Линн Остин - Тайники души

© Lynn Austin, 2001

© DepositPhotos.com / mjth, обложка, 2016

© Hemiro Ltd, издание на русском языке, 2016

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», перевод и художественное оформление, 2016

* * *

Выражаю сердечную благодарность моим преданным коллегам по писательскому ремеслу:

Флоренс Энглин, Джою Боканегра, Клео Лэмпосу, Джейн Рубьетте, а также

Шарлотте и Джорджу Гэтчеллам, владельцам яблочных садов Гэтчелла, расположенных в городе Сент-Джозеф, штат Мичиган. А также искренне благодарю

Тома и Лорель Мак-Грат за то, что познакомили меня со Жмуркой.

Линн Остин – автор нескольких художественных произведений. Роман «Eve’s Daughters» был удостоен премии «Серебряный ангел». Также Линн написала серию книг под названием «Chronicles of the Kings». Помимо писательской деятельности, Остин известна также публичными выступлениями на различных конференциях и лекциях перед прихожанами и на обучающих семинарах. Линн живет с мужем и тремя детьми в штате Иллинойс.

Ноябрь 1930 года

Говорят, у каждого человека есть ангел-хранитель. Я никогда не нуждалась в нем так сильно, как после смерти Фрэнка Уайатта. Фрэнк был моим свекром и последним взрослым представителем клана Уайаттов.

Именно Бетти, тетя моего мужа, внушила мне мысль об ангелах-хранителях. Она пообещала молиться, призывая ангела мне в помощь.

Последний раз я раздумывала об ангелах много лет назад, посещая воскресную школу в одном из многочисленных маленьких городков, где папочка и я останавливались проездом во время наших странствий.

Если мы воскресным утром вдруг проезжали мимо церкви, папочка всегда заботился о том, чтобы я посетила службу.

В то воскресенье я была в методистской церкви где-то в штате Миссури и пожилая, седовласая, небольшого роста учительница сказала, что мы должны развлекать незнакомцев, потому что один из них может оказаться ангелом. Она так и сказала: «Развлекать». Я тогда подумала, что мы устроим представление – будем жонглировать шарами или покажем смертельный номер. И недоумевала: как такая сгорбленная, вся в морщинах старушка вообще может кого-то развлечь?

После того как Фрэнк Уайатт упокоился с миром на фамильном кладбище рядом с женой и двумя сыновьями, я начала надеяться, что Господь ответит на молитвы тети Бетти и вскоре мне действительно явится ангел и поможет со всем справиться.

А волноваться о том, как его развлечь, я начну, когда он доберется сюда.

– Что ты теперь будешь делать, Элиза?

После похорон мне задавали этот вопрос снова и снова, и я не знала, как на него ответить. На самом деле они хотели спросить: «Как хрупкая молодая женщина с тремя маленькими детьми сможет управлять таким большим имением – Садами Уайатта?» Особенно учитывая то, что я все эти десять лет не ступала на территорию плодовых садов. Конечно, люди не знали моего прошлого, в Дир Спрингсе его никто не знал, даже Сэм – мой бедный покойный супруг. Мне было слишком стыдно рассказывать кому-либо о своем происхождении.

Но это не мешало соседям продолжать задавать вопросы. Алвин Грир был одним из любопытных.

– Что вы собираетесь делать теперь, после смерти Фрэнка, миссис Уайатт?

Я наполнила чашку кофе и протянула ему, игнорируя вопрос. Разве не понятно, что и часа не прошло с тех пор, как я похоронила свекра, и мой дом полон соседей, которые пришли, чтобы отдать дань уважения покойному, и у меня просто еще не было времени подумать?!

Наверное, нет; мистер Грир не собирался сдаваться.

– Вы знаете, кому поручить управление Садами Уайатта весной? – спросил он.

Я наполнила еще одну чашку кофе и предложила ее преподобному Диллу, который стоял в очереди за угощением рядом с мистером Гриром. Руки у меня дрожали.

Давным-давно я заметила, что если сразу не отвечать на заданный вопрос, то большинство людей нервничают и сами заполняют возникшую паузу, обычно предлагая собеседнику советы. В этот раз первым заговорил преподобный Дилл.

– Ваши родственники живут где-то неподалеку, миссис Уайатт? Мы можем за ними послать? По-моему, я не слышал, откуда вы приехали в наш город…

– Вам добавить сливок в кофе, преподобный отец? – спросила я, протягивая священнику молочник и снова пропуская вопрос мимо ушей.

Преподобный Дилл покачал головой.

– Нет, спасибо, я пью черный. Вы родом не из Дир Спрингса, не так ли?

– Нет.

Я сделала вид, будто очень занята раскладыванием чайных ложек и наполнением сахарницы. Откуда родом я и моя семья, его совершенно не касалось.

Последние десять лет это просторное сельское жилище со старой мебелью и выцветшими обоями было моим домом. Трое моих детей и я имели право здесь жить вместе с Фрэнком Уайаттом и его сыном Сэмом или без них.

– Конечно, сейчас речи не может быть о том, чтобы кто-то согласился купить такое имение. Теперь, когда страна погрузилась в депрессию, банки не выдают ссуд, – добавил преподобный отец.

– Да, но миссис Уайатт не может управлять здесь всем одна! – В тоне мистера Грира сквозило раздражение.

Я отступила немного назад и извинилась, сославшись на пустой кофейник. Пускай они вдвоем спорят о моем будущем, если оно настолько им интересно. Но тут тетя моего мужа, Бетти, преградила мне путь к отступлению. Ее пальцы сжали мою руку, словно тиски.

– Ты игнорируешь этих сплетников, не так ли, лапочка? – прошептала она. – Я обычно поступаю так же. Если ты ведешь себя немного странно, то прослывешь глупышкой и все оставят тебя в покое.

Тетя Бетти напоминала мне ручного попугая. Ее нос торчал совсем как клюв, и везде, куда бы она ни пошла, она суетилась, словно маленькая веселая птичка. Тетя была пышечкой совсем небольшого роста. Ее макушка, увенчанная пушистыми седыми волосами, едва доставала мне до подбородка, а я сама была никак не выше среднего роста.

В отличие от остальных горожанок ее возраста, которые выглядели как старые серые вороны, тетя Бетти всегда одевалась в яркие наряды и была похожа на редкую тропическую птицу.

Сегодня, например, на ней было платье с цветочным рисунком, белые кружевные перчатки и широкополая соломенная шляпа, которая была бы более уместна на празднике Дня независимости США, чем промозглым ноябрьским днем на похоронах зятя.

Я иногда видела, как тетя в розовом халате и шлепанцах выгуливает одноглазую собаку или в мужском твидовом костюме прохаживается по саду.

Сэм всегда за глаза называл ее тетя Батти[2], добавляя при этом: «У нее на чердаке завелись мыши», и многозначительно крутил пальцем у виска.

Свекор дал мне строгий наказ избегать компании тети Бетти.

– Никого не касается, откуда ты и где твои корни, – сказала наконец тетушка, выпустив мою руку.

Затем с огромной плетеной сумкой на плече она стала кружить вокруг обеденного стола в гостиной, напевая «Радуйся, мир!»[3], и, пачкая перчатки жиром и рассолом, попутно заворачивала в салфетки куриную ножку, пару маринованных огурцов и кусок кекса с пряностями. Затем сложила все в сумку и, улыбнувшись, заявила:

– Потом перекушу…

Наконец мистер Грир и преподобный Дилл отошли от стола, продолжая спорить, что же следует делать с поместьем Сады Уайаттов.

Я облегченно вздохнула и положила вилки.

– Вам налить кофе, тетя Бетти? – спросила я, когда та перестала наполнять свою сумку.

– Нет, спасибо, лапочка. Он же выльется из сумки прямо на твой прекрасный чистый пол! – Она засмеялась, как нашаливший ребенок, и я тоже не могла сдержать улыбку. – Кстати, – добавила тетя, – никто не зовет меня Бетти, разве ты не знаешь? Вот уже много лет меня называют Батти. Люди всегда меняют свои имена после встречи с Богом: Абрам стал Авраамом, Сари – Сарой, Яков – Иаковом… – Тетушка сделала паузу, чтобы понюхать фаршированное яйцо, прежде чем добавить его к своей коллекции. – Ты знаешь, я тоже видела Бога. Я поняла, что это Он, по Его глазам. – Она опять сжала мою руку и приблизилась, шепча: – У Бога очень добрые глаза.

Однажды в Кентукки я слышала, как баптистский проповедник рассказывал о том, что взор Господний охватывает всю землю, поэтому всегда представляла себе глаза Бога усталыми. Но, думаю, они могут быть усталыми и добрыми одновременно.

Тетя Батти встала на цыпочки, обозревая гостиную, полную народа, затем кивнула головой, указывая на группу женщин, собравшихся на веранде.

– Ты знаешь, о чем сплетничают эти старые курицы? Они рассказывают, как были шокированы, увидев меня на похоронах Фрэнка. Вообще-то он был моим женихом, до того как моя сестра Лидия вышла за него замуж. Они думают – я затаила обиду, но знаешь что? У меня был ангел-хранитель, приглядывавший за мной. Именно поэтому я избежала участи стать женой Фрэнка Уайатта: мне помог мой ангел. – Тетя снова засмеялась и бросила в бездонную сумку кусок бисквита с присыпкой. – Ты ведь вышла замуж за моего племянника Сэма, не так ли?

У меня вдруг встал ком в горле, будто там застряла персиковая косточка, и мне пришлось судорожно сглотнуть, прежде чем я смогла ответить:

– Да… м-м-м, но он умер, тетя Батти. Сэм умер год назад, помните?

Глаза тетушки наполнились слезами, взгляд устремился вдаль…

– У моей сестры Лидии было трое сыновей: Мэтью – самый старший, затем Сэмюель и младший – Уилли. Бедный малыш Уилли умер в 1910 году, да? Или в 1911-м… Я всегда была забывчивой.

Рукой, затянутой в перчатку, тетя отвела в сторону кружевные занавески и указала на моих троих детей, играющих на заднем дворе.

– Кажется, только вчера сыновья Лидии бегали по двору совсем как эти малыши…

Джимми, Люк и Бекки Джин не могли усидеть на месте в строгой воскресной одежде, и я наконец разрешила им переодеться и пойти поиграть. Мне было все равно, что женщины будут сплетничать у меня за спиной, не одобряя того, что дети играют через час после похорон деда.

– Это мои малыши, – ответила я, – мои и Сэма.

– М-да… Ты сама еще совсем дитя! Слишком молода, чтобы быть матерью, а тем более вдовой. Бедный Сэмми. А теперь вот и его отца не стало… Да, дела… Ну что ж, тогда выходит – я твоя ближайшая родственница во всем Дир Спрингсе!

Женщина покачала головой, и черная сетка, которую она приспособила вместо вуали, прикрепив к соломенной шляпе куском клейкой ленты, отвалилась и упала на пол.

– Говорят, этот дом заколдован, а может, на нем лежит проклятие. Одна трагедия за другой – и так многие годы… Сначала умер малыш Уилли, затем мы попрощались с молодым Мэтью, потом моя сестра последовала за младшим сыном… Но все они умерли не просто так! И мне не важно, что говорят люди, дорогая!

– Их смерть не была случайной?

Было страшно даже думать об этом!

– Конечно нет! Разве ты не знаешь, что на чердаке скопилась целая груда печали? Ты вообще поднималась туда в последнее время? Кстати, и в подвале тоже полным-полно горя!

Я наблюдала, как дети играют в салочки среди бельевых веревок, и хотела сказать тете Батти, что печаль давно перелилась с чердака и переполнила комнаты, ее накопилось столько, что можно было заполнить амбар. Но что-то удерживало меня.

Тетушка сжала мое плечо.

– Если тебе понадобится помощь, ты же позовешь меня, правда? Я живу в коттедже возле пруда. Напомни-ка мне свое имя, детка?

– Элиза Роуз, мэм. Элиза Роуз Уайатт.

Тетя Батти покачала головой.

– Ой-ой, столько горя одному дому не вынести! – Ее сумка стукнула меня по бедру, когда тетушка приобняла меня за талию. – Знаешь, что тебе нужно, лапочка? Собственный ангел-хранитель, оберегающий тебя! Давай договоримся: в следующий раз, когда я увижу Бога, я попрошу его прислать тебе ангела, согласна?

Мне сразу вспомнились слова, которые произносил папочка, укладывая меня спать: «Да пребудут ангелы Господни подле тебя, дитя», и я с трудом протолкнула еще один вставший в горле ком.

– Спасибо, тетя Батти. Думаю, мне не повредит, если вы Его попросите.

Зима 1931 годаФевраль 1931 года

Однажды морозной февральской ночью не успела я выйти за порог, как меня до смерти испугал незнакомец. Я не слышала, как по длинной подъездной дороге, ведущей к дому, проехал автомобиль, поэтому, когда неясная тень в темноте превратилась в крупного мужчину, я испугалась так сильно, что выронила ведерко для угля, полное пепла, прямо на ступени крыльца. Я схватилась обеими руками за грудь, силясь унять частое биение сердца, чуть не выскочившего от страха.