Высунув из-за угла нос и окинув подозрительным взглядом безлюдную в этот час улицу, Ларкин вытащил из кармана небольшой изящный кремневый пистолет и сунул его Порции.

— Если вдруг на тебя нападет не Джулиан, а просто грабитель, выстрели в воздух, хорошо?

— Лучше в него, — мрачно посоветовал Эйдриан.

Оба деликатно отвели глаза в сторону, когда Порция, решительно задрав юбку, сунула пистолет под кружевную подвязку. Ледяной ветер свирепо куснул обнаженную кожу, и девушка зябко передернула плечами.

— Стоит ему только узнать тебя, как он мигом поймет, что это ловушка, — проворчал Эйдриан.

— Сомневаюсь, — отозвалась она. — Учитывая его раздутое самомнение, он скорее всего решит, что я явилась предупредить его, что ты на него охотишься.

Или, на худой конец, чтобы вместе почитать у камина Байрона.

Порция выпрямилась — по стальному блеску в ее глазах оба приятеля поняли, что она готова. Ларкин и Эйдриан, переглянувшись, кивнули и молча подтолкнули девушку в сторону переулка. У входа в него они все так же молча разошлись — Ларкин с Эйдрианом, спотыкаясь и оглашая улицу пьяным хохотом, направились к одному из притонов. Порция не оглядываясь решительно направилась в противоположную сторону, шепотом проклиная высокие каблуки лайковых туфель, выбранных ею, чтобы выглядеть еще более беззащитной.

Она, конечно, понимала, что пройдет несколько минут, прежде чем ее спутники доберутся до облюбованного ими склада, однако на душе у нее было тревожно. Еще никогда она не чувствовала себя такой одинокой и беззащитной.

Шесть долгих лет она успокаивала себя мыслью, что Джулиан где-то рядом, что он тоскует по ней так же, как она по нему. Теперь, когда ее надежды обратились в прах, улица вокруг вдруг стала казаться такой же пустой, холодной и враждебной, как затянутое тучами небо. Сейчас Порция все отдала бы за то, чтобы иметь возможность поплотнее закутаться в теплый плащ. Но вместо этого она вызывающе спустила его с плеч и задрала подбородок, выставив напоказ ничем не защищенную шею.

Она медленно двинулась вперед стараясь не слишком удаляться от склада, где притаились ее друзья. Они неслучайно выбрали это место — тела двух из пяти убитых женщин были найдены всего в квартале отсюда. Порция испуганно подскочила, когда из переулка прямо перед ней вывалился пьяный матрос. К счастью, он скользнул по ней мутным взглядом — вероятно, в этот момент его куда больше интересовала выпивка, чем женщины.

Клубившийся в воздухе туман приглушал все звуки до такой степени, что Порции стала мерещиться всякая чертовщина: то сдавленный смех за углом, то чуть слышный шорох шагов за спиной. Определить, откуда доносятся эти звуки, спереди или сзади, было практически невозможно. Струйки холодного пота потекли у нее по спине. Порция резко обернулась. Улица позади нее была пуста. Скорее всего ее напугало эхо ее же собственных шагов.

Мысленно выругав себя за эти детские страхи, она неторопливо побрела по улице. Но не успела девушка сделать и нескольких шагов, как вдруг замерла, словно натолкнувшись на невидимую преграду. Футах в двадцати перед ней высилась высокая фигура в темном плаще с капюшоном, надвинутым на самые брови.

Порция знала, что у нее еще есть время, чтобы позвать на помощь. Этого времени хватило бы, чтобы Ларкин с Эйдрианом успели подбежать к ней. Но если она поднимет шум слишком рано, Джулиан наверняка успеет сбежать, решила она. Порция с горечью усмехнулась, поймав себя на мысли, что в глубине души ей даже хочется этого.

Девушка украдкой сунула руку в карман юбки, и ее ледяные пальцы нащупали кол. Теперь она уже почти не сомневалась, что это был не прощальный подарок, а вызов. Тоже своего рода приманка, мрачно подумала она.

С трудом отдирая от земли вдруг ставшие ватными ноги, девушка двинулась дальше. Мужчина в плаще, застыв как изваяние, молча следил за ней. Порция могла бы поклясться, что он не дышит — так неподвижно он стоял. Она была от него в каких-то двух шагах, когда он вдруг резким движением отбросил назад капюшон… и в свете фонаря блеснула спутанная грива светлых кудрей.

Порцию захлестнуло такое облегчение, что она, не удержавшись, громко ахнула. Перед ней стояла женщина. И не просто женщина, как быстро сообразила она, а одно из самых восхитительных созданий, которое ей когда-либо случалось видеть — густые пепельно-русые волосы, чувственный ярко-алый рот и зеленые, как у русалки, глаза. Белоснежная кожа незнакомки казалась безупречной, тонкие пальцы были унизаны драгоценными кольцами. Порция изумленно разглядывала сверкающий изумруд, опал размером с небольшое яйцо и огромный, в виде капли, рубин. Интересно, что ей понадобилось в таком месте, невольно подумала Порция. С виду ее можно было принять за любовницу какого-нибудь аристократа — такая красавица не унизится до того, чтобы ловить клиентов на улице, как дешевая шлюха, решила она.

— Не стоит ходить одной по ночам, мадам, да еще в таком районе, — предупредила Порция, украдкой покосившись через плечо. — Тут опасно.

— Неужели? — протянула незнакомка, надменно оглядев девушку с ног до головы.

В низком гортанном голосе женщины слышался едва заметный французский акцент. Порции показалось, что она нисколько не испугана — скорее забавляется.

— Несомненно, — отрезала она. — Наверное, вас где-то рядом ждет карета?

— Мне не нужна карета. — Женщина окинула взглядом улицу, дав возможность Порции полюбоваться ее аристократическим профилем. — Я жду своего любовника.

Порция растерянно моргнула. От такой откровенности ее даже оторопь взяла.

— Уже очень поздно, — с сомнением протянула она. — Вы уверены, что он придет?

Чувственные губы незнакомки раздвинулись в самодовольной усмешке.

— О, несомненно? Я об этом позаботилась, поверьте.

Она с улыбкой повернулась к Порции. Девушка замерла и на мгновение даже перестала дышать, заворожено уставившись в эти зеленые кошачьи глаза. Теперь она догадывалась, как чувствует себя кролик под холодным, немигающим взглядом удава. У нее внезапно возникло неприятное подозрение, что она полностью во власти этой странной женщины.

— А что такая невинная голубка вроде вас делает ночью на улице? — спросила женщина. — Или вы тоже поджидаете любовника?

Порция оцепенела.

— Боюсь, что нет. Мой то… — Она осеклась и тут же с независимым видом понравилась: — Мой любовник бросил меня. Он оказался лживым обманщиком.

К ее величайшему изумлению, женщина, протянув узкую белую руку с кроваво-красными ногтями, вдруг нежно погладила ее по щеке.

— Бедная маленькая голубка, — проворковала она. — Как я тебя понимаю! Мое сердце когда-то тоже было разбито. Мне было так больно, что я мечтала только об одном — о смерти.

Порция внезапно почувствовала, что в ее сердце просыпается сочувствие.

— Вы действительно хотели умереть?

Глаза незнакомки расширились.

— Не о своей смерти, крошка — о его! А когда я, вырвав из груди его сердце, вонзила в него зубы… О-о-о! Знала бы ты, как сладко мне было!

Порция открыла рот. Но не успела она закричать, как почувствовала, что ледяные пальцы женщины словно тисками сдавили ей горло. Незнакомка легко, будто перышко, оторвала Порцию от земли. Ослабевшие пальцы девушки разжались, и бесполезный теперь кол покатился по земле.

Кроваво-красные губы женщины раздвинулись, и между ними ослепительно сверкнули клыки.

— Может, мне удастся положить конец твоим мучениям, дорогая. Если ты не против, конечно.


— Ты же обещал, что мы уедем из Лондона, — прошипел Катберт, скорчившись возле Джулиана и метнув в его сторону испепеляющий взгляд. — Ты постучал мне в окно посреди ночи и сказал: «Хватит валяться в теплой постели, Кабби. Пошли со мной. Прихвати пригоршню отцовских драгоценностей — и мы с тобой всю зиму будем нежиться на солнечном пляже где-нибудь в Испании, да еще в компании какой-нибудь хорошенькой певички!» — Натянув шапку поглубже, чтобы защитить уши от ледяных поцелуев январского ветра, он возмущенно разглядывал маячивший вдалеке смутный силуэт давно заброшенного склада. — А вместо этого ты притащил меня в эту крысиную нору, где я легко могу лишиться кошелька. А то и жизни.

— Если ты не прекратишь ныть, — равнодушно бросил Джулиан, разглядывая осколок стекла, — я сам отрежу тебе язык!

Катберт послушно, захлопнул рот, но тут же возмущенно засопел, сразу став похожим на разъяренного дракона из сказки.

Тяжело вздохнув, Джулиан повернулся к нему.

— Я же сказал тебе — у меня в Лондоне осталось еще одно незаконченное дело. Как только мне удастся его уладить, будет тебе и солнечный берег, и певичка!

— Ну да, знаю я твои незаконченные дела. Небось собираешься пробраться в спальню к какой-нибудь даме, забрать забытый у нее галстук, прежде чем муж вернется домой. И вот теперь мы по твоей милости вынуждены мерзнуть на Чаринг-Кросс. — Вытянув шею, Катберт принялся разглядывать безлюдную улицу. Чертыхнувшись, Джулиан едва успел схватить его за полу пальто, иначе неугомонный Катберт наверняка вывалился бы из окна. — Может, это как-то связано с Уоллингфордом? Он опять что-то затеял? Эх, жаль, что мы так мало знаем его! Можно было бы припугнуть его чем-нибудь и заставить вернуть тебе твои долговые расписки.

— В данном случае я здесь, чтобы вернуть совсем другой долг. — Джулиан словно наяву увидел уютно свернувшуюся в постели Порцию. Только теперь она радостно протягивала к нему руки. — И не уеду из Лондона, пока это не будет сделано.

— Ну, остается надеяться, что этот приступ столь не свойственного тебе благородства не окажется роковым. Причем для нас обоих. — Катберт, пыхтя, присел на корточки. — Кстати, чем ты вообще занимался после того, как прошлой ночью вытащил меня из теплой постели? Судя по тому грандиозному спектаклю, что ты вчера утром устроил в кофейне, всем, чем угодно, только не ел! В жизни своей не видел, чтобы человек умял пять полусырых ростбифов за один присест! — Катберт изумленно покрутил головой. — Однако надо сказать, цвет лица у тебя стал получше.

Джулиан что-то неразборчиво буркнул в ответ. Голод измучил его до такой степени, что даже толстая шея Катберта вдруг показалась соблазнительной.

— Как доберемся до Мадрида, можно будет…

— Ш-ш! — Джулиан предостерегающе поднял руку. Из переулка внизу вывалилась какая-то фигура и, покачиваясь, побрела по улице.

Но это оказался всего лишь вдребезги пьяный матрос, рыщущий в поисках ближайшего кабака. Где-то вдалеке, за домами, колокола местной церкви принялись отбивать полночь — плывший над городом чистый звук до странности не вязался с мерзкой преисподней, куда затащил их Джулиан и где грязные клочья тумана, облепившие булыжную мостовую, плавали в воздухе, словно адский дым. Джулиан прищурился — из тумана вынырнула еще одна фигура.

— Это женщина, — уверенно заявил Катберт.

— Сам вижу, — буркнул Джулиан. Нервы его были на пределе.

Закутанная в плащ женщина брела по улице с таким видом, будто просто вышла прогуляться перед сном. Джулиан сначала решил, что она пьяная, однако она не шаталась, так что ему пришлось отказаться от этой мысли. Если это шлюха, которая вышла на промысел, тогда почему она не сделала ни малейшей попытки подцепить моряка? Было легче легкого затащить его в темный переулок.

Напряжение немного спало, когда женщина, повернув в сторону от склада, вышла на свет и он смог ее разглядеть. Она оказалась довольно миленькая — полногрудая, аппетитная, но при этом невысокого роста и гибкая, словно ива. Однако облегчение, которое испытал Джулиан, быстро исчезло, сменившись замешательством. В том, как она покачивала бедрами, в надменно вздернутом подбородке, густой массе шелковистых кудрей, разметавшихся по ее спине, было что-то до боли знакомое…

— Какого дьявола?! — выдохнул Джулиан.

Он заморгал, решив, что от голода и усталости ему это привиделось. Порция Кэбот здесь, ночью, среди сырых, окутанных туманом закоулков?! Невозможно!

У девушки был такой безмятежный вид, словно она погожим солнечным днем вышла прогуляться по Гайд-парку. Плащ немного сполз, обнажив изящное плечо, белое, как слоновая кость. Теперь она казалась еще более беззащитной. Взгляд Джулиана остановился на пурпурной бархотке, и во рту у него мгновенно пересохло от желания.

— Не слишком удачное место для прогулки, особенно для юной леди, — прошептал у него над ухом Катберт. — Может, стоит вмешаться? Как ты думаешь?

Именно об этом и думал Джулиан. Он с радостью бросился бы туда со всех ног и отчитал бы ее хорошенько, дабы вбить хоть немного здравого смысла в эту своенравную глупенькую головку — словом, сделал бы все, что обязан был сделать его старший брат. Однако примитивный инстинкт выживания, внезапно проснувшийся в нем, заставил Джулиана передумать. Она уже раз ослушалась Эйдриана и отправилась в карточный клуб, чтобы отыскать его, поставив на карту не только свою репутацию, но и жизнь. Может, он несколько увлекся своей ролью злодея? Что, если ее вера в него пошатнулась, со страхом подумал он. И вдруг в голове у него молнией вспыхнула догадка… именно такую приманку использовал бы Эйдриан, чтобы выманить Джулиана из норы, где он прячется.