Сесилия Ахерн - Там, где ты

Алан беспокойно заерзал на табурете.

– Да, думаю, ты прав.

Из нагрудного кармана сорочки он вытащил кисет.

– Пойду покурю. Сиди, я недолго.

– Подожди минутку, – сказал Джек. – Вот допью пиво и выйду вместе с тобой.

– Ты же не куришь.

– Опять начал, – солгал Джек: меньше всего он хотел, чтобы Алан сейчас исчез, а для этого ему хватит малейшего шанса. – Почему здесь сегодня столько народу? – спросил Джек, озираясь по сторонам.

Алан расслабился:

– А черт его знает… – Он достал листок бумаги и стал сыпать на него табак. – Наверное, из-за субботы.

– Мы сможем сегодня вечером поймать такси, чтобы доехать до набережной Артура? – небрежно спросил Джек. – Я машину дома оставил.

– Ты о чем?

– Именно такими словами ты сообщил Доналу, что нужно взять такси, правда?

Алан долго и шумно сморкался, но это были единственные звуки, которые он издавал, – ответа на вопрос не последовало. Он медленно скрутил сигарету и стал катать ее между пальцами: Джек видел, как напряженно он размышляет. Пытается все это переварить и найти правильные слова.

– Может, не стоит больше давать такие советы? – произнес Джек чуть слишком зло.

Алан перестал играть с сигаретой и посмотрел на него:

– Что происходит, Джек?

– Знаешь, я тут обдумываю парочку вещей. – Он потер пальцем лоб и заметил, что руки трясутся от злости.

Алан взглянул на Джека, и от него это тоже не ускользнуло. Он сощурился.

– Я потерял контакт с женщиной, которая помогала мне искать Донала, – пояснил Джек и услышал дрожь в своем голосе, но не знал, как с ней справиться, – и это чуть не свело меня с ума. Но вот что беспокоит меня гораздо больше. – Он выталкивал слова сквозь сжатые зубы. – Ты говорил полицейским, и моим родственникам, и вообще всем и каждому, кто готов был тебя слушать, что не видел, как ушел Донал. Однако на прошлой неделе ты заявил мне, что заметил его уход. И даже поговорил с ним, даже подсказал, где ловить такси.

Глаза Алана становились все шире и шире, по мере того как Джек все это излагал. Его руки снова суетливо задвигались, он заерзал на табуретке, а над его верхней губой выступили капельки пота.

– Тут какая-то нестыковка, Алан. Возможно, это вообще выеденного яйца не стоит, но ты должен мне объяснить, почему целый год скрывал тот факт, что разговаривал с моим братом и своим лучшим другом и направил его за такси в такое место, откуда он потом исчез. – Гнев нарастал, а вместе с ним и сила голоса.

Алан затрясся.

– Я не имею к этому никакого отношения.

– К чему к этому?

– К исчезновению Донала. Я совершенно ни при чем.

Он встал, но Джек надавил ему на плечо, заставив снова сесть. Табак из кисета рассыпался по ковру. Джек крепко держал его, прижимая к табурету.

– Ладно. Тогда кто при чем? – гневно спросил он.

– Не знаю.

Джек впился пальцами в плечо Алана и ощутил лишь кости, обтянутые кожей.

– Господи боже мой, неужели нужно делать это здесь? – страдальческим голосом спросил Алан, безуспешно пытаясь вырваться из железной хватки Джека.

Джек наклонился вперед.

– Делать что? Ты хочешь пойти в какое-то другое место? Может, в полицейский участок?

– Я ни в чем не виноват, – прохрипел Алан. – Клянусь.

– Тогда почему ты соврал?

– Я не врал. – Он отвел глаза и выглядел сейчас так, словно вообще никогда в жизни не говорил правду. – У меня не слишком хорошая репутация, и я подумал, что полицейские могут заподозрить, будто я имею к этому какое-то отношение.

Их лица теперь находились на расстоянии всего нескольких дюймов друг от друга.

– Скажи мне правду.

– Это правда.

– Он был твоим лучшим другом, Алан. Всегда был готов помочь…

– Знаю, знаю, – прервал тот, схватившись пальцами в желтых пятнах никотина за голову.

На его глаза начали наплывать слезы, он уставился в столешницу, все тело била крупная дрожь.

– Или ты мне все рассказываешь, и я верю тебе, или я иду в полицию. – В голосе Джека прозвучала явная угроза.

Ему показалось, что Алану понадобились часы, чтобы справиться с нервами и снова заговорить.

– Донал впутался в одно дело, – произнес он так тихо, что Джеку пришлось придвинуться еще ближе.

Теперь их головы почти соприкасались.

– Врешь.

– Не вру, – покачал головой Алан, и Джек понял, что на этот раз он сказал правду. – Я работал на этих парней…

– Каких парней?

– Не могу сказать.

Джек перегнулся через стол и сгреб его за воротник.

– Кто они такие?

– Я помогаю тебе, как могу, Джек, – задыхаясь, прохрипел Алан, и его лицо налилось кровью.

Джек слегка, только чтобы Алан мог дышать, ослабил хватку и стал слушать.

– Они заказали Доналу какую-то программу для своего компьютера. Это я порекомендовал его, потому что он закончил институт, и все такое. Но он видел и слышал кое-что, чего не должен был, и они очень разозлились. Я говорил им, что он будет молчать, но Донал пригрозил, что все расскажет.

– О чем? – Ярость переполняла Джека.

После целого года поисков он не мог поверить, что ответ лежал здесь, под самым носом, и был известен лучшему другу его брата.

– Этого я не могу тебе сказать, – с трудом выговорил Алан через стиснутые зубы, и в уголках его рта запузырилась слюна. – Донал собрался в полицию, и мне не удалось его отговорить. Он распинался о честности и долге, но не понимал, насколько все серьезно. И слушать не хотел.

Джек дрожал всем телом, на ресницах повисли слезы, он ждал продолжения. Голос Алана дрогнул, на лице его был написан стыд, и он, наконец, прошептал:

– Они говорили, что только слегка ему врежут, ну, проучат, чтоб он не дергался, типа предупредят.

Багровая пелена застлала глаза Джека. Гнев яростно бушевал в нем.

– И ты направил его прямо к ним, – прохрипел он.

Джек вскочил, крепче ухватил Алана за горло, заставляя того подняться. Алан покачнулся и с грохотом ударился головой о висевшее за его спиной зеркало. В баре воцарилась тишина, и посетители торопливо расступились, пропуская обоих мужчин. Двигаясь к выходу, Джек снова сильно ударил Алана головой о стену.

– Где он? – прошипел Джек, приблизив лицо вплотную.

Алан хрипел и задыхался, но Джек еще сильнее сжал его горло. Алан попытался заговорить, и тогда Джек, опомнившись, ослабил хватку.

– Где его тело?

Получив ответ, он отпустил Алана и быстро вышел, отряхивая руку, словно только что держал ею грязную тряпку. Он предупредил полицейского Грэхема Тернера и отправился на поиски Донала. На этот раз он сможет по-настоящему проститься с ним. Наконец-то оба брата обретут покой.

– Привет, Сэнди. – Грейс Бернс, сидевшая за столом, улыбнулась мне.

Ее офис представлял собой выгородку в дальнем конце бюро планирования. Помещение было завалено чертежами и макетами домов.

Я присела к столу.

– Спасибо, что спасли вчера от ярости толпы, – пошутила я.

– Не за что. – Ее улыбка очень быстро погасла. – Скажите, Сэнди, что же произошло на самом деле? Ваши часы действительно пропали?

Вчера поздно вечером мы обсудили ситуацию с Иосифом, Хеленой и Бобби, решая, как мне лучше себя вести. Все сказали, что нужно солгать. Я не согласилась.

– Да, они потерялись, – ответила я.

Она изумленно выпрямилась на стуле.

– Но я вовсе не собираюсь делать из этого проблему, – тут же предупредила я. – Не могу объяснить, как они исчезли, равно как не в состоянии понять, почему оказалась здесь. Тут не помогут никакие вопросы ваших коллег, или ученых, или людей, которые считают себя знатоками. И у меня нет ни малейшего желания, чтобы этот солдат Джо всюду следовал за мной по пятам. Я ничего не знаю. Вы должны дать мне слово, что не станете распространять эту информацию, потому что я все равно не намерена сотрудничать.

– Понимаю, – кивнула она. – За то время, что я здесь, было несколько человек, которые рассказывали нечто похожее. Однако мы ничего не сумели выяснить. Да и вообще все наши исследования с целью понять, как мы здесь очутились, мало что дали. Те, кого я знала, либо переехали в другое место, потому что слово – не воробей, и жить под круглосуточным прицелом сотен глаз совсем не сладко, либо, как впоследствии выяснилось, подняли ложную тревогу, и якобы потерянные вещи в конце концов нашлись. Два человека, с которыми нам удалось плотно поработать к настоящему моменту, не смогли предоставить никакой серьезной информации, пригодной для дальнейшего использования. Они ничего не знали о том, как и почему это случилась, и большинство из нас пришло к выводу, что все бесполезно.

– А где они теперь?

– Один умер, другой живет в соседнем поселке. Вы уверены, что часы пропали?

– Точно пропали, – заверила я ее.

– Это единственная вещь, которая у вас пропала?

Вот тут я решила соврать и кивнула.

– И поверьте, никто не умеет искать лучше меня. – Я разглядывала ее комнату, а она внимательно изучала меня.

– Чем вы занимались дома, Сэнди? – Она оперлась подбородком о ладонь и пристально смотрела на меня, пытаясь разрешить загадку.

– Руководила агентством по розыску людей, пропавших без вести.

Она засмеялась, но быстро замолчала, когда заметила, что смеется одна.

– Вы разыскивали пропавших без вести?

– И помогала людям воссоединиться, найти близких, от которых долго не было никаких вестей, искала биологических родителей для приемных детей, всякое такое, – выпалила я одним духом.

По мере того как я перечисляла, ее глаза становились все шире и шире.

– Похоже, ваш случай сильно отличается от тех, о которых я вам рассказала.

– Или это простое совпадение.

Она проглотила мое заявление, но никак его не прокомментировала.

– Так вот почему вы так много знаете о здешних жителях.

– Только о некоторых. О тех, кто участвует в спектакле. Да, вот еще, генеральная репетиция в костюмах состоится сегодня вечером, и Хелена просила пригласить вас. – Я вспомнила, как она десять раз повторила мне это утром, перед уходом. – Мы ставим «Волшебника страны Оз», но не мюзикл, Хелена особо это подчеркивает. Сценарий написала она и Деннис О^’Ши. – Я улыбнулась. – Орла Кин играет роль Дороти. С нетерпением жду спектакля, – произнесла я, впервые осознав, что это действительно так. – Вообще-то вначале идея поставить пьесу была просто таким трюком: с его помощью я хотела поговорить с теми, про кого знала, не вызывая при этом подозрений. Мы посчитали, что так будет разумнее, чем просто стучаться в двери и рассказывать людям, что мне известно об их близких. Возможно, мы немного перестарались, но я не предполагала, что слухи распространятся так быстро.

– Ну да, слова у нас разлетаются вмиг, – согласилась Грейс, по-прежнему пребывая в задумчивости.

Потом наклонилась ко мне.

– Вы разыскивали кого-то конкретно, когда очутились здесь?

– Донала Раттла, – ответила я, все еще надеясь найти его.

– Нет, – покачала она головой, – это имя мне незнакомо.

– Ему сейчас двадцать пять лет, он из Лимерика и мог появиться здесь в прошлом году.

– В этом поселке его точно нет.

– Полагаю, его вообще здесь нет, к сожалению. – Я преисполнилась сочувствия к Джеку Раттлу.

– Я из Киллибегса в Донеголе, может, знаете… – Грейс снова наклонилась ко мне.

– Конечно, знаю, – улыбнулась я.

Ее лицо смягчилось.

– Здесь я вышла замуж, а моя девичья фамилия – О’Донохью. Моими родителями были Тони и Маргарет О^’Донохью. Они уже умерли. Имя своего отца я увидела в некрологе, напечатанном в газете, которую нашла шесть лет назад и сохранила. – Она перевела взгляд на стену своего кабинета и замолчала. – Кэрол Дэмпси, – снова заговорила она. – Вы ее знаете? Она играет в спектакле, насколько я понимаю. Так вот, она тоже, как вам известно, из Донегола и сообщила мне о смерти мамы, когда появилась здесь несколько лет назад.

– Как это все печально…

– Да, конечно, – тихо ответила она. – Я единственный ребенок. Но у меня есть дядя Дони, он переехал в Дублин за несколько лет до моего появления здесь.

Я кивнула, желая подбодрить ее и услышать продолжение истории, но она замолчала и выжидающе посмотрела на меня. Я смущенно заерзала на стуле, поняв, что она просто выдавала информацию с целью освежить мою память.

– Мне очень жаль, Грейс, – мягко сказала я, – по всей видимости, все это было еще до того, как я открыла агентство. Сколько вы пробыли здесь?

– Четырнадцать лет. – Наверное, в моем взгляде прорвалась такая острая жалость, что она быстро, вроде бы оправдываясь, произнесла: – Поймите меня правильно, мне здесь нравится. У меня прекрасный муж и три очаровательных ребенка, и я вовсе не рвусь назад. Просто я хотела бы знать… – Она оборвала фразу, не договорив. – Извините. – Она снова выпрямилась и постаралась успокоиться.