– Так вы придете на ужин? – спросила она.

– Спасибо, – отозвалась Марина. – Боюсь, мне пора до минимума сократить свою общественную деятельность.

Чарли кивнула и повернулась к Тесс:

– Ну а ты?

Тесс сощурилась под лучами яркого солнца.

– Извини, но я уже договорилась с Делл. Ты помнишь, что она тоже выпускница?

– Так приходите вместе. Мои родители будут рады с ней познакомиться.

– Спасибо, но не могу. Делл помогает мне в устройстве мастерской. Увидимся позже.

Чарли проследила, как Тесс исчезла в толпе.

– Надеюсь, это не из-за того, что там будет Питер.

Марина взяла Чарли под руку.

– Не беспокойся. Тесс непременно выплывет, у нее всегда все в порядке.

Чарли кивнула, сомневаясь в душе, что у Тесс все будет в порядке. Особенно когда она услышит о плане Чарли, с которым Питер уже согласился.


– Выходишь замуж? – удивился Джек О’Брайан; он поставил на стол бокал с кьянти и вытер лоб. – Ну и ну, чтоб мне провалиться на этом месте.

Они сидели в маленькой обшитой деревом кабине ресторана Фитцвилли.

– Джек, – остановила мужа Конни О’Брайан и повернулась к Чарли и Питеру. – Какая замечательная новость. Мы очень рады за вас.

– И еще кое-что, – сказала Чарли и теснее прижалась к Питеру.

– Еще кое-что? – нахмурившись, подозрительно переспросил Джек О’Брайан.

– Мы хотим венчаться здесь, – пояснила Чарли.

– Когда? – спросила Конни О’Брайан.

– Первого июля.

– Первого июля? Ты хочешь сказать, первого июля этого года? Разве можно успеть подготовиться к свадьбе за такой короткий срок? К чему такая спешка?

– Надеюсь, это не по той причине, о которой я думаю, – заметил Джек и снова взял свой бокал.

– Да нет, папочка, – опровергла Чарли. – Нет, я не беременна. – Она глубоко вздохнула и положила под столом ладонь на колено Питера. – Но мы планируем обзавестись ребенком. И очень скоро.

– Зачем спешить? – спросила Конни. – Вы еще такие молодые. У вас впереди целая жизнь...

Чарли мялась, не зная, с чего начать.

– Давай я объясню, – предложил Питер.

– Нет, я сама. Они мои родители, и это моя обязанность. – Чарли переместила ладонь на руку Питера и начала: – Мы собираемся усыновить ребенка. Не просто ребенка, а необыкновенного ребенка.

– Вы хотите взять на воспитание ребенка? – изумилась Конни О’Брайан. – С какой стати?

Чарли прижала палец к губам:

– Пожалуйста, тише, это большой секрет.

Они с Питером решили, что только ее родители узнают правду. Именно поэтому Чарли попросила их приехать в Нортгемптон без братьев и сестер. Больше никто на свете не узнает, что они усыновят ребенка Марины. Пусть люди думают, что они поженились еще прошлой осенью или что Чарли пошла под венец беременной. В конечном итоге главным было то, что они вырастят ребенка Марины как своего собственного. Принц или принцесса будет носить имя Хобарт, и никто-никто, даже сам ребенок, никогда не узнает правды.

Когда Чарли закончила свой рассказ, изумленные Джек и Конни О’Брайан не могли произнести ни слова.

– Даже так мы до конца не отблагодарим Марину за все, что она для нас сделала, – добавила Чарли.

– Но как же ребенок? – спросила Конни.

– Да, мама, это ребенок Марины. Но для всех он будет нашим ребенком. Моим и Питера.

Джек посмотрел на Питера:

– И вы согласны с этим планом?

– Даже моя мать не будет знать правды, – подтвердил Питер.

Чарли почувствовала прилив гордости за него.

– Тогда нам только остается поздравить вас, – подвела итог Конни О’Брайан.

– Не нравится мне это, – покачал головой Джек. – Такие вещи никогда хорошо не кончаются.

– Ты так же думал, когда закрыли завод, – быстро сказала Чарли. – Ты думал, мы лишимся нашего дома. Но случилось чудо. И его совершила Марина.

Джек задумался.

– Ты права, Чарли, – сказал он наконец. – Прошло целых два года, прежде чем я нашел работу. Без Марины мы бы не выдержали.

Под столом Питер нашел руку Чарли и взял ее в свою. «Все будет хорошо, – думала Чарли. – Мы сохраним свою тайну».


На следующий день Тесс вместе с другими сидела на складном стуле на лужайке и слушала очередную поздравительную речь. Она смотрела на общежитие «Лора Скейлз», где когда-то жила ее мать и где Тесс была так несчастна в первые дни своего пребывания в колледже. Странно, что мать так и не сказала ей, в какой комнате она жила. Возможно, Салли Спунер, как и некоторые другие, не считала эту деталь такой уж важной. «Иногда мне кажется, что я совсем не знала своей матери, да и отца тоже», – подумала Тесс. Волна грусти нахлынула на нее при мысли, что никогда больше она не увидит их лиц и что в последнее время она даже не может ясно их представить. Как бы радовались родители вместе с ней, что их дочь наконец получила образование и что теперь ее имя войдет в список выпускниц престижного Смитовского колледжа.

Девушки встали и по традиции начали подбрасывать вверх свои четырехугольные шапочки. Церемония завершилась, все осталось позади. Вместе с другими Тесс аплодировала, радостными криками приветствуя будущее. У нее оно было радужным: скоро, очень скоро она обретет новую семью.

– Тесс! – услышала она голос Чарли. – Иди к нам сниматься!

Тесс пробралась сквозь толпу к Чарли и ее родителям, сияющим от счастья больше, чем сами выпускницы. Марина тоже была там, с Николасом за спиной. Рядом стоял Питер.

– Берегитесь, на меня не хватит пленки! – пошутила Тесс.

– Становись сюда со мной и Мариной, – скомандовала Чарли. – Питер хочет нас сфотографировать.

– Выстраивайтесь, мушкетеры! – крикнул Питер и поднял свой «никон».

Тесс встала по правую сторону Чарли, Марина – по левую. «Сегодня Чарли – роза между двух кустов чертополоха, – думала Тесс. – С одной стороны богатая беременная принцесса, с другой – богатая одинокая сирота. А между ними Чарли, девушка из нищей семьи, завоевавшая сердце сказочного принца».

– Улыбайтесь, – приказал Питер.

Раздался щелчок.

– Сделай еще два снимка, чтобы было наверняка, – сказала Чарли.

Последовало еще два щелчка.

– Отошлите снимки на мой новый адрес на Раунд-Хилл-роуд, – снова пошутила Тесс с притворной веселостью.

– Я никак не могу поверить, что мы все переезжаем туда завтра, – сказала Чарли.

В соответствии с планом все трое будут жить у Тесс до свадьбы Чарли и Питера первого июля. А Марина останется там до рождения ребенка.

– Боюсь, мы друг друга поубиваем за такой долгий срок, – выразила сомнение Марина.

– Николас не позволит, – шепнула Чарли.

– Попробуй докричись до него, – засмеялась Марина. – Ведь он будет жить в сарае.

– Это только пока сарай! – воскликнула Тесс. – Скоро мы превратим его в мастерскую, где я буду создавать знаменитые на весь мир шедевры из стекла.

Внезапно Питер оказался рядом с ней.

– Мы рады за тебя, Тесс, – сказал он. – Я рад, что все уладилось.

Тесс пожала плечами.

– Что ни делается, все к лучшему, – ответила она. – А теперь давайте поскорее вернем шапочки и мантии, иначе с нас возьмут штраф.

– Подожди, Тесс, – позвала Чарли. – Мне надо тебя кое о чем спросить.

Тесс ощутила тяжесть в животе, будто не Марина, а она носила в чреве ребенка.

– Ты ведь поможешь нам? – спросила Чарли.

Несуществующий ребенок внутри зашевелился.

– Я говорю о свадьбе, – продолжала Чарли.

– Помочь вам со свадьбой? – переспросила Тесс и положила руку на живот.

– Ты художественная натура. Мы подумали, не могла бы ты составить букеты...

Тесс бросила быстрый незаметный взгляд на Питера. «К черту все, – подумала она, – какая теперь разница? Мать умерла и не увидит, как поцелуются у алтаря жених и невеста, она больше не сможет осыпать меня упреками. Кроме того, – улыбнулась Тесс, – я выиграю больше всех. У меня будет семья, и у меня будет дело, в котором я преуспею. И я не буду жить под холодным змеиным взглядом Элизабет Хобарт, самой большой сволочи на свете».

– С удовольствием помогу вам, – сказала она вслух.

– Прекрасно, – отозвалась Чарли. – У меня к тебе еще одна просьба.

Чарли взяла Питера под руку, и Тесс почувствовала, что у нее подгибаются колени.

– Ты согласна быть моей подружкой на свадьбе?


Свадьба должна была состояться при свечах в церкви Хелен Хиллз Хиллз. При свечах, чтобы Марина могла принять в ней участие: Марина выйдет из дома Тесс уже в сумерках, и никто не заметит, что принцесса осталась в городе, как никто не заметит ее располневшей талии под широким платьем.

В маленькой белой церкви Тесс разглядывала алтарь. Она пыталась представить себе стоящих у алтаря, взявшись за руки, молоденькую невесту Салли Спунер и полного горячего нетерпения жениха Джозефа Ричардса, их клятвы в любви и верности до самой смерти. Тесс спрашивала себя, держались ли они за руки, когда начал падать самолет, держались ли они за руки, когда смерть по-настоящему разлучила их.

Прижимая к груди альбом для рисования, она медленно прошла по проходу между скамьями. Странно было думать, что мечта матери все же осуществится, и скоро Тесс пройдет по проходу, а Питер Хобарт будет ждать у алтаря невесту, только этой невестой будет не Тесс, а Чарли, которая проследует за подружкой к алтарю.

Свадьба, однако, будет мало походить на другие свадьбы. Чарли отказалась от подвенечного платья, считая излишней такую парадность, когда гостей всего шестеро: ее родители, Марина, Николас, Делл и Тесс. Тесс показалось странным, что Чарли не пригласила даже своих братьев и сестер. Правда, она не удивилась тому, что Элизабет Хобарт не только не получила приглашения, но даже не была извещена о предстоящем событии.

– Мы считаем, что так лучше, – разъяснил Питер, и хотя Тесс с готовностью с ним согласилась, втайне она придерживалась другого мнения. Может быть, Элизабет Хобарт смогла бы предотвратить свадьбу или хотя бы испортить всем настроение.

Тесс постаралась отогнать навязчивую мысль о мести. Ей стоило только напомнить себе, к чему эта месть уже однажды привела. Как от нее пострадала Чарли и что эта месть сделала с ней самой.

Тесс подошла к алтарю и постаралась сосредоточиться на цветах. Она решила, что будет вполне достаточно двух букетов белых цветов – белых орхидей для элегантности и белых гардений для аромата. Она быстро набросала эскиз букетов и поморщилась. Белые цветы. Как если бы Чарли была девственницей. Хотя Чарли никогда не касалась этого вопроса, Тесс не сомневалась, что жених и невеста активно занимаются любовью. Она покрепче сжала карандаш и постаралась не думать о том, как выглядит Питер без одежды, как блестит от пота его тело, как привлекателен он в своем молодом возбуждении. Она старалась не думать о том, как его руки бродят по телу Чарли, губы прижимаются к ее груди, как его напряженные бедра касаются бедер Чарли. Она старалась не думать об этом и не могла.

Тесс захлопнула альбом и вздохнула. Жизнь со своими непредсказуемыми поворотами – странная и удивительная штука. Интересно, обнимет ли ее еще когда-нибудь мужчина? Имеет ли это вообще какое-нибудь значение? У нее будет семья, ребенок, которого она полюбит и который ответит ей любовью. Он будет любить ее потому, что это она, Тесс. Разве это не лучше, чем любовь эгоистичного мужчины?

Тесс зажмурилась и приказала времени лететь как можно быстрее. Делл убедила Тесс подождать, когда Питер и Чарли поженятся, и только тогда раскрыть Марине свой план; а пока Тесс предполагала, что Делл занимается подготовкой бумаг для усыновления. Не было никакой нужды спешить, ребенок никуда не денется. Пять недель до свадьбы казались Тесс вечностью. Труднее всего было скрывать от Марины, что она хочет для нее сделать. Тесс воображала себе, как велика будет благодарность Марины, как она загладит свои прежние грехи этим замечательным и совершенно бескорыстным поступком. Наконец-то она покончит с той прежней недостойной, плохой Тесс и станет новой Тесс, настоящей Тесс, какой, впрочем, она всегда внутренне и была.

Тесс еще немного постояла в задумчивости, словно собираясь с силами, потом вышла из церкви и направилась вверх по дороге к своему новому жилищу на холме, к своему будущему. Только бы там не было Питера, который все эти дни обычно сидит на кухне за ее новым дубовым столом и не отрывает телячьих глаз от Чарли. Сегодня она этого просто не выдержит.

* * *

Питера не было, но Марина и Чарли были дома. Тесс вошла через заднюю дверь и тут же увидела, что Чарли обнимает Марину и что та плачет.

– Что случилось? – спросила Тесс, бросая альбом на кухонный прилавок, покрытый потертой клеенкой; она уже дала себе слово, что поменяет его на новый, как только все уедут. Пусть ее дом тесный и старый, но она превратит его в удобный, современный и даже шикарный. Такой, куда ее ребенку не стыдно будет приглашать друзей. У нее появится домашний очаг, а не холодное жилище, похожее на тот чопорный особняк на Ноб-Хилл, в котором выросла она сама.