Ольга Горовая - Тетрада Величко

А Кристине говорить уже трудно. Лицо горит, щеки пылают, шея, грудь, которую он то и дело губами терзает, дразнит, каждым своим движением заставляет жадно воздух глотать.

— Нам там про…. манипуляции рассказывали. Кажется, ты этим и занимаешься — манипулируешь мной…

****! Расхохотался, несмотря на бешеное вожделение, охватившее и тело, и мозг. На самую примитивную и правильную в то же время потребность: быть в ней, ее в себе растворить. Чтоб ни о чем думать не могла. Перевернулся, уперся затылком в спинку дивана, перетащил Кристину на себя, впился губами в ее грудь. Ладонями на бедра надавил, не позволяя отстраниться. Погрузился глубже.

— Я с тобой любовью занимаюсь, мавка. А не глупостями всякими, — прохрипел он, смешливо в уже потерянные зеленые глаза заглядывая.

— Вот-вот, я об этом как раз, — сама теряет контроль, начинает навстречу каждому его новому толчку двигаться. Сжимает плечи Кузьмы, его шею так, словно придушить хочет.

Уже не стонет даже, хрипло кричит от удовольствия.

Обожает, когда ей так хорошо! Когда для него вся, никаких задних мыслей — Кристина перед ним «нараспашку», жаркая, любящая, горячая! Сам срывается, вжимая пальцы в ее спину, в бедра. Ртом дыхание ловит. Вся его!

Кожа от испарины влажная у обоих, а не хочется отодвигаться. И дыхание на двоих — одно. Сердце, кажется, одно у обоих колотится. Где-то посередине между его и ее грудиной стучит, бахает. Так любит ее, что аж больно в груди, в мышцах! Всего мало. Всегда больше хочется! И Кристину так же ломает, хотя едва дышать может. Цепляется за него короткими ногтями, губами припала к плечу. Всем телом на нем распластана. Точно, что одно целое!

— Ты меня специально от прошлой темы отвлек, да, родной? — минут через десять только вспоминает про слова и то, что говорить умеет, по ходу.

Оба лежат на диване. Прижаты плотно. Так и не разложив тот. Тесно и места мало, а им хорошо. Бедро Кристины поперек его живота. Сама почти вся на нем. Кузьма ее обнимает, губами дразнит, заставляя кожу жаром пылать. А она каждый палец его целует, каждую черточку на плечах, вздувшиеся вены на шее, влажные пряди волос.

— Понятия не имею, о чем ты, мавка, — хмыкнул, прижал ее голову к груди, как раз над своим сердцем. — Кто меня дразнить всякими парнями начал?

Кристина только глаза закатила.

— Все ты понимаешь! — вроде и с упреком, только с разморенных, обветренных их страстью губ это уже не так грозно срывается. А ему целовать ее еще больше хочется. — Что же мы теперь делать будем, Кузьма?

Ну вот не может она расслабиться! Парится обо всем на свете, будто своих забот мало и думать ей не о чем!

Кузьма хмыкнул. Сел. Ее усадил на себя. Достал кофту Кристины с пола и принялся натягивать на свою мавку. Мать скоро вернется. Ему побоку, но малышка ж все еще краснеет и смущается, типа родные не в курсе, что между ними и как происходит.

— Да ничего, то же, что и раньше, малыш. Ты — учишься, я работаю. Продумано все, мавка, понятно? Этот год прижмемся. Потом полегче будет, — глянул на нее серьезно, четко дав понять, чтоб прекратила глупостями голову забивать. — Поженимся. Ты со своей учебой подгонишь. Детей родим. Ты кого хочешь больше: мальчика или девочку? — бесшабашно заламывает бровь.

А Кристина смеется, пытаясь волосы заплести. И такими счастливыми глазами на него смотрит, что Кузьма понял — убедил, уломал и уговорил — расслабится немного.

— Мальчика… И девочку. Или мальчика и мальчика. Или две девочки… Мне все равно, родной, — поддалась, позволила вновь потащить себя по коридору, теперь к кухне.

Все хорошо и здорово, но и доесть нормально — как бы, неплохо было бы. Голодный же все-таки. Снова разогревают, он ее опять от себя ни на шаг не отпускает.

— Сразу говорю: мне имя «Руслан» вообще не нравится, — ехидно замечает Кузьма, усадив Кристину к себе на колени. — Не позволю так сына назвать.

Опять есть начали, хоть то и дело как-то сами собой пальцы под ее кофтой оказываются, на животе, на груди мавки. Дразнится, щекочет. А она смеется и его целует в ответ, то в щеку, то в шею, зная, что его такими полукасаниями заводит по новой. Вот, мавка же!

— А по-моему, нормальное имя, красивое, — прищурившись, посмотрела она на него через плечо. — Это что, мне для дочек имена всех девок, с которыми ты якшался, проклянуть, что ли?

— Але?! Я не понял, это на что сейчас намек был, — хмыкнул Кузьма, прижав ее к себе обеими руками. Видел, что малышка сама смехом давится. — На мое прошлое или на чьи-то неблаговидные намерения в будущем, а, малыш? У меня же никого нет, кроме тебя, и не будет больше.

Кристина не выдержала, рассмеялась в голос, обхватив и его двумя руками. Крепко обняла.

— Ты — весь мой! — заявила почти грозно.

Только ее смех все портил.

— А кто спорит, мавка? Я ж сопротивляться тебе не в состоянии, сама видела, — подмигнул Кузьма. — Бровью повела — и все. Я пал… Только ж и ты, чтоб на всяких там пацанов не заглядывалась…

— Кузьма!! — простонала она так, словно он глупость сморозил.

В этот момент в дверях замок щелкнул, в коридор мать зашла. Улыбнулась их веселью.

— Привет, молодежь. До сих пор ужинаете?

— Ага, — Кузьма чуть не подавился от смеха, когда Кристина покраснела и уткнулась горящим лицом в его плечо.

— По какому поводу такое веселье? — сполоснув руки, поинтересовалась мать. Поставила чайник.

— Имена детям выбираем, — ехидно заметил Кузьма, пытаясь лично засунуть кусок котлеты Кристине в рот, потому как она уже от смеха задыхалась.

И от смущения тоже.

— Ох, Господи! — мать всплеснула руками и уставилась на них.

Кузьма и Кристина даже отвлеклись от своего занятия, тоже на нее глянули с удивлением.

— Уже? — как-то растерянно переспросила мама, сев на табурет напротив.

Кристина поперхнулась, когда до нее дошло, что мать решила. Кузьма же выразительно закатил глаза, похлопывая малышку по спине.

— Мы вообще, мам. Планируем заранее, чтоб потом, когда понадобится, не мучиться с выбором, — объяснил с добрым сарказмом, попутно доедая ужин. — Без конкретной привязки. Сначала Кристина доучится. И поженимся…

— Фух! — мать выдохнула. — Это правильно. Нет, мы и так поможем, если что, вы не думайте! И рады будем! Свои же внуки, — тут же поторопилась заверить она, будто решила, что они обидеться могут. — Просто сейчас вам тяжело будет очень, если еще и малыш появится, с учебой обоим, работой…

— Мам! — Кузьма еще выразительней, с весельем глянул на мать, видя, что уже и Кристина расслабилась. Смеется. — Рано еще об этом говорить, честное слово.

Такое чувство, что ей волю дай, уже точно начнет имена внукам выбирать. С таким интересом взялась за тему, несмотря на опасения.

— Ладно, ладно, поняла я, — признала мать, что увлеклась. — Вы завтра утром во сколько уходите, снова — в семь?

— Ну, мне точно в семь надо, — кивнула Кристина.

Поднялась, погладив его плечо, словно просила, чтобы больше пространства для движения дал. Стала чай заваривать. А ему не хотелось отпускать. Все время держал бы рядом.

— Мне тоже, — Кузьма растер лицо.

Накатила усталость.

Разморило после всего. Уже и чая не хотелось. Завалиться бы спать, мавку под бок, чтоб в кольце рук и не выбралась, его обняла.

— С утра на работу, к одиннадцати в техникум. Там зачетов пару надо сдать. Взять задание новое.

Вернул Кристину на прежнее место в своих руках. Как представил, что утром им по дождю до остановки пилить, и потом в холодном автобусе трястись — уже никуда из кровати вылазить не хотелось. Им часто удавалось утром вместе выходить, еще немного времени вдвоем провести. Только ж каждый раз во время этих поездок Кузьма поневоле поглядывал за окна битком набитого автобуса. Блин, хоть бы какую-то машину купить! Пусть и «Таврию», что ли! Хотелось и Кристину в человеческих условиях возить, да и самому себя не тюлькой в банке чувствовать. Да и просто — удобней им всем было бы с машиной. Комфортней.

Только сейчас на это вообще средств нет. Ближайший год есть о чем париться и думать кроме транспорта.

— Вы идите отдыхайте тогда. Уже ж поздно, — вздохнула мать. — Я уберу, — попыталась успокоить, увидев, что Кристина засуетилась с посудой. — Тебе же наверняка еще учить что-то нужно, дочка. Вижу же, сколько вам задают.

— Нужно, — Кристина улыбнулась. В его сторону лукавый взгляд бросила. — Но там уже немного, мне биологию только, и по химии пару законов повторить. Завтра в автобусе гляну. Сегодня много всего было, глаза слипаются.

И правда зевнула, заставив его улыбнуться. Блин, сложно, конечно. И парит многое. Но он так доволен и счастлив был, что все верно решил. И что она, Кристина, у него есть просто.

Прошлое

— Кузьма!

Он обернулся, честно сказать, не сразу поняв, кому понадобился. Не так часто Кузьма появлялся в техникуме, особенно в этом учебном году. Больше с преподавателями и куратором общался, чем с одногруппниками. Так что удивился, увидев Вадима, торопящегося к нему навстречу.

— Привет! — парень остановился прямо перед ним, как-то нервно поглядывая на самого Кузьму.

— Здорово, — все еще не поняв, зачем понадобился этому парню, кивнул он. — Что-то случилось? — пришло в голову, что они в группе могли скидываться на что-то или еще какие вопросы решать, а он не в курсе.

— Да не. Не, я с тобой поговорить хотел. Спросить, — Вадим, казалось, нервничал, но при этом было заметно, что настроен решительно. Словно не один день обдумывал этот разговор. — Ты договорился тут как-то, да? Что по своему графику ходишь?

— Типа того, — Кузьма не видел в этом особого секрета. Не он первый, не он последний, кто тут вопросы решал по договоренности. В техникуме многие так поступали.

Кроме учебы еще как-то надо было и жить, крутиться.

— Ты работаешь где-то, да? — еще не все выяснив, видимо, не отставал Вадим.

— Да, меня тесть к себе взял, чтоб помогал. А что?

— Слушай, — Вадим как-то больше дергаться стал. — Я вот что хотел пробить: может, вам там еще помощь нужна? Подсобить как-то, помочь? Или, может, ты в курсе, где и кому такое надо?

Кузьма как-то удивленно и с интересом посмотрел на Вадима, приглядываясь по новой. Молодой совсем. Может, на год Кристины старше. Вряд ли больше. Видно, сразу после школы сюда пошел, никуда больше и не тыкаясь. Хотя не глупый, это Кузьма помнил по тем временам, когда еще на пары регулярно ходил. Да и было видно, что не от хорошей жизни Вадим сейчас к нему подошел. Хоть и молодой пацан, а лицо такое, уже слишком серьезное и жесткое. Чувствовалось, что о многом в жизни в курсе.

— А тебе не рано еще работать, Вадим? Выучился бы толком. Это мне семью кормить надо, а тебе что?

— А мне тоже семью, — как-то сквозь зубы выдавил Вадик из себя. — У меня две сестры младших. А мать… — Вадим сжал губы так, что челюсть побелела.

Впервые за время их разговора стало ясно, что продолжать не хочет. Этот вопрос, во всяком случае.

— Пьет она, — выдавил Вадим из себя в итоге скупо. — Сильно.

— А отец? — не комментируя предыдущее, уточнил Кузьма.

Тут Вадим скривился с иронией.

— Кто их знает, где отцы эти деваются, когда дети появляются, — передернул плечами.

Кузьма хмыкнул. С этим он тоже знаком был. Да и просьбу Вадима понял. Только чем помочь — не знал. Сам же на птичьих правах у Гриши.

— Я тебе мало чем помочь могу, Вадик. Честно. Самого взяли туда по-семейному. Но спрошу. И иметь в виду буду. Если что-то появится — свистну. С тобой как связаться-то можно? — на всякий случай уточнил.

Вадик дал номер телефона. Не свой, какой-то соседки. Сказал, что она передаст или позовет, если он дома будет.

— Спасибо, Кузьма, — искренне поблагодарил, крепко пожав руку.

— Да за что? Я ничего не обещаю, да и мало что могу, ты пойми это сразу, — попытался донести до Вадима.

— Что сразу на хр** не послал хотя бы, — хмыкнул Вадим. — Ладно, пошел я, у нас сейчас пара. А ты идешь?

— Нет, мне сдать работу надо. И новое задание взять. Отдельный график.

— Понятно. Давай, — коротко кивнул Вадик, и пошел в ту сторону, откуда и подбежал пять минут назад, когда Кузьма вошел в холл.

— Давай, — уже ему в спину попрощался Кузьма.

Пару мгновений еще подумал, что вот же складывается жизнь так паршиво. И чаще у тех, кто нормальные, толковые. О семье пекутся, о сестрах младших. Как этот Вадим. А у идиотов всяких или отморозков — удача прет. Хотя иногда и адекватным людям везло, когда они сами брали удачу в свои руки. Как тот же Игорь, к примеру. Который, кстати, звал его на послезавтра вместе посидеть. Не то чтобы Кузьма так уж хотел. Но и против особо не был. Надо будет посмотреть, что там дома — если не особо напряжно, то, может, и встретятся, — прикинул Кузьма. И пошел в своем направлении, ему еще после обеда на работу возвращаться.