Наталия Левитина - Текила для девственницы

— Спасибо, — окончательно таю я. — Папа не сказал, когда придёт?

— Нет, конечно! Может и допоздна задержаться.

— Часто он так задерживается?

— Постоянно! Коля очень много работает… Ещё раз поздравляю, Ника. Надо же, тебе уже исполнилось двадцать два. Ты совсем большая, — Лера одаривает меня многозначительным взглядом. — Надеюсь, научишься жить самостоятельно и перестанешь доставать отца своими проблемами. Ему и так нелегко.

Я изумлённо смотрю на мачеху. Разве я недостаточно самостоятельная?! Открываю рот, чтобы потребовать объяснений, но не успеваю, Лера даёт указания Мишутке:

— Милый, беги, включай воду в ванной и готовь игрушки. Ника, ты хочешь подождать папу?

Вопрос похож на риторический. Пора мне выметаться из квартиры. Надо же, в доме отца я не прошла дальше прихожей, мы так и стояли в дверях. Ладно, переживу. Зато пообнималась с Мишуткой, и он обрадовался машинке. Он приготовил для меня подарок, это так мило! При мысли о брате на лице сама собой появляется улыбка.

— Я, наверное, пойду. Ещё домашку делать. Заданий выше крыши, весь вечер просижу. Конспекты, рисунки.

— Хорошо. Ты так и работаешь в этом своём… клининге? — Лера презрительно кривит красивые губы. — Я Коле пока не сказала. Всё надеюсь, что ты оттуда уволишься.

— Лера, в ближайшее время я оттуда не уволюсь. Мне нужно собрать деньги на оплату следующего курса.

Роскошная брюнетка закатывает глаза, так, словно я сочиняю байки и она не верит ни одному моему слову.

— Ну да, ну да. Тебе постоянно денег не хватает. То одно, то другое.

— Лера! О чём ты?! — с обидой и недоумением говорю я.

— Мама, вода готова, можно залезать? — кричит из ванной Мишутка.

— Всё, Ника, мне надо идти. До свидания!

— До свидания! Пока, малыш, — кричу в сторону ванной.

— Пока, моя любимая сестричка! — вопит Мишутка.

Вероника

Пока дожидаюсь на остановке маршрутку, удивлённо размышляю, почему Лера постоянно попрекает меня деньгами? К чему все эти многозначительные намёки на мою инфантильность? Разве я пристаю к отцу со своими проблемами?

Да, конечно, папа очень помог, когда заболела мама. Столько всего взял на себя, и я бесконечно ему за это благодарна. Но денег-то я у него не прошу! А Лера считает меня какой-то ненасытной пиявкой, всё время на это намекает.

Может, это уловка отца? Он ограничивает расходы Леры, объясняя, что семейный бюджет не резиновый, а ему ещё надо содержать взрослую дочь?

Неприятно.

В следующее мгновение в голове возникает ужасное предположение: а вдруг у папы снова всё плохо, его бизнес вот-вот прогорит? Вероятно, у него действительно проблемы с деньгами. Помню, мама говорила, что он не раз балансировал на грани банкротства. А если сейчас снова не удержался на гребне волны и стремительно летит вниз, но от нас это скрывает?

Надо будет откровенно с ним поговорить, обсудить ситуацию. В любом случае, нечестно прикрываться мной перед Лерой. Если папа списывает на меня свои финансовые неудачи, это очень обидно!

Потом я вспоминаю о папином подарке, и мне становится стыдно. Упрекаю в чём-то папулю, даже не разобравшись. А он приготовил для меня сюрприз, искал подходящие серьги, потратился…

Хватит обижаться заранее, буду думать о приятном. О том, что позвонил Андрей. Он называет меня малышкой — уже одного этого достаточно, чтобы прыгать от восторга!

А ещё у меня на ужин торт — теперь шоколадный! Отлично.

В квартире первым делом несусь в ванную, а потом выхватываю из пакета Лерин шарф и наматываю его на себя. О, он обалденный! Затем вскрываю коробку с парфюмом, и лёгкий весенний аромат очень мне нравится, несмотря на то, что к дарительнице я не испытываю особо нежных чувств. Лера, всё-таки, молодец, ради моего дня рождения отошла от образа злой мачехи. Радуюсь её подаркам точно так же, как Мишутка сейчас радовался самосвалу. Потому что не ждала, что Лера что-то подарит, учитывая её ко мне отношение.

Ну, а теперь самое главное. С замиранием сердца достаю из маленького пакета коробочку с папиным подарком.

Открываю…

Ой… А где… Ну как же?! Подождите!

Сердце будто срывается с обрыва и падает, падает вниз.

В небольшой коробке лежит подарочная карта торгового центра на три тысячи рублей.

И больше ничего!

Как же так?!

* * *

Сижу на кухне и заторможено ем второй кусок шоколадного торта. Мне можно его целиком съесть, на моих жировых запасах это никак не отразится, потому что уже завтра я растрачу все калории на очередной клининговой вахте. Вкуса даже не чувствую.

Но ведь я видела, как папа покупал серёжки с топазами! Голубые капли сверкали в его пальцах. Значит, они всё же предназначались мачехе. Тогда, в магазине, чувствовалось, что папа очень заинтересован в подарке. Но я ошиблась — в тот момент он думал вовсе не обо мне, а о своей четвёртой жене.

Вот так.

Это, конечно, хорошо, что он так любит Леру, но… Я ведь тоже имею право претендовать на его любовь, разве нет? Его и так очень долго не было в моей жизни, теперь я мечтала бы компенсировать все годы «безотцовщины» — особенно сейчас, когда осталась совсем одна, без мамы. А подарочная карта это из разряда: ой, я не знаю, что тебе надо, давай как-нибудь сама.

Грустно, конечно, но… Как-нибудь переживу.

Сотовый требовательно вибрирует в сумке. Снова Андрей?! А-а-а, наверное, переговоры закончились, и он решил встретиться! Вау, вау!

Успеваю увидеть в воздухе праздничный салют, сердце подпрыгивает от радости, мир вокруг закручивается в разноцветную спираль, звенят колокольчики. Но достаю мобильник, и колокольчики умолкают, чёрная волна разочарования накрывает меня с головой. Это вовсе не Андрей, а… господин инвестор.

Бородухин.

— Вероника, добрый вечер! А я вернулся из командировки! — объявляет он счастливым голосом, как будто я ждала его возвращения с флагами и транспарантами.

— Добрый вечер.

— Ника, как у вас дела, как поживаете?

— Спасибо, всё хорошо.

— А мы договаривались с вами встретиться!

— Сергей Юрьевич, сегодня я…

— Честно говоря, я уже на пути к вашему дому. Вернее, к дому Софьи Геннадьевны, вы же у неё живёте.

Ничего себе, какой быстрый! Не надо ко мне ехать, не надо!

— Вы же обещали, Ника! Забыли?

— Но я…

— Возражения не принимаются!

Боже мой… Ну зачем?! Он ужасно настырный, этот инвестор!

Очевидно, деваться некуда, придётся с ним встретиться. Я ему действительно обещала это. Лучше сразу отстреляться, и дело с концом! Поблагодарю за букет и деликатно объясню, что не хочу продолжать знакомство.

— Хорошо, Сергей Юрьевич. Но у меня был сложный и долгий день, и я…

— Не волнуйтесь, Вероника, я постараюсь организовать вам приятный отдых. Вы не пожалеете. Мечтаю с вами встретиться, хотя у меня тоже день был достаточно напряжённым.

Вот и отдыхали бы — каждый у себя дома!

Ладно, сделаю усилие и избавлюсь от ненужного ухажёра. В принципе, Бородухин ни в чём не виноват. Только в том, что он — не тот, кто мне нужен.

— Договорились. Я буду готова через полчаса.

— Отлично, Вероника! Подожду вас у подъезда.

* * *

Что можно успеть за полчаса? Очень многое! Я развиваю лихорадочную деятельность: принимаю душ, затягиваю волосы в тугой пучок, немного подкрашиваю глаза и наношу блеск на губы. Вспоминаю, как собиралась на банкет в ванной комнате в квартире Андрея. Такое ощущение, что с того момента прошло не три недели, а целая вечность! И как изменились наши отношения с бесподобным юристом, причём, в лучшую сторону! От этой мысли сердце замирает.

Только бы разделаться с Бородухиным.

Сногсшибательное фиолетовое платье, купленное в воскресенье Сонечкой, не надену, фигушки! Оно для встречи с Андреем, он первым меня в нём увидит. Кстати, к этому платью идеально подойдёт воздушный шарф, подаренный Лерой. Мама говорила, что мои голубые глаза приобретают оттенок лавандового фианита, стоит мне надеть что-то фиолетовое…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Натягиваю узкие чёрные брюки и тонкий джемпер. Если инвестору приспичит поехать в ресторан, буду выглядеть вполне уместно. Я, конечно, надеюсь, что мы обсудим наши дела прямо во дворе, у машины. Объяснюсь с Сергеем Юрьевичем, и пусть он быстренько убирается восвояси. Обязательно надо от него отбиться!

…Как и любая другая деталь в его образе, автомобиль у Бородухина статусный — внедорожник «мерседес» последней модели с огромной эмблемой-звездой на решётке радиатора. Автомобиль переливается у подъезда в свете фонаря, весь в бисере дождевых капель.

Со вздохом потуже затягиваю пояс плаща и спускаюсь с крыльца. На чёрном асфальте блестят лужи, мокрая осенняя листва сияет в темноте глянцем. Сергей Юрьевич выпрыгивает из автомобиля с радостным лицом, хватает за обе руки, сжимает их ласково в ладонях, наклоняется и целует. Надо же, какие манеры, мы словно перенеслись в девятнадцатый век!

Затем он распахивает передо мной дверь внедорожника.

— Как я рад нашей встрече. Садитесь, милая Вероника.

Вот уже и «милая»! Куда он так торопится!

Набираюсь решимости, чтобы твёрдо поставить точку в наших ещё не начавшихся отношениях, втягиваю воздух в лёгкие, открываю рот, но… вижу на пассажирском сиденье цветы. Опять розы, только теперь не красные, а белые. Настолько красивые, что непроизнесённая отповедь застревает у меня в горле. Причём на этот раз букет не выглядит так, словно я намекнула мужчине, что нуждаюсь в сырье для надомного производства парфюма.

— Ника, это вам.

— Спасибо.

— Ника, вы выглядите изумительно! — замечает Бородухин. — И я потрясён вашей оперативностью. Нечасто встретишь девушку, которая просит на сборы тридцать минут и действительно готова через это время, а не через два часа.

— Спасибо. Вы тоже выглядите потрясающе.

Да, он хорош в своём невероятно дорогом костюме и уже окутал меня облаком волшебного парфюма и бархатистым баритоном. Салон «мерса» пахнет новой кожей, приборная панель сияет огоньками. Дверь мягко захлопывается, а я вдруг ощущаю, что угодила в ловушку. Меня поймали, это капкан, и я уже отсюда не выберусь…

Да ну, ерунда. Придумываю какие-то глупости.

* * *

— Сергей Юрьевич, а куда мы едем?

Вероятно, я ненадолго отключилась, выпала из реальности, убаюканная плавным движением автомобиля, мельканием вечерних огней и мыслями о бесценном юристе. А господин Бородухин тем временем успел усвистеть за четыре квартала от дома.

Он не перестаёт сыпать комплиментами, его баритон тоже имеет усыпляющий эффект. Как же я устала. Вроде и уборку сегодня отменили, а всё равно сил нет. Наверное, усталость накапливается, а потом в какой-то момент ты превращаешься в овсяную кашу, размазанную по тарелке, и не можешь даже пошевелиться. Того гляди усну прямо на широком сиденье «мерседеса». Инвестор, подозреваю, возражать не будет, ему волю дай — вообще увезёт, не знаю куда!

Ответ Сергея Юрьевича подтверждает мои мысли:

— Ника, я приехал к вам прямо из офиса, поэтому не смог привезти мой подарок. Сейчас мы заедем ко мне, заберём его, а потом, наверное, в ресторан, да? Как вам мой план? Не возражаете?

Что за новости?! Мало того, что не удалось отделаться от настойчивого господина прямо во дворе, теперь ещё и по городу кренделя выписывать! Не нужны мне его подарки, и в ресторан с ним я тоже не хочу!

— Сергей Юрьевич, но ведь это очень долго…

— Вовсе нет!

— А мне завтра рано вставать.

Его идея мне совсем не нравится, но сил для активного сопротивления не хватает — Бородухин подавляет меня своим напором.

— Смотрите, Вероника, мы уже почти приехали.

«Мерседес» въезжает на живописную территорию частной застройки, где за шлагбаумом с вооружённой охраной виднеются коттеджи и даже целые дворцы. А ведь мы не за городом, а всего в десяти минутах езды от центра города.

Один поворот по идеально ровному асфальту, и вот уже перед нами плавно открываются автоматические ворота. Элегантный особняк погружён в темноту, но едва джип оказывается во дворе, на участке включается освещение.

Ну вот, затащил девушку в своё логово. Я-то думала, в крайнем случае посижу в машине у подъезда, пока Бородухин сходит к себе в квартиру за китайским подарком. Но он-то живёт не в многоэтажке, а в коттедже. Чувствую себя ужасно неуютно.

Всё равно буду гнуть свою линию! В дом не пойду!