В его словах звучала такая мука, что потрясенная Порция невольно отшатнулась.

— Так-так! Ссоры влюбленных, значит? — прозвучал позади них мелодичный голос, нежный, точно струящийся шелк.

Бесшумно отделившись от стены, перед ними стоял еще один вампир, одетый по моде прошлого века — в короткие, до колен, панталоны, скроенный на французский манер камзол с золотыми пуговицами, сплошь расшитый золотым шитьем, и свободного покроя рубашку из тончайшего полотна. Довершали картину пышный галстук и сверкающие золотом широкие манжеты, из-под которых пышными волнами выбивались изысканные кружева. Порция машинально подняла глаза, ожидая увидеть напудренный парик, но его не было. Длинные золотистые волосы щеголя были гладко зачесаны назад и туго стянуты на затылке бархатным бантом. Ангельскими чертами лица и особенно кроткими голубыми глазами он удивительно напоминал херувимов, украшавших купола флорентийских соборов.

Джулиан низко поклонился.

— Моя дорогая, позволь представить тебе Рафаэля — нынешним вечером он будет играть роль хозяина. Рафаэль был так добр, что предложил мне свое гостеприимство, когда я впервые вернулся с континента.

— А у вас тут очень даже мило! — небрежно пробормотала Порция, всячески избегая взгляда Рафаэля и стараясь при этом не пялиться слишком откровенно на украшенные стены, ветхие шелковые гобелены, заляпанные воском хрустальные канделябры, смахивающие на причудливые сталактиты оплывшие свечи, серые от паутины люстры с хрустальными подвесками, кучки путающихся под ногами сухих листьев, стайки воробьев, устроившихся на стропилах под самым потолком и ожесточенно переругивающихся о чем-то на своем языке, и завешенные зеркала между окнами. — Очаровательное местечко!

— Которое стало еще очаровательнее, миледи, поскольку вы украсили его своим присутствием! — улыбнулся Рафаэль. Завладев рукой Порции, он галантно поднес ее к губам. Мокрые губы его скользнули по самому чувствительному местечку на внутренней стороне запястья, ноздри затрепетали. Скосив глаза на Джулиана, Порция заметила, как он недовольно поджал губы.

— Э-э-э… благодарю, — коротко бросила она, старательно растянув губы в улыбке и от души надеясь, что она выйдет похожей на оскал. Внезапно ей почудилось, как что-то острое впивается в ее руку. Вздрогнув, Порция поспешно выдернула ее — видимо, увлекшись, Рафаэль игриво куснул ее. Не хватало еще, чтобы этот кровосос почувствовал, как колотится ее пульс, испуганно подумала Порция.

И тут же заметила испытующий взгляд Рафаэля. Чувственные губы его насмешливо скривились.

— Вы что-то побледнели, дорогая, — проговорил он. — Не хотите ли закусить?

Глаза Порции округлились, в горле моментально застрял ком. Прежде чем она нашлась что ответить, Джулиан пришел ей на помощь.

— Благодарю, однако в этом нет никакой необходимости, — обняв ее за талию, учтиво ответил он. — Мы уже успели поужинать.

Рафаэль продолжал разглядывать девушку. Глаза его подозрительно сузились. Да и благожелательности в лице сильно поубавилось, во всяком случае, так показалось Порции.

— Какое очаровательное лицо! Не думаю, что я смог бы его забыть! И при этом… знаешь, я готов поклясться, что вижу его не в первый раз.

Джулиан украдкой огляделся по сторонам, словно бы для того, чтобы убедиться, что никто не прислушивается к их разговору. Потом склонился к Рафаэлю и что-то шепнул ему на ухо.

— Нет! — ахнул тот. Челюсть у него отвалилась, глаза полезли на лоб. Порция даже перепугалась, как бы они, чего доброго, не вывалились на пол.

— Точно тебе говорю, — подтвердил Джулиан, намеренно повысив голос, чтобы привлечь внимание игроков и зрителей, столпившихся вокруг карточных столов. — Вообрази только, как взбесился мой братец, когда она по собственной воле отдала мне не только тело, но и душу.

Рафаэль, просияв, восторженно захлопал в ладоши. Порция обратила внимание на его тщательно сделанный маникюр.

— Выкрал ее прямо из-под носа у самого известного охотника на вампиров! С ума сойти. Ушам своим не верю! Настоящий подвиг! Держу пари, теперь о тебе рассказывают легенды по всей Англии!

Джулиан скромно потупился.

Взгляд Рафаэля скользнул по белым, как слоновая кость, полушариям ее груди, которую низкий вырез корсажа делал еще пышнее.

— И все равно… как ты можешь ей доверять, учитывая, кто она такая? А что, если у нее под платьем кол? Или распятие?

— О, на этот счет можешь не беспокоиться, — пренебрежительно фыркнул Джулиан. — Уверяю тебя, я уж позаботился ее тщательно обыскать. И если кому-то из нас двоих суждено проткнуть другого, то это буду я, можешь мне поверить! — Он хозяйским жестом погладил ее шею. Порция смущенно опустила глаза — оставалось только надеяться, что толстый слой пудры скроет предательский румянец на щеках.

Рафаэль с глумливой улыбкой пощекотал ее под подбородком, словно очаровательного щенка.

— А она не болтушка, верно? Это хорошо. Мне нравятся женщины, знающие, что рот нужно держать на замке, а ножки — напоказ.

Порция, свирепо оскалившись, молнией метнулась к обидчику. Ее зубы клацнули в миллиметре от его пальца. Рафаэль испуганно отпрянул в сторону.

Джулиан, решив, что с него достаточно, резко дернул за цепь.

— Помни о своих манерах, черт возьми, — прошипел он, развернув девушку так, чтобы они оказались нос к носу. И, оскалившись, угрожающе зарычал: — Иначе мне самому придется напомнить тебе о них… хотя очень не хочется делать это на глазах у всех! Ты меня поняла?

Порция к этому времени уже слегка подзабыла, что оказалась полностью в его власти. Внезапно в ней всколыхнулась злоба, бросилась в голову, тугой петлей сдавила горло. Она даже ни о чем не успела подумать — спохватилась только, когда из груди ее вырвалось рычание. Между ними как будто проскочил разряд, заставив все ее тело содрогнуться. Разом все стихло, сразу же возникло ощущение, что, кроме них, в зале нет ни души.

Порция потом часто думала, чем все закончилось бы, если бы музыканты, словно сговорившись, не выбрали именно этот момент, чтобы заиграть.

Несколько пар закружились по залу. Джулиан, взяв себя в руки, слегка ослабил цепочку.

— Может, потанцуем? — небрежно бросил он.

— Как пожелаете, мой повелитель, — процедила она сквозь зубы, с притворной скромностью опустив глаза, чтобы Джулиан не заметил мелькнувший в них мятежный огонек.

Хозяйским жестом обхватив девушку за талию, Джулиан потянул ее в сторону. Мгновением позже они уже кружились в вальсе, предоставив возможность хозяину и всем остальным, ставшим свидетелями этой сцены, изумленно таращиться им вслед.

Кружась по залу под изумительные звуки одного из немногих написанных Моцартом вальсов, Порция старалась держаться как можно дальше от Джулиана, тогда как он всем своим видом давал понять, что имеет на нее все права.

— Как ты позволил ему говорить мне все эти гадости?! — задыхаясь от обиды, пробормотала она.

— А чего ты ожидала, интересно знать? Хотела, чтобы я вызвал его на дуэль? — невозмутимо пожал плечами Джулиан.

— Как ты можешь?! Как у тебя язык поворачивается говорить такие ужасные вещи?! Играешь роль злодея, да? Что ж, могу поздравить тебя — ты на удивление быстро вошел в образ!

— Кто? Я? А как насчет тебя, моя дорогая? Кстати, я ведь и есть злодей, не забыла, случайно? А все, что требовалось от тебя, это побыть в этой роли несколько минут. И что же? В результате ты рычишь и плюешься огнем, словно злющая росомаха!

Порция возмущенно тряхнула головой. Копна шелковистых локонов рассыпалась у нее по спине.

— Интересно, чем ты опять недоволен? — надулась она. — Мне-то казалось, настоящая вампирша просто обязана вести себя именно так. И вампирам — я имею в виду, мужчинам — это нравится!

Джулиан, потеряв терпение, рывком притянул ее к себе — так близко, что она почувствовала, как его бедра тяжело прижались к ней.

— Да… нравится, — прорычал он ей на ухо.

Не дав Порции ответить, он закружил ее, и девушка предпочла промолчать, чтобы не сбиться с ритма. Впрочем, Джулиан был прекрасным танцором. В ту самую ночь, когда Дювалье похитил ее, она как раз мечтала о том, как когда-нибудь будет кружиться по залу в его объятиях… вот как сейчас. В своей наивности Порция считала, что самое большее, что ей грозит после вальса, это торопливое признание, несколько страстных слов на ушко… ну, самое большее безмолвный поцелуй где-нибудь в уголке сада, под луной. Она и представить себе не могла такого смятения чувств… откуда ей было знать, как бывает, когда твое тело плавится от нестерпимого жара, а кровь вскипает так, что хочется кричать, и забываешь обо всем, кроме неукротимого желания отдаться другому танцу — тому самому, что с сотворения мира заставляет женщин терять голову и с восторгом самозабвенно падать в объятия мужчины.

Вызывающе вскинув подбородок, Порция подняла голову и открыто, уже не смущаясь, посмотрела ему в глаза. Ее внезапно охватило непонятное спокойствие. С каждым мгновением, с каждым шагом она чувствовала себя все более уверенно. Возможно, промелькнуло у нее в голове, у них с Джулианом гораздо больше общего, чем каждый из них готов признать. Оба они в душе игроки, искатели острых ощущений — оба живут в трепетном предвкушении захватывающей игры, которой опасность только придает остроту, радостного возбуждения, которое охватывает обоих в тот миг, когда они сознают, что держат хрупкую нить судьбы в своих руках.

— Нам не стоит оставаться тут, — беззвучно пробормотал он, почти касаясь губами ее уха. — Все остальное за нас сделает Рафаэль. Жуткий сплетник, скажу я тебе — ему только дай почесать языком. Представляешь, ходят слухи, что именно он нашептал Генриху VIII, что Анна Болейн за его спиной крутит роман сразу с четырьмя любовниками, которые из любви к ветреной королеве строят планы лишить его короны. Естественно, во всем этом не было ни слова правды, однако сплетня стоила бедняжке головы.

Он внезапно выпрямился, отодвинувшись от нее, и устремил взгляд куда-то в сторону. Порция, машинально повернув голову, проследила за его взглядом. Их хозяин, лавируя между гостями, переходил от одной группы к другой — видимо, спешил поделиться услышанным. Выглядел он точь-в-точь, как кот, налакавшийся густых сливок. Впрочем, любителей посмаковать свеженькую сплетню оказалось предостаточно — мужчины глумливо ухмылялись, дамы, прикрыв лицо веером, перешептывались между собой, поглядывая на них с Джулианом. Похоже, вампиры обожают скандалы ничуть не меньше, чем смертные, с горечью подумала Порция, чувствуя ощупывающие ее липкие взгляды. Вскоре все уже, ничуть не скрываясь, открыто таращились на них. Порции не нужно было глядеться в зеркало — она и без того знала, что они с Джулианом представляют собой достаточно необычную пару.

Во взгляде Джулиана блеснуло торжество.

— Ну похоже, наша миссия увенчалась полным успехом! — с ликованием в голосе пробормотал он, с трудом пряча улыбку. — Хочешь пари? Готов поспорить на что угодно, что еще до восхода солнца о нашем с тобой романе донесут Валентине.

Через бальный зал, гоня перед собой ворох шуршащих листьев, внезапно пронесся порыв ветра. Порция, опустив глаза, невидящим взглядом уставилась поверх плеча Джулиана, благодаря Бога за то, что из-за густого слоя пудры на щеках не заметно, как с ее лица разом схлынули все краски.

— Что-то подсказывает мне, что тебе не обязательно ждать так долго, — с трудом шевеля пересохшими губами, пробормотала она.

Музыка внезапно смолкла, словно музыканты, уронив смычки, попадали в обморок. Кружившие по залу парочки застыли, разом окаменев, над толпой пролетел испуганный шепот. Джулиан нахмурился, предчувствуя неладное. Не выпуская из объятий Порцию, он повернулся. И столкнулся взглядом со стоявшей на лестнице Валентиной.

Глава 13

— Будь все проклято! — обреченно выдохнул Джулиан, не сводя глаз со своей бывшей возлюбленной. Валентина беззвучно, словно облачко, спустилась по лестнице. Подол ее белоснежного платья летел за ней по ступенькам. Со своими серебристо-платиновыми волосами, высоко поднятыми надо лбом, она смахивала на ангела, вдруг решившего спуститься на грешную землю.

— Ну мы ведь хотели ее найти, разве нет? — слабеющим голосом прошептала Порция, чувствуя, как ее бьет дрожь. — Вот и нашли…

— Хотели! Но лучше бы это случилось попозже, тебе не кажется? Ведь сейчас мы на их территории. Да и численное превосходство явно не на нашей стороне, — огрызнулся Джулиан. Незаметно оглянувшись, он попытался измерить взглядом расстояние до дверей. — Нужно уводить тебя отсюда да поскорее! — отрывисто бросил он.

При появлении Валентины толпа молча разделилась надвое, давая ей дорогу. Вампиры не сговариваясь спешили убраться с дороги. Порция изо всех сил старалась забыть об ослепительной красоте соперницы, но это было не так-то просто. Когда Валентина, едва касаясь пола расшитыми бриллиантами туфельками, танцующей походкой величаво подплыла к ним, Порция невольно съежилась от унижения. Рядом с ней она чувствовала себя неуклюжей, косолапой уродиной.