Рэдклифф - Темны пути любви

Гейл протянула ей руку, и Оден приняла ее, их пальцы переплелись. Двое друзей молча смотрели друг на друга.

Наконец, Оден тихо проговорила: - Я думаю, мне нужно пойти поспать.

Гейл кивнула.

- Угу. Мне тоже. Эта ночь заставила меня почувствовать, что я попала в какой-то потусторонний мир.

- Да, - Оден снова ощутила губы Хейз на своих губах, почувствовала, как напрягаются мышцы под ее ладонями, услышала негромкие стоны удовольствия, граничившие с болью. – Мир мечты.

Дальше по коридору Хейз лежала на двуспальной кровати в темноте, полностью одетая, закрыв глаза и погрузившись в мечты и воспоминания. Ее тело все еще будоражили ощущения губ Оден, дыхания Оден, пальцев Оден, плотно вжимающихся в ее бедра. Желание струилось в ее крови, горело внутри нее жаркими тлеющими углями костра, который долго умирал и вдруг вспыхнул в холодной ночи новой жизнью. Ее ладонь лежала на животе, и мышцы подергивались под ее дрожащими пальцами. Дышать было тяжело, каждый вдох вызывал новый импульс сильнейшего желания. Даже с закрытыми глазами она видела лицо Оден, нежное от возбуждения, и вызывала в воображении ощущение теплого тела Оден, прижимавшегося к ней. Несмотря на все предупреждения, вопреки здравому смыслу она позволила этому воображаемому прикосновению заполнить пустоту в своей душе.

С приглушенным стоном она повернулась на бок, свернулась калачиком, словно обнимая свое видение и наконец погрузилась в беспокойный сон.

Тэйн примостилась за маленьким столиком, стоявшем в углу ее гостиничного номера, и склонилась над ноутбуком. Рукава ее рубашки были закатаны, початая бутылка шампанского из мини-бара стояла рядом с ее правой рукой. Бокал искрящегося вина возвышался рядом, совсем позабытый. Должно быть, близился рассвет, но мутная пелена все еще падавшего за окном снега скрадывала ощущение времени.

Она работала без перерыва, не следя за часами, не чувствуя усталости, и лоб ее покрылся тонкой пеленой пота. Ночь принесла ей одиночество, и сейчас она сражалась с словами, чтобы воплотить на бумаге то, чего ей не принесет это утро – нежное прикосновение любящей руки.

В свое удовольствие – Отголоски[7] 

Я люблю такие моменты - сразу после того, как ты кончила, когда ты еще не можешь пошевелиться, когда спазмы еще пробегают по твоим мышцам, и они сжимаются в твоей глубине. Я люблю ощущать, как ты наваливаешься на меня и прижимаешь к постели, бессильная от воплощенных желаний. 

Я тянусь вниз и натягиваю на нас покрывало – я не хочу, чтобы ты замерзла. Ты устраиваешься в моих руках, с колотящимся сердцем, головой у меня на плече и забрасываешь на меня ногу. Ты дрожишь от истощения; я ощущаю твой вкус у себя на губах. Ты бормочешь: «Я люблю тебя». 

- Я знаю, - шепчу я в ответ. Я не кончила вместе с тобой, хотя заводилась все сильнее с каждым толчком твоего оргазма у меня во рту. Когда я внутри тебя, когда я охватываю тебя губами и удерживаю твою страсть на своем языке – тогда есть только ты. Моя собственная жажда ощущается всего лишь как отдаленные раскаты грома. Теперь ревущее желание возвращается, и я жажду облегчения. 

Твоя рука бесцельно движется по моим груди и животу, а ты балансируешь на грани сна и яви, иногда случайно задевая мои соски, мимолетно потягиваешь их, и тут же отпускаешь. 

Мой напряженный клитор сжимается, и я чуть-чуть раздвигаю ноги. Ты прижимаешься ближе, мокрая и горячая там, где твоя нога задевает мое бедро. Мы лежим так тихо, что я могу услышать, как наши сердца бьются в такт. 

- Я хочу кончить, - хрипло шепчу я. – Можно я… коснусь себя? 

- Ммм, нет, - бормочешь ты с по-прежнему закрытыми глазами. – Еще нет. 

Твоя рука медленно спускается к центру моего живота, и я задерживаю дыхание. Я знаю, что ты можешь задремать в любую секунду, и начинаю молиться о том, чтобы ты коснулась меня. Я опускаю глаза. Мой клитор видимо напряжен, возбужден и постоянно пульсирует. Если ты просто проведешь по нему, я тут же кончу. Теперь я только и могу чувствовать, как нарастает давление у меня между ног. Я приподнимаю бедра, пытаюсь проскользнуть под твои пальцы, ты так близко, и я так близка… Все, что мне нужно – это одно короткое нажатие, чтобы подтолкнуть меня. Я балансирую на грани, едва дыша, и жду, пока ты дашь мне то, о чем криком кричит мое тело. 

- Детка, коснись меня, пожалуйста, - молю я. – Просто проведи пальцами. Я так хочу кончить, я больше не могу. 

Ты не отвечаешь. Господи, ты что, уснула? 

Твоя рука не двигается, и я корчусь в агонии, задаваясь вопросом, спишь ли ты? Я перемещаю бедра, пытаясь прижаться клитором к твоим пальцам. Моя рука ползет вперед, я ничего не могу поделать. Всего секундочка, и я уже так близ… 

- Нет. 

Медленно, очень медленно твои пальцы двигаются ниже, задевая мою влагу. Я беспомощно вскрикиваю и чувствую, как ты улыбаешься мне в плечо. Ты медленно охватываешь меня, перекатываешь меня между пальцами и раскрываешь меня. Мои ноги так напряжены, они как сталь. Руками я впиваюсь тебе в плечи. Я взвизгиваю, я хрипло умоляю и умоляю тебя дать мне кончить. Я так напряжена, что это даже больно. Знаешь ли ты, как это убивает меня? 

- Детка, дай мне кончить, пожалуйста… мне нужно кончить.. пожалуйста...

- Ммм. – Твои пальцы останавливаются на кончике моего клитора и прижимают его. И не двигаются. 

Мои бедра теперь приподняты над кроватью. Я отчаянно пытаюсь заставить твои пальцы двигаться там, где они мне так нужны. Я ничего не вижу, Я даже не могу дышать. Ты скользишь вниз, потирая кончиками двух пальцев обнаженные нервные окончания. Ты медленно кружишь, покрывая меня моей собственной влагой. 

- Я сейчас кончу, - выталкиваю из себя я, и все мое тело содрогается. Кажется, я слышу твой смех, но мой разум затапливают тепло и свет, и у меня больше не остается мыслей, только острая жажда облегчения. Ты ласкаешь меня пальцами, и я чувствую, что готова взорваться. Ты тоже это ощущаешь. Внутри у меня все сжимается, клитор напрягается раз, два – и я начинаю кончать. 

- Теперь коснись себя, - приказываешь ты, проталкиваешь в меня свои пальцы и начинаешь двигаться. 

Я кричу, я жестко кончаю, лаская себя пальцами в такт движениям твоей руки, разгоняющей мой оргазм длинными, глубокими толчками. Я не отпускаю себя, пока спазмы не замедляются, ты охватываешь всю меня ладонью, нежно сжимая, пока не извлекаешь последнюю дрожь из моего пресыщенного тела. Я содрогаюсь вокруг твоих пальцев, плотно сжимая тебя. Постепенно я расслабляюсь в твоих руках, все еще постанывая, когда отголоски оргазма прихватывают мой живот.

Ты удовлетворенно вздыхаешь и проваливаешься в сон. Я тоже задремываю, и твоя рука все еще внутри меня. 

Тэйн откинулась назад и тяжело выдохнула. Что ж, чувство неудовлетворенности хоть на что-то сгодилось. 

Она провела обеими ладонями по лицу, посмотрела в окно, и постаралась выкинуть из головы картинку того, чем сейчас заняты Лиз и Гейл. Ей легко было представить Лиз в самом разгаре страсти, да и после тоже, если уж на то пошло. Они были любовницами целых четыре безумных месяца, сразу после чего Лиз основала компанию, а Тэйн стала подготавливать к публикации в Women Words свой первый роман. Им было очень хорошо в постели, но большинство остального времени они провели в спорах и творческих разногласиях.

Лиз считала произведения Тэйн слишком откровенными для рынка любовных романов. Вообще-то однажды во время ссоры она употребила термин «вульгарная писанина». В ответ Тэйн обвинила Лиз в отсутствии воображения и обозвала мракобесом, который хочет вернуться к временам, когда на секс в книгах только намекали, а любовью герои занимались исключительно вне сюжета.

- Попробуй почитать Руну Дайр, Тэйн, - отбрила Лиз. – Ей удается описать и чувства, и секс, и при этом не оскорбить половину читателей!

- Засунь себе свою Руну Дайр знаешь куда?! – обиделась Тэйн.

- Я бы с удовольствием, да только никак не встречусь с ней лично!

Две женщины уставились друг на друга через стол в офисе Лиз, помолчали и внезапно одновременно расхохотались.

- Да, что-то я не припомню, чтобы ты называла меня вульгарной вчера ночью, - подвела итог Тэйн, и ее лицо осветилось ее фирменной улыбкой.

- Нет, - ответила Лиз и улыбнулась в ответ. – Я помню, что называла тебя «о боже».

- Просто позволь мне писать так, как я могу, Лиззи, - мягко сказала Тэйн. – Доверь мне рассказать историю, и это сработает.

Лиз вздохнула и кивнула.

- Давай. Тебя или полюбят или возненавидят. Это не худшая судьба для книги.

Или для автора – подумала Тэйн. Она еще секунду невидяще смотрела на экран компьютера, а потом стряхнула с себя воспоминания. Она сохранила рассказ, открыла электронную почту и проверила входящие сообщения. Ничего нового. Прочти все авторы и так здесь. 

-----Original Message-----

From: thaneCutlass@CutlassFic.com

Sent: Sunday March 23, 5:32 AM

To: Rune@HeartLand.com

Subject: Party Update

Attachment: Отголоски.doc 90kb

Привет, Руна.

Ты упустила шанс отлично провести время. Шикарное место, очень, очень достойный список приглашенных. Я познакомилась с новым директором Палмер, Оден Фрост. У нее, кажется, все под контролем, не говоря уже о том, что сама она – бомба. Конечно, я вела себя очень прилично ;-)) Ну, по крайней мере, для нашей первой встречи. В следующий раз посмотрим.

Похоже, что Лиз согласится заниматься маркетингом в Палмер. Для нас это отличная сделка. У нее есть связи, и она нас знает.

Когда же ты пришлешь мне наброски «Тайной страсти»? Ты меня динамишь последнее время, а мне бы не помешало отвлечься на хороший горячий рассказик. Чисто для затравки я посылаю тебе один из своих. Как насчет того, чтобы прислать мне что-то взамен?

Наслаждайся.

Тэйн.

- Жаль, что на это раз это не история из жизни, - пробормотала Тэйн и нажала «Отправить». Она поморщилась, размяла затекшие плечи, встала и подумала о душе, просто чтобы расслабиться перед сном. Но настойчивые молоточки возбуждения по-прежнему отдавались эхом в ней, а написанная ею сцена ничуть не ослабила ее желания, даже наоборот. Она решила, что есть более легкие и приятные способы отойти ко сну. Тэйн быстро задернула шторы, содрала с себя одежду и скользнула в кровать обнаженной. А потом просунула руку под одеяло.

Когда я внутри тебя, когда я охватываю тебя губами и удерживаю твою страсть на своем языке – тогда есть только ты. Моя собственная жажда ощущается всего лишь как отдаленные раскаты грома. Теперь ревущее желание возвращается, и я жажду облегчения.

- Од?

В дверь постучали, и Оден заворочалась в постели. Она не спала. Она лежала с закрытыми глазами и представляла лицо Хейз как раз перед поцелуем. Вспоминала выражение ее лица – столь лихорадочно-напряженное, ее прикосновения – такие сдержанные и осторожные, ее губы – такие невероятно мягкие. Я знаю, что когда я снова увижу ее, я захочу… 

- Эй, Од?

- Заходи! - отозвалась Оден и попыталась выбросить из головы яркие картинки.

Гейл вошла, размахивая светло-красным листом бумаги. В брюках от смокинга и белой рубашке от Кельвина Кляйна, облегавшей ее гибкую, ладную фигуру, она выглядела раздражающе отдохнувшей и привлекательной. Она показала на рубашку и радостно объявила: