Соня Мэсси - Темное зеркало

Он подался вперед, положил руки на колени и кивнул:

— Совершенно верно.

— Когда было совершено это убийство? — тихо спросила Элизабет.

— В пятницу вечером, две недели назад.

— То есть когда мы с вами случайно встретились неподалеку от того дома? Вы приехали по срочному вызову.

— Да, именно тогда. По данным экспертизы, смерть наступила в двенадцатом часу ночи.

— Значит, преступление было совершено сразу после окончания моего шоу?

— Смотрите другие фотографии, — вместо ответа попросил детектив О'Коннор.

Дрожащими руками Элизабет взяла следующий снимок и взглянула на него. Снова труп, на сей раз лежащий на больничной кровати.

«Нет, Господи, не может быть… Только не на больничной кровати», — в отчаянии подумала она.

Губы пожилого мертвого мужчины были измазаны ярко-красной помадой… На следующей фотографии Элизабет увидела валяющийся на полу шприц…

— Морфин? — прошептала она, заранее зная ответ.

— Он самый, — кивнул детектив.

Далее Элизабет увидела заснятую с близкого расстояния дверь больничной палаты с табличкой «310».

Детектив О'Коннор взял у нее стопку фотографий, убрал в конверт и сочувственно улыбнулся. Слезы навернулись на глаза Элизабет. Нет, она умела владеть собой, а такие эмоции, как раздражение и страх, вообще не вызывали у нее слез. Но когда в минуту душевной слабости люди начинали жалеть ее, предательские слезы подступали к глазам и ей приходилось высоко поднимать голову, чтобы они не вылились наружу. Вот и сейчас сочувственная улыбка О'Коннора едва не заставила Элизабет разрыдаться.

— Кто же совершил эти чудовищные злодеяния и почему? — прерывающимся голосом спросила она.

— Хотел бы я знать ответ на ваш вопрос! — усмехнулся детектив. — Именно поэтому я к вам и пришел. Надеялся, вы мне поможете.

— Я бы с радостью, но…

Зазвонил телефон, Элизабет поднялась с кресла, подошла к столу и подняла трубку. Звонила Касс, напоминала, что на утро у Элизабет назначено несколько деловых встреч.

— Да, Касс, я помню, — торопливо проговорила Элизабет. — Сейчас я очень занята. Пусть ждут. Пока не соединяй меня ни с кем.

Она вернулась к креслу, села и, взглянув на полицейского, произнесла:

— Простите.

О'Коннор снова полистал записную книжку и спросил:

— Мисс Найт, вы были знакомы с убитыми? С Грегори Джарвисом или Гербертом Уилкоксом?

— Нет.

— Может, в телекомпании или за ее пределами есть люди, недовольные вашим шоу?

— Таких много. И в телекомпании, и пикетчики, которые каждый день выкрикивают свои протесты. Вы хотите спросить, есть ли у меня враги? Враги есть у всех, только мы не всегда их знаем.

Она вспомнила о Дэвиде Фергюсоне и о… других, кого могла бы причислить к разряду врагов, но тут снова зазвонил телефон, и Элизабет пришлось взять трубку.

— Касс, я же просила…

— Да, я помню, но это Броди. Я сказала ему, что ты очень занята, но он заявил, что в таком случае сейчас сам заявится сюда. Звоню тебя предупредить.

— Я поняла, спасибо.

Элизабет повесила трубку, сняла со спинки стула куртку и, обращаясь к детективу, предложила:

— Пойдемте куда-нибудь в другое место. Боюсь, здесь нам не дадут поговорить.

— Если хотите, мы можем подъехать в полицейское управление и продолжить наш разговор там. — О'Коннор поднялся с кресла и последовал за Элизабет к двери.

— Нет, — возразила она, оборачиваясь. — Думаю, полицейское управление — не самое подходящее место для беседы.

Детектив О'Коннор улыбнулся, и Элизабет уже в который раз неудержимо захотелось прижаться к его широкой груди и положить голову ему на плечо. Казалось, он, и только он, сумеет избавить ее от всех неприятностей, зарядить энергией, вселить уверенность в собственные силы. С ним она почувствует себя в полной безопасности. С ним забудет о постоянном тоскливом одиночестве.

— Как вы относитесь к пиву «Гиннесс» и ни на минуту не умолкающим разговорам о матчах регби? — шутливо осведомилась Элизабет.

— Моя фамилия — О'Коннор. Вот и ответ на ваш вопрос.

— Тогда пойдемте!

Спрятавшись за спинами многочисленных демонстрантов, толпящихся у входа в здание телекомпании, убийца внимательно наблюдал, как Элизабет Найт в сопровождении того самого полицейского выходит на улицу.

«Итак, этот парень уже взялся за дело, — мрачно подумал он. — Успешно начинает складывать разрозненные кусочки мозаики. И если он явился к Элизабет, значит, теперь она в курсе всего происходящего».

Он скользнул равнодушным взглядом по лицам стоящих с плакатами демонстрантов: они, как всегда, были искажены злобой и тупой решимостью добиться поставленной цели — запретить наконец шоу Элизабет Найт, пропагандирующее, по их мнению, насилие и безнравственность.

«Возможно, они и правы, — вдруг пришло ему в голову. — Насилие на экране порождает насилие в обществе. И мои деяния лишний раз это доказывают. Вот только они об этом пока не догадываются…»

Да и деяния свои убийца не собирался завершать. Впереди у него много чего задумано, и все это необходимо выполнить. Он снова перевел взгляд на Элизабет и усмехнулся. Итак, она встретилась с этим полицейским… Вдруг он увидел, как детектив обнял Элизабет Найт за талию, провел ее сквозь плотные ряды злобных демонстрантов, и лицо убийцы исказилось от гнева. Как он смеет прикасаться к ней? Что он себе позволяет? Почему она не возмутится, не сбросит его руку?

Внезапно в голову убийцы пришла мысль, ошеломившая его. А может быть, Элизабет Найт не такая уж и святая женщина и ей нравятся мужские прикосновения? Она — обычная, заурядная особа, каких полно вокруг, и он просто все выдумал? Ему хотелось, чтобы она была необыкновенной, единственной, и такой он сотворил ее в своем воображении?

Элизабет Найт и полицейский миновали злобную толпу. Убийца выждал несколько секунд и осторожно двинулся вслед за ними по улице. Когда они сворачивали за угол, он заметил, с какой симпатией эта парочка смотрит друг на друга, и вздрогнул от негодования. Так… между ними уже вспыхнула симпатия. Потом она перерастет в привязанность, привычку постоянно видеть друг друга, а дальше… Неужели Элизабет понравился этот проклятый полицейский?

«Он ей понравился, — вынужден был признать убийца. — Он ей очень понравился».

А дальше этот чертов детектив уложит прекрасную Элизабет в постель, займется с ней любовью и будет делать с ней все, что пожелает. Все то, что много раз проделывал с Элизабет убийца… в своих мечтах.

Элизабет и полицейский шли по улице, оживленно беседуя, но убийца не пытался приблизиться к ним и подслушать их разговор. Теперь, когда детектив взялся раскручивать загадочные убийства и уже познакомился с Элизабет Найт, убийце надо быть предельно осторожным. Ни одного лишнего движения, ни одного промаха, иначе этот ловкий парень очень быстро нападет на его след, вычислит и захлопнет капкан.

Полицейский поддерживал Элизабет за локоть, наклоняя голову к ее лицу, а она с откровенной симпатией смотрела ему в глаза и улыбалась. Наблюдать за этой идиллической картиной было невыносимо. Убийца сжал кулаки, а его глаза полыхнули огнем ненависти. Нет, он не допустит, чтобы его Элизабет спуталась с этим наглым парнем! Все, что угодно, но только не это! Элизабет принадлежит только ему, и не важно, знает она об этом или нет. Важно другое.

Он никогда в жизни не помышлял причинить Элизабет Найт ни малейшего вреда, даже мысль об этом казалась ему кощунственной, но теперь, когда она увлеклась этим мерзким полицейским, ему придется пересмотреть свое отношение к ней. Элизабет не оставляет ему выбора, она сама толкает его на это. Ведь все, что он совершал, он делал это ради нее, ради несравненной Элизабет, но, похоже, она не оценила его преданности и безграничной любви. Напрасно…

Пивной бар, куда Элизабет Найт привела детектива О'Коннора, удивил его: Ник почему-то был уверен, что такая знаменитая женщина, телезвезда, посещает исключительно роскошные, изысканные рестораны. А заведение Донахью напомнило ему пивной бар, куда в свое время отец изредка брал с собой Ника и даже угощал пивом. Ник тогда был совсем юным, но выглядел старше своих лет, и никому из посетителей не приходило в голову усомниться в его возрасте. Если Райан О'Коннор привел с собой сына, значит, тот достаточно взрослый, чтобы посещать пивные бары.

Появление в баре Элизабет, да еще в обществе незнакомого мужчины, вызвало заметное оживление в зале. Пока Элизабет и Ник шли к отделенному перегородкой столику в дальнем конце зала, множество посетителей радостно приветствовали ее, улыбались и с нескрываемым интересом рассматривали ее спутника. Всем было любопытно узнать, кто этот мужчина, в обществе которого появилась Элизабет Найт.

— Вы, наверное, удивлены, что наш приход в бар вызвал такую бурную реакцию? — с улыбкой спросила Элизабет, когда они с Ником усаживались за столик. — Это я виновата. Мне не следовало приводить вас в бар, где меня все хорошо знают.

— И посетители всегда так шумно реагируют на ваше появление?

— Да, но сейчас их больше заинтересовали вы, а не я.

— Почему?

— Потому что они подумали, что мы с вами… вместе.

«Вместе», — мысленно повторил Ник, и от этого простого слова у него сильно забилось сердце. Вместе… С этой необыкновенно красивой молодой женщиной? Вот если бы так было на самом деле! «Перестань фантазировать!» — приказал себе Ник и глубоко вздохнул, стараясь унять сердцебиение.

— А это тоже ваши хорошие знакомые? — спросил он, кивнув в сторону официанток, окруживших внушительных размеров мужчину, чей статус в этом заведении угадывался сразу — хозяин и бармен.

— Да, они тоже мои хорошие друзья. Майкл — хозяин бара, а с этими женщинами я была знакома еще до того, как стала ведущей «Темного зеркала». Я здесь подрабатывала в свое время.

Ник удивленно вскинул голову. Вот, значит, как… Успех Элизабет Найт не свалился на нее с неба, и прежде, чем стать знаменитой, она прошла обычный трудовой путь, знает реальную жизнь не понаслышке и видела ее не из салона дорогого автомобиля. Симпатия и уважение, которые Ник испытывал к Элизабет Найт до этой минуты, еще больше усилились, хотя он и боялся признаться себе в этом. А внешность Элизабет просто приводила его в восхищение. Он не отрываясь смотрел в ее прелестное лицо, обрамленное черными блестящими волосами, любовался красивыми руками с тонкими длинными пальцами, обхватившими бутылку пива, с волнением смотрел на немного пухлые, четко очерченные губы, которыми она прикасалась к горлышку бутылки…

«Вспомни наконец о деле, которое тебя привело к Элизабет Найт! — мысленно приказал он себе. — Ты расследуешь два серьезных преступления, которые каким-то образом связаны с этой женщиной. И не исключено, что придется занести ее в список подозреваемых. Подумай об этом!»

Неожиданно в глазах Элизабет мелькнули слезы, ее пальцы, обхватившие бутылку, задрожали.

«Нет, эта женщина не может быть причастна к убийствам, — подумал Ник, сочувственно глядя на сидящую напротив Элизабет. — Маньяк, психический больной убивает людей, копируя ее сценарии, а она чувствует вину за это. Ведь это ее фантазии какой-то полоумный претворяет в жизнь».

— Кто же совершил эти преступления? — словно угадав мысли Ника, взволнованно произнесла Элизабет. — Кому и для чего это понадобилось? Невозможно поверить… — Ее голос дрогнул, и она оборвала себя на полуслове.

Слезы готовы были хлынуть из глаз Элизабет, и Ник схватил со стола бумажную салфетку и подал ей, пожалев, что никогда не имел белоснежного носового платка, как у его приятеля Питера Макдональда. Выходит, зря он над ним насмехался. В данной ситуации безупречно чистый носовой платок очень бы пригодился!

— Вокруг полно психически нездоровых людей, — сказал Ник, сделав несколько глотков пива. — Они всегда существовали, в любом обществе и во все времена.

— Вот если бы только они не причиняли вреда нормальным людям! — с внезапной злостью проговорила Элизабет, прикладывая бумажную салфетку к глазам.

— Вы имеете в виду какого-то конкретного человека? Вам кто-то угрожает? Мисс Найт, прошу вас, расскажите все откровенно!

— Да, есть такой человек, — тяжело вздохнула Элизабет, и Ник заметил, что ее руки задрожали. — Этого человека зовут Дэвид Фергюсон. Две недели назад его освободили из тюрьмы.

«По времени совпадает», — мелькнуло в голове у Ника.

Он достал из кармана записную книжку и авторучку и спросил:

— Из какой тюрьмы выпустили этого человека?

— Из тюрьмы Беллингхэм. Это на севере штата.

— Знаю. Несколько пойманных мною молодчиков были туда отправлены. И кто такой этот Дэвид Фергюсон?