Гуля чувствовала себя, будто попала в какой-то сахарный фильм, с безумными страстями и событиями.

Одно дело — помочь Аишке с ее глупым поцелуем во имя добра, и совсем другое — здесь. Гуля представила, как ее раздевает дядя Расим, как целует обнаженное тело. Сразу же сделалось дурно.

Здесь, если поможет, она поломает свою жизнь. Просто — поломает, чего бы там тетя Лиля не говорила про то, что Гуля позже, когда дяде Расиму она надоест, выйдет замуж за хорошего парня.

Вдруг ей суждено встретиться с ним завтра, а сегодня она пожалеет тетю Лилю и, наплевав на все то, чему ее учили родители, станет любовницей богатого мужика? А как же Антон? Что он скажет, если узнает? Усмехнется презрительно, пройдет, не замечая, мимо?

— Я не благотворительный фонд, тетя Лиля, — отрезала Гуля, не обращая внимание на грубость тона, — извините, я таким не занимаюсь.

Рушились связи с мамиными работодателями, которых столько лет Гуля считала благодетелями и хорошими людьми. Они и правда хорошие. Для себя. Да, они платили маме приличную зарплату, но и мама столько лет работала на них, столько было у нее сверхурочных, отказаться от которых было нельзя! Она приходила домой и сразу засыпала, оставляя Гулю с больной бабушкой…

— Я была уверена, что ты так скажешь, Гуля. Почему я говорю, что ты — хорошая девушка. Но послушай меня…

— Это вы меня послушайте, — перебила со злостью тетю Лилю Гуля. Ей уже не казалось, что эта женщина добра к ней и величественно прекрасна. Она была той, кто всего добивается за счет других. Может, какая-то девушка согласилась на это предложение сытости и благополучия, но — не Гуля. Пусть она от нехватки денег будет есть крапиву и лебеду — ей рассказывала об этом бабушка, делясь воспоминаниями о Великой Отечественной войне — но не ляжет под богатенького чужого мужа.

— Я не буду этого делать. Потому, что у меня есть мальчик, который мне нравится…

— Гуля, это несерьезно, — махнула рукой тетя Лиля, — мальчики, парни…Разве они предлагают тебе брак или серьезные отношения? Разве говорят о том, что будут тебя содержать, холить и лелеять? А здесь это будет. Плюс — хорошее отношение. Расима. И мое…

«Жена находит мужу любовницу и помогает ей. Зашибись!»

— У меня есть мальчик, который мне нравится, — с нажимом повторила Гуля. «Бесполезно этой стерве втолковывать, что я не хочу быть любовницей. Я хочу нормальных отношений, со свадьбой и детьми! А у нее на уме — только деньги и как бы кто не разрушил ее брак!»

Гуля одновременно злилась — и понимала тетю Лилю. Если бы не болезнь, разве она потерпела бы любовницу? И она думает сейчас не только о себе, но и о своей семье.

— Гуля, подожди еще немного…

— Спасибо за обед, тетя Лиля, — вставая из-за стола, произнесла Гуля, проигнорировав просьбу, — и за предложение. И за доверие. За все. Я не соглашусь на ваше предложение в любом случае. Извините!

— Гуля! Я могу тебя попросить? Не говори ничего Расиму о нашем с тобой разговоре. Ничего. Забыли?

— Забыли, — эхом ответила Гуля, выходя из пиццерии.

Она уже знала, что сегодня вечером, лишь закончится ее смена, она позвонит дяде Расиму и сообщит ему, что уходит. И что не надо ей больше никаких денег от него и добрых чаяний. С завтрашнего дня она безработная.

Глава 12

«Уволишься тут! Как же!»

Гуля сидела на корточках под своим забором, разглядывая бампер машины дяди Расима. Приехал к ней домой, чтобы узнать подробности странного волеизъявления работницы. Гуля чуть погорячилась с отмазкой и словами, что «денег не нужно». И про отца не стоило говорить ни слова, что Гуля теперь как будто лечит его дома. Кто ж знал-то, что дядя Расим задумает проверить ее историю самостоятельно…

Гуля после рабочего дня насиделась в сквере: домой расстроенной идти не хотелось. Планировала поесть, помыться и отдохнуть, а тут — оп! — дяди Расима машина стоит, и он с батяней за столом разговаривает на кухне (Гуля подглядела осторожненько, чуть приоткрыв калитку).

Они выпивали вместе.

Вот так- так! Пришел, значит, умный татарин дядя Расим уму-разуму учить, а закончилось все обычной русской пьянкой! Пойми теперь, кто тебе благодетель!

Идти домой теперь не было желания.

А ведь дядя Расим ждет ее, Гулю!

О, черт… О, шайтан…

Гуля заседала под забором уже полчаса. Еще немного, и на улице появится или тетя Камилла, или тетя Рая, или еще кто-то из соседей. Сразу будут возгласы: «Гуля, почему ты под забором сидишь! Что, пьяница твой выгнал? Давай в полицию позвоним!». Их услышит дядя Расим, выйдет на крыльцо, дойдет до калитки…

Нет уж. Хватит сегодня с нее тети Лили. Когда вспоминала ее слова, становилось не по себе.

Как же она раньше не замечала! Он отказывался штрафовать ее, выписывал частенько премии. Все эти подвозы до дома и задушевные разговоры. А Гуля считала, что это из-за уважения к памяти мамы и просто из-за человеколюбия.

Человеколюбия, да уж! Жена больна, а он ударился в поиски любовницы!

И тетя Лиля хороша, чего уж говорить… Стала бы она предлагать такое чистокровной татарке из полной семьи? Интересный вопрос.

Гуля тоскливо посмотрела вокруг. Вечереет. Сколько дядя Расим еще просидит, прежде чем уедет восвояси? Кошма-ар…

Сидеть под забором Гуле надоело. По выкрикам отца поняла, что тот порядком наклюкался. Еще немного, и будет обзывать Гулю разной нецензурщиной.

Ну сколько уже можно…

И Гуля в сердцах направилась обратно в сквер. Жалко Пушу: отец даже не подумает покормить кота. Гуля кормила его лишь утром.

Но сколько можно!!! Только не хватало ругательств отца. С работы уволилась, узнала неприглядную тайну, да еще батя под градусом выше положенного.

Гуля решила сегодня переночевать где-нибудь в гостях. Соседи и Марат отметались сразу же: первые раздуют скандал, а у второго — ревнивая жена и маленький ребенок. К старым знакомым Гуля решила не сваливаться как снег на голову. Оставалась Юлька.

Они иногда ночевали друг у друга, и Юльке несложно приютить ее на ночь. Родители летом у нее жили на даче, и та, скорее всего, одна дома.

Гуля открыла сумку и заглянула в кошелек. Да, так она и думала: денег не хватит на гостиницу. Все сбережения у Гули в банке, кое-что припрятано дома, но попасть туда невозможно: дорожка от калитки до двери прекрасно просматривается из окна. Лезть через забор с другой стороны, от соседей тоже не выход: враз посыпятся ненужные вопросы.

Да и не хотелось заходить в дом. Дядя Расим сидел в нем, и дом вдруг стал враждебным Гуле и чужим.

Она пошла к остановке. Увидев приближающуюся маршрутку, побежала еще быстрее. Водитель остановил автобус около Гули и, невзирая на отсутствие остановки, открыл ей дверь.

— Спасибо! — крикнула Гуля, протягивая деньги.

Вытащила сотовый, нашла нужный номер.

— Юльчик, можно у тебя сегодня переночевать? Надо-надо!

— Гуль! — услышала в трубке раскаивающийся голос, — Я на даче с родителями. Они меня затащили полоть траву! Завтра приеду.

— Да? Ну ладно…

— Гуля, зайди переночевать у моих дедушки с бабушкой! Они живут в соседнем доме, помнишь, мы к ним заходили? Я сейчас позвоню им… Они пустят без вопросов, постелят на кухне…

— Я..я подумаю. Может, гостиницу найду. Ты позвони, но предупреди, что Гуля, может, и не придет.

— Окей, Гуль! Все так плохо?

— Да нет… местами фигово, а так — ничего…

— Гуль, ты переночуй у дедушки с бабушкой…

— Не переживай. Найду себе место. Пока!

— Я завтра приеду с дачи, приходи! Пока…

Автобус вез Гулю в центр.

Когда она приехала, уже полностью стемнело. Гуля вышла на остановке, находящейся недалеко от дома Юльки. Постояла недолго, размышляя, потом присела тут же на скамейку.

Что она не будет мешать бабушке и дедушке Юльки, она поняла, как закончила разговор с Юлей, пусть сюда и приехала. Какими бы гостеприимными они ни были, Гуле неудобно. Ну как это — спать у чужих ей людей на кухне!

Можно пойти в ночной клуб и там перекантоваться. Хотя Гуле вовсе не хотелось танцевать: настроение не то. Да и вечно кто-нибудь подсядет, если ты отсиживаешься в сторонке. А раз танцуешь, так еще хуже: подходят сзади, норовя полапать, или же откровенно лапают. Еще чего не хватало!

Ночной клуб отпадал. Куда же, куда…

«Я даже тебя жильем обеспечу». Недалеко отсюда — танцевальный центр Антона.

Н-да…

Очень хотелось его снова увидеть. Но Гуля и этот выход отмела сразу. Ага, конечно! Не будет просить она ничего у Антона, пусть он и ночами ей снится! Никогда!

Оставалось пересидеть эту ночь где-нибудь в чужом подъезде — или вернуться домой. Или в клуб. Утром папашка будет спать без задних ног, и это продолжится до вечера. Кроме того, он будет страдать диким похмельем, а значит будет тише воды.

Гуля послала смс отцу, звонить не стала. Ничего, дядя Расим ему прочитает. Позвонила тете Камилле и сообщила, что останется у подружки, попросив, чтобы они за домом присмотрели. Такому тетя Камилла не удивилась: у них была негласная договоренность с ней о присмотре за отцовым домом и самом отцом. Соседи ведь, через забор все слышно…

Гуля еще посидела на остановке. Людей было мало, темнота начинала пугать и так нервничающую Гулю. От безысходности она чуть не разревелась, но быстро взяла себя в руки. «Куда податься» у нее есть. Пусть и не великолепные места для того, чтобы переночевать, но все не безнадежно.

А что такого? У Антона же есть своя квартира! Ему ничего не стоит для нее открыть танцевальную студию, он больше не ночует там! Она никому не помешает…

Еще десять минут под фонарем на остановке, и смирившаяся Гуля вытаскивала телефон. Найдя номер Антона, нажала на кнопку вызова.

Трубку он не взял.

Гуля постановила: если через пятнадцать минут повторно не возьмет, она идет в ближайший отсюда ночной клуб «Электро». Там и найдет уголок, где сможет приткнуться и подремать. Конечно, одета Гуля не для ночного клуба, но клуб этот — молодежный, студенческий. В нем не очень смотрят на одежду, да и Гуля одета пусть не для клуба, а для торгового центра, но прилично. Сойдет за наивную девушку, еще не знающую, как надо в клубы одеваться.

Через пятнадцать минут она услышала те же длинные гудки.

Гуля, вздохнув с облегчением («Хорошо, что так. В клуб — это никого не напрягать своими просьбами, там более Антошку. Не очень-то и хотелось к нему проситься!»), вытащила зеркальце и расческу. Косясь на прохожих, быстро причесалась. Хотела было подкрасить губы, но бросила эту затею: мало ли, что о ней подумают.

После встала и быстрым шагом направилась к ночному клубу: он, как и танцевальный центр Антона, находился недалеко.

Потратив приличную сумму из своего денежного запаса на входной билет, Гуля нашла местечко в танцевальном зале, где музыка не так била в уши: как можно дальше от колонок, в мягкой зоне. Ее никто не погнал с крайнего диванчика, стоящего за небольшой колонной. Девушка-официантка было хотела что-то сказать, но, посмотрев на утомленное и замкнутое лицо Гули, предпочла тактично пройти мимо.

Гуля устроилась поудобнее на диване, радуясь, что в мягкой зоне совсем нет народа: все были на танцполе. Дергались, извивались, гладили себя по телу девушки, а парни то и дело прижимались к ним, и пары начинали исполнять танцы, находящиеся где-то на грани допустимого и разврата.

Гуля была на этом празднике веселья посторонней, гостьей. Подумать только, месяца два назад она была здесь с Ирой и Юлькой! Они изредка посещали этот клуб. Приходили не знакомиться — танцевать, отшивая парней равнодушием, а если не получалось — холодным и вежливым «нет». Контингент здесь был простой, и слово «нет» хорошо понимал. Не хочешь — не надо. Есть другие.

С Гулиного места танцпол просматривался не то, чтобы сильно — слегка. Но кое-что было видно. Скакала толпа в центре танцпола. В каком-то нездешнем экстазе извивались несколько девушек в коротких мини. Чуть двигался паренек в темной рубашке.

Гуля обратила внимание на компанию высоких мужественных парней. Обтягивающие майки не скрывали развитых мускулов, крепких торсов. Поглядела в их лица (с дивана пришлось привстать) и глазам своим не поверила: пареньки Антона в количестве пяти штук! Основной состав и кое-кто из второго состава, надо полагать. Будний день, но они скорее придут сюда в будни, чем после выступлений на выходных. Хотя, кто знает, сколько драйва они чувствуют после выступления. И не выступали ли они сегодня тоже: Антошкин коллектив был не только в выходные завален заказами.