Вирджиния Хенли - Талисман

Джори махнула рукой в сторону своей комнаты, и он без слов понял этот жест. Роберт ногой закрыл за собой дверь, поставил молодую женщину на ковер и отстегнул кирасу. Джори прильнула к нему, чтобы не упасть, удивляясь охватившему ее безумию. Казалось, Роберт был отлит из бронзы. Ее ладони легли на твердые, как металл, мускулы его широкой груди.

— Роберт!

Первый поцелуй не был робким, наоборот — настойчивым, грубым и эгоистичным. Джори мгновенно поняла, какой Брюс варвар, и — слава Богу! — она была ему под стать. Они нетерпеливо раздели друг друга. Раньше, перед тем как прийти к мужу, она всегда принимала ароматизированную ванну. Теперь от Джори исходил один запах — запах женщины. И от Роберта пахло переполненным страстью мужчиной.

Роберт сжал ее ягодицы и опустил на свою отвердевшую плоть. Оба вскрикнули от наслаждения. Джори задыхалась от желания, стонала, царапала его ногтями и мяукала, как кошка. Не размыкая объятий, они упали на кровать, и Роберт придавил ее своим телом. Джори изогнулась под ним, с наслаждением ощущая, как его плоть все глубже проникает в нее, и исступленно рассмеялась. Барьеры рухнули еще до того, как Роберт коснулся ее. Все было грубо и просто — ничего подобного она не испытывала во время замужества.

Джори в исступлении стала кусать его, и это мгновенно довело их обоих до вершины наслаждения. Минуту назад она изнемогала от желания — и вот уже металась в волнах экстаза. Ее горячая плоть обхватывала его твердое, как мрамор, мужское естество, извергавшее семя, похожее на брызги жидкого пламени.

Когда они оба выдохлись, Роберт перекатился на спину, потянув женщину за собой. Джори не отрывала взгляда от его лица. Случившееся потрясло и изменило ее. Она всегда сознавала свою страстность и женственность, но только теперь поняла, что ее чувственность бледнеет перед тем, что она испытала с этим мужчиной. Он мог делать с ней все что угодно, и она с восторгом приняла бы это. Ее сердце наполнялось этим вновь обретенным знанием. Да, она подходила этому величественному и прекрасному Роберту Брюсу!

Его взгляд скользил по телу Джори, как будто она была его собственностью. Он вдохнул запах их тел, и его ноздри затрепетали. Джори была такой хрупкой, почти бесплотной… Роберт хотел ее с той минуты, как они встретились в Ньюкасле. Нет, он жаждал обладать ею еще пять лет назад, когда ей было семнадцать.

— Мне очень жаль, милая…

Глаза Джори мгновенно затуманились, и улыбка осветила ее лицо.

— Бессовестный лжец!

Он рассмеялся:

— Нет, я не испытываю сожаления. Я торжествую!

Она коснулась губами его груди там, где сердце, и слизнула блестевшую капельку пота. Роберт приподнял ее и положил на спину рядом с собой. Затем стал на колени над ней и принялся исследовать доставшееся ему сокровище. Глаза его горели.

— Не надо, Роберт! — задохнулась она.

— Джори, мы всего лишь совокуплялись. А теперь я буду любить тебя…

Марджори казалось, что ее тело тает под его пальцами.

Любовники внешне были совершенно разными: он необыкновенно огромен и силен, она хрупка и изящна; он смугл и темноволос, а она почти неестественно светла. Но по чувственности и темпераменту они как нельзя лучше подходили друг другу.

Брюс любил ее медленно и неспешно, с большим искусством, но когда они оба насытились близостью, встал с постели и принялся одеваться.

— Увези меня в Карлайл, — прошептала Джори.

— Не искушай.

— Искушение у меня в крови. — Какое-то мгновение ей казалось, что он возьмет ее с собой. — Ты ведь не останешься в Карлайле, правда, Роберт? — с тоской спросила Джори.

Он поднял ее с кровати и обнял.

— Совсем скоро я свергну короля и верну себе свои замки, а затем и весь Аннандейл.

Его необыкновенная решительность и честолюбие страшили Марджори.

— А потом и всю Шотландию? — затаив дыхание, спросила она.

— Ты заглядываешь мне прямо в душу и читаешь мои секреты. — Роберт быстро поцеловал ее и шлепнул по ягодицам. — С моей стороны непростительная глупость так близко подпускать к себе женщину. Одевайся быстрее!

Ранняя весна вызвала буйное цветение, по холмам и долинам рассыпались стада овец. Через неделю Джори поняла, что больше не может сидеть взаперти, и решила прокатиться верхом, возможно, даже поохотиться. Она пустилась на поиски Алисы, предположив, что и та жаждет развлечений.

Алиса выбрала себе чудесные комнаты с видом на горы Камбрии. Величественные вершины терялись в облаках, но казались такими близкими, что до них хотелось дотронуться. Марджори постучала в дверь, никто не отозвался на стук, однако через несколько секунд послышался приглушенный стон, и она решительно повернула ручку двери.

Временами Алиса Болтон очень раздражала ее, но сейчас, увидев молодую женщину, согнувшуюся пополам от боли, Джори почувствовала жалость.

— Что случилось, дорогая?

— Ничего. Оставь меня в покое и перестань шпионить! — вскрикнула Алиса, держась за живот.

— Ничего? Но ты ужасно страдаешь… тебя отравили? — Джори взяла кубок, понюхала и поморщилась.

Она была в недоумении. И вдруг увидела на постели красные пятна.

— Боже мой, у тебя кровотечение! Давай я помогу тебе.

Алиса разрыдалась.

— Только не говори Линксу. Обещай, что ничего не скажешь ему!

Марджори де Уорен все поняла. Любовница брата избавлялась от его ребенка! Темная жидкость в кубке была настойкой болотной мяты — сильнодействующим средством, которое вызывало выкидыши. Этот специфический запах нельзя было спутать ни с чем.

Джори схватила длинное полотенце.

— Нужно остановить кровь!

Удары сердца громом отдавались у нее в ушах. Боже милосердный, неужели эта женщина не понимает, что может умереть?

— Она сама остановится, — заверила ее Алиса сквозь сжатые зубы. — Боль ужасная, зато мята не вызывает ни рвоты, ни расстройства желудка.

— Ты уже проделывала это раньше? — в ужасе спросила Джори.

Она была потрясена тем, что узнала: ее брат способен иметь ребенка. Какой эгоизм со стороны Алисы — лишать Линкса самой заветной мечты! Ведь он так сильно хотел детей.

Неужели Алиса не понимает, что если бы Линкс узнал о ее беременности, то сразу женился бы на ней? Джори хотела сказать ей об этом, но передумала. Такая женщина недостойна его!

— Джори, пожалуйста, поклянись, что не выдашь меня! — умоляла Алиса. — Я и так достаточно наказана.

Несмотря на то что Джори не одобряла этот поступок, она сочувствовала страдающей женщине.

— Я не выдам тебя, Алиса, но настоятельно советую признаться во всем моему брату.

Расквартированная в Дамфрисе тяжелая кавалерия Комина получила приказ двигаться к северной столице Шотландии Сконе. Коннетабль Шотландии Джон Комин спешно собирал армию. Он поддерживал своего родственника короля Балиоля только потому, что и сам мечтал о его троне.

Управляющий замком Дамфриса Джок Лесли пришел в ярость, когда армия Комина забрала почти весь скот и запасы фуража. Джок, его сыновья и другие слуги собрались во дворе замка, чтобы оценить понесенный ущерб.

— Дамфрис принадлежит короне, и когда Шотландией правил король Александр, а Аннандейлом владели Брюсы, нам всегда платили за наши услуги. С тех пор как Дамфрис оккупировали люди Комина, мы почти не видели денег, но нас кормили большие стада коров и овец, — возмущался Джок. — Черт бы побрал этих проклятых Коминов!

— Вам всем должно быть стыдно, — проворчала Меготта — Они идут сражаться с англичанами и не могут это делать с пустым брюхом.

— Господи, женщина, всего неделю назад Комины были заодно с англичанами! Теперь вновь переметнулись. Я очень надеюсь, что Брюсы разобьют их и вернут себе Аннандейл вместе со всеми замками. Когда Брюсы владели западными землями, нам исправно платили и был порядок!

— Брюсы и есть перебежчики в Шотландии, — не сдавалась Меготта. — Это все их норманнская кровь.

Губы Джока скривились. Он понимал, что старуха пытается уколоть его. По мнению Меготты, кельты не могли поступать дурно, а норманны правильно.

В разговор вступил Алекс Лесли:

— Я слышал в кузнице, как воины, которые привели подковать лошадей, жаловались, будто графы Ангус и Данбар отказались присоединиться к армии.

— Уверен, что не они одни. Все кланы по эту сторону форта за Брюсов.

— Граф Патрик из Данбара и Брюс всегда были закадычными друзьями. Кровь всех низинных кланов разбавлена дурной английской кровью. Очень плохо, что наша семья не осталась в горах. Плевать я хотела на Брюса и всех норманнов! — выругалась Меготта.

— Лучше смириться с ними. — Кейси ласково обнял бабушку. — Англичане будут здесь раньше, чем вы думаете.

— Ха, если они придут в Дамфрис, чтобы покорить нас мы отравим этих негодяев! Мы с Джейн знаем много разных трав, которые могут не только лечить.

— Нет! — вскрикнула Джейн. — Я никогда не воспользуюсь своим даром, чтобы творить зло.

Джок взглянул в расширенные от душевной боли и страха глаза дочери.

— Иди сюда, дитя мое. Нам нечего бояться. Лесли всегда были смотрителями замка. Мы служим тому, кто владеет Дамфрисом. В моих жилах есть и английская кровь, и я знаю, что англичане не больше похожи на чудовищ, чем шотландцы. Они обычные люди.

Джок понимал, что уже давно обязан был разлучить старуху со своей младшей дочерью, которая должна иметь мужа и детей, чтобы было чем заполнить жизнь.

Обычные люди! Именно этого Джейн и боялась. Она коснулась талисмана на шее и вспомнила, что за последние два дня не меньше десяти человек просили ее сделать волшебные амулеты. Если бояться было нечего, тогда почему и мужчины, и женщины Дамфриса обращались за защитой к потусторонним силам?

Безумие в Берике было остановлено, мертвые похоронены, и Эдуард Плантагенет тотчас издал указ о том, чтобы все разрушенное в городе было восстановлено. Чтобы подать пример остальным, король собственноручно прикатил первую тачку, доверху нагруженную булыжниками и щебнем. В результате оборонительные стены стали намного выше, а ров еще глубже.

За неделю Эдуард Плантагенет внес изменения в законы и назначил облеченных властью чиновников следить за их исполнением. Он также отменил ненавистный налог на шерсть. Частично все это было сделано в попытке искупить вину за учиненную резню, но весть о том, что англичане натворили в Берике, уже распространилась по всей стране, и шотландцы теперь просто задыхались от ненависти к английским завоевателям.

Гнев Плантагенета вскипел с новой силой, когда он получил послание от Балиоля с клятвами в верности.

— Лживый глупец! Де Уорен, позаботься о том, чтобы его сбросили с трона и притащили ко мне. Он на коленях будет просить пощады! Я хочу, чтобы не позже чем через месяц Балиоль сидел в лондонском Тауэре!

Джону де Уорену предстояло развернуть огромные силы тяжелой кавалерии, и поэтому он оставил в Берике часть пехотинцев Линкса и отряды Перси и Боуэна, чтобы те укрепили замок и удерживали важный морской порт. Он приказал Энтони Беку, состоявшему на службе у епископа Даремского и командовавшего собственным отрядом, захватить Балиоля, а сам повел основные силы армии вдоль побережья к верному англичанам графу Патрику. В Данбаре Эдуард Плантагенет рассчитывал присоединиться к своей армии, пересечь холмы и расчистить дорогу к шотландской столице Эдинбургу.

Всю неделю Роберт Брюс собирал войска и уже был готов вторгнуться в Шотландию, чтобы вернуть свои владения, когда до него дошли известия о резне в Берике. Было ясно, что Комин, командовавший шотландской армией, попытается отомстить. И действительно, его отряды творили то же самое, что воины Эдуарда в Берике. Английские города и деревни были разграблены и сожжены, жившие в них мужчины, женщины и дети убиты, скот угнан, церкви разрушены до основания. Комин, отобрав три тысячи лучших воинов, тешил себя мыслью о внезапном нападении, но…

Оставив одного из братьев защищать — на случай внезапного нападения — сам замок, Роберт Брюс и остальные братья обрушились на захватчиков с севера, юга, востока и запада. Враги пытались бежать, но оказались запертыми в городских стенах. Резня была ужасной. Прежде чем небо начало темнеть, на улицах Карлайла лежало более тысячи убитых шотландцев. Комину и нескольким его военачальникам удалось бежать.

Когда Роберт осушил кружку эля, перед его взором всплыл образ прекрасной Марджори де Уорен. Рыцарь беспокоился: в Вигтоне было небезопасно.

Утром он доставил Джори де Уорен и Алису Болтон в замок Карлайл и тут же пустился в погоню за рассеявшимися по долинам шотландцами. Под его знаменами собралось так много людей, что вскоре Брюс полностью восстановил контроль над своими прежними владениями.

Он отправил своего брата Найджела на поиски основных сил англичан и послал Эдуарду Плантагенету надменное сообщение о том, что Брюсы будут защищать Аннандейл, Дамфри, Галлуэй и Каррик.