Кристина Лорен - Темная дикая ночь

Кожа Лолы светло-кремовая, а на фоне темных волос кажется еще бледнее. Ее хвост развязался, а пряди разметало по плечам, они скользят по соскам и доходят до нижней части ее груди. Верхняя губа и грудная клетка блестит от пота, а ее вагина сжимает меня так сильно… Она уже совсем близко. Ее дыхание ускоряется, когда мои толчки становятся сильнее, а я прижимаюсь зубами к ее скуле, чувствуя, как сходит на нет моя сдержанность, и рычу:

— Ни звука. Чтоб ни единого гребаного звука!

Найдя ее запястья, я удерживаю их у нее под спиной и глубоко погружаюсь в нее, потираясь именно там, где ей нравится. Она открывает рот еще шире, на лице написана почти боль, а затем все происходит, как в эффекте домино: она изо всех зажмуривается, запрокидывает голову и скрежещет зубами, чтобы сдержаться и не закричать. Ее тело стискивает меня изнутри серией диких интенсивных спазмов. Лола вспыхивает румянцем, а ее пульс становится просто безумным — но моя девочка не позволяет себе даже легкого вздоха.

Мою грудь распирает от гордости, и я впиваюсь в ее рот своим, трахая ее быстро и не глубоко, и, почувствовав свободу, она кричит от ощущения моего языка на ее. Зарывшись руками мне в волосы, она открывает глаза и не сводит с меня глаз.

— Так охуенно хорошо, — я слышу, как хриплю на каждом толчке, а от звуков секса — влажного скольжения, шлепков по коже и скрипа моего стола — я становлюсь еще тверже. — Блядь! — я не могу сдержаться и ору: — Мать твою!

Спасибо оживленному движению на улице и непрерывной суете в магазине, что приглушают наш шум.

«Сильнее, еще, скорей» — задыхаясь, просит она, вцепившись ногтями мне в шею. Она обхватила меня ногами, выступивший пот сделал нас обоих скользкими, и я крепко держу ее за задницу, чтобы притягивать к себе всякий раз, когда вонзаюсь так глубоко, как только могу, и наконец среди лихорадочных ударов кончаю с хриплым воплем. Под закрытыми веками бушуют вспышки света, по позвоночнику водопадом льется блаженство, а по всему телу прокатывается волна маленьких взрывов удовольствия.

Я обессиленно склоняюсь над ней, зубами прижавшись к шее, замедляя движения бедер и постепенно останавливаясь. Мой стол чудесным образом остался цел.

Крепко меня обнимая, Лола восстанавливает дыхание. Она не ослабляет хватку своих ног, не хочет отпускать меня, и черт, я тоже не хочу покидать тепло ее тела.

В комнате внезапно становится так тихо, как в вакууме. Мои вдохи кажутся слишком громкими и быстрыми. Лола падает вперед мне на грудь, и я обхватываю ее руками. В моих объятиях она ощущается такой хрупкой, стройной и нежной. Я же чувствую, что от меня не осталось ничего, кроме основных инстинктов — трахаться, дышать и спать — но мне удается остаться в вертикальном положении. Постепенно удовольствие ускользает, и я осыпаю поцелуями ее шею, остановившись вдохнуть и чтобы сказать, как охуененно хорошо это было.

Прежде чем я произношу хотя бы слово, я замираю и прислушиваюсь.

Нас окружает странная тишина, и я с беспокойством ощущаю, что это интенсивное спокойствие почти мрачное и безысходное, будто мир перестал существовать, пока мы погрузились в безудержный трах.

Взгляд Лолы встречается с моим, и нас осеняет практически одновременно.

Я закрываю глаза, ожидая, когда рванет.

— О чер…

Внезапно на весь магазин взвывает «Посыпь меня сахаром» Деф Леппард. И так громко, будто играет рядом с нами.

Я смотрю на Лолу, у которой все еще горят щеки от оргазма. Прикрыв рот ладонью, она сдерживает смех.

— Боже мой, — бормочет она.

А ублюдочный Джо начинает подпевать во все горло:

— «Женщина-разрушительница, могу ли я стать твоим мужчиной?»

Я наконец выхожу из нее, быстро стаскиваю презерватив и бросаю его в корзину для бумаг. И вместе мы начинаем одеваться: я натягиваю полуспущенные трусы и джинсы, затем футболку, Лола слезает со стола, поправляет юбку и поднимает лифчик с блузкой.

— «Теле-любовница, детка, продолжай ночь напролет!» — поет Джо.

Присоединившись, ему подпевают не меньше четырех голосов.

Лола застегивает крючки сзади, поправляет бретели, а потом закрывает лицо руками.

— О боже. Господи боже мой.

Музыка стихает, и Джо объявляет:

— Покажись, могучий жеребец!

Сквозь смех я кричу в ответ:

— Да заткнись ты, мать твою!

Помогаю Лоле с блузкой и слышу хохот за дверью. Завязав волосы в пучок, она говорит:

— Ну вот он, ответ на вопрос.

— Ты про звукоизоляцию? — спрашиваю я.

Она кивает, снова спрятав лицо в ладонях, но под ними я вижу улыбку.

— Отсюда можно как-то тайно улизнуть, или мы обречены на парад позора?

Мне снова смешно.

— Позора? Да меня будет распирать от гордости. От нашего секса едва не ломаются чертовы столы.

— Я серьезно.

Обхватив ее лицо ладонями, я целую ее.

— Прости, лапочка, но сбежать мы можем только через эту дверь и все равно прямо туда.

Лола кивает в моих объятиях и не сводит с меня глаз.

— Было хорошо? — тихо спрашиваю я. — Тебе понравилось стараться быть тихой?

— Очень, — шепотом отвечает она и целует меня. — Я не хочу в Л-А.

Я обнимаю ее крепче и чувствую ее дыхание на своей шее.

— Я тоже не в восторге от этой поездки.

Лола начинает дрожать, и я хочу отстраниться и посмотреть на нее, но она не дает, прижавшись к моему плечу.

— Посмотри на меня, — говорю я. — Дай мне попробовать этот вкусный рот.

Она запрокидывает голову и лениво скользит своими влажными и горячими губами по моим.

— Я люблю тебя, — произношу я.

Ее глаза с трепетом ресниц закрываются, а поцелуй становится глубже. И мне не нужно слышать от нее то же самое в ответ, потому что все это — ее язык тела, как она целует меня после моих слов, да даже сам факт, как она всем в магазине дала понять, что она моя — и говорит мне о таких же ее чувствах.

После еще десятка секунд, пока я спорю сам с собой, не взять ли ее снова, на этот раз на диване у окна, я отстраняюсь и целую ее в макушку, осторожно убирая ее руки со своей талии. Настало время столкнуться с неизбежным.

Подойдя к двери, я оборачиваюсь. Она вытирает поплывшую подводку под глазами и немного неуверенно поднимает большие пальцы вверх. После оглушительного скрипа дверной ручки, я открываю дверь, впуская порыв прохладного воздуха.

Мое сердце падает, когда я вижу Харлоу и позади нее Финна. Я ожидал Джо. Но никак не это.

— Ну и кто это тут? — интересуется Харлоу с расползающейся по лицу улыбкой. — Кроме двух моих любимых ботаников.

Я выхожу, изо все сил стараясь держать нейтральное выражение лица.

— А ты что, знаешь каких-то других двух ботаников?

Харлоу беззвучно пытается что-то сказать. И наконец ей это удается.

— И как давно вы… — Финн поднимает руку и закрывает ей рот буквально через миллисекунду после ее громкого продолжения на весь магазин: — трахаетесь?

— Примерно часов восемнадцать, — из-за моей спины появляется Лола, а я смотрю на ее, поражаясь самообладанию в ее голосе. Она обнимает меня за талию. — Хотя нужно учесть перерыв между 10 и 15 часами, пока мы работали.

Джо присвистывает у стойки, а потом снова утыкается в свою книгу, будто он тут ни при чем.

— Как насчет включить музыку на несколько минут пораньше? — ухмыляясь, спрашиваю его я.

Он смеется, не отрываясь от книги.

— Может, и стоило бы. Но в чем тогда прикол? Это тебе наказание, что так долго возился.

— И оставил его за главного, — говорит кто-то со стороны уголка для чтения.

— Вонг у доктора Стрэйндж… — напоминаю я ему. — Уж Вонг-то был командным игроком.

Джо поднимает на меня взгляд, изображая оскорбление.

— А вот это обидно, босс.

Приподняв брови, Харлоу выжидающе смотрит на Лолу.

— У тебя есть минутка, подруга? — интересуется она, сдерживая огромную улыбку.

Лола встревоженно смотрит на настенные часы за стойкой. Сейчас почти четыре, и я уверен, она думает о том же, о чем и я: разговор с Харлоу на эту тему вряд ли будет коротким.

— У меня есть немного времени. Но нужно собраться для Л-А, так что для пыток пойдем ко мне.

Повернувшись, она страдальчески смотрит на меня и встает на цыпочки, чтобы поцеловать на глазах у лучшей подруги — которая ахает — после чего шепчет:

— Увидимся в пятницу.

— В пятницу, — повторяю я и до последнего не отпускаю ее руку. Еще раз обернувшись на меня через плечо, Лола позволяет Харлоу выпроводить ее из магазина.

Финн наблюдает за их уходом со смесью веселья и беспокойства. Харлоу еще на тротуаре начинает взволнованно кричать.

— Итак, — произносит он, повернувшись ко мне.

Я улыбаюсь.

— Итак.

Приподняв бейсболку, он почесывает голову.

— Лола снова собралась в Л-А?

Моя улыбка становится шире. Я всегда могу рассчитывать на Финна, если ничего не хочу усложнять.

— На несколько дней.

— Ненавижу Л-А.

— Да ну? — с легким сарказмом спрашиваю я.

Он не обращает на это внимания.

— Вместо того чтобы потратить весь день на дорогу до встречи на другом конце города, можно все решить по телефону и оставаться дома.

— Ну, у них там идет работа над сценарием.

Он кивает.

— Тогда быть там удобнее.

Финн обходит стойку и заглядывает в мини-холодильник, который мы спрятали под ней.

— Уверен, Лола там со всеми разберется, — мне слышно, как он достает пару банок пива, после чего дает мне одну. — Так у вас все хорошо?

Я ухмыляюсь несколько секунд и молчу, после чего спрашиваю:

— Финн, ты что, сейчас задал мне личный вопрос?

Со смехом он отвечает:

— Забудь, — и громко открывает пиво.

— Да, все хорошо, — говорю я и открываю свое. — Охуенно хорошо.

— Значит, вчера вечером… — он оставляет вопрос повиснуть между нами.

Это самое большое любопытство, что бывает у Финна.

— Ага.

Эта новая реальность — что Лола моя — заставляет меня чувствовать себя так, будто я пробежал марафон.

— Наконец-то, мать вашу, — говорит Финн, слегка приподняв одну бровь.

Я смеюсь и делаю глоток.

— Ты когда-нибудь делал паузу и думал, насколько все это дико?

Приподняв подбородок, она спрашивает:

— Ты про жен?

— Ну да. Я про время, прошедшее от Вегаса до сегодняшних дней.

— Часть меня подозревает, что Харлоу все подстроила, — говорит он. — Не удивлюсь, если выяснится, что это она подсунула каждому из нас инфу про «Разъезжай и Сооружай» несколько лет назад.

— До чего продуманная афера, — подняв в его сторону банку пива, замечаю я. — И как поживает уважаемая миссис Робертс?

Он усмехается.

— Спятила. Сейчас, наверное, применяет над Лолой допрос с пристрастием.

Я предполагаю, что это явное преуменьшение, но уж с кем Лола и может справиться, так это с Харлоу.

— Хорошо быть мужиком, — замечаю я. По магазину разносится приглушенное эхо от звона наших банок друг о друга.

Конечно, я была готова, что Харлоу устроит мне допрос, но чего никак не ожидала, так это уже ждущих нас в квартире Миа и Лондон. В голове муть от предстоящей поездки, секса и от дедлайна в моем календаре; и кажется, я не найду незадействованную часть мозга для предстоящего разговора.