— Что? Зачем ты говоришь мне это?

— Какой-то чмошник рассказал о тебе Биру. Я пока не знаю, кто из этих ублюдков сделал это, но..

— Какой к черту Бир? Какое я имею отношение к этому Биру и вашей шайке?

— Нельзя, чтобы нас видели. Поэтому, скорее всего мы больше не увидимся.

— Ты больше не вернешься в центр?

— Меня давно нет в списках. — Он улыбается.

— То есть? — Я не понимаю.

— Около месяца назад, предки разрешили бросить мне эту богадельню, но появилась ты.

— Ты хочешь сказать.. — Я не верю своим ушам.

— Да, я ходил туда из-за тебя.

— Но, почему? — Я хмурюсь.

— Мне нравилось наблюдать за тобой и все еще нравится. — Ренат кладет свою ладонь мне на щеку и я закрываю глаза. Как давно, я не чувствовала ничего подобного. Знакомое тепло растекается по моему телу, внутри что-то трепещет. Неужели, мне нравится чувак? Неужели, я все еще могу это чувствовать. От осознания этого, я слегка улыбаюсь и открываю глаза. Еще несколько секунд мы смотрим друг на друга, потом парень уже не из группы поддержки убирает руку с моего лица и встает.

— Нужно идти. Выходи первой, я пойду сзади, буду держаться от тебя на расстоянии нескольких метров. Иди и не оглядывайся, но знай, что я позади. Поняла?

Я кивнула.

— Ты не расскажешь мне, что происходит?

— Нет. — Резко отвечает он.

— Тогда, почему я должна слушаться тебя, если ты ни черта не говоришь?

— Потому что ты веришь мне.

— Ну, да. С чего ты взял? Я даже не знаю, кто ты.

— При одном из наших первых разговоров, ты утверждала обратное.

— Я просто, просто. — Я замолкаю, не зная, что сказать.

Я выхожу на улицу, не оборачиваюсь, как и сказал Ренат. Не понимаю, почему, но чувствую, что могу ему верить, и еще чувствую, что мы во что-то вляпались, хотя я уж точно не могла никуда вляпаться. Я почти ни с кем здесь не знакома, я хожу на работу и в группу поддержки, я бываю в продуктовом магазине пару раз в неделю. Я понимаю, что этот идиот Ренат, запросто мог вляпаться в какую-то хрень, но у меня в голове, не укладывается, причем здесь я. Кто такой Бир? И почему я должна бояться этих людей, когда не имею к ним никакого отношения?

Подойдя к книжному, я останавливаюсь и все же решаю обернуться. Чувак уже не из группы поддержки стоит, облокотившись на соседнее красное здание почты.

— Я освобожусь в восемь. — Говорю я и вхожу в магазин.

Я определенно, хочу встретиться с этим сумасшедшим загадочным парнем еще раз. Я сказала, что работаю до восьми, это означало, что я буду ждать его в это время. Я не надеюсь, что он придет, и в глубине души, я даже опасаюсь, что он придет. Я не буду его ждать, больше чем тридцать секунд, я выйду из магазина ровно в восемь и, если его не будет, я сразу же пойду домой.

Глава 19

Пятьдесят второй день в городе N


Я уволилась с работы, поэтому уже почти две недели сижу дома. С Альбиной проблем не возникает, мне нравится проводить с ней время, и помогать ей, это не занимает так много времени, как я думала. Утром и вечером с ней мама и «исчадие ада», а днем я. Мы экспериментируем на кухне, смотрим фильмы. Каждый день я вывожу Альбину на улицу, мы гуляем по торговому центру, который ближе всего к нашему дому. Пару раз мы гуляли в парке на набережной, кормили птиц, и даже пели караоке на площади. В такие моменты, я действительно, ощущаю нас семьей. Я счастлива, когда моя сестра улыбается, а сейчас я часто вижу ее улыбку. С Андреем мы видимся почти каждый день, так как он все еще живет у нас дома. Мы сталкиваемся либо на кухне, либо у Альбины в комнате. Мы почти не разговариваем, после той ситуации в моей комнате. Для видимости общения, мы можем перекинуться парой незамысловатых фраз. Честно говоря, я стараюсь его избегать, но это не так просто, живя под одной крышей. К ужину я обычно не выхожу, хотя в последнее время, мама вдруг с чего-то начала волноваться о том, что я очень худая, и заставляет меня ужинать вместе со всеми. А под прицелом глаз «исчадия ада» кусок в горло не лезет. Когда он смотрит на меня, мне хочется заползти под стол и не выползать оттуда, пока Андрей не исчезнет с горизонта. Я и раньше чувствовала дискомфорт в его присутствии, но теперь все стало еще более невыносимей. Мы как нашкодившие дети «выглядываем из-за угла», мы почти не разговариваем, даже не хамим друг другу, мы только переглядываемся, а точнее «исчадие ада» испепеляет меня взглядом изо дня в день, а всегда отвожу глаза, потому что мне не нравится, этот зрительный контакт. Лучше бы мы «грызли» друг друга. Иногда, мне хочется наброситься на Андрея и избить до полусмерти. Откуда во мне столько злости, я не знаю. Порой, мне даже саму себя хочется ударить.

Мама осталась дома, она дала мне выходной, чтобы я смогла поехать купить себе платье. По правде, я бы лучше осталась дома с Альбиной. Не хочу никаких платьев.

Сегодня день рождения матери «исчадия ада», и нас всех пригласили на банкет. Когда я услышала это, я конечно же, сразу отказалась, но мама ясно дала понять, что идем мы все. А так как, сейчас у нас с ней все, более или менее нормально, я не хочу это испортить. Моя мамочка — мастер показухи, она хочет собрать всех нас вместе, и наверняка, представить, как идеальную семью, где каждый до безумия любит друг друга.

Я не заморачивалась с выбором платья, купила первое попавшееся, что увидела в магазине. Село нормально, требованиям мамы «не слишком развратное» соответствует. «Никакого красного, зеленого и желтого, никакого глубокого декольте, никакого вызывающего выреза на спине». Хорошо мама, могла бы подарить мне мешок, я бы проделала в нем дырки для рук.

Мой выбор пал на миленькое темно-синее платье с кружевными рукавами три четверти и пышной юбкой. К нему Альбинка подобрала мне бежевые лодочки из своего гардероба. Мне было плевать на свой наряд, главное, чтобы мать осталась довольна. Когда я шла в торговый центр, у меня было желание купить что-то более развратное, чем мамуля может себе представить, я так и горела желанием напялить на себя что-то ядерно-красное с огромным вырезом на груди, но я этого не сделала.


Заходя в ресторан, мама дернула меня за руку.

— Не смей, что-нибудь выкинуть.

— Я и не собиралась.

— Алкоголь не трогай.

— Я поняла, мам.

— Постарайся быть приветливой.

— Мам, мы не на приеме у королевы.

— Мы в обществе приличных и уважаемых людей этого города.

— Все будет нормально. — Говорю я.

Пройдя через длинную кустистую аллею, украшенную кучей мини-фантанчиков, мы оказались в самом сердце вечеринки. Мама и папа шли под руку, как примерная пара высшего общества, рядом шел «исчадие ада» и катил коляску с сидящей в ней Альбиной, я плелась позади и осматривала все вокруг. Меня восторгала и в то же время отвращала эта роскошь ресторана в стиле Барокко. Все оформлено в коричнево-кремовом цвете, на потолке висят огромные люстры, окна завешены громоздкими темно-коричневыми шторами, из-за которых уличный свет не проникает в помещение, создавая полумрак. Находясь здесь, можно представить, что я попала во дворец. В зале я насчитала около сорока человек: женщины излучающие грацию и изящество и мужчины, излучающие запах денег и спиртных напитков. Пока я рассматривала помещение и людей находящихся в нем, мои уже ворковали с предками Андрея. Мама махала мне рукой и улыбалась. Я с неохотой подошла, и в эту же секунду ко мне подлетел официант с целым подносом бокалов шампанского. Я даже ничего не успела сказать, как мама отправила его от меня куда подальше.

— Это ваша младшая? Господи, как вымахала… Сколько же я тебя не видела.

Если быть, честной, то кажется ни разу. Я лично, не помню, чтобы я встречалась с матерью «исчадия ада».

От этой красивой высокой брюнетки с зачесанными назад волосами и платьем, наверняка, стоимостью в несколько тысяч долларов, за несколько метров несет парфюмом и лицемерием и она уже раздражает меня, но я улыбаюсь, как приказала мама. Мои скулы болят от идиотской натянутой улыбки, и похоже, не у меня одной, глядя на маму, я вижу, что она тоже ощущает дискомфорт. Я поздравляю мать Андрея с днем рождения, и извиняюсь, за то, что мне срочно, якобы, понадобилось в дамскую комнату. Скрывшись из виду, я хватаю бокал шампанского с подноса официанта и разом осушаю его. Находя свободный столик, я беру еще один бокал шампанского и плюхаюсь на мягкий стул. В зале играет легкая классическая музыка, под которую можно либо спать, либо умирать. Вся эта сверхизысканная тема меня утомляет, я привыкла к вечеринкам а-ля «бродяга». Заброшенные помещения, подпольные клубы, — это мое.

Покачивая ногой и допивая третий бокал шампанского, я думаю о том, как бы отсюда свалить. Оглядевшись по сторонам, я ставлю на стол пустой бокал, хватаю свою сумочку, встаю и быстро шагаю к выходу, надеясь быть не замеченной мамой. У выхода меня перехватывает «исчадие ада», мы почти сталкиваемся с ним, я бы сказала лицом к лицу, но так как он выше меня на целую голову, мы просто сталкиваемся, и при этом я чуть не выбиваю бокал из его рук.

— Воу, воу… осторожней. — Говорит он, отступая назад.

— Сам смотри, куда прешь.

— Куда намылилась?

— Не твое дело. А ты, я смотрю, расслабляешься. — Я киваю на бокал в его руке.

— На самом деле, это комплимент для друга. — Он передает бокал мне, я вскидываю брови и таращусь как дура, но бокал не беру.

— Ты подсыпал туда яд?

— У меня была такая мысль, но нет. Просто подумал, что ты захочешь выпить.

— Нет, спасибо. — Я обхожу Андрея и выхожу на улицу, этот идет за мной.

— Хочешь свалить?

— Уже сваливаю. — Отвечаю я, не оборачиваясь.

— Теть Лоре это не понравится.

Я молчу и иду дальше.

— И куда пойдешь, домой?

Я разворачиваюсь на каблуках, и смотрю на «исчадие ада», все еще держащего в руках бокал с шампанским.

— Господи. Тебе-то что? Куда я иду, зачем я иду. Отвали, ясно?

— Слушай, что я сделал, а?

— Ничего. Мне кажется, ты сейчас не там, где должен находиться. Где Альбина? Оставил ее одну.

— Она любезничает с моей матерью. Я бы не ставил ее одну, и ты это знаешь. Слушай, знаю одно место, можем свалить вместе.

— Нет, спасибо. — Я разворачиваюсь и иду в сторону дороги, чтобы поймать такси.

— Как хочешь. Я мог бы отмазать тебя от мамы. Сказал бы, что тебе стало плохо и я отвез тебя домой.

— Это шантаж? — Я снова оборачиваюсь.

— Это дружеское предложение.

— Мы не друзья.

— Но могли бы.

— Ладно. И что за место?

— Тебе понравится.

Андрей ставит бокал на фонтан и идет ко мне.

— Так, я соглашаюсь, не потому что считаю это хорошей идеей. Ты отмазываешь меня от матери, я позволяю тебе свалить со мной.

— Понял.

Мы выходим к дороге, «исчадие ада» тормозит такси. Мы садимся в машину, оба на задние сидение, я отодвигаюсь к окну.


Таксист высаживает нас в глухом безлюдном, на первый взгляд районе. Я выхожу из машины, поправляю платье, и осматриваюсь вокруг.

— Классное место. Мне очень нравится. — С иронией произношу я.

Андрей подкатывает глаза и хватает меня за руку. Мы идем через какие-то дебри, под ногами путается бродячая кошка, и я чуть не наступаю ей на хвост.

— Куда ты меня ведешь?

— Увидишь.

— Мне не нравится это место.

Мы проходим мимо небольших частных домов. Этот район выглядит беднее, чем наш. Все здесь напоминает деревню. Мне кажется, что я не была здесь раньше. Кое-где, на земле валяются битые бутылки из-под пива.

Подходя к маленькому кирпичному зданию, напоминающему гараж, «исчадие ада» останавливается и отпускает мою руку. По обеим сторонам от двери, стоят два головореза, Андрей пожимает им руки. Кажется, что эти трое знакомы, что выглядит странным, учитывая то, что эти парни похожи на только что освободившихся из тюрьмы. Грозный взгляд, широкие плечи, у одного из них даже татуировка прямо на лице, в области виска.

— Девушка со мной. — Говорит Андрей и головорезы распахивают перед нами металлические двери. Я не знаю, что ожидала здесь увидеть, может гаражную тусовку или что-то в этом роде, но уж точно не подпольный клуб.

Мы спускаемся по металлической лестнице, я слышу грохот музыки, перед нами открывается еще одна дверь и я вижу перед собой настоящий клуб.

— Офигеть. — Говорю я.

— Что? — Кричит «исчадие ада» наклоняясь ближе к моему лицу. Из-за громкой музыки почти невозможно что-то расслышать, поэтому я повышаю тон в несколько раз.

— Я говорю, офигеть. Как это возможно? Как ты нашел это место?