Зарецкий опустил глаза.

– Понимаю… – тихо отозвался он.

– Ну вот и отойди от калитки, если все понимаешь.

В эту секунду из глубины двора послышалось мычание коровы.

– Зорька?.. – печально спросил он.

Я ничего не ответила.

Зарецкий грустно на меня взглянул, в нерешительности постоял, словно собираясь что-то сказать, медленно развернулся и ушел.

Он был таким поникшим… У меня на мгновенье сжалось сердце. Но лишь на мгновенье. Я вспомнила, как однажды папа пришел домой и убитым голосом сказал, что Зарецкий его обманул. И, решительно открыв калитку, я вошла во двор.

Надеюсь, я больше его не увижу.

* * *

Ночью папа вернулся из командировки во Владивосток. Мы очень по нему соскучились за эти десять дней!

Утром он отвез маму на рынок, но она не успела все распродать, и поэтому остатки продавала я, когда вернулась из школы. Закончив с молоком, я пришла в мастерскую. Во время перерыва я взяла телефон и вошла в социальную сеть.

Неожиданно вверху страницы появилось уведомление: «Екатерина Орлова отметила вас на своей фотографии».

«Какая Екатерина Орлова? У меня нет таких знакомых», – удивилась я.

Заинтересовавшись, перешла по ссылке и неожиданно увидела фотографию со вчерашнего дня рождения – я, Катя, Маша, Зарецкий и его друзья.

Так вот какая Катя!

На снимке я сидела на стуле, а Зарецкий стоял сзади, положив руку мне на плечо. Мы такие счастливые, улыбаемся…

Я грустно вздохнула и прочла: «Комментарии: 26».

Неужели люди так активно комментируют фотографию?

Я вошла в комментарии, и у меня глаза на лоб полезли – в комментариях была куча отзывов… о моем платье.

«Это самое классное платье, которое я когда-либо видела! – писала Катя. – Шура пообещала мне сшить платье на выпускной!» Подруги ей отвечали: «Она что, правда сама его сшила?!», «Катюха, дай мне телефон этой швеи!», «Кать, а мне тоже нужно платье!» – и еще множество подобных комментариев.

Видимо, Катя увидела, что я сейчас онлайн, потому что мне пришло от нее сообщение: «Шура, привет! Вчера между вами с Сашей что-то произошло… Я не знаю всех подробностей, это ваше личное дело… Но скажи, пожалуйста, ты еще не передумала шить мне платье? Или со мной ты тоже не будешь общаться, потому что я его подруга?»

Действительно, я обещала ей платье, а потом мы поссорились с Зарецким. Но ведь Катя тут ни при чем… Я же поссорилась с ним, а не с ней, и она не должна страдать из-за наших разногласий.

«Приходи в мастерскую, я тебя жду», – написала я.

И вдруг подумала: а Лиза? Я даже не спросила у нее разрешения! А если ей не понравится, что я самовольничаю и приглашаю в мастерскую без ее разрешения? Ведь эта мастерская занимается ремонтом, а не пошивом одежды!

– Шура, ты имей в виду, что после вчерашнего выхода в платье к тебе начнут обращаться люди, – неожиданно сказала швея, заправляя нитку в иголку.

– В смысле? – насторожилась я.

– Носить одежду собственного пошива это очень хорошая реклама, – пояснила Лиза. – Поэтому люди могут тебя просить тоже что-то им сшить. Кстати, когда ты будешь придумывать клиентам одежду, то имей в виду, что это немного другое, чем придумывать для самой себя. Раньше ты рисовала эскизы такие, какие нравятся тебе, а теперь учись угадывать желания других. Нужно будет рисовать эскизы так, чтобы они понравились в первую очередь людям.

– Откуда вы знаете?.. – ошеломленно спросила я. – После вчерашнего дня рождения ко мне обратилась одна девчонка…

Лиза скептически на меня взглянула:

– Вообще-то я у тебя на сайте в друзьях и прекрасно вижу, на каких фотографиях тебя отметили и какие пишут комментарии.

Мы рассмеялись.

– Если будет нужно место для творчества – мастерская в твоем распоряжении, – сказала хозяйка, предупредив мой вопрос.

У меня от сердца отлегло.

В этот же день Катя пришла в мастерскую. Темы Зарецкого мы не касались. Она понимала, что вчерашний скандал это наше личное дело. Мы согласовали эскиз, я сняла с нее мерки, и договорились, что в магазине тканей она выберет себе ткань, принесет мне, а когда я сделаю сметку деталей выкройки, она придет на первую примерку.

Катя ушла. Ближе к вечеру я снова вошла в социальную сеть.

И обомлела.

В друзья добавились три незнакомые девушки. И все они спрашивали, можно ли заказать у меня одежду.

Всего за один день Интернет сотворил невероятное! Дело все в том, что под фотографией, где я была в платье, люди ставили «Класс», это отражалось в ленте активности у их друзей, друзья тоже ставили «Класс», все шло по цепочке, и таким образом платье стремительными темпами распространилось по сети!

К вечеру у меня образовалось уже пять новых заказов. Четыре девушки и один парень. Девушки просили сшить платья к выпускному, а парень – костюм.

Я назначила им прием на завтра – каждому в свое время.

У меня голова шла кругом. От счастья.

Назавтра я пришла в мастерскую и уселась за стол в ожидании первой клиентки. Чем ближе подходило время встречи, тем страшнее мне становилось.

Страшно было от того, что я поняла: Лиза права – если раньше рисовала одежду для себя, то теперь рисовать нужно так, чтобы понравилось заказчикам.

А если им не понравится? А если я не успею все сшить к выпускному? Времени мало! Всего четыре недели! А у меня планируется шесть заказов, если считать Катю!

– Лиза, мне страшно, – пролепетала я. – А вдруг у меня не получится придумать дизайн для каждого человека? Пять человек – это пять разных вкусов, пять разных взглядов, пять разных желаний…

– Никогда не нужно бояться. Если ты чувствуешь, что дизайн – это твое, то нужно смело браться за работу. Глаза боятся, а руки делают.

– Дизайн – это мое, – твердо сказала я.

– Вот и не бойся, значит. Самое главное не паниковать, а успокоиться и методично, пошагово все продумывать. Кстати, насчет «продумывать». Судя по всему, теперь ты не будешь успевать выполнять текущую работу, будешь занята эскизами. Поэтому давай-ка мы разделимся. Я буду как обычно ремонтировать одежду, а ты будешь сидеть за своим столиком с клиентами и работать над их заказами. И тогда мы все успеем. Все нужно делать четко.

После этих слов мне стало легче. Лиза так последовательно все распланировала, что трудная задача стала казаться вполне выполнимой.

– Если обговаривать финансовую сторону вопроса, то я предлагаю работать пятьдесят на пятьдесят, – сказала Лиза. – Гонорар будем делить поровну, чтобы все было честно, я ведь плачу арендную плату за помещение… – Она помолчала. – Знаешь, я очень рада, что мы займемся именно пошивом одежды, а не только ремонтом. Я всегда мечтала придумывать собственную одежду, но… нет у меня таких способностей. Шью хорошо, а вот собственные модели придумывать не получается.

– Значит, будем друг друга дополнять, – улыбнулась я.

И с этого дня мы начали работать в усиленном темпе. Сегодня было двадцать седьмое мая, а закончить работу следовало двадцать третьего июня, потому что двадцать четвертого – выпускной.

Несмотря на волнение, у нас с клиентами получилось согласовать платья и костюм.

Придумывать дизайн для других людей оказалось совсем не страшно, а наоборот, очень необычно и интересно. Когда приходили клиенты, я брала блокнот, слушала их пожелания, во время разговора рисовала наброски, затем обсуждали рисунок и что-то убирали, что-то дополняли, и в итоге получались нужные модели. Чтобы нарисовать то, что хочет другой, необходимо проникнуться его пожеланиями, его вкусами.

Итак, мы получили шесть заказов, и работа закипела. Клиенты вереницами шли в мастерскую – были бесконечные примерки, ушивки, швейные машинки ни на секунду не смолкали, вокруг лежали обрезки разноцветных тканей, стояли женские манекены с надетыми сметанными деталями платьев и мужской манекен в костюме. Помещение было очень тесным, не рассчитанным на такое количество манекенов, но мы старались приспосабливаться. Это был невероятный темп, который длился почти четыре недели. Я жила словно в карусели. Особенно это стало чувствоваться первого июня, когда наступила пора экзаменов. Одной рукой я работала на швейной машинке, другой писала в телефоне сообщения новым клиентам – «прием заказов временно приостановлен», потом бежала домой готовиться к экзаменам, вечером, едва голова касалась подушки, проваливалась в сон. Но сон был неспокойный, вспоминала правила русского языка и математические формулы, с утра мчалась на экзамены, благополучно их сдавала, бежала домой, снимала торжественную одежду – белый верх, темный низ, доила Зорьку и снова неслась в ателье. И так в течение четырех недель. Но всю основную работу делала, конечно же, Лиза. Она буквально жила в мастерской, потому что помимо текущих заказов по ремонту прибавилась работа с пошивом.

– Я даже похудела на пять килограммов, – через три недели жизни в таком ритме заметила Лиза.

– А я вообще забываю, что нужно поесть.

Несмотря на все трудности, я была счастлива. Как же мне нравится этот прекрасный мир манекенов и швейных машин! Это удивительно, но чем больше я уставала от работы, тем больше набиралась от нее сил. А все потому, что работа – любимая.

Но экзамены прошли, день выпускного стал приближаться, и сумасшедший темп стал замедляться. Сначала мы закончили шить платье Кати, потом костюм парня, затем платье другой девушки, третьей… и жизнь вошла в прежнюю колею.

Когда я немного опомнилась, то неожиданно поняла, что работаю в мастерской уже месяц!

– Лиза, а где ваша напарница? – спросила я. – У нее до сих пор дома проблемы?

– Не выйдет она, – вздохнула швея. – Обманула она меня. Ее просто-напросто переманили в другое ателье.

– Как – переманили? – удивилась я.

– В конце мая я зашла по делам в одну мастерскую и вдруг увидела ее… Напарницу… Она работала за машинкой. Неприятная была сцена…

– Я представляю…

– Ты знаешь, мне так хорошо с тобой работать. Может, останешься здесь? – с надеждой спросила Лиза.

Я подумала, что ослышалась.

– Что?..

– Ты останешься здесь навсегда?

Я молчала и не знала, что сказать. У меня просто дар речи пропал.

– Или тебе уже предложили другое место? – насторожилась Лиза.

– Какое другое место, Лиза?.. Да я даже мечтать не смела о вашей мастерской!

– Этот ответ можно расценивать как «я остаюсь»?

Я ничего не ответила. По моей сияющей физиономии и так все было ясно.


Двадцать третьего июня пришла клиентка Наташа за последним платьем.

– Как красиво! – восхитилась она, стоя перед зеркалом. – Еще бы парикмахера найти!.. Но все салоны заняты, большой наплыв клиентов из-за выпускных. Придется самой что-то придумывать…

– Одна моя знакомая делает хорошие прически…

– Правда? А у нее не занято? С ней можно договориться?

– Запиши-ка ее номер. – И я продиктовала Викин телефон.

– Спасибо! Я обязательно ей позвоню! – радостно сказала девчонка и, собрав свое платье, умчалась домой.

Мои губы сами растянулись в улыбку. Я вздохнула полной грудью, и возникло ощущение, будто вдыхаю не воздух, а густую смесь радости и света. Как же мне хочется, чтобы у Вики все было хорошо! Чтобы она тоже занималась своим любимым делом!

Через два часа я усердно прострачивала брюки какого-то мужчины и внезапно увидела в дверном проеме Вику.

Она молча на меня смотрела.

Затем оглядела мастерскую. Но если в предыдущий приход она смотрела на все с завистью и злостью, то сейчас ее взгляд был спокойным.

– Видно, что ты на своем месте… – задумчиво сказала она и несмело улыбнулась: – Представляешь, мне позвонила Наташа, а потом еще две девчонки, ее подруги. Мы встретились, я показала им фотоальбом с прическами, которые раньше делала, и ты знаешь, что произошло… Когда я говорила с ними про прически, когда советовала, какие модели им подойдут, то вдруг поймала себя на том, что меня охватило какое-то приятное чувство… Как будто я вернулась домой… Такого чувства у меня не было последние два года, когда я занималась дизайном. Но теперь… Теперь оно снова появилось. Спасибо тебе, Шура… Спасибо… Я столько всяких гадостей тебе сделала, а ты заботишься обо мне… Прости меня, Шур… И за то, что идеи украла, прости, и за то, что над одеждой твоей посмеялась… И у Саши я тоже попрошу прощения, что встречалась с ним только ради того, чтоб тебе досадить… Как же мне стыдно, если б ты только знала…

– Вика… – начала я, но она меня прервала:

– Дай скажу, подожди. Вчера наши мамы встретились в банке, твоя мама кредит за что-то платила. Они вместе шли домой, разговорились… И твоя мама рассказала… Оказывается, у вас долг… А я смеялась над тобой… Какая ж я гадкая… Какая ужасная…

Королева поникла, и из ее глаз потекли слезы.

– Вика! – бросилась я к ней. – Вика, хватит! Все хорошо!

– Да что хорошего?.. – всхлипывала она. – Что хорошего?