Дарси Блейк - Теория и практика

– Есть немного! – крикнула Бет. – Я впервые на яхте!

– Шутишь?

Бет замотала головой.

– Сколько же тебе лет?

– Двадцать шесть.

– Не может быть! Как же ваша семья проводила отпуск?

– Родители не брали меня с собой.

– А позже? – спросил Джордан. – Ты живешь в столице Британии, владычицы морей, и никогда не ходила на яхте?

– Все как-то недосуг было. – Бет подошла поближе к Джордану, ни на секунду не отпуская леер. – Трудно держать штурвал?

– Мне – нет, я занимаюсь этим почти всю жизнь.

Внезапно яхта взлетела на высокую волну. Бет почувствовала, что ее ноги отрываются от палубы, едва она успела снова встать, как все повторилось. Ощутив под ногами твердые доски, Бет невольно рассмеялась. Ее смех слился со смехом Джордана. Она оглянулась.

– А у тебя есть задатки настоящего моряка. Не хочешь постоять у штурвала?

Бет кивнула. Джордан освободил для нее место, немного отступив от штурвала. Когда Бет взялась за колесо, он положил свои руки поверх ее рук.

– Расставь ноги пошире. Крепче держи штурвал.

Джордан говорил еще что-то, кажется, подбадривал ее, но Бет не улавливала смысл слов. Когда Джордан стоял так близко, его голос действовал на нее очень странно, с ее дыханием стало твориться нечто непонятное. Кроме того, Бет вдыхала уже не соленый морской воздух, а особенный, только ему присущий аромат Джордана. От него пахло солнцем, немного – потом и еще чем-то, что Бет не могла определить. Руки Джордана, лежащие на штурвале поверх ее собственных, были сильными и отчего-то шершавыми. Закрыв на мгновение глаза, Бет вдруг представила, как эти шершавые ладони касаются других частей ее тела.

Яхту подбросила очередная волна. Джордан выровнял штурвал, для чего ему пришлось пододвинулся еще ближе к Бет. Ее словно пронзила огненная стрела. Сердце забилось точно так же, как когда она упала на Джордана с крыши.

– Пожалуй, лучше я возьму штурвал.

– Да, так будет лучше, – согласилась Бет.

– Эй, док, с тобой все в порядке? Бет повернулась к Джордану лицом.

– Д-да, в порядке.

– По-моему, ты побледнела. Лучше пойди посиди, справа по борту уже виден наш остров.

Бет осторожно перебралась к борту и села на обитое кожей сиденье. Как только Джордан перестал к ней прикасаться, ее силы отчасти восстановились. Помогло и то, что теперь она смотрела не на Джордана, а на воду. Джордан Хэйуорд обладал поразительной способностью обращать ее мышцы в желе а мысли – в спутанный клубок. Бет это даже нравилось, однако эта деталь сильно осложняла ее задачу. Как ей удастся воплощать в жизнь мужские фантазии, если Джордан одним своим прикосновением лишает ее способности мыслить здраво?

Бет прищурилась и всмотрелась в берег, вырисовывающийся на горизонте. Проблему предстояло как-то решить.

Первое, что бросилось Бет в глаза, была полоса белого песка, простирающаяся вправо и влево, насколько хватало глаз. Волны набегали на берег и откатывались назад, оставляя хлопья белой пены. Ярдах в пятидесяти от берега в тени деревьев стоял небольшой приземистый коттедж с крытой террасой. Вернее, почти крытой, поправила себя Бет, когда они подошли ближе: к крыше была прислонена лестница, а на земле лежала куча дранки.

Джордан легко подхватил ее чемодан и понес к коттеджу.

– Надеюсь, ты не ожидала увидеть нечто изысканное? Я в каждый приезд сюда что-нибудь модернизирую, но коттедж все равно не слишком комфортабельный.

– А, по-моему, здесь красиво. – Бет остановилась у края дощатого причала и повернулась лицом к воде. – Все пляжи, на которых мне до сих пор доводилось бывать, были запружены людьми, а здесь никого нет. Наверное, тебе здесь нравится.

Несколько мгновений Джордан смотрел на нее молча.

– Да, нравится. Но никто из родственников не разделяет мое мнение. Они называют это место «Причудой Джордана».

Бет как-то не верилось, что у сильного, уверенного мужчины, шагающего впереди нее, есть причуды. Она невольно задержала взгляд на его широких плечах. Джордан шел, помахивая чемоданом в такт ходьбе, под тонкой трикотажной тканью рубашки угадывались движения мускулов. В процессе своего исследования Бет услышала от одного психолога, что женщины, которых привлекают в мужчине широкие плечи, подсознательно стремятся к прочной эмоциональной связи. Она напомнила себе, что от Джордана Хэйуорда ей нужно совсем другое. Если ее план сработает, то Джордан станет для нее всего лишь объектом для экспериментов. Подопытным кроликом.

Заставив себя отвести взгляд от внушительных плеч Джордана, Бет переместила его ниже. Внезапно у нее пересохло во рту. Шорты из джинсовой ткани обтягивали бедра Джордана как вторая кожа, оставляя мало простора для воображения – ровно столько, чтобы можно было задуматься, какой была бы на ощупь кожа, скрытая под этой тканью, гладкой или шершавой, мягкой или тугой, прохладной или горячей… Бет вдруг испытала столь острое желание выяснить это немедленно, что, боясь не совладать с собой, застыла на месте. Иначе она не выдержала бы, протянула руку и… Бет глубоко вздохнула, по контрасту с жаром, охватившим ее тело, теплый воздух показался ей прохладным.

Да что со мной творится?! – мысленно ужаснулась она. Никогда еще меня так не привлекала та часть тела мужчины, что ниже поясницы. Тот же психолог утверждал, что женщины, которым нравятся мужские ягодицы, относятся к разряду искательниц сексуальных приключений и ждут такого же подхода от мужчины.

Определение искательницы сексуальных приключений к Бет совершенно не подходило, однако интерес к Джордану мог служить косвенным подтверждением того, что она все-таки не лишена чувственности.

Джордан открыл дверь коттеджа и, оглянувшись, вопросительно посмотрел на Бет. Тут только она поняла, что до сих пор пялится на определенную часть его тела.

– Ты в порядке? – спросил Джордан.

– Да.

Бет быстро поднялась по лестнице и вошла в коттедж. Внутри было жарче, чем снаружи, – или ей это только почудилось, потому что она снова оказалась рядом с Джорданом, достаточно близко, чтобы можно было дотронуться до него рукой. Бет постаралась об этом не думать и стала разглядывать интерьер коттеджа.

После яркого солнечного света ее глаза не сразу привыкли к полумраку, но она разглядела, что комната, которая, по-видимому, служила гостиной, обставлена только самой необходимой мебелью: диван, письменный стол с единственным стулом и кофейный столик. У дальней от входа стены была оборудована крошечная кухня, отгороженная от гостиной барной стойкой, возле которой стояли два высоких табурета. Чистота и порядок придавали всему помещению какой-то нежилой вид, на то, что комната обитаема, указывали только ноутбук и объемистый портфель, стоявшие на письменном столе.

На стене над письменным столом Бет заметила фотографии. Она заинтересовалась и подошла ближе, чтобы рассмотреть их получше. С большинства снимков смотрели Синтия и ее кузены. Синтия на выпускном вечере в колледже, Дэниэл и Алан на теннисном корте, Синтия и ее кузены на яхте, они же – на семейном празднике в саду, Синтия возле своего новенького спортивного автомобиля… Бет и Синтия познакомились на студенческой вечеринке пять лет назад, когда обе были студентками последнего курса, только разных университетов, и быстро стали закадычными подругами. В общей сложности на стене висело фотографий двадцать, получилось нечто вроде развернутого семейного альбома, не хватало только фотографий родителей и самого Джордана.

Бет задержала взгляд на снимке, сделанном во время открытия художественного салона Синтии. Затем остановилась у самого последнего по времени снимка. Джордан сфотографировал ее и Синтию после того, как они обыграли его в теннис.

При взгляде на эти фотографии в душе у Бет что-то шевельнулось а может быть, зависть? Она погладила пальцем рамку. Все эти фотографии свидетельствовали об одном: Джордан Хэйуорд высоко ценил свою семью.

– Ты отлично играла.

Бет резко повернулась и чуть не налетела на Джордана.

– Спасибо.

– Если хочешь, могу напечатать такую же фотографию и для тебя. – Джордан протянул ей бутылку воды. – Советую выпить все, сегодня жарко, ты и не заметишь, как начнется обезвоживание организма.

Бет сделала большой глоток холодной воды. Джордан тем временем допил свою бутылку. Бет стояла так близко, что видела, как одна крошечная капелька стекла из угла его рта по подбородку и побежала вниз по шее. Бет представила, как слизывает эту капельку языком, ощущая солоноватый вкус кожи Джордана…

– О чем задумалась?

Бет накинула узду на свои мысли. Черт побери, за последние несколько минут она уже во второй раз представляет, как прикасается к Джордану!

– Синтия сказала, что тебе нужна помощь в каком-то деле.

Бет вздрогнула и выронила бутылку. Джордан поймал ее, протянул Бет и покачал головой.

– Что, так плохо? – Не дожидаясь ответа, он взял Бет за руку и кивнул в сторону террасы. – Предлагаю обсудить твою проблему за ланчем. Садись, допивай свою воду, а я пока приготовлю бутерброды.

Проводив Бет на террасу, Джордан вернулся в дом. Уже в дверях он оглянулся.

– Ты можешь оставаться здесь столько, сколько захочешь. Если тебя это успокоит, Синтия уверена, что я могу тебе помочь. Я пока не знаю, в чем проблема, но готов сделать все, что могу.

Нарезая хлеб для бутербродов, Джордан спрашивал себя, уж не сошел ли он с ума. Когда Бет держала штурвал яхты, а он стоял за ее спиной, от ее близости его мозг обратился в жидкое месиво, зато другой орган, напротив, мгновенно затвердел и был готов к действию. Но это ни к чему не приведет. Джордан вздохнул и стал выкладывать на ломтики хлеба бекон и сыр. Бет Ормонд – подруга его сестры, и он не может, не имеет права с ней связываться.

Джордан никогда не встречался с женщинами, вращающимися в тех же социальных кругах, что его родные, он давно взял себе за правило, что личная жизнь не должна пересекаться с семейной. Это было одним из способов не давать женщине повода надеяться, что он может на ней жениться. Вторым средством была абсолютная честность, Джордан никогда не обещал того, чего не мог или не хотел выполнить. Джордан сам себе удивлялся: о чем он только думал, предлагая Бет остаться на острове столько, сколько она пожелает?

Впрочем, в тот момент он думал не головой, а совсем другим местом. Джордан достал из холодильника горчицу и щедро намазал на оба бутерброда. В тот момент его сознание было занято другим: он вспоминал аромат тела Бет, вспоминал, как ее волосы, развеваемые ветром, щекотали ему подбородок. А как только он привел Бет в коттедж, на смену воспоминаниям пришли фантазии о том, как он занялся бы любовью с Бет Ормонд.

Джордан представил, как снимает с нее сначала строгую белую блузку, потом брюки, попытался угадать, что на ней надето под прохладным на вид льном. Наверное, практичное белое белье из стопроцентного хлопка, какое носят школьницы. Он представил, как избавляется и от белья и как они день-деньской предаются любви. Он ублажал бы Бет до тех пор, пока она не ослабела, а потом начал бы сначала.

Чертыхнувшись, Джордан полез в холодильник за пивом. Еще ни одна женщина не будила в нем таких эротичных фантазий. И ведь Бет ничем не намекнула, что его влечение взаимно. Не эта ли холодная невозмутимость его так заводит? Пожалуй, хотя бы отчасти – да. Джордану было любопытно заглянуть в хорошенькую головку Бет, узнать, какие мысли там скрываются. Он уже установил, что в действительности Бет не так серьезна, как кажется. На яхте, когда волна подбросила ее над палубой, она искренне смеялась. Джордан до сих пор помнил ее смех, тогда он пробудил в нем желание сделать что-то, чтобы смех повторился. Может, Бет не так равнодушна к нему, как пытается изобразить? Джордан мог бы предложить несколько способов это проверить, но устраивать какие-то проверки – глупая затея.

Взяв в одну руку тарелку с бутербродом, Джордан другой захватил одновременно две бутылки пива и вышел на террасу. Бет там не оказалось. – Бет!

Джордан спустился по лестнице и оглядел пляж. Пусто. Голос Бет раздался откуда-то сверху:

– Я здесь.

Джордан вскинул голову и от неожиданности чуть не выронил и бутерброды, и пиво: Бет сидела на краю покатого навеса террасы.

– Какого черта ты там делаешь?! Ты же боишься высоты!

– Я трусиха, а это мой способ набраться храбрости перед тем, как изложить тебе свою проблему. Ты можешь поесть без меня, кажется, я не могу спуститься.

Бет Ормонд была кем угодно, только не трусихой. Джордан терялся в догадках, что могло пугать Бет настолько, что она полезла на крышу набираться храбрости. Сунув бутылки под мышку, он стал подниматься по приставленной лестнице.

– Мы вместе поедим наверху. Мне, знаешь ли, не улыбается перспектива быть расплющенным, если ты надумаешь спрыгнуть вниз.

Джордан с удовольствием отметил, что губы Бет сложились в подобие улыбки. Он устроился рядом с ней и поделил бутерброды и пиво.