Линда Йеллин - Такая милая пара

– И, правда, здесь неплохо!

– Во всем чувствуется хозяйка, – продолжала восторгаться Пайпер. – Во всем, кроме этого вот плаката да деревянной утки.

– Это – вклад Майкла. – Я открыла дверцу под раковиной и бросила банки в мусорное ведро. – Он не заботится о красоте. Я всегда интересовалась его мнением, но он не желал тратить на все это деньги. Приходилось брать всю ответственность на себя.

– И это его раздражало?

– Нет. Во всяком случае, он никогда не давал это понять. – Я присела на табурет и вытянула ноги. – Мы никогда не говорим о деньгах. Каждый имеет собственный счет. Например – я оплачиваю продукты, он – походы в рестораны и кино. И все – довольны.

—И что же, у вас нет ничего общего? – удивлению Пайпер, казалось, не было предела.

Я же не могла взять в толк – что здесь такого поразительного.

– Нет, – подтвердила я и устроилась поудобнее, закинув ногу на ногу. – Ничего, кроме этого домика. Знаешь, мы уже привыкли к такому разделению власти. К тому же, так трудно бывает прийти к согласию по крупному финансовому вопросу.

– Господи, Фрэнни! – голос Пайпер даже слегка подрагивал. – Но ты же ведешь себя так, будто собираешься расстаться с Майклом! А вы женаты уже семь лет. Какого рожна тебе нужно так активно отстаивать свою независимость? Ведь он – отнюдь не твой папа Джерри и не собирается делать ноги.

Не успела я придумать достойный ответ, как хлопнула входная дверь, и на пороге появился предмет нашего обсуждения, нагруженный аккуратными стопками свежевыстиранного белья.

– Я убегаю, – сообщил он и направился в сторону спальни.

– Фрэнни тут понемногу приводит меня в чувство, – объяснила ему Пайпер.

Я проследовала в спальню за мужем. Пайпер потянулась за мной.

– Куда это ты убегаешь? Когда? – ошарашенно допытывалась я, пока он раскладывал белье в шкафу. – А как же обед? Ведь я готовлю обед. Вернешься поздно? А то утром я улетаю в Лос-Анджелес, а до того – неплохо было бы нам побыть вдвоем.

– Ли Энн зовет, – так лаконично ответил он на мой взволнованный монолог.

– Она что, достала тебя в прачечной?

– Ну, это я звонил ей, – недовольно признался Майкл. – В прачечной есть телефон... Ах, да, ты же об этом и не знаешь... У нее плохой день. Опять этот парень ее кинул... Вот я и позвонил – поинтересуюсь, думаю, как у нее дела? – он вытащил из кучи пару свежих носков.

– Только ты уж, пожалуйста, здесь ничего не трогай. Я все аккуратно сложил.

– Хорошо, – обреченно согласилась я.

– Кто такая эта Ли Энн? – недоуменно вопрошала Пайпер.

– Она в порядке? – поинтересовалась я.

– Будет в порядке. А для этого я должен ее навестить. Уж очень мне не понравился ее голос по телефону, – говоря это, он быстро поменял носки. – Она что-то там несла насчет самоубийства.

– Самоубийства? – я никак не могла прийти в себя.

– Самоубийства? – поинтересовалась Пайпер. – Давай-ка я поеду с тобой. Я ведь психолог.

– С ней все будет в порядке, – с нажимом ответил Майкл. – Я только туда и – обратно. Только проверю...

– Ладно, – согласилась я. – Сколько тебя ждать?

– Вот только успокою ее – и сразу домой.

Майкл клюнул меня в щеку и церемонно распрощался с нашей гостьей.

– Кто такая эта Ли Энн, – приходя в себя от чересчур быстрой смены событий вновь поинтересовалась Пайпер.

– Одна из его коллег. Я ее не знаю, но по рассказам Майкла, они – словно брат и сестра...

Пайпер ошарашенно присела на край кровати и молча ждала объяснений.

– Ей действительно очень не везет на мужиков...

– А кому везет? – вздохнула Пайпер. – Кстати, тебе не кажется странным, что в семь вечера твой муж звонит какой-то бабе, а потом мчится к ней сломя голову? Это тебя не раздражает?

– Нет. Просто он – хороший друг.

– Ты самая оригинальная жена из всех известных мне, – констатировала Пайпер. – Или просто дура!

– Пора заглянуть в духовку, – уклонилась я от дальнейшего обсуждения. – Эти полуфабрикаты готовятся так быстро.

Мне показалось, что Пайпер одержима синдромом разведенной женщины. В ней не осталось ни капли доверия к мужчине.

Она отчалила в девять вечера. В девять тридцать я закончила сборы для завтрашней командировки. В десять я начала заводиться. Ну о чем это можно так долго говорить с этой Ли Энн? Со мной Майкл так долго никогда не говорил. Да ей плохо, а он так заботится о своих друзьях. Не может видеть их страданий. У него такое доброе сердце. Да он с минуты на минуту приедет.

В одиннадцать я обратилась в справочную и разыскала телефон этой подружки. В одиннадцать тридцать запас терпения у меня иссяк, и я набрала ее номер. Я считала гудки. Женский голос откликнулся после четвертого.

– Скажите, мой муж все еще у вас? – как можно более нейтральным тоном поинтересовалась я.

После длительной паузы последовало невнятное:

– Нет, уже нет. Он уехал минут десять назад... И спасибо вам, что отпустили его ко мне... Он, гм, очень... помог...

– Рада, – поздравила собеседницу я. – Спасибо... Всего доброго, – и повесила трубку.

Решив покончить с бессмысленным ожиданием, я нырнула в кровать. И через несколько минут услышала, как Майкл тихонько открывает входную дверь. Он осторожно прокрался в спальню.

– Я уже сплю, – раздраженно пробормотала я, уткнувшись в подушку. – Прекрати скрипеть.

– Уже ложусь.

– А я уже сплю. В постели, где давно следует находиться и тебе. Какого черта ты торчал там всю ночь?

– Но ведь я не собирался... Не преувеличивай, пожалуйста. – Так стало ясно, что во всем виновата уже я. – Мне не сразу удалось ее успокоить.

– Я ей звонила. По голосу не скажешь, что она собиралась наложить на себя руки.

– Звонила ей? – До меня донесся его глубокий вздох, я по-прежнему лежала, уткнувшись в подушку. – Что ты хочешь этим сказать?

– Я хотела узнать – где, черт возьми, торчит мой муж, – произнесла я надменно. Голос совсем не походил на мой – в нем было столько злости. Я села в кровати и стала наблюдать, как Майкл разоблачается. Вот он методично одну за одной расстегивает на рубашке пуговицы, снимает ее и бросает на стул.

– Давай спать, – говорит он. – Все в порядке.

Он подошел к кровати, нагнулся и поцеловал меня в щеку.

– Пойду на кухню, выпью стаканчик соку, и сразу – в постель. – Я отвернулась.

– Сейчас вернусь, – повторил он и снова поцеловал меня.

А через какой-то миг я услышала с кухни его приглушенный голос. Я сняла трубку параллельного телефона.

– Майкл, повесь трубку! – зло приказала я. – Сейчас же повесь! – Она тут же бросила трубку. Он повесил. Я – бросила свою. Майкл вернулся в комнату и продолжил раздевание. При этом он все время тихонько поскрипывал дверцами шкафа.

– Я просто хотел убедиться, что твой телефонный звонок ее не выбил из колеи, – сказал он. – Ведь ты могла ее обидеть.

Он принялся болтать о погоде и об уличном движении. Его голос – я никогда не могла понять, как это у него получается – обладал просто гипнотической силой успокоения. Я постаралась еще теснее прижаться к подушке и принялась разглядывать темное пятно на ковре, покрывавшем стену. Наверное, кто-то что-то там разлил. Но это – не я. Это, должно быть, Майкл. Майкл с его расслабляющей болтовней. Я не могла отвести взгляда от этого пятна. Не могла и все тут. Что-то сломалось в наших с Майклом отношениях. Но я была слишком усталой, расстроенной и растерянной, чтобы докопаться до истины. Единственное, о чем я мечтала в эту минуту, – так это о том, чтобы, наконец, заснуть, а завтра поутру сорваться в командировку и выбросить все это из головы.

За все это мое отсутствие я только раз позвонила домой.

Да, долетела благополучно. Да, дела идут нормально. Майкл сообщил, что на выходные собирается с Бенни на рыбалку. Я сказала, что фильм, который мы с ним уже давно собирались посмотреть, как будто неплохой, и мы сможем сходить на него, как только я вернусь из Калифорнии. Темнота кинотеатра и большое скопление народа вокруг не дали бы разыграться здесь семейной сцене.

Муж давно прекратил мотаться в аэропорт встречать меня. Этот наш милый обычай канул в лету. И поэтому деньги, получаемые мной на такси, уже не проматывались в ресторане.

...Я была рада вновь оказаться в моей милой комнате, на моем белом диванчике с персикового цвета подушками. Свернулась калачиком в уголке и, перелистывая старый номер журнала «Вог», ожидала возвращения мужа с работы. Ведь мы должны были идти в кино. Через два часа я услышала звяканье ключей у входной двери. Села и стала напряженно ожидать явления мужа.

– О, я прекрасно провел время, – Майкл ворвался в комнату и, ослабив узел галстука, плюхнулся на диван. Поцеловав меня, добавил:

– Привет, как смоталась? Как провела день?

– Лучше, чем вечер, – зло откликнулась я. – Мы же собирались пойти в кино. А ты хотел прийти домой пораньше. Так с кем это ты «прекрасно» провел время?

—С Ли Энн. Мы с ней немного прогулялись после работы. – Майкл, казалось, не замечал – в каком состоянии я нахожусь. – Ведь погода чудная! Ты сама-то сегодня гуляла? А мы так медленно шли, болтали, наслаждались погодой и... ну, ты же знаешь, как это бывает...

– Стоп. Ты гулял и болтал с подружкой, а я в это время сидела и ждала тебя. Я торчала здесь весь вечер! А как же наше кино?

– Черт, а я совсем о нем забыл, – смущенно пожал он плечами. – Ну, давай завтра сходим...

– Завтра мы никуда не сходим! Завтра я улетаю в Нью-Йорк! – закричала я.

– Вот, ты всегда улетаешь в Нью-Йорк, – обиженно констатировал Майкл.

– Это неправда, – возмутилась я.

– Правда. Тебя никогда не бывает дома. – Он встал с моего дивана и пересел в кресло. Нас как будто бы разделяла невидимая черта.

– Тебе это, по-моему, абсолютно до лампочки, – взорвалась я. – Когда я звоню тебе, отделываешься общими фразами. Ты всегда так занят! Смотришь баскетбол, или читаешь газету, или общаешься со своими «коллегами»!

– Но ведь они могут стать и твоими друзьями, если ты хоть раз поговоришь с ними. Во всяком случае, когда я разговариваю с ними, я вижу, что я им нужен. Взять хотя бы Ли Энн...

– А мне, значит, не нужен. – Я уставилась на него.

– Нет. Я тебе не нужен, – закричал Майкл. Его лицо покраснело. – Ты сама заботишься о себе. Все, что тебе нужно, ты достаешь сама, – он рубанул воздух рукой. – Купила этот дурацкий дом... эту дурацкую мебель... Тебе – никто не нужен.

Ошарашенная, я не могла взять в толк, как он мог додуматься до такого.

– Если ты не кормишь меня с ложки и не одеваешь меня, это не значит, что ты мне не нужен. Если кто-то не кричит на каждом углу, что ему кто-то нужен, это не значит, что она ни в ком не нуждается.

– Кричит на каждом углу? – Что?

Мы уставились друг на друга.

– Фрэнни, мне абсолютно непонятен ход твоих рассуждений. Я не знаю, о чем ты говоришь. Все это – сущая бессмыслица. Кстати, а вот Ли Энн я могу понять всегда.

– Потому что тебе с ней лучше, чем со мной! – закричала я.

– Что ты, конечно, нет, – выпалил Майкл. – Это не так. Ведь ты – моя жена. Я же ей – просто друг. Ну, нравлюсь я ей чуть-чуть, ну и что? С ней мне легко говорить, потому что... – он замялся.

– Почему «потому что»?

– Потому что она никогда не разочаровывается во мне, – закончил он тихо и на минуту задумался.

– А я? – от волнения у меня перехватило голос.

– Да, Фрэнни, – ответил Майкл. Он закрыл лицо руками и протер глаза. – И я постепенно ощущаю это.

– Но ведь я люблю тебя! – В моих словах было больше протеста, чем признания. – И все, чего я хочу, – это тебя! Ты – сильный и уверенный в себе.

– Возможно, я не тот человек. – Руки Майкла опали. Он посмотрел на меня так, будто мог читать мои мысли. – Может быть, ты просто придумала меня?

– Не понимаю.

– Ли Энн не строит иллюзий относительно того, какой я есть на самом деле.

«Черт, да что он заладил: «Ли Энн да Ли Энн». Что за дурацкое имя! Постоянно упоминает ее. Эта девчонка просто превратилась в настоящий дамоклов меч, на волоске висящий над моим замужеством!» – пронеслось у меня в мозгу.

– Майкл, ты... – слова застряли у меня в горле. Прочувствованный давно вопрос, наконец, обрел форму. Он пытался сорваться у меня с губ, но быстро отступил. Как будто само произнесение роковых слов означало признание имеющего место факта. – Майкл... у тебя что, роман с Ли Энн?

– Роман? – удивленно воскликнул он, подняв глаза. – Ты имеешь в виду, сплю ли я с ней?

– Да! – бросила я, ошеломленная своей смелостью. – Роман! Ты спишь с ней! И не смей говорить, что я тронулась или что у меня больное воображение. Только ответь на вопрос.

– Нет! – просто сказал Майкл, глядя мне прямо в глаза и наблюдая за моей реакцией.

Какое-то мгновение я думала, что его «нет» означает нежелание отвечать на вопрос, но он почти сразу же добавил: