Сара Пэйнтер - Тайны призраков

– Лучше? – негромко спросил Генри.

Кэти сглотнула.

– Да. Спасибо.

Он отступил, и Кэти закрыла глаза, ожидая нового наступления. Ничего не случилось.

Она села на корточки и потерла ладонями глаза. Темноту пронзали вспышки. Уж не мигрень ли? Анна рассказывала, как это было однажды у нее: сначала помутнение в глазах, потом острая боль.

– Что это было?

– Скорее всего, – сказал Генри, – вы не контролируете собственную силу.

Что-то очень и даже слишком знакомое.

– Я не виновата.

– Я и не сказал, что вы виноваты. Это будут ваши похороны.

Кэти опустила руки и посмотрела на Генри. Он был совершенно спокоен.

– Пытаетесь меня запугать?

– Не думаю, что мне нужно что-то делать. Вы же сами понимаете, что не продержитесь долго, если будете слышать голос каждого эха, каждого, кто оставил в этом мире хоть какой-то след.

– У меня голова раскалывалась. Я думала, что умру.

– Верно.

– Но вы же остановили это. – Кэти попыталась добавить благодарных ноток и не выказать охвативших ее страха и злости. – Как у вас получилось?

– Мое нынешнее прискорбное положение все же обеспечивает меня некоторыми способностями и временем развивать их.

– Можете мне помочь?

Генри улыбнулся.

– Но я хочу, чтобы взамен вы сделали кое-что для меня.

– А просто по доброте душевной вы этого не сделаете?

– Боюсь, не мой стиль. Но я могу показать вам, как контролировать силу. И вы никогда больше не испытаете страха.

– Что вы от меня хотите?

– Мне нужен друг.

Кэти уже открыла было рот, чтобы заверить Генри в том, что у него уже есть друг – она, но он опередил ее:

– Не вы, дорогая. Друг вроде меня.

– Призрак.

– Правильно. Я больше не хочу одиночества. – Генри немного сконфузился, и выглядел он при этом таким несчастным, что у Кэти сердце сжалось от сочувствия. Но…

– Я не знаю, как дать вам то, чего вы хотите. Вы все, как мне кажется, существуете в разных измерениях. Вы были с кем-то, когда умерли. Может быть, я могла бы найти их, и если они как-то связаны…

– Думаю, вы – ключ.

– Что?

– Ключ к связи. Думаю, я смог бы перейти в другое измерение, если бы вы, скажем так, пригласили меня.

– И как мне это сделать?

– Повторяю, по-моему, вы – ключ. Думаю, вы открываете двери между различными плоскостями существования. Фактически вы – отмычка, вы подходите ко всем замкам и поэтому слышите нас всех.

– И все-таки я не понимаю…

– Если я войду в вас, то смогу поговорить с другими призраками, которые способны общаться. Вы будете проводником.

– Но вы же не сможете остаться во мне надолго, – ужаснулась Кэти. – И вам придется потом начинать все заново.

– Не думаю. Полагаю, вы сможете одновременно держать в себе и меня, и еще одну душу. Мы соединимся, потому что будем занимать одно и то же пространство. Вас. – Он улыбнулся. – Временно, конечно.

– А что потом? Вы выйдете из меня?

– Разумеется. Если мы сделаем это вместе, то, надеюсь, связь между нами сохранится.

– И что, сработает?

– Понятия не имею, но думаю, что попытаться стоит.

– И вы клянетесь, что выйдете потом из меня? – Кэти не могла поверить, что рассматривает такую возможность. Сама идея была отвратительна и ужасна.

– Это же ненадолго, – сказал Генри. – Мгновения. И потом я уже никогда больше вас не побеспокою.

– Вы меня и не беспокоите, – смутилась Кэти. – Знаете, я действительно считаю вас другом.

– Очень приятно. Но я должен смотреть фактам в лицо. Вы уедете отсюда, жизнь унесет вас дальше, и тогда я снова останусь один.

– Я могла бы взять вас с собой. Если удастся выяснить, что удерживает вас здесь, то, может быть, я смогла бы убрать это препятствие и дать вам больше свободы.

– Но вы состаритесь и умрете, а я все еще буду собой. Останусь в том же возрасте. Тем же Генри. Кроме того… – Он помолчал. – Теперь, когда я знаю, что Вайолет здесь, я не успокоюсь, пока не увижу ее снова.

– Вы знаете о Вайолет? – удивилась Кэти.

– Я слышал, как вы разговаривали с вашим другом. – Генри погрозил ей пальцем. – Вам следовало мне сказать. Проказница.

– Я собиралась, – сказала Кэти, не в первый уже раз спрашивая себя, что такого нашла в нем Вайолет. Он же невероятно самоуверен. – Просто ждала подходящего момента.

Генри раскинул руки.

– Полагаю, мы его дождались. Вы даете мне то, что я хочу, и я помогаю вам контролировать ваш сверхъестественный дар. Я позабочусь о том, чтобы вы никогда больше не испытывали с этим никаких проблем. – Он снова приблизился к Кэти, и она снова отступила. – Представьте, какой покой вас ждет.

– Дайте мне подумать.

– Конечно. – Генри сухо улыбнулся. – Мне спешить некуда. У меня впереди все время мира.

Макс вернулся с парацетамолом и большим стаканом холодной воды. Кэти проглотила две таблетки и выпила полстакана.

– Ну, теперь ты мне веришь? Тебе нужно отдох-нуть от этого места. Сейчас я отвезу тебя домой, ты хорошенько выспишься, а завтра мы куда-нибудь уедем. Куда угодно. Как насчет Озерного края? Или Корнуолла? Ирландии?

– Собираешься устроить мне мини-отпуск?

Макс выжал из себя улыбку.

– Это ради твоей же пользы.

– Ты сказала, что поможешь. – Вайолет подплыла сзади; с вытаращенными глазами и широко раскинутыми руками, она более чем когда-либо напоминала вурдалака.

– Знаю, – вздохнула Кэти. – Просто мне нужно еще немного времени.

– Она здесь сейчас? – Макс повернулся и, прищурившись, посмотрел в направлении Вайолет. – Видишь, они не оставляют тебя ни на минуту.

– Я Кэти никак не мешаю, – возмутилась Вайолет.

– Подожди-ка, – сказал Макс. – Кажется, я что-то вижу. Что-то вроде марева. Воздух словно дрожит и мерцает.

Кэти взглянула на Вайолет. В воздухе уже ощущался запах сгоревших спичек и приглушенный аромат «Шанели». Камни в ободке на голове Вайолет отбрасывали разноцветные блики, и платье трепетало, словно подхваченное ветерком. Кэти протянула руку и коснулась ее пальцев. Контакт отозвался сухим треском, какой бывает при электрическом разряде, и она машинально отступила.

– Господи. – Макс тоже подался назад. – Я видел ее.

– Интересно. – Кэти потерла пальцы. Подушечки горели, и ощущение было такое, словно она обожгла их.

– Я только что видел привидение. Настоящее привидение. Охренеть.

– Он обо мне говорит? – поинтересовалась Вайолет. – Отвратительный язык.

Запах сигар выдал Генри за несколько секунд до его появления.

– Что вы делаете?

– Болтаю с Вайолет. Думаю, она становится сильнее. – У нее вдруг возникло ощущение, что здесь только что случилось что-то важное, но сосредоточиться в присутствии Макса, Вайолет и Генри не получилось.

– Так она здесь? – На лице отразилась такая надежда, такая боль, что у Кэти защемило сердце. – Скажите, что я люблю ее.

– Генри здесь, – сказала Кэти, повернувшись к Вайолет. – Говорит, что любит тебя.

Вайолет прижала руки к груди и улыбнулась, в ее глазах блеснули слезы.

– Скажи, что и я люблю его.

– Хорошо. – Не успела Кэти передать сообщение, как Макс схватил ее за руку, подтащил поближе и заставил посмотреть на себя. Лицо у него было белое, губы дрожали.

– Я только что видел призрака.

– Да. Вайолет.

– Ты уже сказала ему? – спросила Вайолет.

– Секундочку. – Кэти посмотрела Максу в глаза. – Ты в порядке?

– Буду. – Он уронил руки, словно лишь теперь понял, что дотронулся до Кэти. – Извини.

– Ничего. Это шок. – И неожиданно для себя самой добавила: – Я же тебе говорила.

– Знаю. И я тебе поверил. Думал, что поверил. Просто… – Он покачал головой. – Это шок.

– Интереснее другое. Почему, когда я дотрагиваюсь до Вайолет, она делается плотнее, и даже ты можешь ее видеть?

– Думаю, нам надо пойти в паб, – предложил Макс. – Прямо сейчас.

– Ладно, – согласилась Кэти. – Раз уж тебе так хочется… – Удивительно, подумала она. Человеку предъявляют доказательства жизни после смерти, а он объявляет, что хочет пойти в паб – поиграть в бильярд и выпить пива. Похоже, она и впрямь ничего не понимает в мужчинах.

Торопясь выйти, Макс практически вытащил ее из отеля. В машине Кэти, когда они добрались уже до центра Пендлфорда, он сказал:

– Хочешь посмотреть музей?

– Ты же вроде бы хотел пойти в паб?

– Просто паб первым пришел мне в голову. Вокруг же были призраки. Я не мог логически думать. – Он посмотрел на нее. – А почему ты такая спокойная?

– У меня было больше времени, и я успела привыкнуть. – И нет, я вовсе не спокойная, подумала Кэти.

– Дело не в этом. – Он посмотрел на нее, вскинув брови. – В самом начале, когда по бару летал стол… Нет, это правда было? Господи.

У Кэти все внимание ушло на то, чтобы припарковаться. Спокойная? Да уж. Внутри у нее все дрожало и бурлило.

– Как тебе удается не сорваться?

Кэти поставила машину на ручной тормоз и повернулась к Максу.

– Помнишь, я говорила тебе, что в моей семье женщины обладают определенными способностями? На самом деле мы, можно сказать, совершенно иначе видим мир. Как только понимаешь, что магия существует, что словом можно и вылечить, и проклясть, все окрашивается в иные цвета. Хочешь или не хочешь, ты видишь магию во всем, что тебя окружает.

– То же самое, что и мошенничество. – Он поднял руку, чтобы Кэти не вмешивалась. – Я не говорю, что твоя магия – обман и жульничество, но если ты с детства видел мошенничество, то ты видишь его повсюду. Твой взгляд на мир меняется. Ты по-другому видишь разные ситуации, людей. Все.

Кэти кивнула.

– Да, это нельзя отключить. Я узнаю из новостей о крушении самолета и сразу спрашиваю себя, а не был ли пилот под заклятием.

– А мне, когда я вижу полного ублюдка с пачками денег в карманах, так и хочется избавить его от них. – Макс осторожно взглянул на нее. – Не ты ли только что произнесла слово «заклятие»?

– А как еще называть способность находить утерянные вещи, узнавать, что человеку требуется, предсказывать судьбу, останавливать спор травами и…

Макс погладил ее по щеке.

– Магия и призраки. О’кей.

– О’кей? Вот так просто?

Он наклонился и быстро ее поцеловал.

– Вот так просто.

Кэти схватила его за футболку и притянула к себе, требуя настоящий поцелуй. Это определенно получалось у нее лучше и лучше. Она даже отключила разум на несколько секунд, а когда открыла глаза, увидела его ресницы и поры на коже и ощутила прикосновение щетины к ее щеке.

Макс отстранился.

– Я снова тебя потерял, да?

– Нет, – соврала Кэти.

– Ты слишком много думаешь. – Он вышел из машины.

– Это невозможно. – Она последовала за ним.

Музей оказался именно таким, каким его описал Макс. Он занимал нижний этаж маленького домика в тюдоровском стиле, расположенного на узкой мощеной улочке. С обеих сторон дом окружали коттеджи, казалось, подпиравшие его просевшие стены. Наполовину деревянный фасад клонился вперед, крыша выглядела так, словно могла обрушиться в любой момент. В раме небольшого окошка висела выгоревшая на солнце карточка. Тем не менее Кэти разобрала текст: «Музей местного творчества Пендлфорда. Открыто ежедневно. Звоните».

Открывшая дверь женщина вовсе не была так уж стара. Лет восьмидесяти. Седые волосы, болотно-зеленый твид. Она провела их к экспозиции, на удивление яркой и современной, после чего удалилась, шаркая в твидовых шлепанцах.

Кэти просмотрела стенды с материалами, коротко излагающими историю Пендлфорда от римского поселения к процветающему городку семнадцатого века, поднявшемуся на текстильной промышленности. Внимание ее привлек коттедж какого-то ткача, в котором она узнала магазинчик на Силвер-стрит.

– Сюда. – Макс указал на стенд, посвященный семейству Бофорт. Излагавшаяся здесь история поместья содержала информацию, уже известную Кэти из Интернета. Рядом со стендом под стеклом были выставлены письма, которые сфотографировал Макс. Выставка шла под заголовком «Загадочное исчезновение наследницы».

Вайолет Бофорт была загадкой еще до своего таинственного исчезновения в 1937-м. Светская дама, наследница со склонностью к археологии, она проявила личный интерес к раскопкам неолитических стоянок неподалеку от Эйвбери и Уиндмил-Хилл.

Когда Вайолет пропала, многие предположили, что она сбежала с Александром Джеймсом, богатым йоркширским бизнесменом, который также занимался археологическими изысканиями, одними из первых такого рода в Британии. Такое предположение подтверждают любовные письма от Александра, хотя пара, по всей вероятности, покинула Британию, поскольку никого из них после июля 1937-го уже не видели.

Некоторые из местных жителей подозревают, однако, нечто более зловещее и считают, что полицейское расследование было свернуто под влиянием лорда Бофорта, озабоченного репутацией семьи и предпочтившего избежать дальнейшего скандала.