Алика Мур - Танго на граблях

Константин как-то странно на меня посмотрел и вдруг сказал то, чего я никак не ожидала:

– Нам нужно поговорить, Алиса.

Брови взметнулись вверх, а по телу пробежал холодок.

– Не нужно, – ляпнула от неожиданности первое, что пришло в голову и, густо покраснев, покосилась на Виолу.

Та продолжала улыбаться, но что-то в ее лице изменилось.

– Что-то случилось? – обратилась она к Константину.

Ее губы едва заметно напряглись.

– Случилось, – сухо ответил тот и кивнул в мою сторону. – Давай отойдем.

Сердце готово было выскочить из груди.

Что он еще задумал? Сейчас только скандала не хватало.

Я уже собиралась снова возразить, как внезапно рядом, словно черт из табакерки, появилась уже знакомая дама – Кравец Алиса Романовна собственной персоной. На этот раз она была не одна.

– Константин, разрешите представить вам моего мужа, – она кивнула в сторону своего спутника. – Мелин Вадим Олегович.

Я застыла в оцепенении. Не в силах даже рукой пошевелить, потрясенно смотрела на чертову парочку широко распахнутыми глазами.

Рядом с депутатской дочуркой стоял мой Вадим, а на его лице сияла широкая улыбка с обаятельными ямочками в уголках.

– Рад, наконец, лично с вами познакомиться, – сказал он, ничуть не смущаясь, и протянул Константину руку.

Я машинально отметила, как заходили желваки на красивом лице хозяина, и снова взглянула на Вадима. Происходящее казалось мне чем-то средним между кошмарным сном и сюрреализмом картин Дали – лицо любовника трансформировалось, вытягиваясь и сжимаясь, отчего даже притягательные ямочки в уголках губ стали похожи на темнеющие мертвые впадины. Кажется, я теряла связь с реальностью.

– Лис, ты в порядке?

Обеспокоенная моей реакцией Виола тронула меня за плечо.

– Что?

Я тряхнула головой, прогоняя наваждение, и уставилась на подругу несчастным полным тоски и печали взглядом. В груди гулко бухало сердце.

«Что теперь? Делать вид, что не знаю этого милого женатого парня и улыбаться как дура? Или попрощаться и уйти? А может закатить истерику?» – мысли роем кружили в голове, но не одна из них не казалась мне здравой. В носу начало противно щипать, и я с силой стиснула зубы.

– Извините, – запнулась, теряясь в словах.

Не хватало только разреветься перед всеми. Развернувшись и едва сдерживаясь, чтобы не припустить бегом, я рванула к маячившему впереди выходу из зала. Слезы застилали глаза, но это было неважно – главное, никто их уже не увидит.

Больней всего было осознавать, что Вадим не просто обманул меня – опозорил. Выставил перед друзьями полной идиоткой и, судя по всему, сделал это нарочно. А ведь так хотелось выглядеть в глазах Константина счастливой.

Пусть я и не была влюблена в Вадима, но мой ангел-спаситель должен был в это поверить. Хотя бы ради того, чтобы я смогла выбросить мысли о нем. Сейчас же я чувствовала себя преданной никому не нужной дурехой. Всхлипнув громче, чем следовало, я выбежала из зала и теперь уже бегом припустила к лифту.

«Только бы Виола меня не пыталась остановить», – мелькнула в голове паническая мысль, пока я нервно давила на кнопку вызова.

Убеждать подруга умела, а снова оказаться в этой расчудесной компании хотелось меньше всего.

Никто за мной не торопился, и паника постепенно отступала. Я сердито смахнула струящиеся по щекам слезы и несколько раз надавила на кнопку. За дверью раздалось приветливое «дзынь», и двери лифта разъехались в стороны.

Дорога к первому этажу небоскреба, казалось, заняла вечность. Я вытащила из сумочки ключи от машины. Решила, что крепкое дружеское плечо – это то, что мне сейчас больше всего нужно и позвонила Никите.

– Привет, – всхлипнула, услышав на том конце удивленный голос.

– Привет, что-то случилось?

В голосе друга прозвучали тревожные нотки.

– По моим расчетам, ты должна сейчас покорять своей красотой местных буржуев.

Я горестно усмехнулась.

– Можно, я к тебе приеду? – почти простонала в ответ.

Судя по всему, Никита почуял неладное и потому не стал задавать лишних вопросов.

– Конечно, Лисен, приезжай. Только прошу тебя, – он помолчал. – Будь осторожна на дорогах.

Я с трудом сглотнула застрявший в горле ком и, не попрощавшись, дала отбой.

Лифт, наконец, остановился. Раздалась знакомая трель, и я торопливо выскочила из кабинки.

В холле бизнес-центра было пусто. Разумеется, в такое время обычным посетителям здесь нечего делать.

Охранник, сидящий за широкой тумбой и до моего появления глазевший в телевизор, вскочил с места.

– Уже уходите?

Я молча кивнула. Дождалась, пока тот разблокирует дверь и выскочила в приятную летнюю прохладу.

Телефон, который я продолжала сжимать в руке, внезапно ожил.

Виола.

Я остановилась, раздумывая, стоит ли отвечать подруге, как вдруг услышала позади голос.

– Алиса, постой!

Сердце сжалось в комок, а в горле перехватило дыхание: меня догонял Костя.

– Ты не должна уходить из-за этого расфуфыренного павлина. Это неправильно.

Он взял меня под локоть и заглянул в глаза. Кожа моментально покрылась мурашками. Зачем он здесь? Я сделала шаг назад.

– Ты не понимаешь…

– Понимаю, – перебил меня Костя. – Он причинил тебе боль, обманул, притащился сюда с женой – все так, но ты – моя гостья. Я хочу, чтобы ты осталась.

Я не верила своим ушам. Он действительно просил меня об этом? Остаться, потому что он этого хочет? Я не знала, что на это ответить.

– Ты не понимаешь, – снова повторила, перейдя на шепот.

Сердце готово было выскочить из груди, и мне казалось, что Костя слышит, как громко оно бьется.

– Останься, прошу тебя.

Он подошел совсем близко. Это была опасная близость. Я вдруг ощутила непреодолимое желание броситься в его объятья, зарыться лицом в белоснежную рубашку и разреветься, словно маленькая девочка, но вместо этого тяжело вздохнула.

Достаточно с меня ошибок. Еще одного унижения я не переживу, а Константин, скорее всего, просто чувствовал за собой вину. Это ведь его вечер.

– Тебе нужно идти. Виола и остальные гости будут беспокоиться, куда ты пропал.

Я сделала очередную попытку отойти, но Константин схватил меня за плечи и с силой притянул к себе.

Мои робкие глупые мечты приняли вполне осязаемую форму: я прижалась к широкой груди и порывисто вдохнула легкий аромат древесного мха с нотками пачули и едва уловимым запахом мужского тела.

– Не делай этого, – прошептала так тихо, что едва ли Костя мог меня слышать.

Горячие ладони сжали мое лицо, приподнимая подбородок, и губы накрыл горячий неистовый по своей силе поцелуй.

Земля ушла из-под ног в ту же секунду. Я практически не дышала – лишь впитывала нахлынувшие ощущения каждой клеточкой своего тела и молила небеса, чтобы это продолжалось вечно. Руки Константина дрожали. Одной он гладил мою спину, волосы, другой поддерживал за шею, словно боялся, что я передумаю, оттолкну его.

Время для нас остановилось. Я даже не подозревала, что одним поцелуем можно так много всего передать, дать почувствовать. Я чувствовала себя важной. Не просто желанным объектом сексуальных инстинктов, а по настоящему нужной. Нужной ЕМУ. Это чувство исходило откуда-то из глубины, из самого потаенного уголка сердца. И я позволила ему заполнить свое естество.

– Ты нужна мне, – прошептал Костя, с трудом разрывая поцелуй.

Я приподнялась на носочки и сама коснулась губами его губ. Еще и еще, пока мы оба снова не оказались в плену друг друга. Что будет дальше – ни одного из нас не волновало. Все было здесь. Сейчас. Но рано или поздно, все заканчивается. Иногда, пожалуй, слишком болезненно.

– Алиса! Костя! – раздался рядом чей-то возмущенный крик.

Я даже не сразу поняла, что нас застали врасплох. Оторвавшись от влажных горячих губ, растерянно посмотрела в сторону.

В метре от нас стояла Виолетта и потрясенно переводила взгляд с моего лица на лицо Константина.

– Вы… о, господи, – она не нашлась, что еще сказать и, не произнеся больше ни слова, быстрым шагом направилась к парковке.

Я, наконец, оценила масштаб катастрофы и отшатнулась от Кости. Его ладони скользнули по спине, выпуская из надежных объятий.

– Алиса, не надо, – почти умоляюще произнес он.

– Мы не можем…

Я задыхалась от охватившего меня волнения. В горле образовался спазм.

– Останови ее. Ты должен, – прошептала в отчаянии. – Ви…

Я рванулась вслед за подругой, которая уже скрылась за углом, но меня перехватили крепкие руки.

– Стой!

Я попыталась вырваться.

– Да погоди! Нам нужно поговорить!

Костя крепко держал меня за плечи, не позволяя сбежать. Я взглянула в его лицо глазами, полными слез, и в душе всколыхнулась боль.

Нам не суждено быть вместе. Это просто невозможно. Уже невозможно.

– Между мной и Виолой ничего не было, слышишь? – в каком-то тупом отчаянии прошептал Константин.

– Это не имеет значения.

Я опустила глаза.

«Уже слишком поздно… Слишком поздно», – твердила себе, глотая слезы и сжимаясь под пристальным взглядом.

– Я понимаю, ты переживаешь из-за подруги. Знаю, насколько вы близки, она говорила, но…

Он, наконец, разжал ладони и зарылся пальцами в свои волосы.

– Черт возьми, ты нужна мне! – голос его дрогнул.

Что я могла ответить? Что он тоже нужен мне? Нужен как воздух, потому что без него я чувствую себя оторванной от реальности? Или, что он снится мне ночами, а днем мысли то и дело возвращаются к нему?

Все так, но я не могла потерять Виолу. Она была для меня больше, чем подруга – сестра. Она заменила мне семью, которой я так рано лишилась, и ни один мужчина не стоил того, чтобы эту семью снова потерять.

От этой мысли сердце болезненно сжалось – словно оказалось между молотом и наковальней. Я никак не хотела признаться себе, что Константин занял в нем центральное место. Если бы я только позволила выбирать сердцу, оно выбрало бы его – мужчину моей мечты, моего ангела. Но здравый смысл говорил: ты не должна предавать подругу. И я не стала.

– Мы не должны больше видеться… никогда, – тихо сказала и сама испугалась – так жутко звучало это «никогда».

– Нет, нет…

Костя прижал меня к себе и стал осыпать поцелуями мокрое от слез лицо.

– Я поговорю с Виолой, объясню ей – она поймет. Она всегда с таким теплом говорила о тебе, что я нисколько не сомневаюсь, что поймет.

Я высвободилась из объятий.

– Прости.

Не в силах больше выносить эту пытку, я развернулась и бегом припустила к машине. Сердце стучало с такой силой, что, казалось, вот-вот выскочит из груди. Слезы застилали глаза. Дрожащими пальцами я разблокировала машину и уселась за руль.

Нужно немедленно успокоиться. В таком состоянии вести автомобиль – чистое самоубийство. Я швырнула сумочку на соседнее сиденье и взглянула на свое отражение в зеркале.

Тушь потекла, под глазами пролегли темные круги, губы дрожат… От жалости к самой себе я снова разрыдалась. Когда, наконец, успокоилась, услышала трель мобильного.

Звонил Никита.

– Детка, ты в порядке? Где ты? – обеспокоенно заговорил, едва я взяла трубку.

– Ох, Ник, – я снова расплакалась.

– Так, ты где?!

Я всхлипнула.

– Сижу в машине возле бизнес-центра.

– Немедленно вызывай такси – ты не должна вести машину в таком состоянии!

Что ж, вполне мудрый совет. Сделав три глубоких вздоха, я потянулась за сумочкой.

– Я скоро буду, – сказала тихо.

– Виола с тобой?

– Нет, – губы снова задрожали, но я взяла себя в руки. – Я все тебе расскажу при встрече.

– Окей, вызывай такси.

Он отключился, а я уставилась невидящим взором на дисплей.

Вызвать такси – так просто. Но пальцы машинально нажали кнопку быстрого набора, и на экране высветилось улыбающееся лицо подруги.

Гудок, другой, третий… Виола не отвечала.

Я смотрела в зеркало, зачарованно наблюдая за струящимися по щекам слезами. Затем тряхнула головой, нажала на сброс и набрала номер диспетчера такси.

– Почему, ну почему все так? – рыдала я, уткнувшись лицом в грудь Никиты и размазывая тушь по свежевыглаженной белоснежной футболке.

Мужские руки поглаживали спину, и в этих объятьях таилась необъяснимая сила. Какая-то надежность, в которой я так нуждалась и которой не могла получить ни от одного из своих мужчин.