Анна Антонова - Танец мечты

Стоп. Почему это пришло мне в голову, только когда я распрощалась с Иваном? Где были все эти блестящие фразы, коварно покинувшие меня в самый неподходящий момент? Какое-то я чучело, честное слово. Не смогла перекинуться с понравившимся парнем даже парой ничего не значащих слов…

Да, сейчас я могла себе признаться – Иван здорово будоражил мое воображение. И в том, что я не смогла с ним толком пообщаться, я винила исключительно себя и свою неуклюжесть. Конечно, он застеснялся, когда я внезапно на него набросилась. Надо подумать, как действовать более тонко и изящно, чтобы привлечь внимание такого необычного человека.

Вечером я снова отправилась на каток. Сегодня то и дело принимался идти снег – первый в этом году, – но на дорожках он сразу таял, превращаясь в грязную жижу, а на лед красиво ложился, создавая иллюзию настоящей зимы.

Когда же наконец закончится противный ноябрь? Ужасно хотелось снежной зимы и Нового года! Хотелось этого, конечно, не мне одной, но я категорически не понимала тех, кто, едва убрав на дальнюю полку елочные игрушки, начинает мечтать о весне. Видимо, как раз для таких граждан и открыли у нас во дворе каток, чтобы все могли насладиться зимой по полной программе.

Размышляя об этом, я уже довольно умело зашнуровала коньки и потопала к выходу из раздевалки, пропуская всех входящих и выходящих, чтобы меня никто, не дай бог, не толкнул – я чувствовала себя не более уверенно, чем если бы стояла на ходулях.

До катка я добралась без приключений, бесстрашно вылезла на лед, уцепившись за бортик, и для начала осмотрелась. Тут появились новые персонажи – хоккеисты с клюшками на изготовку. Они гоняли по льду свои жуткие шайбы и время от времени с грохотом впечатывали их в бортики.

М-да, и что я сегодня буду делать? Моя дорога пролегает вдоль бортика, выехать на середину или хотя бы просто отдалиться от него на пару метров меня пока не могла заставить никакая сила! А ведь в правилах, висящих на воротах, русским по белому написано: «Запрещено нахождение на катке с клюшками», для занятий хоккейной секции отводилось специальное время.

Я напрочь забыла все, что освоила в прошлый раз, и стояла на льду словно впервые, поэтому пока никуда не торопилась, вспоминала свои ощущения. Мое внимание привлекла маленькая девочка, тянувшая маму на каток.

– Как же мы будем кататься, ведь у нас нет коньков! – резонно возражала та, видимо, тоже прочитавшая правила, запрещавшие находиться на катке в обычной обуви.

– Сапожками! – упорствовал ребенок.

Я хихикнула, с интересом разглядывая эту парочку, и тут над моей головой что-то просвистело, с грохотом врезавшись в сетку, а потом обрушилось прямо мне на спину. На ногах я, естественно, не удержалась и шлепнулась пятой точкой на лед. Спасибо, не ехала в этот момент! Но радовалась я рано – чуть ли не в сантиметре от моей руки, на которую я инстинктивно оперлась, просвистели остро заточенные коньки, я в ужасе отдернула ладонь и позорно завалилась-таки на спину.

К счастью, упала я невысоко, без разбега, и сильно не ушиблась. Но возникла другая проблема – встать самостоятельно я не могла, лишь беспомощно дрыгала ногами, как перевернутый на спину жук.

– Ты не только кататься, ты еще и падать не умеешь, – услышала я смутно знакомый голос.

Повернув голову, я узрела личность в полном хоккейном обмундировании, включая защитную маску на лице. Из-за нее я в первую очередь и не узнала типа, в прошлый раз учившего меня кататься! Сразу осмыслить несоответствие я не смогла, поэтому просто огрызнулась:

– А что, падать тоже надо учиться?

Вести беседу лежа было неудобно и унизительно, просить о помощи тоже, и я ждала, когда же он сам догадается вернуть девушку в вертикальное положение.

Не успела я об этом подумать, мощная рука подхватила меня за шиворот, рывком поставила на ноги и подтолкнула к бортику.

– Воротник оторвешь! – возмутилась я, одергивая куртку.

– Деня! – заорали с другого конца катка. – Ты скоро?

– Сейчас, – крикнул он в ответ и снова посмотрел на меня: – Ну как, кататься будешь?

Я прислушалась к своим ощущениям и покачала головой: колени дрожали, и ни сил, ни желания продолжать упражнения я не чувствовала.

– Тогда иди посиди, чайку попей, – неожиданно ласково сказал «Деня». – А я подойду, как тренировка закончится.

Я кивнула и не оглядываясь пошагала в раздевалку.

Сначала я не поняла, где он предлагает мне пить чай, но потом вспомнила, что видела рядом с раздевалкой вывеску «Кафетерий». Собственно, он располагался в том же помещении, условно поделенном на части милыми деревянными заборчиками. После перенесенного стресса попить чайку бы не мешало, но, подойдя к стойке, я сообразила, что денег с собой на каток, конечно же, не взяла – зачем они могли мне понадобиться во дворе собственного дома? Брать напрокат коньки я не собиралась и распивать чаи, честно говоря, тоже… Да и куда бы я положила кошелек?

Вместо того чтобы надеть ботинки и пойти домой, я уселась на скамеечку – какая-то сила удерживала меня на месте. Люди заходили, переобувались и выходили, а я все сидела и сидела, даже не сняв коньки.

– У меня брат младший, – услышала я обрывок разговора каких-то девчонок. – А у тебя есть кто-нибудь?

– Да, – неожиданно засмущалась одна из них, с гладкими темными волосами, которые она не сочла нужны убрать в хвост даже на катке. – Летом в Турции с одним мальчиком познакомилась, мы с ним до сих пор по Инету общаемся. А недавно еще с одним начала встречаться…

Подружки слушали ее со смесью смущения и любопытства. Наконец одна пояснила, еле сдерживая смех:

– Вообще-то, я имела в виду – брата или сестру!

– Да ну вас! – воскликнула темноволосая, краснея на глазах.

В глубине души я ей посочувствовала – так нелепо проболтаться! – но одновременно позавидовала. Я вот ни с одним мальчиком по-нормальному познакомиться не могу. С одним – будто язык проглотила, другой – с ног сбил и даже не извинился…

Стоило о нем подумать, как «Деня» – легок на помине – ввалился в раздевалку в компании своих друзей-хоккеистов. Они громко ржали, обмениваясь впечатлениями о тренировке, хлопали друг друга по плечам, не обращая на окружающих ни малейшего внимания. Вместе со всеми «Деня» плюхнулся на скамейку и, нимало не смущаясь, начал стаскивать свою амуницию. Стриптиза, правда, не состоялось – под формой у него оказался обыкновенный спортивный костюм.

Переодевшись, они такой же дружной толпой потопали к выходу. Я молча наблюдала за ними, словно онемевшая и окаменевшая. Только у самой двери, видимо, почувствовав мой взгляд, он обернулся. На его лице возникло смешанное выражение удивления и досады, но все же отделился от своей компании, бросил им:

– Пацаны, вы идите, я вас догоню, – и направился в мою сторону.

«Пацаны», конечно, никуда не ушли – дождались, пока он подойдет ко мне, и понимающе заржали.

– Можешь не спешить! – напутствовали его на прощанье.

Когда они ушли, в раздевалке стало оглушительно тихо.

– Извини, забыл, – без тени раскаяния произнес он, глядя на меня сверху вниз. – Как самочувствие?

– Нормально, – выдавила я.

– А чего домой не идешь?

После этого мне ничего не оставалось, как подняться и уйти. Забыв, что так и не сняла коньки, я покачнулась и упала бы, не подхвати он меня под локоть.

– Опять? – укоризненно произнес «Деня».

Я молча плюхнулась обратно, кипя от досады, и принялась непослушными пальцами расшнуровывать коньки. Парень терпеливо ждал, и от этого все у меня получалось медленно и неловко. Наконец я застегнула молнию на ботинках, поднялась и направилась к выходу.

– Я обещал чай, – сказал он мне в спину.

Я остановилась, но поворачиваться не спешила. Можно было, конечно, ничего не ответить и гордо уйти. Но, зная себя, я могла предположить: потом буду долго терзаться, прикидывать варианты и жалеть о том, что не согласилась…

– Ладно, давай, – как можно равнодушнее ответила я, и мы с ним пошли к буфетной стойке.

– Что ты будешь? – спросил он.

Я замешкалась, удивившись его вопросу:

– Чай.

– С чем? – переформулировал он.

Я пожала плечами и посмотрела на витрину:

– С шоколадкой.

– Ладно, – кивнул он. – Иди садись, я сейчас принесу.

Я повесила куртку на спинку стула, уселась за уютный деревянный стол и довольно огляделась: все ли видят, с каким крутым парнем я собираюсь распивать чаи?

Никто не видел, точнее, вообще не обращал на нас внимания. «Конечно, это для меня подобное событие имеет место впервые, а со стороны зрелище вполне заурядное…» – подумала я и порадовалась – значит, мы хорошо смотримся вместе!

Пока я предавалась раздумьям, вернулся «Деня», поставил на стол чашки и уселся напротив. Куртку он не снял, что неприятно кольнуло – значит, не собирается надолго задерживаться? И вообще не хочет продолжать знакомство, просто совесть замучила, вот он и отделывается чайком да крендельком?

– Уф, жарко, – выдохнул он, скидывая куртку.

Я еле удержалась, чтобы не рассмеяться вслух – надо же так себя накрутить буквально на пустом месте! Однако слишком сильно я нервничаю, к чему бы это? Может, потому что это – мое первое свидание? Стоп-стоп-стоп, мы так не договаривались…

– Как тебя зовут? – прервал сумасшедший бег моих мыслей парень.

Я слегка опомнилась:

– Ира.

Я замолчала, поэтому он представился самостоятельно:

– Денис.

– Я знаю.

– Откуда? – удивился он, но потом сообразил:

– А, ну да.

Я ждала продолжения беседы, но она увяла, едва начавшись. Денис ни о чем не спрашивал, мне тоже было неловко задавать вопросы, и мы молча пили остывающий чай, по очереди отламывая кусочки от шоколадки.

Я думала, мы так и разойдемся ни с чем, когда он вдруг спросил:

– Ты из какой школы?

Я назвала номер, и он удивился:

– Надо же, я тоже! Но тебя ни разу не видел!

Я ответила ему аналогичным образом. Надо же, в нашей школе имеется столько классных парней-невидимок! Впрочем, с чего я взяла, что он классный? Пока он ничем не поразил моего воображения, кроме того, что чуть не прибил шайбой… Кстати! Я наконец-то вспомнила и сформулировала наиболее занимавший меня вопрос:

– А зачем ты в прошлый раз притворялся, что не умеешь кататься? Ты же вон какой крутой хоккеист!

Выпалив свой вопрос, я испугалась. А вдруг он сейчас грубо поставит меня на место, заявив, что это не мое дело?

Однако Денис внезапно смутился и даже, как мне показалось, покраснел – или это просто от горячего чая?

– Чтобы ты не стеснялась, будто одна такая – кататься не умеешь, – произнес он, глядя куда-то в сторону.

Я замерла, ошарашенная этим заявлением. Я решительно не могла поверить, что парень такое отчудит исключительно ради меня, притом незнакомой меня! Не боясь выглядеть смешно и неловко – наверняка ведь на катке были его друзья, прекрасно знающие, как он на самом деле катается…

– И тренировки у нас в другое время, – продолжал откровенничать он. – Нам вообще-то запрещено играть, когда люди катаются! Но я подбил парней прийти, потому что…

Он замолчал на полуслове, но продолжение и не требовалось – я все поняла, хотя опыта общения с парнями у меня не было никакого. Он надеялся, что я приду, хотел произвести впечатление – после прошлого раза особенно сильное! И шайбой запустил в мою сторону, словно третьеклассник, который бьет понравившуюся девочку портфелем по голове…

Я не понимала только, откуда во мне прорезалась такая вселенская мудрость и – самое главное – нравится ли мне то, что происходит! События развивались слишком быстро, и я не поспевала за их стремительным бегом.

– Ты не очень ушиблась? – вдруг хрипло спросил Денис, накрыв мою руку своей ладонью.

Меня будто обожгло.

– Н-нет, – пробормотала я.

Видимо почувствовав мое состояние, он отодвинулся сам.

– Мне пора, – заторопилась я, поднимаясь со стула. – Спасибо за чай.

Я со страхом ждала сакраментального «Я тебя провожу», но он лишь кивнул:

– Давай, пока.

И я направилась к выходу, заклиная себя не оборачиваться. Я одновременно испытывала досаду и облегчение от того, что он остался.

На следующем занятии хора Евгения Петровна объявила:

– Я подумала над вашим, Иван, предложением. Что ж, если девочки согласны, то я тоже не против.

Девочки, ясное дело, были согласны, и она продолжала:

– Я тут уже и партитурку набросала…

Было видно, что ее саму идея очень увлекла, и ей не терпится приступить к воплощению.

– Только, Иван, вы немного лукавили, – вдруг хитро заметила она. – Там ведь не только хор, но и солист поет!

– Да, знаю, – нисколько не смутился великолепный Иван – у меня даже про себя никак не получалось называть его простецким «Ваней». – Но я вовсе не претендую на сольную партию!