— Вот как? Что же это может быть?

Он поцеловал ее, а затем показал символ любви. Это был веер, шелк которого уже выцвел. Роза раскрыла его и сразу же узнала в нем тот же веер, что был на портрете Маргариты, спрятанном в потайной комнате. На ткани красовалось искусное изображение Версаля, каким он был еще до всех перестроек Людовика XIV.

— Веер Маргариты! — прошептала Роза в изумлении.

— Теперь он твой, моя любовь!

Она кивнула и благоговейно прижала его к сердцу, опять устремив взор к французскому берегу. «Возможно, наступит время и слава Версаля воскреснет», — подумала Роза и до конца своих дней не переставала на это надеяться.