Мэри Бэлоу - Темный всадник

Лорд Аскуит был или мог стать ее мечтой, если бы у нее была возможность узнать его. И дело вовсе не в его внешности, хотя он был невероятно привлекателен. В нем было нечто особое, что она сразу почувствовала вчера при встрече. Он был высоким и довольно худым, хотя последнее определение она сочла неподходящим сразу же, как только оно пришло на ум. Он не был худым. Он был стройным. Нет, это слово больше подходит для женщин. Он был худощав. Он был просто великолепен. И очень привлекателен. Орлиный нос и довольно тонкие губы придавали его лицу некоторую строгость. Проницательные темные глаза, приводящие в замешательство, казалось, смотрели прямо в душу. И темные волосы, одна прядь которых часто падала на лоб.

Когда дворецкий шагнул вперед, чтобы наполнить ее тарелку, она вдруг вспомнила, что этой ночью ей снился мужчина ее мечты, именно этот мужчина. Тот самый, который обходится с ней как с ребенком, советуя никуда не ходить без сопровождающего, державшего бы ее за ручку. Хозяин дома, в котором она вынуждена просить убежище, из-за того, что ее младшие братья и сестра подхватили, или скоро подхватят, корь, а она еще слишком молода, чтобы оставаться в лондонском доме одной. В этом было что-то унизительное.

— Спасибо, — поблагодарила она дворецкого и слегка наклонилась вперед, чтобы поговорить с хозяином и хозяйкой.

— Я не там повернула. И обнаружила, что нахожусь в лабиринте узких и извилистых коридоров. Мне почудилось, что за углом кто-то есть, но там никого не оказалось, хотя я окликнула дважды, чувствуя себя при этом ужасно глупо.

В действительности она вдобавок почувствовала, как по спине побежали мурашки. Ей показалось, что уже никогда не найдет дорогу назад. В этих коридорах было как-то странно неспокойно.

— Должно быть, вы по ошибке попали в белую башню, — заметил лорд Аскуит. — Она населена самыми беспокойными призраками. Миссис Нолл расскажет вам эту историю. У нее это получается просто превосходно. Говорят, много лет тому назад в этих коридорах состоялся поединок. Бились на мечах не на жизнь, а на смерть. Один из моих предков на глазах своей жены пронзил сердце ее любовника. Она зачахла и умерла и сейчас бродит по коридорам в вечных поисках своего возлюбленного.

— Эдгар! – сердито воскликнула леди Аскуит. — Ты почти как миссис Нолл. Не обращай внимания, дорогая Дина. Эти пыльные истории полная ерунда. Как тебе спалось? Мне ненавистна мысль о том, что ты мучилась бессонницей.

— Большинство слуг не ходят в белую башню даже для того, чтобы сделать уборку или, допустим, срезать дорогу, — невозмутимо продолжал лорд Аскуит. — А какой шутник назвал ее белой[1], это мне неизвестно. Возможно, мстительный муж. Вы поступите весьма мудро, мисс Риддинг, если не будете разгуливать там снова. Я боюсь как-нибудь обнаружить вас в клубах тумана.

— Вчера вы сказали, что здесь водятся разные призраки, — сказала Дина, пристально глядя  в красивые темные глаза хозяина. — Это действительно так? Не поведаете ли мне о них?

— Я бы настоятельно просила не касаться этой темы, — горячо возразила леди Аскуит. — Дина, после завтрака я покажу тебе дом. Ты убедишься, что это очень приятное место. Жаль, что ты увидишь его в столь мрачное время года. Осень с ее великолепием уже прошла, а зима со всем ее блеском еще не наступила. Воистину, мертвое время года.

— Вполне подходящее для Дня всех святых[2], — заметил лорд Аскуит. — И еще более, к завтрашней ночи, кануну Дня всех святых. – После ланча я буду свободен, мисс Риддинг. И, если пожелаете, могу провести для вас экскурсию по местам обитания призраков. Вы убедитесь, что наши призраки не блуждают по всему дому. У каждого есть любимая комната или часть комнаты. Госпожа Нолл, несомненно, выполнит эту обязанность лучше, но не могу же я отказать себе в таком удовольствии.

Дина боялась вспыхнуть от радости. Ему хочется немного позабавиться, строго сказала она себе, а вовсе не показать себя в лучшем свете. Он не верит в призраков. Он смеется над ней.

— Спасибо, — ответила она, — с удовольствием принимаю ваше предложение.

— Тогда встречаемся после ланча, — он встал, поклонился обеим дамам, и ушел. 

— Он забавляется, — утешила ее леди Аскуит. — Ему нравится убеждать гостей в том, что в доме действительно водятся привидения. Но это полный вздор, Дина, и тебе не стоит пугаться. Позволь мне внести ясность, дорогая, если Эдгар забудет это сделать: никогда не было никаких толков о том, что мнимые призраки причинили вред кому-нибудь из здесь живущих.

— Я не боюсь сверхъестественного, — рассудительно ответила Дина, — я только интересуюсь им, мадам.

— Ну что ж, — с явным нежеланием продолжила леди Аскуит. — Не хотелось бы об этом упоминать, но, когда я появилась здесь новобрачной, то весь первый год прожила в состоянии тихого ужаса. Я держалась за рукав мужа и боялась его выпустить, — она хихикнула. — Так что первый год нашего брака был в некотором роде романтичным. Но потом я поумнела и перестала забивать себе голову вымышленными привидениями. А теперь, моя дорогая, если ты закончила, я хотела бы познакомить тебя с домом.

Дина замечательно провела целый час, следуя за леди Аскуит по самым роскошным комнатам Мэлверна. Здесь было на что поглядеть, а чтобы осмотреть все, требовалось куда больше времени. Обшитая дубовыми панелями столовая с богато украшенной деревянной ширмой — реликтом средневековья — у одной стены, при свете дня смотрелась совсем не так мрачно. А массивная лестница из деревянных брусьев выглядела просто замечательно – разыскивая именно эту лестницу, она потратила рано утром так много времени. Ей понравились комнаты, которые она осмотрела, со всем разнообразием их архитектурных стилей и обстановки, странным образом создающими нечто гармоничное целое.

Ей никогда не приходилось бывать в доме, в котором водятся привидения, хотя считается, что в Англии их полным-полно. Она верила в то, что мир духов существует, но никогда раньше с ним не сталкивалась. А лорд Аскуит прав, подумала она. Хотя это и необычно, но в библиотеке, по крайней мере, в одном месте она ощутила чье-то присутствие, мирное и ничем не угрожающее. Такое же чувство возникло и в золотой спальне, с кроватью под золотым пологом, расшитым серебром. И его тоже нельзя было назвать неприятным, хотя оно и не было таким благостным, как то присутствие в библиотеке. И было некое подобие слабого мерцания в большой портретной галерее наверху, хотя множество эркеров впускало свет мрачного дня, изо всех сил старающегося пролиться дождем.

— Чувствуется, что здесь всегда было приятно находиться, — сказала она леди Аскуит, пристально глядя вдоль галереи. 

— Здесь холодно, — ответила хозяйка, — и сюда никто не приходит, разве что для осмотра картин. Полагаю, что в прежние времена, когда люди были более выносливыми и не придавали удобствам такого значения, это помещение использовалось как площадка для детских игр, особенно в дождливые дни. А также для променада влюбленной молодежи.

— Да, — улыбнулась Дина, — скорее всего, именно так и было. Здесь так приятно себя чувствуешь.

— А также чувствуешь, что замерзаешь, — заметила леди Аскуит, поплотнее укутывая плечи шалью. — Позволь познакомить тебя с некоторыми предками моего мужа. Уверена, ты заметишь семейное сходство. И довольно забавное. 

Одна длинная стена галереи была сплошь увешена портретами Невиллов, позволяющими проследить историю рода, начиная с пятнадцатого века или, возможно, даже ранее. Леди Аскуит была права, подумала Дина, поочередно рассматривая портреты. Рост, телосложение, темные волосы и орлиный нос лорд Аскуит унаследовал от некоторых своих предков. Один портрет был настолько похож на него, что у нее перехватило дыхание. Мужчина был одет довольно строго – длинный черный плащ прикрывал высокие черные сапоги. Рукой в перчатке он держал хлыст, другая покоилась на седле великолепного черного коня. Он был изображен с непокрытой головой. Темные волосы коротко острижены, а лицо чисто выбрито, хотя картина была в стиле семнадцатого века, и можно было бы ожидать, что у него будут длинные локоны и остроконечная бородка. Суровыми темными глазами он пристально и неулыбчиво смотрел с холста. 

— О, взгляните, — обратилась Дина к леди Аскуит, которая в это время обернулась к одному из окон на шум дождя, наконец забарабанившего снаружи. — Этот мужчина так похож на лорда Аскуита.

— Ах да, темный всадник. Насколько я знаю, его портрет был обнаружен всего лишь лет пятьдесят тому назад, отреставрирован и помещен в галерею. В семье его не любили, потому что он сражался на стороне Парламента, вместо того, чтобы поддержать короля. За что и был изгнан из Мелверна. Полагаю, что при правлении Оливера Кромвеля ему жилось неплохо.

Он был несказанно прекрасен. И так похож на лорда Аскуита. Дина задумалась, что же с ним стало, когда Карл II взошел на престол? Он оказался в большой беде? Или он изменил свои взгляды и убеждения? И вернулся ли он когда-нибудь домой? Скорее всего, нет, раз его портрет был спрятан и вновь увидел свет только пятьдесят лет тому назад.

— Спасая от тебя кори, Дина, — сказала вконец продрогшая леди Аскуит, — я, вместо этого, совсем заморожу. Давай спустимся вниз, дорогая, и прикажем подать горячего чаю. И ты расскажешь мне о своих успехах во время Сезонов. Уверена, их было немало.

— Мне нравится Лондон, — ответила Дина, поворачиваясь, чтобы вернуться по длинной галерее к двери. — Но я всегда предпочитала деревню.

— Сначала мы отправимся в библиотеку, — заявил ей после ланча лорд Аскуит, — Навестить нашего монаха.

— Монаха? – Дина удивленно посмотрела на него своими большущими глазами. Как он заметил за завтраком, при свете дня они остались такими же дымчато-серыми. 

Он предложил ей взять его под руку. У нее была маленькая, изысканной формы ручка, такая ручка, какую ему понравилось бы накрывать своей, разумеется, если бы это было позволительно. Дина была весьма изящна, мила и застенчива без какой-либо неуклюжести и косноязычия. И она оказалась настоящей красавицей, а не всего лишь хорошенькой. И вдруг он обнаружил, что с нетерпением ожидает предстоящий час. Он будет долгожданным облечением от почти невыносимого напряжения нескольких последних дней и отвлечет его мысли от опасностей дней грядущих.

Он вдруг подумал, что желает ее, — было удивительно, что эта мысль пришла ему в голову, ибо в последнее время ему было не до женщин, — и что хочет заняться с ней любовью. И не только целовать этот привлекательный рот, но и уложить ее в свою постель. Он хотел бы погрузиться в нее, и эта мысль поразила его более всего. У него не было привычки забавляться развратными мыслями.

— Он появился в Мэлверне где-то в средневековье, — пояснил он, открыв дверь библиотеки, и, пользуясь удобным случаем, поскольку шел за ней, положил руку на изящный изгиб ее спинки, — чтобы скопировать некие манускрипты. И так никогда и не ушел. Возможно, его монастырь забыл о нем. Или, возможно, оригинал Невилл, который в те времена был здесь хозяином, гордился тем, что в его резиденции есть святой человек, и подсовывал ему все новые манускрипты. А может, ему просто понравилось здесь, и он медлил, не торопясь заканчивать свой труд. Как бы то ни было, считается, что он мирно скончался здесь во сне немного не дотянув до своего восьмидесятилетия.

— И он является в этой комнате? – спросила Дина, пройдя по библиотеке к тому самому месту, где, как полагали, время от времени появлялся монах.

— Не во всей, — ответил он. – В старой части библиотеки, которая была расширена до теперешних размеров. Похоже, даже после смерти нашему монаху больше нравится пребывать здесь, чем навсегда обосноваться на небесах. 

— И он дружелюбный дух, — заметила она, улыбаясь и на миг прикрыв глаза, словно пытаясь представить себе монаха. – Здесь он был счастлив. 

Лорд Аскуит улыбнулся ей. Он бы предпочел, чтобы она уцепилась за его руку, но, казалось, она совсем не напугана. Так не пойдет. Живописуя следующего призрака, ему надо добиться большего успеха. Невзирая на принципы и укоры совести, не позволяющие пугать ее. И невзирая на матушкино указание. 

— Эдгар, ты не должен пугать бедную девочку, — говорила она ему после ланча. – Мне это не нравится, хотя, знаю, для тебя все это забава. Она такая милая, и, кроме того, она наша гостья.

— Mama, — ответил он, — для нее лучше всего быть напуганной. Она не должна разгуливать по дому во имя собственной безопасности. Этим утром я едва вилку не проглотил, когда она объявила, что исследовала белую башню. 

— Она сама себя напугает, — заявила его матушка. – И никогда сюда не вернется. И все эти дела, которые, как ты знаешь, я не одобряю, совсем не должны ее касаться, Эдгар. Не вижу смысла в том, чтобы и дальше ее запугивать. Это некрасиво.