Джин (Jean) Стоун - Тайные судьбы

– Я сама зарабатываю себе на жизнь, – сказала Тесс. – С тех самых пор, как окончила колледж. Я умею распоряжаться своими деньгами, мистер Гринберг.

– Нам бы хотелось ознакомиться с вашими бухгалтерскими книгами.

Тяжесть опять сжала ей грудь.

– Если вы не против, мы бы также хотели связаться с мистером Блекберном.

– Мистера Блекберна не существует. Он умер полвека назад.

– Тогда, если вы не возражаете, мы бы хотели связаться с теперешним директором галереи.

Тесс стало трудно дышать. Это было похоже на сердечный приступ.

– Послушайте, как вас там, полицейский, агент или еще как. Я не понимаю, почему вы связываете мой бизнес с расследуемым делом. Прошу вас прекратить рыться в моих вещах, а заняться поисками Дженни. Хочу напомнить вам, агент Гринберг, что девочка пропала, это на тот случай, если вы забыли.

– Нет, мы ни в коем случае ничего не забыли. Девочка пропала, а вместе с ней ее собственность стоимостью в четверть миллиона.

– Значит, вы намекаете, что я как-то связана с исчезновением Дженни?

– Возможно, да. Возможно, нет. Возможно, вы поняли, что девочка исчезла, и воспользовались случаем, чтобы присвоить яйцо.

Тесс охватила дрожь, слезы выступили у нее на глазах.

Внезапно в дверях появилась Чарли.

– Что тут, черт побери, происходит? – спросила она.

– Они думают, я виновата, – запинаясь, ответила Тесс. – Скажи им, Чарли, что это не я. Разве я способна причинить вред Дженни...

– Объясните мне в конце концов, что тут происходит? – потребовала Чарли, привычным жестом растирая шею и плечо.

Агент Гринберг встал с дивана.

– Ничего особенного, миссис Хобарт, обычная процедура допроса. Мисс Ричардс, кстати, была последним человеком, видевшим вашу дочь.

– Мне кажется, если вы хотите продолжить допрос, то его следует вести в присутствии адвоката.

– Пока в этом нет необходимости, – ответил Гринберг. – Но мне хотелось бы напомнить, что никто из вас не должен покидать город.

– А мы и не собираемся его покидать, – донесся из передней низкий, хрипловатый голос.

Тесс обернулась и сквозь пелену слез увидела на пороге гостиной Марину.

Остановившись на пороге, Марина смотрела на темную комнату, которая мало отличалась от той, какой она была пятнадцать лет назад. Тесс тоже была прежней, конечно, старше, полнее и очень уставшей, но все равно прежней Тесс. И, как всегда, без капли косметики, которая сейчас была бы ей очень кстати. Больше всех изменилась Чарли, державшаяся теперь с уверенной элегантностью, которой прежде, в колледже, у нее не было. Вот что значит иметь деньги, невольно подумала Марина.

– У нас здесь конфиденциальный разговор, – объявил человек рядом с Тесс. – Мне кажется, вам лучше прийти в другое время.

– А мне не кажется, – парировала Марина.

– Это я ее вызвала, – пояснила Тесс, беспокойно сжимая руки.

– Она наш старый друг и приехала помочь найти Дженни, – поддержала ее Чарли.

Джо Лайонс выступил вперед. Марина и не заметила, как он подошел сзади.

– Неужели из самой Новокии? – поинтересовался он.

Никто не ответил на его вопрос.

– Кто вы? – спросил мужчина, стоявший рядом с Тесс.

Марина взглянула на Чарли, потом на Тесс и протянула руку мужчине.

– Марина Маршан, – представилась она, снисходительно пожимая его руку. – Принцесса Королевства Новокии.

– Агент Гринберг, – в свою очередь, представился мужчина, пытаясь скрыть свое изумление. – Из ФБР. – Он поправил галстук и указал на второго человека, вошедшего в комнату: – А это агент Коннорс.

Агент Коннорс склонил голову. Марина кивком ответила на приветствие и подавила улыбку. «Хоть какая-то польза от моего титула, – подумала она. – Смотрите, как они вытянулись».

– Уже есть какие-нибудь успехи в поисках девочки? – спросила Марина спокойным, полным достоинства голосом и с должной мерой интереса. Полиция, без сомнения, не знала, что она настоящая мать Дженни, и за это Марина была глубоко благодарна своим друзьям.

– Мы сейчас разрабатываем несколько версий, – сообщил Гринберг, – но, думаю, на сегодня мы кончили. – Он сделал знак Коннорсу и Джо Лайонсу, затем повернулся к Тесс. – Я свяжусь с вами утром. Если будет что-то новое, немедленно известите шефа Лайонса.

Вереницей полицейские проследовали мимо Марины и вышли во двор через заднюю дверь.

Тесс минуту постояла в раздумье, потом подошла к Марине и на миг сжала ее в объятиях. Марина почувствовала запах немытого тела и несвежего белья. «Должно быть, это были очень изнурительные два дня», – мелькнуло у нее в голове.

– А где Николас? – спросила Тесс. – Разве он больше тебя не охраняет?

– Только временами. Мне некогда было его разыскивать. Я улетела первым подходящим рейсом.

Она не стала рассказывать, что ускользнула от своего нового телохранителя Регги, так как он ничего не знал о Дженни, а Марина и дальше собиралась хранить свою тайну.

– Как я рада тебя видеть, – чуть не плача, сказала Тесс и закрыла лицо руками. – Все так странно.

Глаза Марины и Чарли встретились, и во взгляде Чарли Марина прочла предупреждение.

– Ну и вид у тебя, – заметила Марина, обращаясь к Тесс. – Тебе надо лечь в постель. Чарли мне все расскажет.

– Они думают, это сделала я, – бесцветным голосом пожаловалась Тесс.

Чарли обняла Тесс за плечи.

– Марина права, – сказала она. – Тебе надо лечь. Ты отдохнешь, и все сразу прояснится.

Тесс немного постояла в молчании и, шаркая домашними туфлями, направилась туда, где, как помнила Марина, находилась ее спальня.

– Как тут дела? – обратилась Марина к Чарли, когда Тесс исчезла за дверью.

– Давай сначала сядем, – предложила Чарли и повела Марину к дивану.

Марина села как раз на то место, которое до нее занимал агент ФБР. Пружины в старом диване провалились, и сидеть на нем было так же удобно, как на болотной кочке. «Бедный агент Гринберг», – пожалела его Марина.

– Они сказали тебе о Фаберже? – спросила Чарли.

– Мне только сообщили, что девочка пропала. – Марина не решалась называть Дженни по имени, для нее она была дочерью Чарли и не больше. – Я ни с кем не говорила и сразу поехала в аэропорт.

Чарли в подробностях рассказала ей всю историю и добавила:

– Кстати, Дженни нашла нашу фотографию, ту самую, которую сделал Питер на выпускной церемонии.

– Когда я была беременна...

– Совершенно верно, когда ты была беременна.

– Я ведь так старалась, чтобы никто не заметил.

– Тогда никто и не заметил. Но когда мы снимались, ты стояла, повернувшись боком...

– И мой живот был отлично виден, – сказала Марина, пытаясь сообразить, во что же выльется все это для нее самой, ее семьи и, самое главное, для Новокии. – Ты считаешь, она обо всем догадалась?

– Или Дженни догадалась, или кто-то еще, – развила идею Чарли и сообщила Марине о недавнем возвращении в город Вилли Бенсона.

– Господи, только не он опять, – ужаснулась Марина при мысли, что Вилли может быть как-то связан с исчезновением Дженни. – Они его допрашивали?

– Нет, но Джо говорит, что они разрабатывают и эту версию.

– Похоже, Тесс тоже в чем-то подозревают?

Чарли выглядела осунувшейся. Она расстегнула широкую золотую заколку, скреплявшую волосы на шее, и они рассыпались по плечам. Марине они показались светлее, чем прежде, и более ухоженными. «Деньги, – подумала она, – могут исправить все что угодно, и даже превратить застенчивую Золушку в королеву».

– Это, конечно, сущая чепуха, – сказала Чарли, но без уверенности в голосе.

Марина не виделась и не говорила с Чарли целых пятнадцать лет, но она узнала знакомую интонацию. Марина слышала ее в тот самый день, когда Тесс пыталась покончить с собой. И когда сама Марина объявила о своей беременности. Этим тоном Чарли убеждала других, что не стоит беспокоиться, что все будет в порядке. Марина смотрела на свою старинную подругу и ждала, когда Чарли заговорит о главном.

– Похоже, у Тесс трудности с деньгами, – наконец открылась Чарли.

– Я думала, что ее родители оставили ей целое состояние.

– Пятнадцать лет назад. Все эти годы она его проживала. И наконец прожила.

Марина окинула взглядом неубранную комнату. Тесс явно не тратила денег на благоустройство дома.

– Одним словом, – продолжала Чарли, – у них возникло подозрение, что Тесс украла яйцо, чтобы поправить свое финансовое положение.

– Если она украла яйцо, то что же она сделала... с ней?

Марина старалась прятать свои чувства и держаться как бы на расстоянии, но с каждой минутой это становилось все труднее. Она расстегнула воротник блузки и представила, что смотрит на все со стороны, взором равнодушного наблюдателя, но тут ее взгляд упал на Чарли, и она увидела слезы в ее глазах.

– Боже мой, Марина, я никак не могу поверить, что это случилось. Это моя вина. Если бы я уделяла ей больше внимания, вместо того чтобы угождать матери Питера, все было бы по-другому. Временами мне кажется, что Дженни чувствовала себя лишней. Элизабет так и не приняла меня. Как не приняла и Дженни.

Ее последние слова прозвучали почти как рыдание.

Марина закрыла глаза и попыталась прогнать вечно преследующий ее образ ребенка, каким она видела его всего один-единственный раз. И еще она попыталась представить себе Элизабет Хобарт, которую не видела никогда в жизни. Была ли жизнь Дженни действительно такой печальной? Смогла бы сама Марина обеспечить ей счастливую жизнь? Боль сожаления наполнила ее душу, потому что это было неосуществимой мечтой. Дженни получила самых лучших родителей, самые лучшие условия и возможности, которые можно было пожелать. Но даже свобода, как теперь сознавала Марина, не всегда избавляет от страданий.

Марина взяла Чарли за руку. Она не могла понять, у кого из них холодная влажная ладонь.

– Ты ведь любишь ее, правда?

– Очень люблю, – подтвердила Чарли. – Я даже не понимала, как сильно я ее люблю... – Слова перешли в всхлипывания. – Я старалась быть хорошей матерью для нее, Марина. Но, видно, у меня это неважно получалось.

Теперь Марина знала, как должна действовать: она обязана взять все в свои руки. Какой бы матерью Чарли ни была, хорошей или плохой, нельзя позволить ей пасть духом, как это произошло с Тесс. Надо действовать немедленно, прежде чем с Дженни случится что-то серьезное. Если только уже не случилось.

Марина собрала все свое мужество.

– Вот что я тебе скажу, – объявила она. – Я абсолютно не верю, что Дженни убежала.

Если Чарли и заметила, что Марина наконец назвала Дженни по имени, то оставила это без комментариев.

– Но если Дженни не убежала, тогда...

Марина приложила палец к губам.

– Давай не будем думать о плохом. Тебе надо поспать, а я тем временем попробую во всем разобраться.

Марина вышла на улицу, глубоко вдохнула теплый ночной воздух и решила прогуляться. Она была рада, что не стала перед отъездом разыскивать Николаса. Прогулка в одиночестве по Нортгемптону позволит ей без помех предаться воспоминаниям.

* * *

Марина пересекла Эльм-стрит и направилась в сторону студенческого городка, стараясь выстроить в логичную систему полученные сведения. Вполне возможно, что Дженни, огорченная спором с Тесс, из мастерской прошла в дом и там в старом фотоальбоме попыталась отыскать снимки Чарли и Питера в молодости. Возможно, наткнувшись на снимок, сделанный на выпускной церемонии, она догадалась, что Чарли, которая даже в просторной темной мантии поражала своей стройностью, никак не могла быть беременной и соответственно не могла быть ее матерью. Вполне возможно, Дженни определила, что ребенка ждала именно Марина. В расстроенных чувствах Дженни схватила свое любимое яйцо и убежала неизвестно куда. Куда бегут четырнадцатилетние в такой ситуации, когда рушится окружающий их мир.

Все было возможно.

Марина засунула руки в карманы широких полотняных брюк, повернулась и пошла в сторону художественного музея. Мало что изменилось вокруг за прошедшие пятнадцать лет. Она улыбнулась, заметив, что посаженный в день выпуска плющ уже поднимался по стене главного здания колледжа. Наверное, здесь мало что изменилось за целое столетие, разве что появилось несколько новых зданий.

Она села на скамью под старым дубом и погладила прохладный камень. Марина не могла вспомнить, сидела ли когда-нибудь прежде на этой скамье, думая о Викторе, о Новокии или об Эдварде Джеймсе. Жаль, что скамья не могла поведать о тех, кто когда-то проходил мимо или отдыхал на ней, и о том, как сложилась их жизнь.

Не исключено, что Дженни просто убежала. А может быть, за ее исчезновением крылось нечто более серьезное. Подозрения в отношении Тесс? Марина покачала головой. Она в них не верила: Тесс не была способна на такой страшный поступок, даже если бы умирала с голоду. Положим, она похитила девочку. И что с ней сделала? Убила? Марина вздрогнула.