— Ты умудрилась произнести это на одном дыхании! — тот, кто станет её парнем, будет впечатлен объемом ее легких. — Ну, и какие у тебя идеи?

— Роджер скомбинировал в презентации историю магии с чарами. Ты знал, что он может проследить фамильную историю до эпохи древнего Рима? В его семейных свитках есть записи о магии, использованной римлянами для обращения в бегство Боудикки и иценов. Он планирует визуально воспроизвести ход битвы на потолке Большого Зала. У Мелинды из Хаффлпаффа есть идея по поводу рун, и…

— Хорошо, но я не спрашивал тебя о Роджере и остальных из команды. Что делаешь ты?

— Ну, никто не хотел иметь дела с УЗМС, так что я просматриваю права волшебных существ. Ты ведь знаешь, сколько мне в прошлом году пришлось провести исследований из-за Клювокрыла. После нашего разговора я снова обдумывала ситуацию с домовиками.

У неё горы записей. Это не самый щекотливый вопрос, но его откровенно игнорируют.

— Довольно рискованный выбор. Он может вызвать определенное раздражение.

— Что ж, буду гладить против шерсти! Не пойми меня неправильно, Гарри. Я люблю магию и все то, что она позволяет творить, но иногда менталитет этих людей вызывает у меня отвращение! Эту чистокровную ерунду закрепили законом, но если я напишу исследование и представлю его в формате дискуссии, они не смогут задрать свои носы и сказать, что так и должно быть. Им придется опровергнуть мои доказательства, причем воспользовавшись фактами, которых просто не существует!

В том, как Гермиона с пылом принимается за дело, есть своя магия. Когда её соратники по команде увидят черновой план работы, они наверняка взовьются. Одно дело давать пищу для размышлений, но я не сомневаюсь, что её работу посчитают оскорбительной. Если она взойдет на трибуну и объяснит всем присутствующим (и всем, кто будет слушать по радио), какие они на самом деле фанатики, то уничтожит себе все возможности для будущей карьеры. А, зная мою подругу, можно утверждать, что она будет при этом ещё и улыбаться.

Года через четыре в мое распоряжение перейдет имущество Поттеров, и мне потребуется хороший управляющий. Нет, лучше оставить это гоблинам. Я что-нибудь для нее придумаю. Может, построю лабораторию, обустрою, дам Гермионе ключ и разрешу хоть стоять там на ушах — но лучше успеть до того, как она поставит на уши всех остальных.

— Срази для меня парочку тех ветряных мельниц, мадам Кихот.

— Я и не знала, что ты читал Сервантеса.

Черт! Джеймс читал. Быстро придумываю отвлекающий маневр.

— В моей летней «тюрьме» имеются книги, знаешь ли. По большей части они просто собирают пыль. Когда Дадли потребовалось сделать по Сервантесу доклад, он посмотрел мультик по VCR, — лгать легко. Думаю, насчет французского тоже следует быть осторожным. Может, возьму в библиотеке книгу для начинающих и сделаю так, чтобы она её обязательно заметила.

— У меня наверху есть экземпляр, если тебе вдруг захочется перечитать.

Слегка подкалываю её:

— Перечитывать книгу в качестве отдыха? Неужели люди так делают?

Она добродушно улыбается:

— Ох, Гарри, только я думаю, что ты, наконец-то, повзрослел, ты тут же откалываешь очередной номер. Кстати говоря, как у тебя дела с нашим незрелым другом? Я пыталась держаться в стороне, но ты ведь знаешь, что я не смогу противиться искушению.

— Поражен, что ты вообще столько продержалась. Рон продолжает упрямиться, как осёл. Он до сих пор уверен, что я плохо отношусь к его семье. В случае выигрыша гонки я хотел предложить ему первый приз, Сапсан. Эта метла хороша, но Молния все равно лучше. Всё больше и больше склоняюсь к мысли: может, лучше предложить тебе или Невиллу?

— Хорошая мысль, Гарри, но не думаю, что мне пригодится настоящая гоночная метла. А вот Невилл был бы доволен. В этом бедламе ты прямо-таки поразил меня своими усилиями в попытках поладить с ним в этом году, — заканчивает она с улыбкой, пытаясь смутить меня, и продолжает: — Можешь придержать её до момента, когда Рон перестанет вести себя как придурок. Знаю, это надолго, но когда-нибудь такой момент всё же настанет.

— Буду иметь в виду. Почем бы тебе не отдохнуть? Ты ведь не занимаешься. Когда начинаешь вот так шутить — значит, устала. Кроме того, мне нужна твоя поддержка. В этой башне хватает людей, жаждущих посмотреть на то, как кто-то вроде Крама раскатает меня по стенке.

— Знаю, но я должна закончить вот эту главу…

Издаю стон. Некоторые вещи никогда не меняются, даже если сам я изменился.

* * *

— Отличный день для гонки, Гарри. Готов? — смотрит на меня Седрик. Здесь, на линии старта, профессор Флитвик и преподаватель из Бобатона делают последнюю проверку на чары. По быстро заполняющемуся квиддичному стадиону разносится голос Людо Бэгмена, заглушая нашу беседу.

— Настолько, насколько возможно. Это быстрая метла. Ты уже выбрал нового советника?

В ответ он глупо улыбается.

— Я не стал принимать отличное предложение нашего профессора предсказания. Ты заметишь, что некоторые из моих друзей, шести— и семикурсников, добровольно вызвались помогать в астрономии, проверяя работы с первого по третий курсы, чтобы у профессора Синистры было больше свободного времени. Она мой новый советник.

Да уж, Седрик моя полная противоположность. Я «чудесно» провожу время, зля однокашников, тогда как он выгодно использует своих. Мое уважение к нему растет. Профессор также извлекает выгоду от наличия нескольких дополнительных помощников. К сожалению, ради меня большая часть гриффиндорцев на такое вряд ли пойдет.

— Хороший план, дружище.

— Спасибо, хотя её совет мне здесь не особо поможет. Плохо, что я вынужден летать против тебя, а тут ещё и Крам! — вижу, как Крам иронично на нас поглядывает.

Думаю, следует его просветить.

— Гораздо больше, чем о Краме, я беспокоюсь о двух француженках. Они, вообще-то, гонщицы.

— Серьезно? — хрипло осведомляется Седрик.

Теперь я знаю, какое удовольствие испытывает Шляпа, вываливая на меня очередную порцию информации. Сегодня утром я дал ей десять галеонов — Добби собирался разместить для Шляпы ставку.

— Тебе следовало бы хоть что-то узнать о соперниках. Полагаю, Метлы Гезальт попытаются заманить в свою гоночную команду ту, которая выиграет.

Стоящие рядом с нами ведьмы, о которых и речь, обмениваются знающими улыбочками. Флёр смеется:

— Эйми уже для них летает. Тебе и самому следовало бы поглубже копать, малыш.

— И вам доброе утро, мисс Делакур. Пусть это тебя не тревожит, Седрик. Уверен, все пройдет даже легче, чем наш последний матч друг против друга. Это как гоняться за снитчем.

Эйми фыркает, а Седрик неистово трясет головой:

— Обалдеть, ты ещё и шутить умудряешься.

Отмахиваюсь:

— Из своего опыта смертельно опасных ситуаций могу сказать, что через месяц они становятся поводом для шуток. Здравствуйте, профессор.

Профессор чар проводит палочкой вдоль моего тела, и его коллега-француз следует его примеру.

— Рад видеть, что вы в хорошем настроении. Удачи вам обоим. Весь Хогвартс будет за вас болеть. Как твоя рука?

То, что мне подпортили руку, к сожалению, не секрет. Это означает, что во время состязания моя конечность станет целью любого гонщика.

— За финишной чертой меня ждет пара обезболивающих зелий у мадам Помфри. Неплохой стимул.

Ловлю преподавателя Бобатона на накладывании диагностических чар и кривлюсь от отвращения.

— Да, около пятидесяти процентов. Полагаю, лучше сам скажу вслух, чтобы Вам не пришлось шептать им на ушко.

Мужчина кидает на меня неприязненный взгляд.

— Я имею право его накладывать. Правилами это дозволено.

Огрызаюсь:

— Не видел, чтобы конкретно им вы воспользовались на Краме. Вы, милейший, без сомнения, уже знаете о моей стажировке в больничном крыле. Использованное вами заклинание определяет не наличие чар, а только общее физическое состояние. Если вы хотите прикрыться правилами и оправдать свое поведение, на здоровье. Однако даже не пытайтесь прикинуться невинной овечкой, когда вас поймали на горячем!

Моя вспышка привлекает внимание большинства. Флитвик, в свою очередь, кидает на француза неприязненный взгляд и демонстративно интересуется, закончил он здесь или нет.

Когда они переходят к Седрику, Крам пристально меня оглядывает.

— Посмотрим, насколько ты горазд хвастать, англичанин. — Поза стоящей в нескольких футах Афины Манос выражает полнейшую скуку, но девчонка впитывает каждой слово. Из той информации, что мне удалось собрать о её опыте в гонках, она либо попытается всех одурачить, либо вовсе не будет угрозой.

Я усмехаюсь, и Крам реагирует:

— Чему ты улыбаешься, мальчик? Думаешь, я тебя недооцениваю? Это вовсе не так! Я Крам, а ты просто очередное препятствие у меня на пути. В отличие от Диггори, ты вовсе не блистаешь в классе. Ты, в лучшем случае, средний ученик, прилично летаешь, но по большей части выезжаешь на удаче.

О, Виктор Крам сделал домашнее задание. Интересно, сколько времени потратил Снейп, чтобы с ног на голову перевернуть его представление о Гарри Джеймсе Поттере. Хорошо, что Снейп понятия не имеет о том, что творится на самом деле. Честно говоря, я смеюсь не над Крамом и не над его попыткой меня запугать. Вся прелесть в жуке, сидящем у него на капюшоне. Рита, как обычно, добывает себе «сенсационный материал».

— Прости, Виктор. Я просто вспомнил шуточку, которую отпустил мой советник. В ней говорилось об анальной утечке, и ты мне об этом напомнил.

Английский Виктора недостаточно хорош, чтобы уловить смысл, но круглые глаза Седрика и нахмуренное лицо Афины говорят, что уж до них-то дошло. После обмена со мной ещё парочкой колкостей Крам уходит. Проведенное со Шляпой время значительно «расширило» мой словарный запас.

Пока мы наблюдаем, как Краму объясняют, о чем в действительности шла речь, Седрик наклоняется ко мне.

— Не могу поверить, что ты такое сказал, Гарри!

— Он подошел, чтобы вывести нас из себя или, может, потешить свое эго. Я лишь пытался посмеяться над ним перед тем, как заткнуть. В любом случае, я не проиграю.

— С чего это вдруг?

— Он по-прежнему жалуется, что я лишь мальчишка. Если обгонит меня — значит, он победил мальчишку. Если я обгоню его, то мальчишка обыграет его. Я хочу победить, но согласен и на то, чтобы просто закончить гонку перед ним, — блеск в глазах Диггори показывает, что у него тоже есть собственные желания.

Поблизости взлетает фейерверк, и голос Бэгмена усиливается до невозможности.

— Леди и джентльмены! Пришла пора гонщикам занять свои места на старте. Ожидание закончено, и Тремудрый Турнир начинается! Кто прилетит к славе? Крам? Поттер? Делакур? Диггори? Бокурт? Манос? Двадцать изнурительных кругов по пятимильной трассе укажут нам победителя. Выигравший получит десять очков в общих соревнованиях и новейшую гоночную метлу Сапсан, на которой и прилетит к победе! Эта новая гоночная метла от производства метел Гезальт демонстрируется в разных точках стадиона — завтра начнется её продажа! Рядом со мной на старте легендарный мастер метел, Ваня Гезальт. Сегодня она официально открывает соревнование.

А теперь — да начнется Тремудрый Турнир!

* * *

Из палочки Гезальт вылетает сноп искр, и мы отрываемся от земли, набираем скорость над головами публики и, маневрируя, вылетаем со стадиона. В стремлении вылететь вперёд две француженки ускоряются, но медленно двигающаяся Афина Манос принуждает их изменить траекторию, и Крам вырывается в лидеры. Эйми Бокурт идет сразу за ним, мы с Флёр боремся за третье место. Опыт в квиддиче заставляет меня с подозрением относиться к объектам рядом с моей метлой. Я слишком рано торможу перед поворотом, и Флёр обгоняет меня на длину метлы. Летит она, словно сливаясь со своей метлой, текуче и грациозно — такое дается не многим.

Я как раз из их числа. Возможно, это из-за вилорога, но я знаю, что мог бы обогнать Джеймса Поттера. Прижавшись к метле, чтобы уменьшить сопротивление воздуха, пытаюсь стать как можно «компактнее», и иду у неё в кильватере. Маглы называют этот прием «сидеть на пятках»; волшебники — «украсть ветер».

Чистая скорость — такого адреналина я и представить не мог! Ветер наполняет мои легкие. Распластавшись на метле, оседлываю его и вхожу в третий поворот — слышу крики от группы на метлах за курсовыми указателями. Первая крутая спираль.

Проходя на повороте сквозь второе кольцо, проверяю глазами — лента на кончике моей метлы пока зеленая. Не пройдешь сквозь кольцо, и она покраснеет. Эта спираль — вертикальное падение через четыре неподвижных кольца, последнее лишь в десяти футах от земли (в данном случае от поверхности озера).

В кольца за раз могут пройти только двое. Я все ещё на четвертом месте, Седрик у меня на хвосте. Две француженки и Крам впереди. Эйми пытается приблизиться к Краму — о, это долбаное прощупывание почвы. Её раскручивает от столкновения. Похоже, сейчас я на третьем месте, пока она пытается восстановить равновесие. У Крама совсем иная манера летать, не как у нас с Флёр. Он как будто вступает в бой на метле, вгрызаясь компактной сильной фигурой в свою магию, используя все свои силы против Сапсана. Болгарин оседлал метлу, как дикого зверя!