– Опять? – сильно удивился Лешка и от изумления даже немного протрезвел. – Ань, они опять бить будут, да?

– Да, – охотно пообещала одноклассница и раскрыла телефон. – Такси пришлите, пожалуйста… Адрес?.. Лешка! Быстро адрес диктуй, а то нас убьют.

Лешка вытянулся струной, гордо вскинул голову и по-пионерски отчеканил:

– Пусть убивают! Они от меня ничего не услышат!

– Вот дурак-то, прости господи! – вздохнула Аня и затараторила. – Магазин «Аленка». Я не знаю, какая тут улица… квартира тридцать восемь… да, по городу. Жду.

Такси подъехало буквально через десять минут. Все это время бывшие одноклассники не скучали. Аня пыталась втряхнуть Изобарова в приличные джинсы, а тот невыносимо стеснялся, кокетничал и не давал застегнуть «молнию». Между тем сам был не в состоянии справиться. И Аня проклинала все на свете.

– Осторожно! Ты мне чуть талисман не оторвала! – орал Лешка, когда Аня едва задела здоровенный ключ на шнурке, который болтался на тощей Лешкиной шее.

– Да никто не трогает твой талисман! Прекрати вопить! – огрызалась Аня, натягивая свежую рубашку. – Ключ еще какой-то амбарный нацепил…

– Это… не амбарный, тундра! – оборвал Лешка и снова закокетничал изо всех сил. – У меня там такой пояс верности есть… вот это от него ключик… М-да-а… Один у меня, другой у жены, а третий… А третий мы на вахту сдаем…

В конце концов, когда засигналила машина, Аня плюнула, чуть не силком взвалила на себя бывшего возлюбленного и с грехом пополам спустилась вниз. Изобаров принимал в этом только слабое, посильное участие.

До дома доехали без особенных приключений. Хотя Аня и ловила на себе сочувствующий взгляд таксиста, хотя и порывался Леша затянуть свою любимую «Сошьем, Дуня, сарафан, сарафан», она уже не обращала на подобные мелочи внимания. Ей предстоял серьезный разговор, и именно на него она копила силы и нервы. И все же нервишки еще пришлось потрепать.

Прямо возле дверей, раскрашенная, как индийская невеста, маялась Наташка Кубова и нетерпеливо поглядывала на часы.

– О… Ого! – воскликнула она, завидев свою коллегу с живой ношей на плечах. – А ты… ты куда это его?

– Наталья?! О боже! – простонала Аня. – А тебе-то чего здесь надо? Ты стережешь меня, что ли?

Наталья дернула плечиками:

– Отчего это я сторожить буду? Просто так… просто мне нужно… Между прочим, мне наш директор, Николай Степанович, так и сказал: бери, мол, пример с Лимановой, она у нас опытный работник. И прямо в приказном порядке – иди учись, да, иди учись! Вот я и пришла… учиться… уму-разуму. А что, у тебя сегодня Родион Боянович разве не был?

Тут неожиданно Изобаров вспомнил, что именно он здесь единственный, а потому главный мужчина, посему мгновенно выгнулся дугой:

– Какой такой… Родион?! Никаких Родионов!! И чтоб я больше… не слышал! Не видел… и ничего никому не сказал! Тара-а-а-м-там-там, тара-а-а-м-там-там… – в хмельном забытьи перешел он на фальшивое соло.

Аня, воспользовавшись тем, что руки у нее временно освободились, ловко открыла двери ключом и втолкнула всю компанию в прихожую.

– Ну что, Наташенька, учись уму-разуму, – с раздражением проговорила она. – Наука не из легких. Для начала разуй вот этого господина, если будет брыкаться, можешь приложиться ручкой, только осторожно, он и так уже весь… обложенный…

– Аня! А ты?! – испуганно закричала Наташа, видя, что хозяйка дома бросает ее одну с полуживым от водки мужиком. Я же хотела… А Родион придет?

– Пусть только… только пусть попробует! – браво зарычал Изобаров. – Я ведь не посмотрю, что гость… не-е, не посмотрю…

Аня не слушала пьяные бредни Изобарова, она неслась к соседке на третий этаж, к тете Вере. Медсестра со стажем, та умела за короткое время приводить в разумное состояние пьяных.

Когда Аня вместе с соседкой вернулась в дом, то застала уже знакомую картину – по стене распласталась Наталья, возле нее, насмерть перепуганный и абсолютно трезвый, в подобной же позе дрожал Изобаров, а над ними потрясали автоматами бравые ребята в камуфляжной форме.

– Ой, ребятки, – всплеснула руками Аня. – А я и забыла сигнализацию-то отключить! Вы не трогайте их, это у меня так… гости!

– И этот – гости? – ткнул уже знакомый парень чуть ли не в спину Изобарова автоматом.

– И этот… он такой… немножко неважный гость, потрепанный, но… чего уж… – развела руками Аня.

– А если гости, так платите, гражданочка, штраф, – выдохнул парень. – Мы тут не сайгаки – к вам каждый час наскакивать!

Аня заплатила деньги, и бригада спасителей удалилась.

– Это ты специально, Лиманова, да? – шмыгнула носом Наташа. – Чтобы я у тебя больше не появлялась, да? Чтобы Родион только к тебе приходил, да?

– Нет, – выпрямился Изобаров. – Это она специально, чтобы я никому не достался! Зря, что ли, она меня столько на себе перла. Ну, Лиманова!.. Ну!..

– Аня, – не поняла соседка тетя Вера. – Так кого тут в чувства приводить-то надо?

– Во! Я же говорю, на меня метит, – качнул головой Изобаров. – Ишь, специально и бабку притащила, чтобы меня приворожить. Не дождесся!! Не дамся!! Только по большой, светлой любви!!

Аня уже готова была плюнуть на все и выставить своих гостей.

– Я пойду, – обиженно надула губки Наташа. – А Николаю Степановичу я завтра так и передам, пусть ваша Лиманова сначала сама ума-разума наберется! Это ж надо – Папахина променять на такое убожество!

– Анечка, и я пойду, – махнула рукой тетя Вера. – От греха подальше…

– А я останусь! – с вызовом сообщил Лешка. – Это, Лиманова, чтобы тебе приятное сделать. Очень мне хочется узнать, зачем ты меня столько времени на себе тащила? В санитарку играла, я угадал?

Аня даже не стала ему отвечать. Изобаров был почти трезв, а значит, нельзя терять времени, надо обязательно узнать, куда он вляпался. А чтобы тот не слишком вредничал и рассказал все без утайки, парня надо было накормить, это Аня уже усвоила.

– Рассказывай давай, что там у тебя за история вышла? – спросила она сразу, как только тот опустошил тарелку. – Как это тебя угораздило в такие долги влезть? Да еще и к Кривороту!

Лешка отвалился на спинку стула и пожал плечами:

– А куда было деваться? У меня такая история вышла, лучше не вспоминать…

– Нет уж, лучше вспомни, надо же как-то тебя из этой ямы вытягивать, – не согласилась Аня. – Давай, чистосердечно, с выражением… Ну?

– Да чего ну-то… – тяжко вздохнул протрезвевший Лешка. – Мне квартира от отца досталась. Мама с отчимом в отдельной живут, на новой квартире, а батя в старой оставался. Ну… помер он как-то в одночасье, но о сыне своем побеспокоился, обо мне то есть… И стал я жить отдельно – кум королю. А тут и невеста как-то необыкновенно быстро подвернулась. Ой, ну красавица-а-а! Всего много! Тут – во! Тут – во! Тут… а, ты все равно не поймешь. Только вот талия какая-то недоразвитая – тоню-ю-юсенькая, зато красотища! Она по городу идет, у мужиков вывих шейных позвонков. А с ней я такой король шагаю! Да чего там… И ведь пока я летал…

– А где это ты летал? – не поняла Аня.

– Здра-а-а-асссьте! – обиделся Изобаров. – Ну, наверное, я пилотом работал. И даже не простым, а командиром экипажа. Я ж не все время пил. Это уже потом, когда меня по состоянию здоровья списали, я запил!

– Ты же молодой! Откуда у тебя состояние здоровья?

– Ну вот так вот… – загадочно помотал головой Лешка и рявкнул. – Ты будешь слушать? Кому я тут душу выворачиваю?! И вот, значит, как меня попросили с работы… Ну они сначала не совсем попросили, только в наземные службы перевели, но на кой леший мне эти наземные? Я тут и к-а-а-к начал пить, как начал…

– Вот уж ты им свинью подложил… – не удержавшись, хмыкнула Аня.

– Не ерничай, – насупил брови Лешка и с удовольствием принялся вспоминать дальше. – Вот потом-то я и убедился, какая у меня жена рвачка! Только я запил, сразу же – бымс! И на развод! Можно подумать, с алкоголиком жить нельзя!

– Да зачем ей нужно такое счастье – с алкоголиком жить! – возмутилась Аня. – Сам виноват! Сдался ты ей такой красавец! Надо было самому голову на плечах иметь!

– Ой, ты, Лиманова, прямо как недоразвитая, честное слово, – поморщился Изобаров. – Зачем мне голова, если у меня такая квартира, почти в центре! Она ж все продумала! Она ж… она специально моему падению не препятствовала, чтобы квартиру у меня оттяпать!

В расстроенных чувствах он раскрыл холодильник Ани, ничего там из спиртного не обнаружил и принялся негодовать дальше:

– Она ж… ты б ее на суде видела! «Мне приситаеца половина квартиры, да-а-а-а!» – скривился он, передразнивая бывшую супругу и сплюнул: – Тьфу! Противно вспоминать! И ты даже мне ее не защищай!.. «Сам виноват». Вот я и… Еще сильнее запил… Хотя… она вообще-то хорошая баба. Только… Ну как я ей квартиру-то отдам, ты головой-то думай!.. А тут вдруг – раз! Мне для нее квартирка подвернулась, для Инки, для кобры моей, один знакомый парень продавал. Уезжал, деньги нужны были быстро, поэтому отдавал за полцены. Всего-то за шестьсот. А ты же знаешь, какие у нас квартиры дорогие. Ну я и… Взял на год, думал выкручусь, а там такие проценты набежали…

– Подожди, – прервала его Аня. В таких делах нужна была аптекарская точность. – А у кого ты взял? Имя, фамилия?

Лешка посмотрел на Аню, как на надоедливую муху:

– Ой-ой-ой! Прямо она вся как овчарка! Ушки навострила, глазки выпучила!.. А тебе вот все надо знать, да?

– А ты думаешь, я вот просто так сижу и дамского интересу ради твой бред слушаю, да? – не выдержала Аня. – Спрашиваю, значит, надо. И не вздумай врать! А то и тебе, и мне голову свернут!

– Ох, ну и втянула ты меня… – вздохнул бессовестный Лешка. – Я взял у Криворота, есть такой – Альберт Дмитриевич. Мне его сосед посоветовал, он какой-то сильно навороченный, ну и по его протекции мне выдали.

– А по его протекции тебя не могли поменьше бить? – буркнула Аня.

Изобаров просто вскочил и принялся по-обезьяньи вертеть руками:

– Не могли, знаешь ли! Я даже сильно опасаюсь, что мне и сам сосед настучать желает! Потому как получается, что я его, такого крутого и правильного, тоже подставил!

– Значит, все-таки – Криворот… – пробормотала Аня и спросила: – Ну а дальше?

– А дальше срок истек, вот они теперь и ходят ко мне, поколачивают… Я, Лиманова, одного не пойму: чего меня бить, как грушу? У меня что, от этого больше денег станет? Я ж и умереть запросто могу! А тогда они и вовсе ничего не получат!

– У тебя квартира есть… – задумчиво проговорила Аня. – Я еще удивляюсь, почему они тебя не избили так, чтобы ты всю жилплощадь на них переписал…

– Ну спасибо, Анечка, утешила! – вскинулся Изобаров. – Я и так, как кролик, от любого шума шарахаюсь, а ты…

– А говорил, царь зверей, – усмехнулась Аня.

– А ты побольше слушай, что я говорил! – огрызнулся Изобаров и нервно закурил сигарету.

Аня походила по маленькой кухне, обняв себя за плечи. Пообещать Лешке она ничего не могла! Понадеется парень, а вдруг у нее что-нибудь не срастется…

– Я к чему тут устроил вечер воспоминаний… – лукаво взглянул на нее Лешка. – Хочу, чтобы ты денег мне заняла… Да ты не бойся. Я ж отдам! Когда-нибудь же заработаю!

– Пятьсот тысяч? – с улыбкой уточнила Аня.

Лешка с готовностью кивнул.

Аня резко обернулась, ухватила его за руку и потащила в комнату.

– Пойдем!

– Ого! – упирался Лешка и тормозил как мог. – А так просто не дашь денег, что ли? Обязательно тащить, да? Я больно-о-о-ой, изби-и-и-тый челове-е-ек…

– Смотри! – открыла перед ним ящик бюро Аня и достала целую кипу бумаг в аккуратной папке. – Читай! Видишь? Здесь один кредит, здесь… этот я уже погасила, это… это за машину только выплатила, это за квартиру, это… Нет, ты не верти носом, смотри! Ты что же, думаешь, у меня деньги чемоданами валяются?

Лешка отошел от бюро окончательно подавленным.

– Ну вот что ты, Лиманова, сейчас сделала? Убила мою последнюю светлую надежду… Я же думал, я же… У меня же такие мысли хорошие были, я же думал, что ты просто жадная и противная баба. Сидишь на миллионах, а замечательному человеку из вредности помочь не хочешь. Я же… Я же на вечере и танцевать тебя специально тащил, думал, растаешь – дашь денег, а ты…

– То есть… Ты меня только из-за денег приглашал? – запыхтела Аня. – А чего тогда говорил, что я бедненькая? Что мне на косметику не хватает?

– А это я специально, чтобы ты не догадалась о моих долгосрочных планах! Ведь не догадалась же, правда?

– Ну ты и гад, – дернула подбородком Аня. – А я думала, что нравлюсь тебе!

– Я тоже думал, что тебе нравлюсь! И как только расслабился, мне твой хахаль сразу же по физии съездил! А теперь по мне еще и те ребята прошлись… Криворотовские… – и совсем грустно добавил: – Только ленивый еще по мне не проехался…

И так он искренне горевал по этому поводу, что у Ани сжалось сердце. «Вот живет себе человек. Целый мир. Расскажет тебе, что хочешь! Да только беда – никому это не надо. А он ведь о чем-то думает, что-то чувствует, и никого не волнует что! Каждый только и норовит обидеть…» – думала она и вдруг резко себя одернула. Точно так же она жалела какую-то дворняжку, Дымку, кажется. А у той Дымки злобная хозяйка оказалась! А за Лешку никто не крикнет. Это что же, он хуже дворняжки получается? А чем лучше-то? Эта Дымка хоть не пьет, как верблюд! И в долги не лезет!.. Нет, стоп. Так думать неправильно. Кажется. Аня тогда еще размышляла о доброте и сердечности…