– Вы… – удивился Криворот. – Вы хотите сказать, что понимаете больше меня?

– Я вам говорю, не слушайте ее… – снова испуганно прогнулся Папахин.

– Я только хочу сказать, – даже не обернулась на него Аня. – Я только хочу сказать, что мы с вами оба неплохие специалисты, именно в своем деле. Посмотрите сюда… – Аня подошла к компьютеру, и перед глазами мужчин появились таблицы, цифры, столбики данных. – Давайте посмотрим наглядно…

Ей все же удалось переубедить самоуверенного заказчика. Криворот молча поцеловал Ане руку и вышел. А уже через полчаса на ее столе громоздилась огромная корзина с цветами.

– Анечка! Это тебе твой милый молодой человек подарил, да? – восхищалась Лидия. – Какая прелесть!

– А мне вот никто таких не таскал! – обижено надула губки Наташа.

Зиночка, дабы не нарушать традиций, только всхлипнула.

Мишка сначала сквасил обезьянью физиономию.

– О! У нас в офисе завелась… Да нет же, не мышь! Фифа! – Но увидев, с каким отвращением смотрит Аня на корзину, хлопнул в ладоши. – Все! Прения прекратили! Это вовсе не свадебный букет, правда, Аня? А потому цветы считать недействительными!

У Ани же в голове металась только одна мысль: «Сегодня же она отдаст долг! Самый крайний срок – завтра!»

Совсем скоро показался и Папахин. Склонился над ней, пахнул Диором и заносчиво похвастался:

– Ну что, Анюта? Как мы его сегодня отбрили лихо, а?

Аня повернулась к нему на стуле:

– Мне завтра нужен выходной.

– Ну не-е-е-ет, – выгнулся дугой начальник. – А если завтра еще какой-нибудь тип заявится, куда я с…

– Ты не понял, Родион, – пояснила Аня. – Я не спрашиваю тебя, а просто ставлю в известность: завтра меня не будет!


Она ехала к Изобарову, ей нужен был его совет. А может быть, не совет, так – поддержка…

Двери открыла дамочка навеселе.

– Здравствуйте… – растерянно поздоровалась Аня и мельком взглянула на дверь, не ошиблась ли. – А Алексея можно?

– Вы к Леше? – Дамочка обернулась в комнату и крикнула: – Мужики-и-и! К Лешке барышня, хорош пить!

– Да нельзя ему пить! – не выдержала Аня.

– Ничего, сегодня такой день, что немножко можно, – не стала слушать ее женщина. – У нас такая радость!

Аня повернулась и, шумно сбежав по лестнице, прыгнула в машину. Если Лешка и кинулся ее догонять, то с колесами он тягаться не мог.

Уже на следующий день Аня сидела в том самом «Скорпионе» и перед ней лежал пакет с деньгами.

– Теперь мы в расчете, – без тени кокетства смотрела она в глаза сытому Кривороту.

– Приятно иметь дело с серьезными людьми, – пожирал ее взглядом тот.

– Простите, у меня работа, – дежурно улыбнулась она.

– Не смею задерживать, – склонил голову Криворот. – Хочется, чтобы вы знали: я ваш верный слуга.

И как это она умудрилась не фыркнуть ему прямо в лицо! Это ж надо – слуга! Да за одну такую мысль, не приведи господи, если бы она мелькнула в ее голове, Аню бы легко четвертовали.

Она шла по весеннему городу, пинала туфлей мелкие камешки и давила в горле горячий ком. Ну и что? Живут же тысячи горожан без машин, и ничего! И даже не тысячи, миллионы… Зато она теперь никому ничего не должна! То есть она, конечно, должна еще выплачивать кредит за свою машинку, которой у нее больше нет, но так это ж… Это ж совсем другое дело! Справится. А на работу она все равно сегодня не пойдет, там опять этот Папахин будет на глаза лезть. Ребята, конечно, замечательные, но они мигом поймают ее настроение и начнут ее веселить, а вот веселиться ей сейчас… Ну и что! Обойдется она без машины! Да и не в машине сейчас дело…

Она пошла в кино. И сразу на три фильма. А потом решила в кафе перекусить, потом заглянула в какие-то подпольные игровые автоматы и даже что-то там пару раз выиграла, потом снова в кино. Лиманова упрямо избегала своей квартиры. Потому что боялась, а вдруг он придет? Он придет, начнет что-то объяснять, врать, а она… Она уже никогда не сможет его простить. И поверить тоже не сможет.

Фильм закончился в одиннадцать вечера. Больше она шататься по городу не могла – падала с ног от усталости.


Он сидел возле ее двери с какими-то цветами, коробками, пакетами. Из пакетов торчали горлышки бутылок с шампанским, и весь его вид говорил о том, что нагрянул оглушительный праздник, о котором Аня по своей глупости даже не догадывается. Все время, пока она открывала дверь, заходила в прихожую, Изобаров таинственно не проронил ни слова и только лучился радостным светом. Аня тоже молчала. А когда она появилась на кухне уже переодетая во все домашнее, он уселся напротив нее и тихо, сдерживая бурю, сообщил:

– Я придумал, как нам отдать долг! У нас такой выход – офигеть! Это надо обязательно отметить, ты сама меня просить станешь: «Лешечка, миленький, открой шампанское!» – дурачился Изобаров, отвинчивая пробку. – Совсем скоро у нас вообще никакого долга не будет!

– У нас его больше и нет, – заявила Аня. – Я продала свою машину. И ты ничего никому не должен. А теперь оставь меня в покое.

Лешка так и окаменел с бутылкой в руках:

– Ты… ты из-за меня… свою машину?! Но… а как же кредит? А я ничего…

Когда до него дошел смысл всего сказанного, он со всей силы хрястнул бутылкой о раковину, та будто взорвалась – полетели осколки, пена брызнула на стены, на пол…

– Зря ты так… – с побелевшим лицом произнес он. – Я и сам… я и сам за себя постоять могу, я ведь еще не умер!

И он быстро вышел, оставив на столе так и не распакованные сумки.


На работе время тянулось невозможно медленно, и главное – теперь даже там Аня не могла забыться. Это что же выходит: она совершила такой подвиг, лишилась любимой машины, и только сейчас задумалась, а имела ли она на это право? Все решила за Лешку сама. Сама влезла в его отношения с Криворотом, сама взяла на себя его ношу, сама расплатилась с долгами… Она привыкла жить одна, все решения принимать самостоятельно… Да ей и не с кем было принимать эти решения! А вот как только появилось с кем, она полностью списала его со счетов…

– Анюточка! – подлетел к ее столику Папахин, сияя лукавым взором. – У меня для тебя сюрприз.

Аня вопросительно уставилась на него. Что на этот раз придумал неутомимый пожиратель дамских сердец? Папахин же уселся напротив нее и с театральными паузами выдал «сюрприз»:

– Я… теперь… совершенно… свободен!! – выкрикнул он последнее слово и победно взглянул на Аню. – Ну как? Рада?

– А ты? – наивно спросила та.

– Просто счастлив!

– Ну, значит, и я рада, – кивнула Аня и отвернулась к своим бумагам.

Папахина такой ответ не устроил. Это что же получается, он наконец разорвал все отношения с этой старой пиявкой, которую всем представлял как тетушку. Можно сказать, освободился для новых, свежих отношений…

– Анечка, ты не поняла, голуба моя, – еще ласковее заговорил он и придвинул свой стул на десять сантиметров ближе. – Я говорю, что теперь абсолютно свободен! И сердце мое готово к новой любви. И, хочу тебе сказать, у меня даже где-то, далеко внутри, уже зарождается новое, пылкое чувство.

– Ань, да не слушай ты его, – не поднимая головы от журнала, пробормотала Наташа. – Скоро уже вернется Николай Степанович, а с ним и чувства угаснут. Ты же опять станешь просто старшим менеджером.

– Ты не права! – вслух рассуждал Мишка, будто никакого Папахина в кабинете и не было. – Как не суди, а старший менеджер тоже звучит неплохо. И потом, у Ани перспективы…

– А мне вот, например, все равно больше тот молодой человек понравился, – подала голос Лидия.

– И зря ты так с ним… – всхлипнула Зиночка. – А с этим… гражданином Папахиным тебя ждут одни слезы!

– Да и потом! Ну должен же кто-то возглавлять наше дочернее предприятие! – неизвестно отчего вдруг взорвался Дундуков.

Может быть, ей тоже больше нравился «тот молодой человек», как говорила Лидия, но Аня упрямо решила показать характер. Если разобраться, не так уж она и виновата… Да она вообще не виновата! И не ее вина, что все приходится решать самой! А этот Изобаров!.. Еще большой вопрос, кем Лешке приходилась та женщина!

Уже в пятницу она решила, что все! Пора наконец выяснить отношения! И если он…

Аня с дрожью в коленках позвонила в дверь Изобарова. В последнее время и не знаешь, чего можно ожидать от такого одноклассничка. Она войдет, а у него на шее висит парочка любовниц, с Изобарова станется!

В общем-то, Лешка с гирляндой из любовниц ей не открыл, зато на пороге оказалась весьма миловидная женщина совсем не школьного возраста.

– Здрассьте, – неприветливо буркнула Аня. Очень славно! Как она и предполагала, не успела на секунду отвернуться, как тут уже… – А где Лешка?

– А Алексея нет, – лучезарно улыбнулась женщина. – Он уехал в Германию.

– Как это в Германию? Совсем?

– Надеюсь, что нет. Куда ж он уедет, у него здесь дом, родители, любимая женщина…

– Любимая женщина – это, конечно, вы, да? – скривилась Аня.

Женщина вдруг весело засмеялась:

– Я? Вот уж спасибо вам, милая! Это просто царский подарок! Погодите-ка… А вы – Аня? Я угадала? Ой, ну что же мы на пороге-то… Проходите! Проходите, проходите, я вам все расскажу…

А порассказать и впрямь было что.

– Я ведь и не знала, что с Лешей такое делается, – вспоминала Вера Матвеевна, мать Лешки. – Конечно… После того как мы развелись с Лешиным отцом, я замуж вышла, мужчина хороший такой попался. Нет, правда хороший… Павел Петрович. Мы отдельно жить стали, у Павла Петровича, а к Леше с Инночкой только в гости приходили. Мой супруг первый после своей смерти сыну квартиру завещал, так что Лешка с Инночкой едва поженились, сразу отдельно жить стали. Мы в гости не часто приходили, надо сказать… Как-то не сложились у нас отношения с невесткой.

Вера Матвеевна вдруг подскочила, принялась наливать чай, выставлять угощение. Но заметив, что Аня нетерпеливо ждет продолжения рассказа, снова села и заговорила.

– Нет, Инночка была неплохая женщина. Просто я, быть может, не нашла к ней подхода или обидела чем… Во всяком случае, наше присутствие она терпела с трудом, разговаривала со мной через силу, а с Павлом Петровичем и вовсе словом не обмолвилась. А ведь помогал Паша Лешке всегда и деньгами, и так… Да дело даже не в нас. Она ведь и с Лешей-то не ужилась – Инна эта. Когда врачи запретили ему в рейсы выходить, она буквально поедом его ела. Лешка стал часто к нам приходить, ночевать оставался, а я все не понимала: что случилось? Почему сына домой не тянет? Но он только отшучивался, а потом пришел и заявил: «Все, мам, разошлись». А у самого такая тоска в глазах…

Вера Матвеевна снова подскочила, покрутилась возле плиты и уселась.

– Тогда про квартиру я и не думала. Ушла и ушла, переживем как-нибудь. А ведь она затребовала разменять квартиру-то… А Лешка не хотел. Да и на что бы он ее поменял? Понимаю, почти центр, можно было две однокомнатные в спальных районах, да только Инночка сразу сказала: «В трущобу не поеду, даже не суетись!» А потом и подвернулась комнатка, такая замечательная, недорогая, главное, Инночку устраивала… Вот Леша и… Я ведь даже не знала, где он деньги взял, он мне каждый раз говорил: «Мам, да мне Баринов Серега деньги на год дал, там все чисто, не переживай!» А Сережу я со школы помню, хороший мальчик. Еще и радовалась, что все так славно устроилось… А оно…

Тут Вера Матвеевна заметила, что Анина кружка совершенно не тронута, чай остыл и угощение совсем не убывает.

– Ой, ну Анечка, ну что ж вы не едите? Давайте-ка я вам свежего чайку налью…

– Да не надо мне ничего. Вы, главное, рассказывайте, – усадила ее Аня.

– Конечно, расскажу… – охотно согласилась Вера Матвеевна. – Тут как-то из магазина возвращалась, а навстречу Толик Бабич. Это с ними мальчик учился…

– Вера Матвеевна, да знаю я Бабича, мы же с Лешкой вместе учились, – напомнила Аня.

– Ой, и правда! Анечка, а я все время забываю! – как-то странно проговорила Вера Матвеевна и пристально уставилась на Аню. – Вы теперь такая интересная… Вы уж простите меня, но я вас по школе совсем не помню…

Аня и сама это чувствовала. Вера Матвеевна говорила с ней очень дружелюбно, приветливо, но… но так не разговаривают с одноклассниками любимого сына. Особенно если знаешь с малышового возраста.

– Ну как же вы не помните, – постаралась напомнить о себе Аня. – Ну он же мне с первого класса нравился! Я же Аня! Лиманова!

– Лиманова?! – охнула Вера Матвеевна – Танечка?!!

– Да нет же, Аня!

– Ну что ты мне говоришь? – уже совсем по-другому заговорила женщина. – Я прекрасно помню, Лиманова Танечка – очень славная девочка. Лешка с ней до десятого учился… Погоди-ка… Неужели Лиманова? А почему Аня? Ты сменила имя?

– Да нет же, – засмеялась Аня. – Просто Лешка меня всегда по фамилии зовет, может, и назвал за всю жизнь раза два по имени, а вы не расслышали. Я всегда Аней была.