Соня Мэсси - Темное зеркало

— Ник, его жертвой стала Касс… Моя Касс…

* * *

Элизабет молча стояла около больничной кровати, на которой неподвижно, с закрытыми глазами лежала Кассандра, и не отрываясь смотрела на ее бледное, почти бескровное лицо. Касс… дорогая подруга, верная, преданная, необыкновенно добрая, замечательный человек, веселый и жизнерадостный. Разум отказывался воспринимать происходящее и мириться с мыслью, что жизнь Касс висит на волоске.

У изголовья кровати стояли медицинские приборы, по экранам которых бежали зеленые волнистые линии.

«Слава Богу, что волнистые, а не одна прямая», — мелькнуло в голове Элизабет, но мысль эта не принесла ей утешения. В любую минуту волнистые линии станут прямыми, и то, на что так рассчитывал маньяк, произойдет. Мысль о преступнике, поднявшем руку на Кассандру, приводила Элизабет в исступление. Он хотел убить ее подругу! Ему почти удалось это… А следовательно, он бросал вызов ей самой!

Позади Элизабет молча стоял Ник, положив руку ей на плечо, и тоже не отрываясь смотрел на лежащую без сознания Кассандру.

— Лиз… — тихо позвал Ник. — Может, я отвезу тебя домой и ты хоть немного отдохнешь и поспишь? Врачи делают для Касс все, что в их силах, и в ближайшие часы тебе не обязательно находиться здесь. Пока ты ей ничем не можешь помочь.

Элизабет ничего не ответила. Она боялась, что если вымолвит хоть слово, то слезы снова градом хлынут из глаз, а скоро в палату должен прийти врач и с ним необходимо поговорить.

— Я так сожалею, Лиз, — мягко сказал Ник. — Но мы не должны терять надежды и…

Дверь больничной палаты распахнулась, вошел врач и сразу направился к Кассандре. Окинул ее пристальным, внимательным взглядом, просмотрел последние записи, оставленные медицинской сестрой, а затем, обернувшись к Элизабет и Нику, сделал жест рукой в сторону двери. Они вышли в коридор, и Элизабет сразу же спросила:

— Как она?

Врач — средних лет мужчина, в очках, с приятным лицом, умными, внимательными глазами и серебристо-седыми усами — некоторое время молчал, затем поправил очки и быстро проговорил:

— На данный момент я не могу сказать ничего определенного, мисс Найт. Отравление сильное, тяжелое, и мы пока даже не сумели определить, какие именно препараты были ей введены. С уверенностью можно утверждать лишь одно: это были сильнодействующие снотворные или болеутоляющие средства.

— Но есть хоть какая-нибудь надежда? — спросил Ник.

— Да, надежда есть, — кивнул врач. — Функции мозга не нарушены, но пока состояние тяжелое. Она без сознания, и когда придет в себя, предугадать сложно.

— Скажите, пожалуйста, может быть, мисс Уилсон говорила что-то, когда… прибыли врачи? — задал вопрос Ник.

— Она не могла ничего говорить, потому что была без сознания. Откровенно говоря, когда в первый момент врачи увидели ее, они решили, что… — Врач сделал выразительный жест рукой. — Пульс совсем не прослушивался, все реакции отсутствовали.

— Чем мы можем ей помочь? — тихо спросила Элизабет.

После того, как она узнала о покушении на Кассандру, ей в голову пришла одна идея, но обдумать ее и развить у нее не было ни сил, ни времени. И вот теперь наконец, глядя на безжизненно лежащую Касс, эта мысль оформилась в стройный план, и вопрос врачу Элизабет, в общем, задала машинально. Она-то для себя уже все решила: что она сделает для Касс и как…

— Мисс Найт, сейчас вы ей ничем не поможете, — ответил доктор. — У постели больной неотлучно дежурят медсестры, ее состояние полностью контролируется, так что вам нет нужды оставаться здесь дольше. Поезжайте домой, поспите, отдохните. Если состояние больной изменится, я сразу же вам сообщу.

Они попрощались, и Ник, взяв Элизабет за руку, молча повел ее по длинному коридору к выходу. Дойдя до двери, они остановились, и Ник, заглянув ей в лицо, обеспокоенно спросил:

— Лиз, о чем ты думаешь? У тебя такой вид, словно ты приняла какое-то решение. Важное, очень непростое, и теперь…

— Возможно.

— Лиз, и все-таки ответь мне. Ты сейчас думала о Касс?

— Да, и о ней тоже.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что преступник выбрал в жертву Касс, не случайно. Он хотел ее убить только лишь потому, что она — моя лучшая подруга! Ник, ты понимаешь, что он мне бросил вызов?

— Лиз, прошу тебя, успокойся. Вот этого-то я и боялся больше всего! Я знал, что ты расценишь покушение на жизнь Кассандры как вызов тебе. Лиз, умоляю тебя: не принимай никаких необдуманных решений! Я ведь, к сожалению, не смогу неотлучно находиться при тебе, чтобы в любой момент прийти на помощь! Сейчас я должен полностью сосредоточиться на розыске маньяка. Лиз, ты слышишь меня?

— Слышу. — Взглянув на свое отражение в стеклянной двери, Элизабет вдруг сравнила эту дверь с «Темным зеркалом», в котором отражается множество лиц. Мужских и женских, молодых и пожилых, симпатичных и заурядных. Обычных людей, волей судьбы оказавшихся в драматической ситуации и поставленных перед выбором: погибнуть самим или убить другого человека, защищая свою жизнь или жизнь своих близких.

«Теперь в «Темном зеркале» отражается и мое лицо, — мрачно подумала Элизабет. — Лицо обычной женщины, которая должна сделать выбор…»

Ник вел джип медленно, потому что, несмотря на ранний час, на улицах города было уже множество машин. Элизабет молча сидела рядом с ним и смотрела прямо перед собой. С того момента, как они покинули больницу, она не произнесла ни слова. Время от времени Ник озабоченно поглядывал на нее, а потом наконец предложил:

— Лиз, давай я отвезу тебя к себе домой.

В ответ она лишь покачала головой.

— Сейчас половина пятого утра. — Он дотронулся до ее руки, лежащей на коленях. — Ты не спала всю ночь, тебе необходимо отдохнуть. Поедем, прошу тебя!

— А ты? — Элизабет взяла руку Ника в свои. — Ты ведь тоже за всю ночь глаз не сомкнул. Когда же ты будешь отдыхать?

— Как только выполню несколько неотложных дел.

— Связанных с расследованием?

— Естественно, — вздохнул он. — И первое, что мне необходимо сделать, — созвать членов моей оперативной группы для обсуждения… последнего инцидента.

— Господи, Ник, — вдруг прошептала Элизабет, качая головой, — этот маньяк совершил уже которое по счету преступление, а у меня такое чувство, что мы знаем о нем даже меньше, чем вначале. Ты не находишь? Кто он? Как выглядит? Или это… она?

— Убийцей может оказаться любой, кто умеет ловко влезать в дыру в стене, не боится замкнутого пространства и равнодушно относится к мышам, крысам и паукам, которые облепили твой подвал паутиной, — пошутил Ник, надеясь хоть немного поднять настроение Элизабет.

Но ее лицо оставалось серьезным, и он лишь огорченно вздохнул.

— Как обидно! — вдруг сказала она. — Ты и твои коллеги так много работаете, собираете улики, выстраиваете версии, а этот маньяк, словно насмехаясь над вами, продолжает творить свои черные дела.

— Единственное, что меня утешает и вдохновляет, — благодаря ему я познакомился с тобой и многое о тебе узнал!

— Собрал на меня досье? — Элизабет впервые улыбнулась.

— Это моя работа, мэм! — шутливо отозвался Ник. — Я привык выполнять ее хорошо! Так что вы, уважаемая леди, у меня в руках!

— В прямом и переносном смысле? — спросила Элизабет и уже серьезным тоном добавила: — И я очень тебе за это благодарна, Ник…

— Рад стараться, мэм!

Когда они проезжали мимо здания телекомпании, Элизабет неожиданно воскликнула:

— Ник, останови, пожалуйста, машину! Мне надо зайти на работу!

— Зачем? — удивился он, резко тормозя. — Ведь сейчас половина пятого утра. Там никого нет.

— А мне никто и не нужен. Я должна кое-что сочинить.

Она распахнула дверцу, вышла и уже направилась к зданию, но, почувствовав на себе растерянный, ничего не понимающий взгляд Ника, остановилась и обернулась.

— Я хочу поработать над текстом сценария «Темного зеркала».

— Сейчас, ранним утром? — Ник с тревогой вглядывался в ее лицо.

— Да, именно сейчас, — ответила Элизабет и, пожав плечами, добавила: — Для профессионалов не существует временных ограничений. Они пишут в любое время суток, и ранним утром в том числе.

Интуиция подсказывала Нику, что Элизабет действительно приняла для себя какое-то важное решение, но не собирается посвящать его в это, и на душе у него стало совсем тревожно.

— Лиз, ты скоро освободишься?

— Не знаю. Как пойдет работа. Думаю, через несколько часов я ее закончу.

— Я заеду за тобой.

— Хорошо, я буду ждать тебя.

Ник проследил, как Элизабет направляется к зданию и поднимается по ступеням. Что она задумала? О работе над какой серией она говорила?

Тревога еще сильнее охватила Ника.

Элизабет в течение двух часов находилась в своем кабинете, сидя за компьютером и не отрывая взгляда от экрана монитора. Удивительно, но кошмарные события вчерашнего вечера и сегодняшняя бессонная ночь, половину которой она провела в больнице у постели несчастной Касс, казалось, закалили ее волю, придали сил и решимости в достижении поставленной цели. Элизабет была предельно собранна, голова работала ясно, легко находились слова и фразы — точные, хорошо сформулированные. Элизабет сочиняла сценарий очередной серии «Темного зеркала»…

Наконец она встала из-за стола и подошла к окну. Утро только начиналось: серое, хмурое, туманное, — но плохая погода не огорчала Элизабет. Сейчас ее мысли были заняты совсем другим… Она вернулась за стол, подняла телефонную трубку и набрала несколько цифр. Долго слушала длинные гудки, потом положила трубку и усмехнулась. Разумеется, в столь ранний час Броди еще нет на работе.

Элизабет отыскала в телефонной книжке его домашний номер, набрала и услышала сонный голос Ярборо:

— Алло…

— Доброе утро, Броди! — нарочито бодрым тоном произнесла Элизабет.

— Какого черта ты звонишь в такую рань? — раздраженно бросил он. — Что тебе нужно?

— Скажи, Броди, ты хороший продюсер? Опытный?

— Лиз, ты с ума сошла? — бросил Броди, и Элизабет, усмехнувшись, отметила, что сонные интонации в его голосе исчезли.

— Ты не ответил на мой вопрос. Ты хороший продюсер или нет?

— Я — самый лучший! — рявкнул Броди. — Ты за этим мне звонишь в такую рань?

Элизабет знала: больше всего на свете, кроме прибыли, разумеется, Броди Ярборо заботила собственная репутация, и когда ему казалось, что кто-то осмеливается в этом усомниться, он немедленно бросался в бой, доказывая свой профессионализм и защищая деловую репутацию.

— Скажи, Броди, а ты со своей командой смог бы снять серию «Темного зеркала» в течение недели? — вкрадчиво спросила Элизабет.

На том конце телефонного провода повисло долгое молчание, потом Броди откашлялся и с вывозом в голосе ответил:

— Я? Да запросто! Если бы, конечно, кто-нибудь предложил мне толковый сценарий. А почему ты спрашиваешь, Лиз?

— Броди, у тебя включен компьютер?

— Он у меня всегда включен.

— Отлично, тогда я сейчас пришлю тебе по электронной почте краткое содержание следующей серии.

Снова воцарилась долгая пауза, а затем Броди обеспокоенно спросил:

— Лиз, у тебя все в порядке?

— Конечно! — бодро ответила она. — Не волнуйся, Броди, у меня все хорошо. Значит, Броди, я посылаю тебе текст. Прочитай его. Это займет у тебя не более трех минут. Потом перезвони мне и сообщи, что ты думаешь по поводу съемок этой серии. Я буду ждать твоего звонка.

Не попрощавшись, Элизабет повесила трубку, встала из-за стола и подошла к окну. Там, внизу, по улице уже мчались вереницы автомобилей и торопливо шагали первые ранние пешеходы. Начинался новый день — один из многих, прожитых Элизабет Найт.

«Нет, этот день не такой, как все, — вдруг осознала она. — Он — особенный. И от того, как он начался и чем закончится, зависит очень многое… Если не все».

Внезапная усталость навалилась на плечи Элизабет. Она ощутила сильный голод, вспомнив, что ничего не ела со вчерашнего дня. Ей захотелось выпить чашку горячего кофе, но позволить себе выйти из кабинета и сходить в круглосуточно работающий кафетерий не могла. Элизабет ждала звонка Броди Ярборо.

Краткое содержание сценария будущей серии «Темного зеркала» он прочитает за три минуты — значит, через три с половиной минуты он ей перезвонит. Должен перезвонить…

— Лиз, я прочел! — Элизабет услышала в телефонной трубке взволнованный голос Броди Ярборо. — Ты действительно решила так поступить?

— Да, решила.

— Но ты, надеюсь, понимаешь, чем рискуешь?

— Успокойся, Броди. Я все обдумала. Не выдавай желаемое за действительное.