Пока шли последние приготовления к отплытию, Аджадеви перевела взгляд с Джаявара на кхмеров позади нее. Сотни женщин и детей, охраняемых несколькими десятками воинов, собрались в круг. Аджадеви узнала среди них почти слепого мальчика и его мать. Его идея подсунуть врагу отравленную рыбу, безусловно, сработала: кхмерские командиры доложили, что многие чамы были ослаблены болезнью, и это также способствовало успеху атаки.

Недалеко от этого мальчика стояли чамский военачальник Асал и его возлюбленная. Руки его по-прежнему были связаны, хотя Аджадеви была убеждена, что он совершенно не опасен. Однако Джаявар был менее доверчив.

Когда воины поплывут сражаться, женщины и дети должны будут сесть в оставшиеся лодки и выйти на открытую воду. Если, узнав о нападении кхмеров, король чамов приведет к озеру свою армию, вдали от берега, на котором уже не останется лодок, женщины и дети будут в безопасности. После того как Джаявар разобьет чамское подкрепление, он развернет свой флот и приплывет, чтобы защитить своих подданных.

Аджадеви считала план Джаявара разумным, но ей не нравилось, что они будут разделены. Ее место всегда было рядом с ним, а теперь, в самый напряженный момент, она будет вдали от него.

— Я должна сопровождать тебя, — заявила Аджадеви, когда он подошел настолько близко, что она оказалась в его тени.

Он покачал головой:

— Это решено.

— Но я могу тебе понадобиться!

— Да, можешь. Но ты также можешь понадобиться тем, кто остается здесь. И я скорее поручу их тебе, чем кому-либо еще.

— Но тут есть и другие…

— Ни один из них не обладает таким быстрым умом, как у тебя, моя королева. Ты должна остаться здесь ради своего народа.

Впервые в жизни Аджадеви пожалела, что он так полагается на ее суждения. Джаявар не просто говорил, что она самый подходящий человек для того, чтобы возглавить детей, женщин и оставшуюся с ними охрану, — он действительно верил в это.

— Мое место рядом с тобой, — наконец произнесла она, понимая, что он не уступит, но будучи не в состоянии не сказать этих слов.

На лице его мелькнула слабая улыбка.

— Тем, кем я стал, я обязан только тебе. Ты дала мне силы, когда их у меня не оставалось, и веру, когда меня переполняли сомнения.

Она видела, что лодки уже заполнены и готовы к отплытию. Его командиры, поблескивая оружием, ждали команды. Аджадеви знала, что к ней сейчас приковано множество взглядов, и она понимала, что должна воздать ему почести, чтобы таким образом воодушевить людей, которыми он командовал. Она встала на одно колено и поцеловала ему руку.

— Если тебе суждено погибнуть, ищи наш свет, — сказала она. — Но останься в живых, Джаявар! Нам еще столько нужно сделать, и нас в этой жизни ждет еще множество бесценных моментов.

Он помог ей подняться.

— Самое драгоценное для меня — это ты. Я мог бы годами путешествовать по нашей стране, но так и не найти никого и ничего столь же прекрасного.

Не желая показывать перед людьми свою слабость, она сдержала подступившие слезы.

— Возвращайся ко мне. И давай путешествовать вместе.

Она еще раз поцеловала его, на этот раз в губы, и шагнула назад, понимая, что он должен идти.

— Я всегда буду любить тебя, — сказал он и поклонился ей.

— А я тебя.

После этого он развернулся и ушел.

Она пересилила переполнявшее ее желание броситься за ним и удержать его. Заставив себя оставаться на месте, она смотрела ему вслед, и тут наконец по щекам ее покатились слезы. Закусив губу, она едва сдерживала дрожь при мысли, что может уже больше никогда не увидеть его. Внезапно оказалось, что она еще столько всего должна ему сказать. Но она оставалась неподвижной, глядя, как он шагает по причалу и ступает на борт лодки. Он помахал рукой сначала ей, а потом своим людям.

Лодки двинулись в путь. Она смотрела, как они тают вдали, и на мгновение позволила себе посетовать на то, что он не взял ее с собой. Затем, вспомнив о своих соотечественниках, она овладела собой и развернулась, готовая заниматься теми, кто остался. Первым делом она устроила Нуон в большой лодке под охраной крепких воинов. Женщины попрощались, и Нуон заняла свое место. Потом Аджадеви торопливо пошла от лодки к лодке, назначая старших и объясняя им, что входит в их обязанности.

Она хотела как можно быстрее убраться с этой залитой кровью полоски земли, хотела оказаться на озере, где она, по крайней мере, могла потрогать воду с мыслью о том, что, возможно, Джаявар в этот момент также касается ее.

* * *

На то, чтобы разместить женщин, детей и оставшихся воинов в лодках, ушло немного времени. По непонятным для Асала причинам кхмерская королева попросила, чтобы он, Воисанна и Чая плыли с ней. Их лодка была переполнена плачущими детьми, их озабоченными матерями и старыми вояками, лучшие времена которых давно миновали. Несмотря на суматоху, королева сумела организовать все очень здорово, и вскоре лодки отплыли от берега. Хотя руки его были до сих пор связаны, Асал вызвался помогать гребцам и теперь, сидя на скамье, мерно поднимал и опускал весло, как и кхмеры.

Они уплывали все дальше от берега. Другие лодки следовали за ними, и вскоре все они благополучно добрались до глубокой воды и оказались достаточно далеко от берега, чтобы их уже нельзя было достать оттуда стрелой из лука. Королева скомандовала опустить парус, перестать грести и бросить якорь. Их судно лениво качалось на волнах. Матери кормили детей. Воины вглядывались в горизонт. Королева о чем-то совещалась с морщинистым человеком с копьем в руках.

Асал искоса посмотрел на Воисанну, которая разговаривала с Чаей. Воисанна заметила это и улыбнулась ему. Она держалась непринужденно в раскачивающейся лодке, и он испытывал чувство гордости за нее. Теперь, воссоединившись со своим народом, она казалась ему более уверенной и более зрелой. И красота ее расцвела. Спину она держала прямее, а голову — выше. Он влюбился в нее, когда она была подавлена, а теперь, воспрянув духом, она стала еще более привлекательной.

Хотя Асалу хотелось бросить весло и подойти к ней, он подавил это желание. Вместо этого он внимательно изучал береговую линию, будучи уверенным, что Индраварман приведет свою армию к озеру. На то, чтобы организовать несколько тысяч воинов и привести их сюда, уйдет какое-то время, но появятся они уже скоро. Чамские разведчики давно должны быть здесь, и Асал задавался вопросом, почему он их не видит. Если не считать птиц, клевавших мертвые тела и круживших в небе, на берегу не было заметно ни малейшего движения.

Вовсю палило солнце, и по спине Асала струился пот. Он взглянул на королеву и увидел, что она до сих пор разговаривает с тем же пожилым человеком с копьем. Может быть, они тоже удивлены такой тишиной? Почему на берегу так никто и не появился?

Асал попытался представить себе, что предпримет Индраварман, когда узнает о нападении на его лагерь. Король, под командой которого было намного больше людей, чем у короля кхмеров, безусловно, воспользовался бы возможностью разбить врага и перед боем обязательно велел бы разведать обстановку.

Подумав о том, что разведчики могут приплыть по воде, Асал стал всматриваться в линию горизонта, но и там ничего не заметил. Кхмерский флот недавно скрылся из виду — его поглотила витавшая над озером дымка. Великое озеро напоминало бесконечное мерцающее зеркало.

Асала начала охватывать тревога. Что-то здесь было не так. Он слишком хорошо знал Индравармана, чтобы поверить, что тот может проигнорировать нападение армии врага. События явно разворачивались по плану Индравармана, однако Асал никак не мог догадаться, в чем же этот план заключается.

Тихо выругавшись на своем родном языке, Асал продолжил вглядываться в береговую линию и поверхность озера. Он много раз в жизни испытывал страх, но ощущение беспомощности было еще хуже. Рядом с ним находилась любимая женщина, он видел ее лицо и мог слышать ее голос. И тем не менее чувствовал он себя неуютно, будучи не в состоянии защитить ее и потому что не знал, какое будущее им уготовано.

Индраварман был где-то здесь, неподалеку, и подготовленная им ловушка готова была захлопнуться.

* * *

Строго на юг от этого места, посреди глубокого Великого озера Индраварман томился в ожидании. Он встретил чамское подкрепление, и, после того как он предупредил своих командиров о плане кхмеров, ему оставалось только ждать. Его лодка находилась далеко от возможной линии соприкосновения с противником. Король хотел оставаться незамеченным, пока ловушка не сработает и противник не будет полностью окружен.

Индраварман беспокойно ерзал, сидя на помосте. Он приказал командирам, чтобы их люди вели себя на борту непринужденно. С нескольких лодок доносились музыка и пение, а в воздухе расплывался сильный запах жареной рыбы. Люди гребли, но без всякой цели. Несколько воинов, все молодые и крепкие, плавали рядом со своими лодками наперегонки. Зрители заключали пари на то, кто победит, и подбадривали их возгласами.

Индраварман велел сообщить воинам, что им будет противостоять самое большее семь тысяч кхмеров и сиамцев, и его люди были уверены в своей победе. Король разделял их уверенность и с нетерпением ждал, когда можно будет начать истреблять врага. Он попытался сосчитать свои лодки, но быстро сбился со счета, утомленный этим скучным занятием. Здесь, на Великом озере, его людям не было числа. Учитывая, что на каждого кхмера или сиамца приходится два его надежных, закаленных в боях воина, не победить было невозможно. Триумф обещал быть громким.

Мечты, которые так долго вынашивал Индраварман, должны были наконец стать явью. Он уничтожит кхмерскую империю и за счет этого расширит свои владения. После того как кхмеры будут покорены, он нарастит свои силы и двинется на Сиам, богатый природными ресурсами, знаменитый удобными гаванями и гордящийся своей историей; а еще ему не терпелось покорить народ, который, присоединившись к кхмерам, выступил против него.

На севере озеро мерцало в легкой дымке. Индраварману хотелось, чтобы налетел ветерок и разогнал ее, но боги игнорировали его желание. Отнесясь к ним с тем же презрением, с каким они относились к нему, он вспомнил про Асала, веря и надеясь, что этот предатель все-таки появится здесь. Теперь Асал был его врагом, причем врагом, с которым нужно считаться. Единственным человеком, чьей смерти король желал еще больше, был Джаявар. Само существование этих двоих было угрозой для него. Оба они были сильны и благодаря своим женщинам. Индраварман был наслышан о подвигах Аджадеви и хотел захватить ее живой, хотя и сомневался, что это у него получится. Она была слишком умна, чтобы попасть в плен. Другое дело — Воисанна. Она была еще молода, и даже если Асал погибнет, она захочет жить. Поэтому она наверняка решится сбежать и будет поймана.

Индраварман попытался представить ее и подумал, что, хотя она не была такой изумительно красивой, как Тида, лицо ее все же притягивало его взор. Он отдал ее Асалу в качестве награды, но она испортила его. Выходит, она оказалась более стойкой, чем он ожидал. Она должна стать его призом.

Вода от удара весла обрызгала Индравармана, и он грозно взглянул на гребца. Теперь он думал, как ему продержать Асала в живых достаточно долго, чтобы тот узнал, что его женщина поймана и отныне является собственностью короля. А может быть, ему следует эту парочку похоронить заживо, замуровать в комнате с толстыми каменными стенами и оставить умирать на руках друг у друга?

«Тебе нужно держаться от меня подальше, Асал, — подумал он, — но я знаю, что ты этого не сделаешь. Ты ненавидишь меня и поэтому придешь сам. Но когда придешь, Асал, ты погибнешь, словно мотылек, летящий на пламя. Неужели ты не понимаешь, что гибель твоя неминуема, когда сам без оглядки бежишь навстречу ей?

Я ошибался, когда был столь высокого мнения о тебе, поскольку только глупец может вернуться ко мне. А если ты еще и свою женщину привел с собой, то ты глупец вдвойне. Потому что, какую бы я боль ни причинил тебе, ей достанется в десять раз больше. Она украла тебя у меня, она запутала тебя, а сделав это, она надсмеялась надо мной.

Возможно, тебе нужно будет время подумать, Асал. Возможно, лучше тебя все-таки замуровать. Ты захочешь оборвать ее жизнь, ее страдания, но будешь не в силах сделать это. Ты будешь видеть ее слезы, испытывать на себе ее муки. Она пройдет через тысячу смертей, прежде чем ты увидишь, как свет жизни гаснет в ее глазах».

* * *

Неприятель, навстречу которому неуклонно двигался флот Джаявара, был все еще далеко. Желая показать своим людям, что не ставит себя выше их, король взял весло и теперь размеренно греб вместе с другими под ритмичные команды капитана. Его лицо, спина и грудь блестели от пота. Хотя он был доволен тем, что его план пока срабатывает, он все же ощущал беспокойство. Бой на берегу закончился победой кхмеров, но копье одного чама едва не пронзило его. Он бы уже погиб, если бы не один воин, сражавшийся слева от него, который в последний момент поднял свой щит и тем самым спас жизнь своему королю.