Екатерина Вересова - Терпкое вино любви

Аркаша Любомудров не торопился выходить из дома. Возможно, он мирно спал, а может, готовился к своим аферам. Только около одиннадцати часов Василий и Оксана заметили в Ольгином окне долгожданные красные георгины.

Хлопнула дверь подъезда, и на дорожке показались двое — пожилая женщина с хозяйственной сумкой и высокий широкоплечий парень.

— Это он, — шепнула Оксана Василию. — Посмотри, светлые кудрявые волосы, квадратная фигура. Все совпадает. Только глаз не видно за темными очками…

Из-за кустов были прекрасно слышны голоса.

— Я тебе достала два билета на премьеру в гортеатре. Сегодня на вечер. Пригласи какую-нибудь подружку. Или друга. Говорят, очень интересный новый спектакль. «Декамерон». Читал? — спросила женщина.

— Не, не читал… — проворчал в ответ юношеский голос. — Я только про войнушку читаю. И «Новости спорта». А про что этот «Декамерон»? Небось про древний Рим?

— Ну что я буду тебе рассказывать, — ловко ушла от ответа бабуля, вероятно, сама не читавшая «Декамерона», — сходи на постановку и узнаешь. Там лучшая актриса занята. Восходящая звезда. И вообще…

Но дальнейший разговор в «засаде» уже не был слышен.

— А это та самая соседка? Его бабуля? — спросила Оксана.

— Жанна Константиновна, кажется… — подтвердил Василий и взял подругу за руку. — Ну вот, вроде мы достаточно оторвались. Теперь пошли…

И они двинулись за парочкой, которая держала курс на автобусную остановку.

— Надо поторопиться на случай, если подойдет автобус, — сказал Василий.

На остановке бабушка с внуком простояли минут десять. Василий с Оксаной прятались за табачным киоском. Для них главное было не попасть в поле зрения «преступника».

— Неужели он все время будет с бабушкой… — с досадой проговорила Оксана. — При ней он точно не позволит себе ничего такого…

Однако когда подошел автобус, Жанна Константиновна неожиданно простилась с внуком и пошла в сторону магазина. Видимо, она считала, что посадила внука на автобус. Но, как выяснилось, внук так не считал. Для Оксаны с Василием это была полная неожиданность. Они уже чуть было не вошли в заднюю дверь автобуса, как вдруг заметили, что Аркаша стоит на обочине и пытается поймать такси.

Василий с Оксаной поспешно ретировались обратно за ларек.

— Что будем делать? — растерялась Оксана.

Такой вариант не был предусмотрен. Они никак не ожидали, что какой-то там Лоботрясов может позволить себе разъезжать по городу на такси.

— У тебя есть деньги? — спросил Василий.

— Немного.

Они быстро выгребли из карманов всю мелочь и сосчитали ее.

— До мотеля нам хватит, — постановил Василий. — Он, наверняка, отправляется туда.

— Смотри, он поймал машину. Давай я подойду и подслушаю, какой он назовет адрес.

Оксана сделала вид, что читает наклеенные на столб объявления, а сама напрягла слух, чтобы не пропустить ни слова из разговора Аркадия с шофером такси. Потом она быстро вернулась за ларек.

— Он поехал на Советскую улицу, к Большому универмагу.

— Надо не упустить его! Ждать следующего автобуса слишком долго! Пошли ловить такси!

Такси пришлось дожидаться минут пять. Догнать машину, которая увезла Аркадия, было уже нереально.

— К Большому универмагу! — сказал Василий шоферу и уставился на щелкнувший счетчик. Денег у них было в обрез.

Когда они приехали, никакого Аркаши возле универмага не было.

— Стой здесь, а я пойду поищу внутри! — скомандовал Василий.

Он обежал по кругу все четыре этажа магазина и, не увидев нигде искомой кудрявой шевелюры, на эскалаторе спустился вниз. Оксана стояла внизу возле входа и нетерпеливо переминалась с ноги на ногу.

— Вон он! — тихо сказала она, как только Василий подошел. — Кажется, опять собирается ловить машину. Или нет?

Они присмотрелись и вдруг увидели, что Аркадий достает из спортивной сумки какие-то пакеты.

— Пошли! — шепнул Василий, и они стали осторожно подкрадываться к небольшому скверику, где Аркадий уже беседовал с подошедшим мужчиной. — Надо встать так, чтобы был отчетливо виден фасад Большого универмага. И в то же время, чтобы Аркадий и тот мужик стояли почти в профиль при передаче товара и денег…

Он уже достал из сумки фотоаппарат и теперь устанавливал выдержку и наводил резкость.

— Клиент достал деньги… Так… — комментировала Оксана. — «Преступник» оглядывается по сторонам. Давай!

Василий три раза щелкнул затвором.

— Есть!

«Детективы» зашли за угол здания и только здесь смогли спокойно вздохнуть. На случай неожиданностей они договорились, что будут изображать влюбленную парочку, которая увлеченно фотографируется на фоне всего, что попадается на пути. Впрочем, влюбленность им изображать и не приходилось — она была написана у них на лицах.

Оксана осторожно выглянула из-за угла и доложила, что Аркадий продолжает торговать своими пакетами. К нему уже успело подойти человек пять. Вдруг он торопливо засунул пакет обратно в сумку и поспешил на трамвайную остановку.

— Милиционер вон там, видишь? — шепнул Оксане Василий. — Он его спугнул. Скорее за ним на остановку!

Как назло, прямо перед Аркадием остановился трамвай, и он тут же вскочил в него. Оксана и Василий бежали изо всех сил, но желтые двери захлопнулись у них перед самым носом. Трамвай звякнул и медленно тронулся, а они остались стоять на остановке.

— Вот черт! — выругалась Оксана. — Упустили. Хотя, может, он уже закончил на сегодня свою «деятельность»…

— Нет, не думаю… — задумчиво кусал губы Василий. — Скорее всего он теперь направился в мотель. Ты не заметила, какой это был номер трамвая?

— «Тройка».

— Значит, он поехал до конечной, а на кольцевой собирается опять поймать «тачку». До мотеля оттуда по прямой.

Следующий подъезжающий трамвай оказался «тройкой».

— Надо ехать, — коротко сказал Василий.

Они доехали до конечной. На такси денег не было, до мотеля «Волга» добирались на автобусе. Вдруг он действительно отправился туда?

Мотель в разгар сезона был переполнен иностранными туристами. Видимо, сразу несколько групп остановились здесь проездом до Москвы. На стоянке теснились разноцветные фирменные автобусы с флажками, повсюду была слышна иностранная речь.

— Наверняка, он где-нибудь здесь, — сказал Василий, — зайдем внутрь.

Они вошли в здание мотеля, поклонились стоящему на входе швейцару и сказали, что направляются в бар. Эффектный седой старикан с пышными усами с достоинством кивнул им и жестом разрешил проходить.

Как только глаза привыкли к полумраку бара, Василий резко потянул Оксану к выходу.

— Во-первых, Аркаша там, он сидит за стойкой, — сказал он, когда они уже были за дверью, — а во-вторых, за столиком у окна окопалась рыжая Натали, староста нашей группы. Будет лучше, если она меня здесь не увидит.

Они вышли на улицу, притаились за одним из автобусов и стали наблюдать за входом.

Из дверей появилась молодая, сильно накрашенная и ярко одетая девица. Ее вид не оставлял никаких сомнений относительно рода ее занятий. За ней скромно шагал лысоватый мужичок лет пятидесяти в дорогом темно-зеленом костюме. Он едва доставал ей до плеча, и все время улыбался.

Прошло еще минут десять, и на улицу высыпала веселая компания женщин, видимо, итальянок или испанок, судя по темпераментной жестикуляции. Они пытались напеть русскую песню «Степь да степь кругом…», но перепутали ее со степом. Ужасно веселились и пытались отбить чечетку.

Следующим из дверей мотеля вышел высокий мужчина, похожий на англичанина или немца, и деловито зашагал по направлению к шоссе.

— Кажется, клюнуло, — шепнул Василий, провожая его взглядом, — сейчас появится наш клиент. А вот и он…

Аркадий спокойным шагом проследовал за высоким иностранцем. В этом не было ничего необычного, — ну, идет себе человек и идет в сторону дороги.

— Вот теперь пора, — сказал Василий Оксане, и они крадучись двинулись вдоль вереницы автобусов. — Боюсь, что близко подойти не удастся. Придется брать «телевиком».

Сделка между неким иностранным гражданином и русским парнем Аркашей состоялась на лесной опушке, по другую сторону шоссе. Василию удалось отщелкать несколько кадров. Он обещал, что на одном из них можно будет разглядеть даже достоинство долларовой бумажки.

— Интересно, а как он объясняется с ними? — спросила Оксана, когда они возвращались на автобусе в город. — По его физиономии не скажешь, что он полиглот.

— Думаю, для такого общения достаточно знать «мерси» и «фейсом об тейбл», — ответил Василий. — Остальное можно показать мимикой и жестами.

Итак, операция «Казаки-разбойники» была успешно завершена. «Детективы» прибыли к Ольге и доложили обстановку. Она уже ждала их с шикарным обедом из трех блюд.

— Просто не представляю, как вас благодарить, — твердила Ольга, — просто не знаю…

Василий и Оксана, скромные герои дня, сидели за столом и с аппетитом уплетали горячие ароматные котлеты с картошкой.

— Погоди еще, — хрустя огурцом, говорил Василий, — надо сначала проявить. Может, ничего не получится…

«Мишель Клемент — Высшая политехническая школа и Патрик Жилль — университет!» — объявил голос откуда-то сверху, и Мишель пружинистой походкой вышел на площадку. Зал взорвался криками. За Мишеля болели не только свои из Политехнической школы. Некоторые представители университета «изменяли» с ним своей родной команде. Разумеется, большинство изменников составляли девушки. Мишель нравился им. По общему мнению в студенческих кругах, Мишель был, что называется, душка. Он всегда острил, всегда все успевал, всегда прекрасно выглядел и, конечно же, отлично играл в теннис.

С Патриком они играли давно, с первого курса. Когда-то он был непревзойденным мастером, но последнее время Мишель все чаще выигрывал у него на тренировках. Сейчас, на отборочных матчах, от исхода их игры зависел расклад в турнирной таблице. И пусть борьба шла не за первое, а за третье место — накал страстей в зале от этого не уменьшался. Мишель и Патрик вне теннисного корта были приятелями, но стоило им встать по разные стороны сетки, как они превращались в хладнокровных и беспощадных противников.

Подача была со стороны Патрика. Он весь подобрался, сдвинул со лба белую кепку с длинным козырьком. Мишель уже поджидал мяч в левом углу. Он хорошо изучил его тактику. В удары он вкладывал всю силу, ему казалось, что внутри у него таится столько энергии, что ее не израсходовать и за несколько дней. Тин — тон! Тин — тон! — ритмично стучал мяч о резиновое покрытие. Пока не запутался в сетке со стороны Патрика. Зал слился в едином вопле.

Мишель выигрывал. И чем дальше он отрывался, тем сильнее гудел зал. Многие девицы визжали во всю глотку: «Мишель! Мишель! Давай-давай, Мишель!»

Патрик выглядел совершенно бесстрастным. Во время перерыва Мари обмахивала его полотенцем, вытирала пот с открытого лба. Вокруг Мишеля суетилась Клер и еще несколько девиц. Они делали все молча, не задавая лишних вопросов. Сами заядлые теннисистки, они знали, что самое важное — это внутренний настрой. И неосторожным словом можно этот настрой сбить. Но Мишель уже почти не сомневался в победе. Оставалось выиграть еще один сет. «Жаль, что меня не видит Олья, — тяжело дыша после игры, думал он. — Жаль, что я тоже ее не вижу…» Он уже успел отправить ей письмо. В нем он рассказывал, что его благополучно выпустили из-под стражи под залог, который внесла за него мама. Она даже не ругала его, только смеялась. Писал, что страшно скучает, что ездил в Булонский лес и посетил там их «эрогенную зону», что не знает, как ему без нее жить, и что с нетерпением ждет ее письма. Он и не предполагал, что разлука будет настолько ужасной. Спрашивал, когда Ольга смогла бы к нему приехать. Ответ ему так до сих пор и не пришел. Вчера ночью он написал ей еще одно письмо, но не успел отправить…

Снова подача была со стороны Патрика. Мишель приготовился к фирменному левому удару, но Патрик вдруг послал мяч в самый дальний правый угол — и Мишель не успел его достать. Патрик несколько раз стукнул мячом об землю, поглядел исподлобья на сетку, снова на мяч и вдруг подал коротким крученым ударом, словно забивал мяч в землю. Кепка его сбилась на лоб, глаза заливал пот. И на этот раз Мишель не успел отбить мяч. Снова эйс! В зале началось что-то невообразимое. Нет, так этого оставлять нельзя! Мишель стал прыгать из стороны в сторону, стараясь отвлечь и запутать противника. Третью подачу Патрик решил отправить снова в дальний правый угол, но на этот раз Мишель предугадал его намерение и в яростном прыжке отбил мяч по диагонали. Одновременно с ударом он почувствовал, что теряет равновесие и со всего размаху приземлился на правое плечо. «Вот черт!» — выругался про себя он и понял, что не успевает к следующему мячу. Теперь уже зал ревел, не переставая. Где-то совсем неподалеку послышался истерический, почти ультразвуковой вопль Клер. К Мишелю уже бежали ассистенты и спортивный врач. Превозмогая боль, он поднялся и сделал руками успокаивающий жест.