— Тот факт, что ты носишь юбку, Вэл, вовсе не означает, что я не задам тебе взбучку, когда ты этого заслуживаешь, — спокойно сказал Фелан.

— Что ж, попытайся! — вскинулся Вэл, но тут же пошел на попятную. — Ну хорошо, значит, твои помыслы чисты и бескорыстны. Но что ты собираешься с ней делать?

— Я еще не решил. Ты ведь отказываешься покинуть Англию и все время только и думаешь о том, что надо явиться на Боу-стрит и выдать себя с потрохами. Пока это так, я тоже не могу никуда уехать. Ведь без меня ты в любой момент готов оказаться лицом к лицу с палачом.

— Я способен сам о себе позаботиться! — вспыхнул Вэл.

— Господи, и почему всем так нравится говорить мне это? — Фелан устало вздохнул. — Ты с твоим необузданным нравом и здесь наверняка вызовешь кого-нибудь на дуэль или совершишь еще какой-нибудь столь же безрассудный поступок. Или кинешься в Йоркшир и попытаешься заставить леди Марджери сказать правду. А она вряд ли знает, что это такое. Так что, если ты отказываешься покинуть Англию, я должен остаться с тобой.

— Но я не собираюсь сидеть здесь вечно! — воскликнул Вэл. — Видит бог, как я мечтаю избавиться наконец от этих юбок. Но бежать из Англии — это трусость!

— Ну, из Хэмптон-Реджис нам все равно придется уехать, — сказал Фелан, очевидно, ничуть не тронутый словами младшего брата. — Ведь рано или поздно ты должен будешь произвести на свет наследника, а это за пределами даже твоего актерского мастерства. — Наклонившись, он качнул пальцем один из тугих локонов Вэла. — Хотя, конечно, из тебя получилась очень милая леди, братец, — с ехидной улыбкой добавил он.

Вэл оттолкнул его руку.

— Да уж, бриллиант чистой воды! — с кривой ухмылкой произнес он. — Нос слишком мужественный, рот слишком крупный, подбородок слишком упрямо торчит вперед, грудь чересчур плоская…

— И ноги слишком большие, — продолжил за него Фелан. — Но зато ты так же суетен и тщеславен, как любая женщина, встречавшаяся на моем пути. — Фелан едва успел отклониться от полетевшей в него пробки от флакона с духами.

— Ты уклоняешься от темы, — напомнил Вэл. — Что ты собираешься делать с этой девицей теперь, когда привез ее сюда?

Фелан пожал плечами:

— Разумеется, не то, что сделал бы на моем месте ты.

— Тем глупее с твоей стороны. Я хотел, чтобы она доставила тебе несколько приятных минут, несмотря на то, что ее стройная фигурка, кажется, не в твоем вкусе. А впрочем, мне некогда сидеть тут и смотреть, как ты хлопаешь ушами, когда рядом хорошенькая девушка. Я отправляюсь наносить светские визиты.

Фелан нахмурился, но Вэл сделал вид, что не замечает этого.

— И кого же ты думаешь посетить?

— Ну, я собирался заглянуть в «Пух и перья» и выяснить у Мабре, не хочет ли он избавиться от нескольких бутылок своего замечательного бренди.

— Думаю, ответ будет положительным. В этих краях процветают контрабандисты, и в подвалах папаши Мабре наверняка найдутся превосходные французские напитки.

— А потом загляну в библиотеку Хэккета узнать, нет ли у них новых готических романов.

— Не слишком ли ты входишь в роль, Вэл? Тебе вовсе не обязательно читать эту ерунду. Если ты просто притворишься, что читал, никто наверняка не заметит.

— А вот тут ты не прав, братец. Из этих душераздирающих любовных историй я черпаю массу полезной информации. Я узнал о женской логике куда больше, чем за всю предыдущую жизнь.

— Это хорошо, что ты с таким усердием играешь свою роль, — пробормотал Фелан.

Вэл широко улыбнулся, и эта улыбка была абсолютно мужской.

— Не обманывайся на мой счет, братец. Я собираюсь применить свои знания в куда более интересной области.

— О боже! — воскликнул Фелан. — Ты снова о своей маленькой зануде!

— Ну, положим, она очень хорошенькая маленькая зануда, — с мечтательным видом произнес Вэл, взбивая локоны. — И могу сказать без ложной скромности, она буквально смотрит мне в рот.

— Вэл, — предостерегающе произнес Фелан, — мы играем в опасную игру. Ты ведь знаешь не хуже меня, что за нами охотятся молодчики с Боу-стрит. И даже я могу защитить тебя лишь до определенной степени. Не стоит подвергать себя опасности ради мимолетного увлечения! Давай уедем отсюда поскорее.

Вэл печально улыбнулся:

— В этом-то вся беда, брат. Я вовсе не уверен, что речь идет лишь о мимолетном увлечении. И не уверен, что это скоро пройдет.

Фелан мрачно посмотрел на него.

— Ты провел двадцать пять лет своей жизни, влюбляясь в каждую хорошенькую мордашку, оказавшуюся в поле зрения. И вдруг выбираешь такое неподходящее время, чтобы воспылать вечной неземной страстью!

— Не думаю, что в таких вопросах есть место логике, парень, — покачал головой Вэл. — Можешь не сомневаться, я борюсь с этим. Мужественно борюсь, нелишне будет добавить! — Он ожесточенно пнул ногой свои пышные юбки. — Кстати, советую и тебе сделать то же самое. Юный Джулиан уже успел осложнить нашу жизнь. И мне что-то не верится, что в твои тайные намерения не входит уложить эту девицу в постель.

— Но ведь она притворяется мальчишкой, Вэл. Вряд ли мне захочется убеждать ее, что я разделяю извращенные вкусы сэра Пинворта.

Вэл пожал плечами:

— Зато ты всегда можешь попытаться убедить ее отказаться от своего маскарада.

— Мы же, знаешь, не из тех, кто живет, повинуясь страстям. Твоя безопасность и необходимость очистить наше честное имя куда важней для меня, чем любое случайное увлечение. Сейчас самое главное — найти того, кто убил сэра Гарри. Мы со стариком всегда ненавидели и презирали друг друга; возможно, он заслужил свой не слишком достойный конец. Но я не хочу, чтобы ты платил за чужое преступление. Что же касается девчонки, мы ведь уже обсудили, что она не в моем вкусе. Я люблю пышных женственных блондинок.

— О, да! — лукаво произнес Вэл. — В конце концов, ты даже женат на одной из них…

Тихий стук в дверь остановил Фелана, который как раз собирался ткнуть расшалившегося младшего брата в плечо. Ханниган открыл дверь, не дожидаясь разрешения войти. Как всегда, он посмотрел на Вэла с хитрым и довольным выражением, но обратился к Фелану:

— Я думал, вам будет интересно узнать, ваша светлость, что девушка проснулась.

— Это ты сказал Ханнигану, что наш гость — девушка, или он сам догадался? — Вэл освободился от медвежьих объятий брата.

— Ханниган знает все, — сказал Фелан.

— Кроме того, как нам распутать этот узел, милорд, — печально признал Ханниган.

— Мне кажется, Ханнигану не стоит постоянно говорить «милорд» и «ваша светлость», — заметил Вэл. — Кто-нибудь может очень удивиться, случайно услышав, как скромного мистера Рэмси величают таким титулом.

— Завидуешь, братец? — холодно поинтересовался Фелан. — Я бы с удовольствием уступил тебе этот дурацкий титул, будь это в моей власти.

— Иди ты к черту! — На сей раз Вэл обиделся не на шутку.

— У Ханнигана есть голова на плечах, — невозмутимо продолжал Фелан. — Что не всегда можно сказать о тебе, Вэл. И уж он-то знает, когда прикусить язык. Так где же наша гостья, Ханниган?

— В кухне с Дульси. Поглощает завтрак, которым можно было бы накормить целую армию. Неужели в доме Бесси Мабре бедняжке пришлось голодать? Такое невозможно себе представить.

— Боюсь, что девчонка голодала довольно долго, а в Хэмптон-Реджис провела всего два дня. — Фелан повернулся к надувшемуся младшему брату. — Кстати, о здравом смысле, Вэл. Подозреваю, что именно твоей маленькой зануде мы обязаны в конечном итоге тем, что ты не желаешь покинуть Англию.

Вэл печально улыбнулся. Отрицать было бесполезно: Фелан слишком хорошо знал своего младшего брата.

— Не называй ее больше занудой, — попросил Вэл. — Ты ведь знаешь, что ее зовут Софи. И если в моей жизни не будет хоть чего-то, способного отвлечь меня от этих чертовых юбок, я рано или поздно придушу кого-нибудь, меня повесят за убийство, и окажется, что все было напрасно.

— Все зависит от того, кого именно ты задушишь, — усмехнулся Фелан.

— Очень жаль, что поблизости нет твоей матери, — пробормотал в ответ Вэл.

— Не уверен, что стал бы тебя особенно в этом обвинять…

— Мне просто надо немного отвлечься, Фелан. Можешь не волноваться — я не раскрою своей тайны. Конечно, мисс Квинси обладает живым умом и воображением, но в то же время она удивительно наивна. Она, пожалуй, не поверит, что я мужчина, даже если я разденусь перед ней, чтобы доказать это.

— Надеюсь, ты не собираешься попробовать? — поинтересовался Фелан. — Хоть в этом я могу тебе доверять?

Вэл лукаво улыбнулся:

— Не больше и не меньше, чем тебе, братец, когда речь идет о нашей гостье. — Взяв со стула кружевную шаль, Вэл ловко накинул ее на плечи, чтобы скрыть мощные бицепсы. — И не жди меня обратно в какое-то определенное время. Я надеюсь, что Квинси пригласят меня остаться пообедать.

— Осторожнее, Вэл! — снова попытался предостеречь брата Фелан.

— Я всегда осторожен, — бросил через плечо Вэл, направляясь к двери мелкими, аккуратными шажками миссис Рэмси.

Фелан лишь с недоверием покачал головой ему вслед.


Мисс Софи де Квинси, любимая и единственная дочь мистера и миссис Персиваль де Квинси, пребывала далеко не в лучшем настроении. Последний роман миссис Рэдклиф ее ужасно разочаровал: любимая героиня Софи, мисс Прунела Стайлз, оказалась настолько скучной особой, что вздумала влюбиться в юного красавца, выбранного ее родителями. К тому же и погода вела себя отвратительно. С утра шел дождь — холодный, нудный дождь, — и это именно тогда, когда ей так хотелось прогуляться в одиночестве вдоль берега! А теперь Софи вынуждена была сидеть у окна в библиотеке дома Квинси на окраине Хэмптон-Реджис и печально смотреть на стекающие по оконному стеклу струи дождя.

Софи была милой девушкой с ровным характером. Пожалуй, чересчур умной и чересчур хорошенькой для того, чтобы быть счастливой, но с добрым, отзывчивым сердцем. Однако сегодня она готова была ворчать на всех вокруг и, только когда ей подали на подносе визитную карточку миссис Рэмси — очаровательной, изысканной, экстравагантной миссис Рэмси, — немного развеселилась.

Вообще-то Софи в отличие от Прунелы и ее подружек была вовсе не из тех девушек, которым нравится общаться с женщинами намного старше. Но в Вэлери Рэмси было что-то такое, что буквально зачаровывало ее. Может быть, все дело в манере держаться — так, словно ей неведомы все эти дурацкие сомнения и неуверенность в себе. Вэлери ходила, гордо распрямив широкие плечи, чуть покачивая своими роскошными белокурыми локонами. А может быть, Софи завораживал ее низкий хрипловатый голос. Несмотря на то, что миссис Рэмси была женщиной, порабощенной узами супружества, она обладала живым умом, силой воли и имела собственное мнение обо всем вокруг. Софи очень хотелось бы походить на нее.

— Миссис Рэмси! — воскликнула девушка, бросаясь навстречу входящей в комнату Вэлери и заключая ее в объятия. Она поцеловала воздух рядом со щекой миссис Рэмси и почувствовала, как сжимают ее плечи большие, сильные руки. — Я готова была умереть от скуки, а вы явились, чтобы спасти меня!

— Ни за что не поверю, что такая очаровательная юная девушка способна скучать, — произнесла Вэлери своим хрипловатым голосом. — Куда смотрят молодые люди этого городка, если вам приходится сидеть одной в дождливый день?!

— Я не интересуюсь молодыми людьми, — заявила Софи. — Предпочитаю провести свое время с умной женщиной — такой, как вы.

На губах миссис Рэмси заиграла едва заметная улыбка.

— Неужели? Должна сказать, что я польщена. Но рано или поздно вам придется, милая, полюбить какого-нибудь мужчину. Сколько вам лет?

Софи подвела свою гостью к диванчику у окна и усадила рядом с собой. Довольно широкий диванчик показался тесным, когда на него опустилась миссис Рэмси, но Софи лишь ближе придвинулась к своему кумиру.

— Восемнадцать, — ответила она. — Вполне достаточно, чтобы понять, нравятся ли мне мужчины. Я вообще не уверена, что хотела бы выйти замуж.

— Никогда?

— Никогда — если удастся этого избежать, — сказала Софи. — Вам очень повезло, дорогая. Вы и мистер Рэмси почти не замечаете друг друга. Но большинство браков, которые я видела, были не столь удачными.

Миссис Рэмси похлопала Софи по руке своей широкой ладонью.

— Вам не кажется, что вы преувеличиваете?

— Ни в малейшей степени! Большинство девушек — рабы своих родителей до тех пор, пока не выходят замуж и не становятся рабами своих мужей.

— Но я бы не сказала, что ваши родители поработили вас.

— В этом-то все дело. Мои родители отличаются удивительной широтой взглядов. Они воспитали меня независимой, научили думать за себя самой. Они внушили мне, что женщина и мужчина во многом равны. И я думаю, мне просто не удастся найти себе в мужья человека, который согласился бы с этим.

— Возможно, вас ожидает сюрприз, — сквозь зубы пробормотала миссис Рэмси, все еще не выпуская руку Софи.