Сесили Зигесар - Так — мне нравится!

«Куда ты так спешишь?»

Серена вздохнула. «Какой смысл стараться? Не я же собираюсь флиртовать с чужими братьями!»

Блер закрутила тушь и уставилась на отражение подруги. «Так ты злишься из-за Эрика?» Она открыла косметичку в поисках бронзовой пудры.

Серена толкнула дверь пушистым овечьим ботинком. «Я не злюсь. Я просто…»

Ревную?

Она громко вздохнула и, развернувшись, сняла бледно-голубую куртку с вешалки у двери. «Встретимся внизу», — пробурчала она, вылетая из комнаты.

«Не волнуйся», — крикнула ей вдогонку Блер. — «Я возвращаюсь домой по приезде!»

«Ты не замерзла?» — Нейт снял срою поношенную темно-синюю толстовку с символикой Брауна и предложил ее Жоржи. Иногда он спал в ней на удачу. Будто приемная комиссия Брауна закроет глаза на тот факт, что его поймали копы за покуркой травки, только потому, что он спит в их толстовке.

Жоржи разгуливала в нежно-оранжевом комплекте из трусиков и бюстгальтера от Ля Перла, пока Чак Басс, Джозеф, Свен, Ульрих и Ган играли в маджонг на Хbох. Может, все они — геи, с надеждой думал Нейт. Но и в этом случае ему не нравилось, что Жоржи ходит в нижнем белье. Она была слишком…

слишком… раздетой, и ее раздетость должна была принадлежать ей и ему. В конце концов она была его девушкой. Ну… разве нет?

«Почему бы нам не пойти наверх?» — прошептал он с намеком ей на ухо. Он представлял, что большую часть времени они с Жоржи будут проводить в кровати, занимаясь сексом. Но он даже ни разу не снял штанов в ее присутствии. Ни разу. И дело не в том, что Жоржи была серьезной скромницей под маской раздетости и показушности. Она просто была слишком занята, сходя с ума и заглатывая все, что улучшает настроение, чтобы полежать спокойно хотя бы секунду и позволить ему поцеловать себя

«А что там?» — спросила Жоржи, закурив. Ее длинные шелковые волосы лежали на одном плече, а ноги были скрещены дважды.

Только очень тощие девушки способны на это.

Нейт пожал плечами. «Я просто думал, мы можем… ну, знаешь… повалять дурака».

У любой нормальной девушки при одном взгляде в его изумрудные глаза в животе запорхали бы бабочки, а колени подкосились. Но Жоржи была слишком навеселе, чтобы даже заметить, каким хорошеньким и неотразимым был он.

Иными словами, она — просто дура.

Она подозрительно изогнула бровь. «Ты же не притащил травку, не сказав мне?» — с надеждой спросила она.

«Не-а». — Он протянул руку и погладил ее по волосам на костлявом плече. — «Я просто подумал, нам не помешает уединиться», — произнес он, очаровательно краснея от такого предложения.

Жоржи закинула ноги на ручку деревянного стула, на котором сидела. Он был вырезан шошонскими индейцами из березы и затем покрашен в оранжевый цвет.

Редкостное говно, но стоит состояние.

На улице посигналили. Жоржи опустила ноги на пол и взяла толстовку из рук Нейта. «Пожалуй, мне нужно что-то одеть», — пробормотала она, натягивая кофту через голову по дороге к двери. Ее белая попка выглядывала из-под темно-синей толстовки, удивительным образом делая ее еще более раздетой.

«Слава богу, вы пришли», — сказала она ошеломленному курьеру. Она вытащила бутылку Столичной из ящика в его тележке и открыла ее. Затем схватила пульт от CD-проигрывателя на десять дисков и включила его. Заиграла старая песня Блонди — «The Tide Is High». «Можете отнести напитки к ванне». Жоржи указала на Нейта бутылкой Столичной: «Он вам покажет куда».

В лобби Сан-Вэлли-Лодж Эрик болтал с группой спасателей о сегодняшнем происшествии. Какой-то чувак показывал своей подружке, как ехать задом, и врезался в дерево. Ветка вонзилась ему прямо в задницу.

«Она была довольно сучковатой», — услышала Серена слова одного из спасателей.

«Что?» — спросила она, забираясь Эрику на колени. Он обнял ее своими длинными руками, а она уткнулась щекой ему в грудь, страстно желая внимания. «М-м-м. Ты пахнешь приятной свежестью».

Спасатели пили пиво и с завистью наблюдали. Если бы только у них были собственные сестры-блондинки модельной внешности, чтобы сидеть с ними в обнимку.

«Эй, а где твоя подружка? Та, с маленькой милой… прической?»

Серена выпрямилась и села ровно на коленях Эрика, ее ноги в нежно-голубых Уггах касались ковра. Она подтянула свои джинсы Хэбичуэл. Обычно люди слишком заняты ею, чтобы спрашивать о Блер. Но Блер приложила намного больше усилий для своего вида, чем Серена, так что, возможно, заслужила внимания.

«Она наверху, собирается». — Она толкнула Эрика в живот. — «Не хочешь пойти узнать, как у нее дела?»

Эрику было приятно, что спасатели заметили Блер, ведь совершенно очевидно: скоро они переспят. Он толкнул Серену в ответ.

«Оу!»

Оба родственника обменялись ледяными взглядами. «Я ничего плохого не сказала», — надулась Серена. Злое выражение лица Эрика сменилось удивленным. — «Что?»

«Кажется, к тебе кто-то пришел», — прошептал он.

Серена глянула вверх и обнаружила Яна, будущего стоматолога и светловолосого голландского сноубордиста, восхищенно уставившегося на нее «Я надеялся провести тебя на вечеринку».

Спасатели расступились, освобождая ему место. Серена соскользнула с колен брата. Именно на такое внимание она и рассчитывала. «Э, мы ждем Блер».

Эрик подтолкнул ее сзади: «Почему бы вам двоим не пойти?» — Он указал на спасателей: «Я пригласил этих ребят на вечеринку. Мы с Блер можем отправиться с ними».

И в эту секунду двери лифта звякнули и распахнулись.

Леди и джентльмены… Королева Горы!

Блер заколола волосы маленькой, золотой заколкой в форме сердечка и надела нефритовые сережки-висюльки, которые Ле Бест подарил Серене после рекламной акции. На ней был бледно-голубой кашемировый пуловер Серены, что было не страшно, ведь Серена и так собиралась отдать его Блер. Он был немного узким в груди, что тоже было не страшно. Блер так нравилось.

И группе спасателей Сан-Вэлли тоже. Они подталкивали друг друга, переминались с ноги на ногу и громко шумели, как животные в загоне.

«Привет. Ты выглядишь потрясающе», — сказал Эрик, довольный, что другие парни пожирают ее глазами. Он по-собственнически протянул руку: «Готова?»

Блер была рада, что потратила время на сборы. На ней было простое белое хлопковое белье Ханро, над которым всегда подшучивала Серена, называя бабушкиным. Но правда в том, что Блер было гораздо комфортнее в бабушкиных трусах, чём во всех кружевных и шелковых трусиках, которые у нее имелись. И смотрелась она в них лучше тоже. Они были именно тем, что, по ее представлению, должно было быть на ней, когда ее будут раздевать.

И кого-то явно сегодня разденут.

Дженни была так растеряна после происшедшего с Лео этим вечером, что никак не могла заснуть, рисуя натюрморт и раскладывая мысли по полочкам. Как обычно, в холодильнике не нашлось ни овощей, ни фруктов, только тысячелетний апельсин, так что вместо этого она рисовала зубные щетки и кусок мыла Дав.

Было вполне логично, что Лео не имеет собаки и не живет в роскошной квартире на Парк-авеню.

Может быть, он просто обычный, рядовой мальчик, говорила она себе, аккуратно рисуя голубую щетину на зубной щетке Дэна. Такой же, как я. Вообще-то она все еще не знала, кем он на самом деле был. Почему он не прояснил все вместо того, чтобы играть в таинственность?

Она посмотрела на холст. «Фигня», — пробурчала она и кинула его в мусорное ведро под столом. Все было фигней. Внезапно она почувствовала себя так… фигово.

А когда чувствуешь себя фигово, нужна компания.

«О, так теперь у тебя есть время поговорить со мной?» — произнесла Элис, взяв трубку.

«Извини», — выдала Дженни. — «Я была дурой». «Да ладно», — голос Элис смягчился. — «В любом случае, не понимаю, почему ты делаешь из этого такую трагедию. Ну, типа, если бы он был таким богатым, а его мама — сумасшедшей, наряжающей собаку, он бы вряд ли был таким замечательным бойфрендом. Разве не так?»

Дженни подумала над этим. «Откуда мне знать?» — подозрительно спросила она. — «Сколько у тебя было парней?»

Элис ответила не сразу. Дженни затронула больную тему. «Вообще-то я думала, твой брат будет моим первым бойфрендом, но, кажется, нет».

Дженни фыркнула: «Будто из этого что-нибудь могло получиться. Ты ведь не куришь и даже кофе не любишь».

Она чувствовала, что Элис улыбнулась на другом конце провода, и ей было приятно, что она подняла подруге настроение. «Так или иначе, я думаю, тебе стоит прекратить думать о Лео как о том, кем он не является, и просто увидеть его настоящего».

Дженни нагнулась и вытащила смятый, влажный натюрморт из мусорной корзины. Возможно, если она прекратит думать о рисунке зубной щетки как о натюрморте, а будет воспринимать просто как изображение зубной щетки, у нее получится лучше. Она может даже добавить что-нибудь не такое «морт», например своего кота Маркса. Она улеглась на живот и подняла угол розового покрывала, ища его.

«Так…» — протянула Элис. — «Ты собираешься ему звонить, или как?»

Маркса нигде не было. Дженни встала и подошла к компьютеру. «Нет. Ему больше нравятся письма». Она села, обдумывая, что написать.

Она собиралась заявиться в гости к Лео — по крайней мере, она была почти уверена, что полуподвальная квартира на Восточной Восемьдесят первой и была его домом. Это письмо было ее предупреждением. Она собиралась узнать раз и навсегда, кем он был и чем занимался, нравится ему это или нет.

С телефоном, все еще прижатым к уху, она вошла в сеть и начала печатать.

«Так ты действительно не думаешь, что у нас с Дэном что-нибудь могло выйти?» — не отставала Элис. — «Кажется, он писал обо мне стихотворение».

Дженни могла сказать ей, что все стихотворения Дэна были на самом деле о Ванессе, даже если он и делал вид, что они о ком-нибудь другом. Также она могла бы поспорить, что Элис устала бы от его вечного бреда на тему я-измученная-несчастная-душа уже через десять минут.

«Ни за что», — задумчиво ответила она. — «Извини, дай мне закончить с этим».

«Ну ладно. Думаю, и я напишу письмо твоему брату, где выскажу, какой он придурок».

«Отличная идея», — согласилась Дженни.

Теперь обе девочки били по клавиатурам и яростно дышали в трубки.

Когда предстоит сложное сообщение, всегда хорошо иметь поддержку.

Дорогой Лео,

Это кажется странным, но я действительно чувствую, что ты от меня что-то скрываешь, и не знаю… Ты мне действительно очень нравишься, и мне кажется, я тебе тоже нравлюсь. Так как же так вышло, что ты ни разу не пригласил меня к себе? Дело в том, что теперь я знаю, где ты живешь. Так что завтра в шесть я приду к тебе в гости, ты как раз закончишь гулять с Дафни, кажется. Ладно. Увидимся.

Дженни

Дорогой Дэниел,

Во-первых, я считаю тебя настоящим придурком за то, что обманул меня, потому что, знаешь, я младше и менее опытная, и тебе стоит смотреть, чье сердце ты разбиваешь, потому что это может вернуться и укусить тебя за задницу. Еще очевидно, что ты по-прежнему сохнешь по той первой и единственной девушке, которая настолько глупа, чтобы встречаться с тобой. Твоей сестре даже не пришлось говорить мне об этом — ты просто такой прозрачный, будто написан на кальке. Вот, я тоже могу быть поэтичной. Запиши это, засранец! Твой недруг и лучший критик,

Элис

Дверь в дом Жоржи была распахнута. No Doubt лилась из внутренних и наружных колонок, а парадные ступени были усеяны одеждой. Четыре длинноволосых парня разгуливали в трусах. Они жевали китайские жареные пельмени с грибами и демонстрировали свои накачанные мышцы. Когда Блер, Серена, Эрик, Ян и ребята-спасатели вошли, парни обернулись, зевнули и улыбнулись.

«Где Жоржи?» — спросила Серена, отчаянно надеясь найти центр веселья, до того как Ян-дантист попытается затащить ее наверх.

«В горячей джакузи», — хором ответили мальчики.

Блер осталась в гостиной, а Серена с Яном на хвосте направилась к патио в поисках хозяйки. Эрик подошел к бару и начал делать коктейли. Он прошел в прошлом семестре курс барменов — это были самые полезные знания, полученные им в колледже.

Блер заметила, что Нейт сидит в одиночестве на кожаном диване в углу и ковыряет пальцы на ногах. На нем была темно-синяя толстовка от Брауна и старые желтые треники от Сент-Джуда. Со своими золотистыми локонами и блестящими зелеными глазами он напоминал маленького обиженного мальчика. Блер хотела сесть рядом и спросить, почему он ковыряется в пальцах на ногах и выглядит столь печально на вечеринке своей девушки, но к ней подошел Эрик и протянул бокал с чем-то неоднородно-оранжево-розовым.