Мэтт и я. Я представила Кайла, читающего мое письмо. И никого не будет рядом, чтобы утешить его и разделить это горе. Я очень расстрою его. Наверное, не следует писать. Все это может к тому же плохо отразиться на нем. В бою нужно сосредоточиться и сконцентрироваться, а все его мысли будут витать где-то далеко, он не убережется и попадет под пулю. Но ведь дома у него мы, вся его семья, а нам он нужен целый и невредимый.

Дождь заливал крошечную комнатку. Бен встал, выглянул в окно, затем включил приемник, который хранил у себя под кроватью, чтобы прослушать прогноз погоды. Обещали затяжные дожди вплоть до вечера. Льет как из ведра. Проклятье. Значит все планы срываются, и поездка к Иден отменяется. И на раскопках поработать не удастся. Бен смотрел на капли дождя, медленно капающие с потолка, на лужу на полу. Теперь он целый день потеряет, заделывая дыру в крыше и приводя в порядок потолок.

Кайл окликнул его, как только тот вышел из душа.

– Ты не хочешь поразвлечься сегодня вечером? – спросил Кайл. – Будут гамбургеры и тому подобное. Будем надеяться, что дождь кончится часам к четырем.

Бен усмехнулся, завязывая полотенце вокруг бедер:

– Да, конечно, спасибо.

– Слушай, Бен, – продолжал Кайл, – что там у вас с Иден? Она до сих пор не развелась. Она хорошо притворяется, будто ничего не происходит, но все же ее позиция так неустойчива.

– Да и моя тоже, – заметил Бен.

– Ты должен рассказать ей правду о своем разводе.

– Я скажу, Кайл, но мне нужно время. Это не относится к разряду вещей, о которых можно говорить, не думая, кому попало.

– Ты непорядочно себя ведешь по отношению к ней. Бену неприятно было это слышать:

– Я хотел, чтобы она узнала сама, прежде чем я ей скажу, тогда бы она поверила.

– Трудно судить заранее. Шарон знала тебя не один и не два года, а все равно не верила.

Бен даже вздрогнул, прямота Кайла неприятно задела его.

– Я скажу ей. – Голос не слушался Бена и внезапно зазвучал на самой высокой ноте. – Не прямо сейчас, но обязательно скажу. Я хочу жить как нормальный человек, каждый нормальный человек имеет право на перемены в своей жизни и, естественно, стремится к этим переменам. – Бен надеялся переменить тему разговора. – Она рассказала мне о скелете в пещере.

– Ну и что? – спросил Кайл ледяным голосом.

– Ну… – никогда прежде он не чувствовал такую неловкость в разговоре с Кайлом, – что с ним стало?

– На самом деле их было три, – ответил Кайл, – я пошел, чтобы взять одни останки, а нашел еще два скелета неподалеку.

– И..?

Кайл довольно долго молчал.

– Две тысячи лет до нашей эры, – наконец промолвил он.

Бен встал.

– Почему ты не сказал мне это?

– Это все под вопросом. Останки в пещере – пещера завалена и будет находиться в таком же состоянии.

– Но Кайл, ты же понимаешь, что эти останки могли бы пролить свет на это место.

– Закончим этот разговор, Бен. Бен сидел совершенно погруженный в себя. Он никак еще не мог привыкнуть к Кайлу сердящемуся. Поэтому он заключил примирительным тоном, как бы оправдываясь:

– Просто я подумал о вознаграждении.

– Так значит я скажу Лу и Иден, что ты приедешь вечером.

– Да, пожалуйста.

На сердце было тяжело. Он подошел к бару и достал любимое виноградное бренди Кайла. Он не заикнется больше о скелете. Но как же быть с Иден? Он должен все ей рассказать, но он прекрасно знал, что будет, когда он расскажет. Он потеряет даже то немногое, что связывает его с ней, и опять останется один. Прав Кайл. Как можно думать, что Иден поверит ему, если даже собственная жена считает его виноватым?

Несмотря на дождь, Иден ощущала приятный аромат пекущегося хлеба. Она вдыхала его, поднимаясь по лестнице в помещение над пекарней Миллера. Сара Джейн открыла дверь, когда Иден была еще на лестничной клетке.

– Скорее входите, мисс Райли! Боже мой, вы вся мокрая!

Иден оставила у входа зонтик и вошла в маленькую гостиную, где в воздухе стоял резкий запах дрожжей. Ей показалось, что этот запах словно густая, липкая масса впитался в ее кожу и волосы. Она не могла себе представить, как будет выносить его весь день. Гостиная оказалась именно такой, какой она ее себе представляла: темно-зеленый ковер, желтые обои в цветочек, семейные фотографии на телевизоре. Трое весело смеющихся детей выглянули из-за спины длинного, лысоватого мужчины, а две женщины – одна примерно ровесница Иден, а другая – чуть старше – сидели на диване и мило улыбались ей.

– О, надеюсь, ты не будешь против. Они все хотели с тобой встретиться.

– Дженни у нас коллекционирует автографы. Скоро они уйдут, они уже собираются, и мы с тобой сможем поговорить с глазу на глаз о фильме.

Иден улыбнулась.

– Ну, давайте познакомимся?

Она взглянула на одну из девчушек, что возились и хохотали у ног своего дедушки.

– Это мой муж, Том, – Сара Джейн схватила за локоть угрожающе тощего мужчину и подтолкнула вперед.

– Рад с вами познакомиться, мисс, – сказал он и протянул Иден руки. – Мы ваши большие поклонники и стараемся ходить на все картины с вашим участием, картины, где снимается Иден Райли.

– Спасибо; прошу вас, пожалуйста, зовите меня просто Иден.

Мужчина кивнул.

– Если позволите, я принесу что-нибудь выпить. Он вышел из комнаты, а Иден присела на корточки:

– А кто эти три миленькие малышки?

Теперь вместо того, чтобы виснуть на ногах Тома, они цеплялись за руки мужчины постарше. Тот протягивал Иден голубой альбом для автографов.

– Это внучата Мэгги, – ответила Сара Джейн. Иден поглядела на диван, где сидели две женщины.

Одна из них, Мэгги, наверное, криво и измученно улыбнулась Иден, слегка кивнула головой в знак приветствия. Иден передернуло, когда она увидела, что у женщины нет рук, и кисти идут прямо от плечей. Иден ей тоже улыбнулась и повернулась к малышкам.

– А сейчас давай-ка, Дженни, бери свой автограф и, думаю, нам пора расстаться и заняться делами.

Иден расписалась в альбоме Дженни, с минуту поговорила с двумя младшими девочками. Потом Мэгги встала с дивана и поцеловала мать в щеку.

– Не будем тебе мешать, мамочка.

Она пожала Иден руку, малышки тем временем крутились у ног матери.

– «Разгар зимы» был очень жарким, – Мэгги заговорщически подмигнула Иден, будто только им двоим был понятен тайный смысл ее знака. – А Майкл Кэри и в жизни такой же красавец как на экране?

Иден рассмеялась:

– Не хочу вас разочаровывать, но я не знаю, что он представляет собой как человек, Мэгги.

Сара Джейн слегка подтолкнула дочь.

– Давай, Мэгги, оставь нас. Думаю, что у мисс Райли мало времени. Она не может торчать здесь весь день.

Когда Мэгги ушла, Иден взглянула на другую женщину, сидевшую на диване. Она была поразительно красива, несмотря на то, что лицо было чуть полновато для ее лет. Но полнота делала ее очень похожей на мать.

– Меня зовут Иден. – Иден едва удержалась, чтобы не протянуть руки.

– Это Элеонор, наша первая дочь, – объяснила Сара Джейн. – Приветствуй гостью, Элли.

Элли улыбнулась.

– Здравствуйте. Вы настоящая красавица. – Но слова ее прозвучали слишком тяжело для комплимента.

– Вам понравился фильм?

Элли кивнула, в эту минуту вошел Том с подносом в руках.

– Элли была любимицей твоей матери, – сказала Сара Джейн.

Иден отметила про себя: «Почему была?»

– Пойдем, Элли, – Том похлопал свою дочь по плечу. – Давай оставим маму и мисс Райли наедине, пусть они спокойно поговорят друг с другом. Элли послушно встала и последовала за отцом, странно волоча за собой ногу. При виде этого у Иден защемило сердце.

Когда они ушли, Сара Джейн вздохнула и улыбнулась Иден.

– Давай присядем, дорогая.

Они сели на диван и Иден достала из сумочки магнитофон. Сара Джейн прекратила наливать чай и удивленно посмотрела на Иден.

– Ты собираешься записывать меня?

– Да… ты не против?

– Да нет, конечно. Мне очень приятно, что ты хочешь со мной поговорить. Надеюсь, что смогу тебе помочь.

– Я ценю это. Мне хотелось, чтобы ты рассказала мне о матери. Кайл говорит о ней несколько предвзято.

– О, твоя мать была чудесная девочка, очень милая и симпатичная. – Сара Джейн протянула Иден чашку. – Она писала – даже когда была еще совсем юной. Господи, как она умела…

– Миссис Миллер, я не нуждаюсь в вашем сочувствии. Я хочу знать только правду. Не думаю, что мою маму считали чудесной девочкой. К тому же, у меня есть ее дневник, тот, который она вела в 13 лет.

Сара Джейн не могла скрыть своего удивления.

– Она упоминает и мое имя в своем дневнике? – спросила она.

– Должна вам сказать, что это так.

– О, господи! Уверена, что она там не очень лестно обо мне отзывается.

– Насколько я поняла, мой дядя был в те дни к вам неравнодушен.

Сара Джейн засияла от удовольствия, румянец тронул щеки, казалось видно, как пульсирует в кровеносных сосудах кровь.

– Итак, тебе нужна правда о твоей матери? Ее можно выразить очень точно всего в двух предложениях. У нее были не все дома, это, во-первых, а во-вторых, она была влюблена в Кайла. Она была умнее всех нас, а иногда, знаешь, именно в невежестве и простоте все блаженство?

– Что вы имели в виду, сказав, что она была влюблена в Кайла?

– Ее тянуло к этому парню, их отношения выходили за рамки обычных отношений между братом и сестрой. Мы с Кайлом были близкие друзья и…

И тут Сара Джейн раскрыла было рот, но тут же прикрыла его рукой.

– А что вы конкретно знаете обо мне?

– Знаю, что вы с Кайлом были любовниками. Сара Джейн, видимо, никак не ожидала такого ответа. Она резко выпрямилась и уставилась в одну точку.