Ольга Горовая - Тетрада Величко

Преподаватель пожала плечами:

— Я не знаю, Кузьма. Это не через меня решается. Но если вы действительно хотите знать, я спрошу, что и как в этом году, детальней узнаю. Однако речь идет о сумме в несколько тысяч. Долларов, — она посмотрела на него с какой-то такой грустью, будто точно знала, что он сейчас внутри ощутил.

Словно пропустил удар под дых. И в глазах потемнело. Живот свело. А надо было собрать себя в кулак. И выдать нормальную реакцию. Еще и так, чтобы мавка ни фига не просекла, когда он к ней через минуту выйдет.

— Узнайте, пожалуйста, Нинель Андреевна, — удалось ровно произнести ему, пока в голове совершеннейший бардак улечься пытался.

Повернулся к двери, поняв, что пора уходить.

— Хорошо, Кузьма, — преподаватель вышла с ним, чтобы провести их.

Кристина стояла у стула, где он недавно сидел. Уже полностью одетая. И как-то с опаской, напряженно смотрела в их сторону. Видимо, пыталась понять, о чем они говорили. И уже нервничать начала.

— Пошли, — черт знает где найдя силы, чтобы ровно улыбнуться малышке, он взял со спинки стула свою куртку.

Быстро сунул ноги в ботинки, не зашнуровывая. Ему надо было выйти. Сейчас Кузьма нуждался и даже хотел морозного свежего воздуха. Может, тогда у него в голове посветлеет и он поймет, что делать дальше и как.

Ухватив Кристину за руку, Кузьма вытащил ее на лестничную площадку, пока мавка в очередной раз прощалась с преподавателем. Кристина вновь глянула на него напряженным взглядом, но ничего не спросила.

— Почему не обулся нормально? — вместо этого начала волноваться она. — Ну куда ты без куртки, и ботинки толком не…

— Все нормально, малыш. Сейчас застегнусь, зашнуруюсь. Хочешь, еще и шапку твою на себя натяну, — хмыкнул Кузьма, легко стукнув ее пальцем по носу. — Курить охота сильно.

Она скривилась и шумно выдохнула. Но не начала его отчитывать насчет курева. Так и вышли из подъезда. Кузьма глубоко затянулся, едва двери на улицу открыл.

Прошлое

Он не позволял себе делать какие-то выводы и умозаключения, пока с матерью не поговорит. Черт знает, на что надеялся. Умом понимал вроде, что ни у них, ни у тети Томы с Гришей таких денег и в помине нет. Все сбережения, что имелись, давно были потрачены на ремонты. Да и тогда — не о таких суммах речь шла.

Несколько тысяч долларов… Японский бог! За несколько тысяч долларов сейчас квартиру в пригороде купить можно было. Очень близко к городской черте. Да и в самом городе, если напрячься… А тут за то, чтобы в университет поступить…

Нет, Кузьма слышал о подобных «взносах». Да и сам в техникум не за «спасибо» прошел, Григорий тоже с кем-то договаривался. Но не такими же суммами оперировали! Да и у него ситуация другая, и аттестат не такой, как у мавки. А уж желания к учебе у него никогда такого не было. Она же действительно старается, ех***й бабай! И учится! А главное — она же хочет врачом стать!

Выходит, что все это до одного места?

Раздраженно и резко выдохнув, Кузьма щелкнул зажигалкой, прикурив сигарету. Открыл форточку, чтобы не продымить здесь все. Он сидел на кухне. Один. Начало первого ночи. Все спали давно. А Кузьма сидел здесь и пытался придумать хоть какой-то вариант. С матерью он говорил еще до ужина, пока Кристина к тете Томе бегала в гости. Но этот разговор никакого решения не принес, только подтвердив то, о чем Кузьма и так догадывался. Правда, мать внесла разумное предложение не торопиться с выводами и еще у кого-то поспрашивать, узнать. У репетитора по биологии хотя бы выяснить, действительно ли ситуация в университете такая? Кузьма собирался это сделать. Однако ему не казалось, что Нинель Андреевна врала. Не таким человеком она была, судя по впечатлению, которое сложилось за то время, что они общались. Но он все равно поспрашивает. Может, и еще у кого-то хоть что-то удастся узнать.

Но положение дел не давало покоя. Кузьма уже пытался уснуть. Точнее, он скорее хотел, чтобы малышка нормально заснула, вот и лежал с ней, пока Кристина не отключилась. А у него эти мысли и думы не шли из головы. Как и противное ощущение, гадкий привкус понимания, что вариантов нет, если все и правда окажется так, как говорила преподаватель.

Он понятия не имел, где взять такие деньги. Тем более, что и времени, насколько Кузьма понял, в запасе имелось не так и много. Даже если они все ужмутся, а он и Гриша будут круглосуточно работать — все равно не наскрести.

— Тебе спать давно пора, — тихий и грустный голос Кристины заставил его дернуться.

Он не услышал, как она дверь открывала. Обернулся, поняв, что мавка уже рядом стоит, кутаясь в футболку. С голыми длинными ногами, от вида которых у него голову всегда кружило. И хотелось ее тут же на себя усадить, сжать ладонями, провести от косточек на лодыжках до самых бедер. Стиснуть, прижать к себе. Отвлечься, ее заставить застонать…

Только сейчас Кузьма не на эти обалденные ноги своей ненаглядной мавки смотрел, а в ее глаза. И взгляд Кристины был очень серьезным.

Она взрослела. Быстро. Не по дням, а по часам. Глупо, конечно. Так про детей обычно говорят, что растут. Кристина уже не росла. Но он просто-таки ощущал, как менялась: становилась серьезней, сосредоточенней, теряя былую восторженность и доверчивость. О матери беспокоилась, начав больше о ней заботиться, чем сама заботу принимала. Старалась все успеть: и учебу свою, и дополнительные занятия, и по дому помогала… Уже не так по-доброму всех вокруг воспринимала, как раньше. Научилась с опаской посматривать на незнакомых. Только рядом с ним ее взгляд становился настолько же открытым и искрящимся, каким Кузьма тот все детство помнил. Полным доверия, обожания и такой сумасшедшей радости, от которой у него дух всегда перехватывало.

Но сейчас ее взгляд был иным: все тем же настороженным и немного нервным, как в прихожей у репетитора.

— Почему не спишь? — затушив сигарету, он выдохнул дым в форточку и захлопнул створку.

Зима, тянет. А она в одной футболке. Уже, вон, ногу на ногу ставит, пытаясь согреть озябшие пальцы. Вечно ступни холодные. И ладони. Ему постоянно их своими обхватить хочется, согреть свою мавку.

— Любимый…

Кристина обхватила себя руками, отреагировав на его вопрос ровно так же, как и он на ее замечание. Никак, то есть. И тут, неожиданно для Кузьмы, вдруг рванула к нему и обняла за плечи крепко-крепко. Обхватила со спины, прижавшись всем телом. Уткнулась лицом в затылок.

— Давай бросим эту затею. С университетом. Я лучше в колледж поступлю. На медсестру. Или на акушерку. И за репетиторов столько платить не будет нужно, и с экзаменами этими… — хрипло прошептала она ему в волосы, целуя затылок, продолжая обнимать. — Тебе легче станет, не надо столько работать.

А он всей спиной ощущал, как ее колотит. Как всю малышку трясет.

— Подслушивала, мавка? — Кузьма ухватил ее руки и потянул Кристину вбок, заставив сесть ему на колени.

Сам сжал ее в руках. Ухватил за растрепанные волосы и запрокинул голову Кристины, всматриваясь в напряженные глаза, на закушенные губы глянул.

— Ты что это такое выдумала, а? — хмыкнул, когда она отвела взгляд, вместо ответа.

Кристина еще крепче сжала губы. Но тут же резко хмыкнула.

— Подслушивала, да! Это же меня касается. Моего будущего. Нашего. И я не хочу, чтобы ты даже думал о том, что Нинель Андреевна говорила. У нас таких денег нет. А раз у них все так, то и ладно! Пойду в медсестры! — напряженно и резко проговорила малышка, все же стараясь не кричать.

Помнила видимо, что мать спит. Он хмыкнул, скривившись.

— Кузьма, родной мой, любимый, — Кристина ухватилась за его щеки своими ледяными ладонями. — Я тебя прошу, ну не надо! Думаешь, я маленькая и не понимаю, почему ты здесь сидишь, а не спишь рядом со мной? Ведь сто процентов же — уже надумал бросить свою учебу, куда и так почти не ходишь, и прикидываешь, куда еще на работу устроиться?!

Такие мысли приходили ему в голову, это правда.

— Только я не хочу так, Кузьма, — Кристина прижалась к нему. Крепко поцеловала в губы своими, напряженными и дрожащими. — Не хочу я становиться врачом, если цена такая, понимаешь? Я и так плакать все время хочу, когда вижу, насколько ты устал! Нельзя столько работать! Ты бы выучился лучше. Устроился бы потом на нормальную работу, где головой работают, а не доводят себя до физического изнеможения…

— А моя работа тебе чем не нравится? — хмыкнул он вновь, просто чтобы поддеть ее.

Не первый раз все это обсуждали.

— Родной! — Кристина обняла его за шею так, что едва не задушила. — Тебе же жить некогда. Нам! Я так хочу, чтобы ты расслабился просто, отдохнул, а не думал, куда еще работать пойти. Тебе же спать скоро некогда будет.

— Ты спишь не больше моего, мавка, — прижался лицом к ее волосам, вдохнул запах кожи Кристины, не позволяя ей встать с его колен. — И учишься так, будто сама вкалываешь на заводе…

— Кузьма! Ну что ты! Понимаешь же прекрасно, о чем я говорю! — Кристина опять возмущенно поджала губы.

Это смотрелось довольно забавно на ее личике. Но Кристину его ухмылка не остановила.

— Я не хочу поступать такой ценой… Господи! Да мы даже не знаем еще эту цену, — она уткнулась лбом ему в плечо, тяжело и шумно выдохнув. — Но у нас и тысячи долларов нет, а Нинель Андреевна о нескольких говорила. Это бессмысленно и… Это просто нереально и невозможно, родной! Ты же не можешь этого не понимать! Так зачем тогда все это делать? Я поступлю в колледж, выучусь на акушерку. Помогать детям на свет появляться — это же прекрасно, — она повернула голову и посмотрела на него снизу вверх со слабой улыбкой.

Только он ей в глаза смотрел, и без разницы, что на кухне темно было. Ему и такого освещения хватало.

— Ты меня или себя убеждаешь, мавка? — хмыкнул Кузьма, легко поглаживая пальцами ее спину под футболкой. — Нет ничего невозможного, не руби сгоряча. Мы еще ничего не знаем: ни сумму, ни когда ее отдавать надо и кому, да и как это вообще делается. Я еще с твоим репетитором по биологии поговорю. Да и просто у людей поспрашиваю. Мало ли, может кто-то в теме, или родня у кого-то. Узнаем, поищем, посмотрим. И только потом решать будем. Ты о том, чтобы врачом стать — последние три года мечтала. Я тебе не позволю так просто от мечты отказываться.

Он поднял ее лицо и поцеловал Кристину в губы. Крепко, напористо. Не позволяя ей дальше спорить. Но Кристину характером тоже природа не обделила, он не мог этого не признать. Она ответила на его поцелуй. Ответила горячо и охотно. Обхватила ногами его за пояс, руками сжала плечи Кузьмы. Блин, они так уставали последние недели две! Или даже месяц! Толком времени друг на друга не было. А он по ней настолько соскучился, чтоб нормально, с расстановкой хоть обнять, нацеловаться. Не говоря уже про все остальное…

— Кузьма, — ее дыхание сбилось. Кристина задыхалась, жарко целуя его щеки, губы, даже нос. Но соглашаться с ним не собиралась, похоже. — Да сколько ни спрашивай — нет денег таких. Ни у нас, ни у родителей. И даже если все работать будут круглосуточно, и есть перестанем — нам таких денег не насобирать за это время. Ну одну тысячу, но не несколько же!

— Мавка, — Кузьма тяжело выдохнул и достал губами сигарету из пачки, прикурив одной рукой. — Твоя задача — учиться. Все остальное — моя парафия. И о том, что возможно, а что нет — мне париться. Тебе и без этого есть о чем думать. Одних экзаменов сколько сдавать, — Кузьма подмигнул, выдохнув дым.

Прижал Кристину к себе крепче, чтоб теплее было, и снова приоткрыл форточку.

— И все-таки давай я в колледж подам документы, — она крепче сама прижалась.

С того момента, как услышала, что Нинель Андреевна рассказывала Кузьме за дверью, внутри какой-то непривычный и незнакомый страх поселился. Зябкий и изматывающий. Холодящий внутренности и лишающий голоса. Вызывающий непривычное и давно позабытое ощущение своей беспомощности.

Оно давно нарастало внутри Кристины, пока она безуспешно пыталась уговорить Кузьму больше отдыхать; убедить, что он о себе должен думать: чаще ходить на учебу, меньше искать подработок. Только кто ее слушал? Не Кузьма, однозначно. Но когда она вечером услышала про деньги, да еще и в таком размере… Кристина ужас испытала почему-то. И оттого, что вдруг поняла — ее мечта может и не исполниться. Сколько бы она ни училась и как ни старалась бы. Это осознание угнетало. Приводило к полному ощущению какой-то беспомощности.

Но еще больше опустошение внутри разрослось от мысли о том, как на подобные новости отреагирует Кузьма. Не такая уж и маленькая она уже была, как они ее порою воспринимали, считая, что Кристину от всего необходимо оберегать. Да и характер своего любимого она знала прекрасно. Потому и не сомневалась в том, что сейчас, сидя в темноте на кухне, он придумывает, как еще больше денег заработать, чтобы гарантировать ее поступление.