Анна Антонова - Танец мечты

Мальчики охотно ее извинили. Похоже, процесс постановки в пары произвел на них не менее сильное впечатление – они терялись, тушевались и неуклюже переминались с ноги на ногу. Я терпеливо ждала своей очереди, почему-то уверенная, что мне никакого партнера вообще не достанется – не верила я в свою счастливую звезду, хоть убей.

Конечно, этого не случилось. Каким-то чудом парней нам выдали ровно столько, сколько в нашей студии занималось девчонок. Мне достался невзрачный парнишка, которого я даже не смогла толком рассмотреть – он упорно отворачивался, не глядя в мою сторону, и вообще делал вид, будто оказался тут случайно, просто мимо проходил, а его заловили и поставили в какую-то пару.

Нельзя сказать, что я расстроилась – ничего иного я не ожидала, поэтому и мечтала хотя бы ненадолго отложить процесс «парообразования». Покрутив в голове это слово, я против воли хихикнула. Партнер – от волнения я не запомнила, как его зовут, – удивленно посмотрел на меня и еле заметно скривился. Наверное, думает, какая ему дурочка досталась! Ну и пусть бросает занятия, не очень-то и хотелось с ним танцевать. Наверняка увалень неуклюжий, все равно у нас с ним ничего не получится, не стоит и пытаться…

– Встаем в пары! – похлопала в ладоши Ясея. – Не делаем вид, что не знакомы друг с другом! В паре должно быть взаимопонимание, иначе ничего не получится!

Я хмыкнула – у нашей пары будущего явно не предвиделось.

– Теперь встаем по кругу, мальчик-девочка, и учим переменные шаги! – скомандовала преподавательница. – Руки кладем на пояс, четыре пальца впереди, большой сзади, локти не отводим и повторяем за мной…

Я смотрела на ее умелые переменные шаги и думала: зачем надо было ставить в пары, чтобы потом просто ходить по кругу, глядя друг другу в затылок?

– Запомнили? – спросила Ясея. – Тогда вперед!

Она включила музыку – задорную русскую плясовую, – и наш хоровод потихоньку двинулся вперед по кругу. Я спохватилась, что все просмотрела и шаги совсем не запомнила, поэтому попыталась повторить за впередиидущим – своим новоиспеченным партнером, – но быстро поняла: я копирую нечто весьма отдаленно напоминающее переменный шаг, продемонстрированный преподавательницей.

– У тебя неправильно! – прошипела я ему в спину.

– Тебе-то что, – не поворачиваясь, отозвался он.

– Перестаньте болтать! – возмутилась Ясея. – Толком в пары не встали, а уже не могут расстаться! Ира, Федя, к вам относится!

Все вокруг засмеялись, а я только стиснула зубы и нахмурилась. С ума сойти, он еще и Федя!

– Хорошо, достаточно! – объявила преподавательница. – А теперь наконец встаем в пары, мальчики слева, девочки справа. Партнер правой рукой берет партнершу за талию, второй держит ее за руку. Так, проверяю!

Она отправилась обходить пары, поправляя руки-ноги, а я с любопытством ждала, что будет дальше. Федя нехотя приблизился ко мне, обнял за талию и взял меня за руку, как и было предписано. Вроде бы он все сделал на удивление правильно, но мне отчего-то было не по себе.

– Аккуратно руку партнерши придерживаем, – добравшись до нас, сразу попеняла ему Ясея. – Ты ее держишь, словно ядовитую змею.

Все опять засмеялись, а я едва удержалась, чтобы не вырвать у Феди свою руку, удостоившуюся столь нелестного сравнения.

– И поближе встаньте, – бесцеремонно подвинула нас она. – Как вы танцевать-то собираетесь?

Этот вопрос и для меня пока оставался загадкой.

– Сначала без музыки попробуем, в замедленном ритме, – скомандовала преподавательница. – Раз…

Я думала, нас будет ждать полный провал, но мы с Федей, как ни странно, в обнимку и под ручку вдруг весьма сносно прошлись переменным шагом.

– Ира, Федя, молодцы! – прокомментировала Ясея. – Настоящая пара – отлично получается, не то что по отдельности! Только смотреть надо весело и друг на друга, а не хмуро и в сторону!

Все вновь покатились хохотом, а я готова была разреветься от обиды. Что же она к нам прицепилась-то? В зале еще десяток пар, а все внимание только на нас!

– Давайте попробуем под музыку, – объявила она, снова врубая плясовую.

Мы с Федей с ненавистью посмотрели друг на друга, кое-как растянули губы в улыбке и двинулись вперед. Больше преподавательница нам замечаний не делала, что не могло не утешать. В данной ситуации другие поводы для радости найти было сложновато.

Подходя к актовому залу, мы с Ленкой услышали доносящиеся из него какие-то непривычные звуки.

– Что это? – остановилась я.

– Да Ванька свою партию репетирует, пойдем, что застыла? – потянула подруга.

– Какую еще партию? – продолжала тупить я.

– Ну, Иуды из рок-оперы, забыла, что ли?

– Может, у вас без меня занятие было? – растерянно предположила я.

История про рок-оперу и Иуду напрочь вылетела из моей головы, заслоненная более яркими танцевальными и ледовыми впечатлениями.

– Да не было никакого занятия, не тормози, – потеряла терпение Ленка. – Ну вспоминай: Евгения хотела нам романс впарить, а Ванька…

– Все, вспомнила, – перебила ее я.

– Приступ амнезии прошел? – ехидно уточнила она.

– Просто не до того было, – отговорилась я.

– Ты, наверное, не слышала, как они с Евгенией договаривались в следующий раз пораньше прийти и порепетировать сольную партию, – снисходительно заметила подруга.

– Не слышала, – согласилась я, прислушалась и все-таки не удержалась: – А хорошо поет!

Мы не сговариваясь остановились под дверью в зал, откуда доносились звонкий голос Ивана:

Everytime I look at you I don’t understand

Why you let the things you did get so out of hand?

You’d have managed better if you had it planned

Why you choose such a backward time

and such a strange land?[1]

Партию Иуды из этой рок-оперы я отлично знала – неоднократно слышала в разных вариантах, – но никогда еще ее исполнение не производило на меня такого впечатления. Хотя пели ее всегда рок-звезды или профессиональные актеры, проняла до глубины души она именно сейчас. Я совсем забыла, что за дверью юноша Иван, мне казалось, там поет нездешний гость из другого мира…

Вернул меня на землю резкий голос:

– Закрыто?

Несколько девчонок из хора подошли и остановились, с любопытством глядя на нас.

Ленка почему-то молчала, и я с трудом выдавила:

– Н-не знаю.

– Да открыто там, проходите, – наконец отмерла подруга.

Девчонки хлопнули дверью. Очарование разрушилось. Они вошли, одна только я замешкалась, словно боясь войти в зал и увидеть там…

– Ир, ты где? – выглянула из зала Ленка и, так как я все еще тупила, за руку втащила меня внутрь.

Никакого инопланетянина там, естественно, не обнаружилось – просто юноша Иван, к которому мы успели привыкнуть. Но сегодня я посмотрела на него новыми глазами – теперь он казался мне не обычным человеком, а сказочным принцем с ангельским голосом. С таким необыкновенным парнем я даже стоять рядом считала кощунственным, не то что разговаривать…

Однако никто моего временного помешательства не разделял и, к счастью, не замечал. Мы начали занятие, провели распевку и повторили песни, которые уже начали разучивать. А вот потом случилось продолжение сказки.

– Мы с Ваней начали репетировать его партию, – начала Евгения Петровна. – Параллельно начнем учить и партию хора. А потом соединим и посмотрим, что получится.

Мне казалось, что получится сущая ерунда – никакой хор Ванечке не нужен, мы будем только мешать, – но все девчонки радостно загалдели, одобряя эту идею, и мое мнение явно никто учитывать не стал бы. Да и чем бы я объяснила – тем, что мы недостойны даже выступать на заднем плане такого блистательного солиста?

– Мне Ваня текст принес, так что оперативно учим английские слова, – объявила Евгения, раздавая нам листочки.

Он и о нас позаботился, не забыл распечатать экземпляры! Мое восхищение Ванечкой росло с каждой минутой, в скором времени грозя не поместиться в зале и выплеснуться через окна на улицу.

– Давайте сначала мелодию, без слов, – скомандовала Евгения и без промедления подала нам пример.

Я думала, современная композиция, да еще и без слов, из ее уст будет звучать более чем странно, но ошиблась – со своей задачей хоровичка справилась прекрасно.

Мы повторили за ней, а потом она скомандовала:

– А теперь давайте рискнем со словами. Английский все учили?

– Я немецкий, – пискнула одна из девчонок.

– А я испанский, – отозвалась другая.

– Значит, придется выучить, – серьезно заметила Евгения. – А пока воспроизводите на слух. Поехали, попробуем!

И мы грянули всемирно известное, то, что знает каждый, даже тот, кто никогда в жизни ничего не слышал про Уэббера и Райса:

Jesus Christ, Jesus Christ

Who are you? What have you sacrificed?[2]

Я боялась, что язык запутается в словах, но текст оказался относительно несложным, и для первого раза мы выступили довольно слаженно. Ванечка, как простой смертный, пел вместе с нами, и я замирала от восторга, выделяя его голос в общем хоре.

Когда занятие закончилось, я замешкалась в зале. На этот раз практически неосознанно, но твердо зная, сегодня все получится. Я отключила волю, и меня словно вела внешняя сила, которой я беспрекословно подчинялась. Даже Ленка не стала ни о чем спрашивать, просто сочувственно посмотрела и удалилась в одиночестве.

Интуиция не подвела – Иван тоже задержался, собирая вещи, и из зала, а потом и из школы мы вышли вместе.

– Классно поешь, – похвалила я.

Все мое смущение испарилось без следа.

Он хмыкнул:

– И ты туда же!

– Странно, если бы я первая это заметила, – не обиделась я. – Давно занимаешься?

– Вообще не занимаюсь.

– Да ладно, – усомнилась я. – Так не бывает.

Он пожал плечами:

– Четыре класса музыкалки ведь не в счет?

– Я тоже училась в музыкалке, а потом бросила, – обрадовалась я. – Какое совпадение! Ты в какую школу ходил?

– Седьмую, а что?

– И я в седьмую, – протянула я.

Меня озарило смутное сомнение:

– А ты не сидел на сольфеджио за последней партой?

– Ну, допустим, сидел. – Он повернулся и первый раз посмотрел мне прямо в глаза.

– Значит, это с тобой мы…

– Дрались из-за места? – спокойно уточнил он.

– Разве мы дрались? – потупилась я.

– Я тебя сразу узнал, – спокойно заметил Иван.

– Что же молчал?

– Думал, ты давно все забыла, чего какую-то ерунду вспоминать, – улыбнулся он.

– Вовсе не ерунду! – горячо возразила я. – Я эту историю часто вспоминала… Только не помнила, как тебя зовут, – призналась я.

– Я тоже, – в тон отозвался он.

– А сейчас-то хоть запомнил?

Я не собиралась кокетничать – этот игривый тон откуда-то вылез сам собой.

– Активировал неиспользуемые участки мозга и постарался запомнить, – серьезно отозвался он.

Я рассмеялась.

– Слушай, – осенило меня. – Если ты так круто поешь, почему же ты в музыкалке диктант нормально не мог написать?

– Это разные вещи, – снисходительно пояснил Иван. – И вообще, петь я уже потом начал, когда музыкалку бросил…

Во мне проснулась старая обида:

– Ты хоть сам бросил, а меня родители забрали!

– И правильно сделали, – прокомментировал он. – Ты же плохо училась?

– Откуда ты?.. – начала я, но спохватилась: – А, ну да…

– Тогда чего было тебя и себя зря насиловать? Если человек хочет музыкой заниматься, он все равно к ней вернется. Вот как мы с тобой сейчас.

Это «мы с тобой» согрело мне сердце, и я поспешила согласиться:

– Да, конечно, ты прав.

И без перехода предложила:

– Давай сходим куда-нибудь?

– Куда? – удивился он.

– В кино, – выпалила я, пока не прошел запал и не улетел направлявший меня ангел-хранитель.

Прошла целая вечность, прежде чем он задумчиво ответил:

– В кино? Ну давай… А куда, на что?

– Давай прямо сейчас, – обрадовалась я. – Экспромтом – на месте выберем.

Я вдруг испугалась, что «прямо сейчас» у него обнаружатся неотложные дела, реальные или мнимые, но он неожиданно согласился:

– Давай.

Так я совершенно неожиданно для себя очутилась в кино в компании с парнем, о свидании с которым еще сегодня утром даже мечтать не могла.

Фильм оказался заурядным американским боевиком, но это нисколько не волновало. Я вообще обращала мало внимания на экран – когда моя рука иногда случайно касалась локтя Ивана, меня встряхивало, как от несильного удара током. В голове вертелись всякие банальности на тему поцелуев в темноте кинотеатра – днем зал был полупустым, и теоретически ничего не мешало…

Я отмахнулась от дурацких мыслей и попыталась сосредоточиться на том, что происходило на экране. Там герой ненадолго отвлекся от спасения мира и занимался выяснением отношений с героиней, которая никак не желала мириться с героической профессией суженого. «И почему у них всегда такие проблемы дурацкие?» – привычно удивилась я про себя. Вечно героев что-то разлучает, в то время как в реальной жизни людям не дают быть вместе исключительно они сами…